…
Гунчжоу. Семь часов вечера, в ночном клубе. Коридор на втором этаже ночного клуба был тускло освещен и чрезмерно украшен. Светло-золотистые обои и толстый ковер с красным орнаментом на полу дополняли друг друга, удачно создавая ощущение дешевой роскоши в интерьере известного ночного клуба. Ци Сыхао был в солнцезащитных очках и неброской повседневной одежде. Под руководством хозяйки барделя он открыл дверцу самой большой отдельной кабинки, и курящий мужчина немедленно встал: – О, Лао Ци! Девушки загалдели одна за другой: – Ци-гэ! – Ци-гэ! … Ци Сыхао махнул рукой и приказал открыть две бутылки Macallan 18 лет выдержки. Хозяйка борделя тут же расхохоталась, развернулась и вышла. Было очевидно, что в отдельной кабинке уже во всю распивали алкоголь, поскольку на столике валялись пустые бутылки из-под вина, четыре-пять “принцесс шампанского*” были одеты в топы с открытыми плечами и мини-юбки, а на их лицах было возбуждение и легкое опьянение. Ци Сыхао быстро огляделся по сторонам, и сквозь густой макияж, в котором их мать родная не признает, он смутно узнал знакомых ему девушек, и успокоившись, он прошептал толстопузому мужчине сбоку: – А ты молодец, Лао Лю, уже второй раз за этот месяц! А я что говорил?*公主 - жарг. девочка по вызову в KTV.
– Да, да, да… но откуда мне было знать, что товар будет так хорошо продаваться? – Лао Лю зажал сигарету между своими короткими пальцами, улыбнулся и преувеличенно развел руками: – Только погляди, еще даже не зима, а 70-80% товара уже исчезли в середине года. Спрос превысил предложение! Что я могу еще сделать? Ци Сыхао сидел и пил, выглядя при этом расстроенным. – Тем не менее, я также увеличил цену на 30%, в соответствии с тем, как ты и сказал, и большая часть ушла только из-за “оптовой продажи”. – Лао Лю сделал жест, похлопал его по плечу и сказал: – Всё по старому порядку, деньги поступили на банковский счет твоего сына за границу, так что не волнуйся! Выражение лица Ци Сыхао немного изменилось: – Эй, мы же хорошие друзья, поэтому не стоит беспокоиться так сильно о деньгах… Лао Лю незамедлительно учтиво похвалил его за усердную работу. – Дело не в том, что я стеснен в деньгах и отказываюсь, просто ситуация стала напряженной, – Ци Сыхао вздохнул. – Недавно в Цзяньнине раскрыли дело 502 о незаконном обороте наркотиков и убийстве, которое почему-то встревожило Министерство общественной безопасности, и теперь ходят слухи, что новый тип наркотика нуждается в тщательном расследовании. К концу года могут начать принимать меры по всей стране. Как ты сказал, на случай, если наступит день шумного ветра и крика журавлей*... Эй, я все равно чувствую себя не очень из-за этого.*风声鹤唳 - бояться всего и вся; паника, впасть в панику; подозрительность, паранойя.
Конечно же, то был вопрос способностей. Даже в своем возрасте он не мог стать высокопоставленным чиновником, и не имеет значения, что он сколотил себе небольшое состояние, ведь это грязные деньги. Неудивительно, что он даже не смел пернуть до тех пор, пока у власти был человек по фамилии Цзян. Лао Лю был недоволен его удрученным выражением лица, но ничего с этим сделать не мог, поэтому ему оставалось лишь только его подбодрить: – Чего ты так боишься? Как только товар будет доставлен из вашего полицейского участка в компанию по утилизации отходов, никто больше не будет его пересчитывать. Кроме того, окончательный подсчет перед утилизацией проводится нашими сотрудниками в провинциальной нотариальной конторе. Я уже всё объяснил, ошибок допущено не будет… Чего беспокоиться? В его словах был смысл и, казалось бы, напряженное лицо Ци Сыхао немного расслабилось: – Но мы только начали вести этот бизнес, а начальство уже собирается принять решительные меры. Слишком много совпадений… – Как ты уже сказал, брат, о каких именно решительных мерах идет речь? Принятие решительных мер происходит каждый год. Ха! Есть те, кто продают десятки-сотни килограммов, так зачем страна будет тратить столько усилий на наши тривиальные дела? Я думаю, что ты чересчур осторожен. Идите же сюда, давайте выпьем за Ци-гэ! Несколько “принцесс шампанского” подошли с очаровательными улыбками, чтобы уговорить их выпить, каждая из них была по-своему красива. Выпив несколько бокалов, лицо Ци Сыхао вспыхнуло, а сердцебиение ускорилось. Он держал в объятиях девушку, отбросив в сторону последнюю каплю осторожности. – Я приготовлю еще одну партию товара на этой неделе, – сказал Ци Сыхао Лао Лю, держа в руке наполовину полный бокал вина: – Но тебе следует быть осторожным. Ты не можешь делать такие вещи постоянно, контролируй себя. Люди, гуляющие у реки… Лао Лю перебил его: – Да знаю я! Знаю! Они оба были пьяны, обнимали девушек, пели, играли в игры и бросали кости. Ци Сыхао похлопал Лао Лю по руке с зажатой между пальцами сигаретой и во хмелю сказал: – Приятно знать… Эй, мне нужно отлить. Дверь отдельной кабинки открылась и закрылась, и Ци Сыхао, испытывая головокружение, направился в конец коридора, не замечая темного места в углу позади себя; мимо проплыла красивая фигура, одетая в красное платье. – Цзян-гэ, – прошептала Ян Мэй, – он вышел. Красное бархатное платье облегало соблазнительную фигуру Ян Мэй. Ее волосы были очаровательно зачесаны назад, открывая стройную, цвета сливок, шею, а бриллиантовое ожерелье ярко мерцало в глубоком декольте. Она слегка приподняла свои вьющиеся волосы сбоку от мочки уха, нажала на маленькую кнопку в устройстве связи и услышала спокойный голос Цзян Тина: – Незачем следовать за ним по пятам, продолжай наблюдать. Ян Мэй нервничала и беспокоилась: – Он ведь не заметил, что что-то не так, и сейчас не собирается сбежать? На другой стороне наушников на мгновение воцарилась тишина, а затем прозвучал спокойный голос Цзян Тина: – Согласно моему мужскому пониманию, он пробежал быстро потому, что слишком много выпил и теперь ему нужно в туалет. Ян Мэй: – … В то же время у задней двери ночного клуба в переулке. У Цзян Тина в ухе была Bluetooth-гарнитура, одной рукой он подпер голову, а другой оперся на руль Phaeton’а. В этот момент внезапно открылась дверь со стороны пассажирского сиденья, и Янь Се сел, окатанный холодным ветром. По какой-то причине его лицо посинело, и казалось, будто он испытывает невыразимую затаенную боль. – Хух... – Янь Се сел со вздохом облегчения. По другую сторону гарнитуры Ян Мэй, очевидно, услышала звук: – В чем дело? Человек с фамилией Янь снова бегал в туалет? Янь Се едва заметно закатил глаза. – Заместитель капитана Янь, хотя мы почти не знаем друг друга, и я не в курсе, есть ли у вас “незначительное скрытое заболевание”, но вы кажетесь таким измученным каждый раз, когда ходите в туалет. Быть может вам стоит посетить больницу и обследоваться? – Ян Мэй продолжила злорадствовать: – А ведь вам всего за тридцать, и вы все еще не нашли себе жену. Ради вашей семейной жизни в ближайшие несколько десятилетий… Всю дорогу от Цзяньнина до Гунчжоу Янь Се стоически сдерживал свой гнев, но на этот раз он больше не собирался терпеть. – Эй, все в порядке, – сказал он ленивым голосом, беря влажную салфетку, чтобы вытереть руки. – Я не стал говорить тебе, но вообще-то тот контейнер принадлежит Хань Сяомэй. Ян Мэй: – ? Цзян Тин прижал ладонь ко лбу. – Это она виновата, что принесла мне омлет… с луком-пореем, босс Ян, ты же понимаешь о чем я. Кроме того, твой Цзян-гэ чрезвычайно страстный. Как ответственный муж, я не могу подвести свою супругу, и независимо от того, каким бы сильным я не был, все равно оказался выжат досуха. – Янь Се скромно сказал: – Все в порядке, можешь не беспокоиться о своем Цзян-гэ, к вечеру я уже буду в полном порядке, он об этом знает. Ян Мэй: – … Лицо Ян Мэй ничего не выражало, и спустя долгое время она произнесла два слова: – Цзян-гэ? Цзян Тин подтвердил: – Что ж, это действительно вина Хань Сяомэй. Янь Се сел на пассажирское сиденье и торжествующе закинул ногу на бедро. – Хань Сяомэй принесла ему омлет с луком-пореем без острого перца. Янь Се посчитал их безвкусными, поэтому нарезал острый перец и повторно его обжарил в кастрюле. Нарезав перец, ему вдруг приспичило в туалет, но руки он не вымыл*…*П.п.: Частички острого перца надолго остаются на коже, даже если провести рукой рядом с лицом, то глаза начнут слезиться.
Янь Се, услышав слова Цзян Тина, собрался закрыть ему рот, но было уже слишком поздно. – Когда он вернулся, то уже был таким, – Цзян Тин улыбнулся и сказал: – Короче говоря… пылай, Жар-птица! Профессионализм Ян Мэй как информатора с большим стажем спас ее в этот момент. Если бы не слежка, она бы наверняка от души посмеялась. Жар-птица Янь Се закрыл ладонью лицо, и сквозь пальцы было видно ужасное выражение его лица. – Ты же знаешь, я не буду хранить это в секрете, – поддразнил Цзян Тин. – А все потому, проходя мимо пункта взимания платы скоростного движения, ты кому-то сказал, что прошлой ночью твоя жена чуть ли не досуха тебя выжала. Ян Мэй спряталась за угол, наблюдая за коридором и отдельной кабинкой с помощью маленького зеркальца для макияжа, прикрыла рот рукой и тихо прыснула со смеха. Внезапно она увидела движение в коридоре через отражение в зеркале, и быстро прошептала: – Ци Сыхао вернулся! – Не спеши, будь осторожна. – Нет, подождите, – Ян Мэй вдруг поняла, что что-то не так. – Это не Ци Сыхао. Это менеджер, который привел двух других мужчин… Странно. Когда пришли новые гости, на лице хозяйки борделя совершенно не было ни капли приветственности и лести. Напротив, она опустила голову, ссутулила плечи, и каждый сделанный ею шаг выглядел скованно, будто она изо всех сил старалась скрыть… страх? С чего бы ей бояться? Ян Мэй храбро высунула голову и увидела, что хозяйка борделя отвела двух мужчин в черном в отдельную кабинку Ци Сыхао. Через некоторое время она вышла с несколькими дрожащими оголенными принцессами и подвела их к двери, и тут же поманив девушек поторопиться. Кто посетитель? Ян Мэй с подозрением посмотрела на закрытую отдельную комнату, но стены и двери ночного клуба были звукоизолированные, предотвращая утечку информации, в результате чего она не смогла узнать, что происходит внутри. Цзян Тин спросил в наушник с микрофоном: – Что случилось? – Что-то явно не так, – прошептала Ян Мэй, быстро сообщила о том, что только что произошло, и обеспокоено спросила: – Почему Ци Сыхао до сих пор не вернулся? В автомобиле Phaeton Цзян Тин и Янь Се переглянулись. – Подождите. он вернулся! Лицо Ци Сыхао было красным, и от него пахло алкоголем. Он не замечал вокруг себя ничего необычного и не знал, что его вот-вот постигнет катастрофа. Он подошел к двери кабинки и толкнул ее, и в следующее мгновение Ян Мэй увидела, как напряглась его спина. – Ты кто такой?! Как только он закончил говорить, люди в отдельной кабинке втянули его внутрь. Бах! Дверь захлопнулась! – Цзян-гэ! – Ян Мэй тихо сказала: – Ситуация поменялась! – …Что ты делаешь? Что ты собираешься сделать? – Лицо Ци Сыхао был красным из-за алкоголя, а он пронзительно крикнул: – Стой, кто ты такой?! Все девушки исчезли, мужчина в черном поставил ногу на грудь Лао Лю и его лицо окрасилось багрово-красным, он изо всех сил вцепился в спинку дивана, издавая жалобные стоны. Мужчина удерживал Лао Лю и в то же время достал из кармана бумажный пакет, высыпал белый порошок в горлышко бутылки с вином и несколько раз встряхнул ее. Затем он наклонился, схватил Лао Лю за подбородок, заставив его открыть рот, и влил ему в глотку всю бутылку вина. – Прекратите! Кто-нибудь, кто-нибудь! Помогите! Ци Сыхао развернулся и бросился к двери, но как только он обернулся, то столкнулся с другим мужчиной. Этот человек ударил его кулаком в живот, он тяжело рухнул на землю, издав истошный вопль. Лао Лю боролся за свою жизнь, но он не мог вырваться из-под хорошо натренированной хватки убийцы. В суматохе вино пролилось на его тело и на диван, но большая часть все же попала ему в горло. Смертоносный героин высокой чистоты быстро растворился в его крови. Как только рука мужчины ослабла, толстое тело Лао Лю безвольно сползло вниз, его зрачки расширились, и в горле раздался “булькающий” звук. – Все кончено. – Мужчина присел на корточки, закрыл ему веки и холодно сказал: – Он умер от передозировки наркотиков, с остальным разберется полиция. Ци Сыхао сидел на земле и дрожал от страха: – Я, я полицейский, как вы смеете… – Значит ты помнишь, что офицер полиции, – усмехнулся мужчина, ударивший его. – А чего же ты не вспомнил, что являешься полицейским, когда тайно выносил товары нашего босса и продавал их? В Ци Сыхао будто ударила молния, и он застыл, забыв о дрожи. Мужчина не знал, о чем тот подумал, и презрительно пробормотал: – Вроде полицейский, а такой мягкотелый. – Поменьше болтай, – человек в черном, который убил человека, шагнул вперед и с легкостью поднял с земли Ци Сыхао, похожего на дохлую собаку, и сказал: – Пошли. – Ты, ты, ты, куда ты меня ведешь, ты... – Заткнись! – Человек в черном нетерпеливо выругался: – Скажешь еще хоть слово и я убью тебя по дороге! Ци Сыхао почувствовал себя так, словно его горло оказалось закупорено камнем, его ноги стали ватными, что он даже не мог встать. Двое убийц кивнули друг другу, подхватили его с двух сторон, открыли двери отдельной комнаты и вышли. – Они вышли, – Ян Мэй спряталась за большой вазой, изо всех сил стараясь, чтобы ее голос звучал спокойнее: – Что мне теперь делать, Цзян-гэ? – Не отставать. Ян Мэй замерла. В следующую секунду она услышала хлопок из коммуникатора. Это была распахнутая дверца Phaeton’а. Цзян Тин одной рукой прижал беспроводную гарнитуру и зашагал в переулок, его куртка развевалась на ночном ветру. – Мы с Янь Се входим. – Его инструкции всегда были краткими: – Готовься к встрече.…
Ци Сыхао молчал, не смея поднять голову и осмотреться. Однако пришедшие сюда люди подготовились заранее, и весь коридор на втором этаже был пуст, там не было даже тени призрака. Его удерживали таким образом, что он шел пошатываясь по коридору, а затем нырнул к пожарной лестнице. Он не заметил, что в тот момент, когда двери закрылись, убийцы быстро обменялись взглядами друг с другом, словно что-то почувствовав. – Они должны были спуститься по пожарной лестнице на втором этаже, – Ян Мэй сняла свои туфли на высоких каблуках и засунула их в мусорное ведро на углу. Она бесшумно последовала за ними босиком, словно кошка, и прошептала: – Я пойду посмотрю, Цзян-гэ, будь осторожен. Я предполагаю, что начальник нотариальной конторы по фамилии Лю был убит. Вероятнее всего, этот ночной клуб как-то связан с незаконным оборотом наркотиков… Цзян Тин сказал: – Понял, ты тоже будь осторожна. Ян Мэй как раз собиралась ответить, когда из коммуникатора донесся еще один неловкий голос: – Будь осторожней. – ? – Ян Мэй не удержалась и спросила: – Это только что был заместитель капитана Янь? Цзян Тин: – … Янь Се: – … – Кому заместитель капитана Янь сказал быть осторожней? – Ян Мэй была потрясена, как будто открыла для себя новый мир: – Мне? Это мне? – Тебе говорю, тебе! – процедил сквозь зубы Янь Се. – Ты слишком заметная*. Еще вопросы?!*П.п.: более дословно: он назвал ее разноцветным фейерверком и взрывным пузырем, что значит слишком заметная и провалишь операцию.
Ян Мэй: – … Цзян Тин схватился за лоб и вздохнул: – Я больше никогда не возьму вас двоих на дело… Ян Мэй спряталась перед пожарной лестницей, мысленно досчитала до двадцати, а затем осторожно приоткрыла щель в двери. Скрип— Сквозь щель лился яркий свет, но движения не было. Шаги человека в черном, спускающегося вниз вместе с Ци Сыхао, слабым эхом отдавались в коридоре. Ян Мэй тихо выдохнула и прижала коммуникатор к уху: – Я захожу. – Затем она проворно нырнула на пожарную лестницу. В последний раз, когда она приезжала в Гунчжоу с Цзян Тином для расследования, она уже разузнала об этом ночном клубе, который Ци Сыхао использовал в качестве секретной базы, и в то же время она узнала о планировке. В дополнение к первому и второму этажам, в ночном клубе также есть подземный этаж, используемый в качестве склада. Лифт туда не едет, поэтому попасть можно лишь по коридору. Очевидно, что человек в черном намеревался отвести Ци Сыхао на склад. Итак, что находится на подземном складе? Они планируют убить его? Ян Мэй наступила своими мягкими пальчиками на бетонные ступеньки, легко и быстро спустилась вниз, не издав ни звука. Когда она дошла до угла на втором этаже, то действительно услышала звук открывающейся двери склада в подвал. Она собиралась продолжить следовать за ними, но вдруг кое-что заметила. Внезапно она почувствовала зуд кожи на голове, а на спине выступил холодный пот… Почему впереди меня только два человека? Двое мужчин в черном были в ботинках с высоким голенищем, а Ци Сыхао также был в ботинках на жесткой подошве. Звуки шагов в коридоре были очевидны, и они должны быть трехзвучными, только если Ци Сыхао не потерял сознание и его не унесли эти двое. Как насчет другого? Где еще один… Ян Мэй рефлекторно подняла голову, ее зрачки мгновенно сузились. Мужчина в черном стоял наверху у перил коридора, глядя на нее сверху вниз, и с широкой улыбкой медленно достал из кармана брюк короткий нож.