…
Проблесковый маячок G65 был разблокирован, и Цзян Тин, который был в маске, откинувшись на заднее сиденье, играл в онлайн-шахматы, с комфортом попивая чай. Подул холодный ветер, он поднял голову и увидел как Янь Се садится в машину и захлопывает дверцу. – О, тебя выпустили, – Цзян Тин прекратил игру в шахматы. – Я купил тебе листья помело… Гм! Янь Се протянул руку и заключил его в объятия, стянул с него маску, наклонил голову и поцеловал. Как будто его сердце наконец-то вернулось в грудь, и потерянное сокровище, словно сияющая жемчужина в тусклом свете, наконец-то оказалась найдена. Янь Се прижал Цзян Тина к просторному и мягкому заднему сиденью, покрывая поцелуями от губ до кончика носа, от нежной и холодной кожи до незажившего шрама. Горячее дыхание проникало в кровеносные сосуды, заставляя его испытывать дрожь, будто в холодную погоду. – Спасибо. – Янь Се уткнулся лицом в шею Цзян Тина и пробормотал: – Спасибо. Цзян Тин, казалось, был немного удивлен: – Спасибо? …Спасибо тебе, что оставался рядом, по крайней мере, до последнего дня, и ты все еще находишься рядом со мной. – Ничего особенного. Спасибо тебе за тарелку цзяоцзы со свининой и луком-пореем, которые ты попросил передать мне вчера вечером. Из J-31* я теперь превратился в Шэньчжоу-8**, – сказал Янь Се, не разбираясь, что к чему, и тут же прижал Цзян Тина к затонированному окну: – Не двигайся и позволь мне продолжить, утешь мое израненное тело и разбитое сердце…*представляет собой китайский прототип среднего двухреактивного истребителя 5-го поколения, разработан Шэньянской авиастроительной корпорацией. **беспилотный космический корабль КНР. Первый из кораблей серии, который оборудован стыковочным узлом. По программе были выполнены две стыковки с первой китайской орбитальной станцией Тяньгун-1, 17 ноября 2011 г.
– Это я получил ранения, а ты всего лишь съел вареные овощи! – Где у тебя болит? Разве не только твое лицо? В любом случае, это не имеет значения, я понесу всю ответственность. Даже если ты поранишь лицо, все равно мне будешь нравиться. Кольцо с бриллиантом, свадьба и медовый месяц - все будет. Только скажи, какой подарок хочешь на помолвку… – Заместитель капитана Янь! – Цзян Тин не мог удержаться от смеха, держа его за оба запястья и говоря: – Очнись! Мы у входа в городское управление! – Все в порядке, никто на нас не смотрит. В полдень здесь никого нет, все разошлись, а если кто и увидит тебя, то я скажу, что ты моя маленькая интернет-знаменитость. – Янь Се вздохнул. – Посмотри на себя, как же ты похудел. Должно быть, ты плохо питался, твоя талия и бедра… Тук-тук-тук! В автомобильное окно несколько раз постучали, и как только Янь Се обернулся, в поле зрения появилось невинное лицо Хань Сяомэй, со сверкающими круглыми и большими глазами. Янь Се: – … Янь Се опустил стекло машины: – Что ты делаешь? – Мэймэй-цзе сказала, что вы только что вышли из тюрьмы и, должно быть, ничего не ели, поэтому она попросила меня передать вам коробку с едой… Мозаичная картинка в мозгу Хань Сяомэй бешено завертелась, устремляясь в небо и превращаясь в фейерверк, освещающий всю галактику, однако, обстоятельства сложились так, что она стояла, прислонившись в дверце машины, и даже не осмеливалась заглянуть внутрь. Янь Се выгнул бровь, забрал коробку с едой из окна машины и открыл ее, наслаждаясь соблазнительным ароматом. Жареные кусочки мяса с горькой тыквой, салат из горькой тыквы и суп с яйцом и горькой тыквой. – …Превосходно снимает жар, выводит токсины и уменьшает гнев. – Янь Се похлопал Хань Сяомэй по плечу и посоветовал ей: – Я думаю, что быть офицером уголовной полиции - пустая трата твоего таланта. Почему бы тебе не уволиться и не начать работать в KTV Ян Мэй? Что ты об этом думаешь? Хань Сяомэй: – … Янь Се отправил Хань Сяомэй обратно на работу, сел в машину и отведал угощение из горькой тыквы. Ян Мэй не просила Хань Сяомэй заказывать особенно дорогую еду на вынос; это была обычная повседневная еда из придорожного ресторана, но он съел ее и даже не почувствовал горечи. Откинувшись на заднее сиденье из натуральной кожи, он закурил и вздохнул с облегчением. – Я просто просидел в городском управлении несколько дней, почему же я так устал? – пробормотал Янь Се. – Реально что ли из-за возраста? Цзян Тин сидел рядом с ним, играя в прерванные онлайн-шахматы, и небрежно сказал: – Мужчины начинают стареть после 30. Не стоит считать себя молодым человеком, который может не спать несколько суток, крутясь как белка в колесе. Думаю, ты не Шэньчжоу-8, а Тяньгун-1*.*первый китайский космический аппарат класса орбитальной станции. Тяньгун-1 создан на базе корабля Шэньчжоу, но существенно от него отличается. Модуль состоит из двух секций разного диаметра. Главная цель запуска Шэньчжоу-8 — отработка технологии сближения и стыковки с орбитальной станцией Тяньгун-1.
– … – Янь Се тут же прищелкнул языком: – Тяньгун-1 также может заставить тебя почувствовать безудержное отчаяние. Если не веришь, давай я тебе сегодня вечером докажу? Цзян Тин поднял руку, моля о пощаде: – Хорошо, хорошо, хорошо... Янь Се остановился, облокотившись на спинку сиденья и куря сигарету. Взгляд его был рассеянным, и через некоторое время он тихо сказал: – Почему он? – Куда лучше, чем начальник Люй. Цзян Тин был настолько рационален в этом отношении, что казалось, будто отбросил все чувства. Янь Се глубоко вздохнул и попытался выразить свои эмоции: – На самом деле, независимо от того, кто это сделал, я все равно не буду чувствовать себя лучше. Даже если бы я узнал, что это был Фан Чжэнхун, я… Тебе знакомо это чувство? Это не имеет ничего общего с личными обидами или коллективными почестями, просто прошло уже более десяти лет… Он покачал головой, думая о ситуации с городским управлением Гунчжоу и отношениях между Цзян Тином и его коллегами, и почувствовал, что сказал слишком много. – Это нормально, – внезапно услышал он через некоторое время слова Цзян Тин. Держа в руке сигарету, Янь Се повернул голову. – Угрозыск, борьба с незаконным оборотом наркотиков, борьба с контрабандой, терроризмом и даже вся система общественной безопасности - это долгий, трудный и бесконечный путь. Как только ступишь на тропу, будет трудно повернуть назад, и иногда даже отставка не поможет свернуть с этого пути, а те, чей гроб накрыли государственным флагом, вообще меньшинство. Большинство людей уходят на полпути, некоторые сбиваются с пути и оказываются на развилке дороги, и больше не могут сражаться бок о бок. Янь Се, мы все должны научиться принимать это. Лицо Цзян Тина было плохо видно в сигаретном дыме, но показалось, будто он улыбнулся в этом белом дыме и прошептал: – В конечном итоге, все битвы - это состязание между верой и самим собой. И те, кто это принимает, ждет легкая жизнь. Огонек окурка вспыхивал и гас, отражаясь в темных зрачках Янь Се. Через некоторое время он тихо вздохнул и разжал руку. Цзян Тин крепко обнял его.…
Дверь в комнату для допросов открылась, и полоса света протянулась в темноту. Цинь Чуань поднял голову. Пропахший сигаретным дымом, Янь Се вошел в комнату и сел за стол для допросов. Полицейский закрыл за ним дверь. Они молча смотрели друг другу в лицо. Мрачный и холодный воздух медленно плыл, словно вязкое тело, покрывая стены, стол, стулья и даже наручники серовато-серой известью, подобно смоченной в холодной воде бумаги, слой за слоем плотно закрывая рот и нос. – Сигаретки не найдется? – наконец-то хрипло спросил Цинь Чуань. Полицейский, стоящий за дверью, пошевелился, словно собираясь остановить его, но Янь Се уже бросил на стол целую пачку сигарет, одновременно прикурил одну и передал ему. Цинь Чуань улыбнулся и сказал: – Спасибо. Эта искра огня принесла с собой иллюзорную температуру. Янь Се уставился на Цинь Чуаня и медленно спросил: – Должен ли я быть благодарен тебе? Я никогда всерьез не задумывался о смерти, и все же ты оставил однопроцентный шанс на выживание? – Зависит от того, что ты думаешь. – Цинь Чуань не смог сдержать смех, а затем спросил: – И что же ты думаешь? – … – Янь Се сказал: – Я не знаю. Больше всего я потрясен тем, что Юэ Гуанпин - твой отец. Цинь Чуань выгнул бровь. – Мы знаем друг друга более десяти лет, и только сегодня я узнал, кто твой отец, как умерла твоя мать и тот факт, что ты познакомился с Пиковым Королем, когда учился в академии. Теперь, когда я думаю об этом, должно быть у тебя множество секретов, которых я не знаю и они очень для тебя важны, но уже слишком поздно. Янь Се тоже достал сигарету и закурил. В воздух медленно поднялся светло-голубой никотиновый дым. – Как так? – сказал он. – Наверное, самые беспомощные слова в жизни - это “слишком поздно”. Как жаль, что я узнал об этом слишком поздно. Цинь Чуань хотел было что-то сказать, но закрыл рот, и через какое-то время, он спросил с улыбкой: – Ты помнишь, как мы впервые участвовали в операции? – Первые несколько полицейских машин отправились окружать казино, а мы, два полицейских-стажеров, прятались в засаде у черного хода. Мы думали, что все в порядке, но внезапно выскочили несколько головорезов и, блядь, напоролись на нас? – Да, в тот момент я подумал, что точно умру, но я не ожидал, что твоей первой реакцией будет выгнать меня и закричать: “Я задержу их, вызывай подкрепление!”... Янь Се рассмеялся: – Но ты не убежал, и вместе мы внесли достойный вклад. – К черту бегство! Из-за твоего пинка у меня чуть было не образовалась межпозвоночная грыжа. Позже я подумал, что чуть было не погиб под железной пятой своего коллеги до того, как началось сражение. Если бы ты погиб при исполнении служебных обязанностей, то кто бы оплатил мои медицинские расходы? – Цинь Чуань покачал головой и вздохнул. – И в первый раз, когда мы отправились на секретное задание по борьбе с порнографией, ты, как ребенок, заблудился, и прежде чем вернуться, ходил по кругу в течение 20 минут. В конечном счете, заместитель начальника Вэй так и не поверил, что мы не ходили к проституткам вместе… – Именно капитан Юй спасла нас, сказав, что “Я считаю, что для молодых людей нашего управления 20 минут - маловато”, и в конечном счете нам даже пришлось заплатить штраф, – с чувством сказал Янь Се, держась за лоб. – Было унизительно, да и вообще, почему заместитель начальника Вэй нам не поверил? Это было двойное оскорбление как эстетического вкуса, так и личных возможностей. Цинь Чуань фыркнул, и Янь Се тоже рассмеялся. Надзиратель за дверью плохо слышал их разговор, поэтому невольно высунул голову, вероятно, удивляясь тем, что они не подрались. – Янь Се, – Цинь Чуань перестал смеяться и пристально посмотрел на него. – Все эти годы нашей дружбы и моя работа в городском управлении - самые запоминающиеся времена в моей жизни. Если я сожалею о том, что слишком поздно понял, то это лишь мои сожаления, и они не имеют к тебе никакого отношения. – Я когда-то действительно считал тебя братом. Они много раз встречались в комнате для допросов и сидели бок о бок, но никогда не находились на противоположных концах стола, как сейчас. Они были так близки друг к другу, но теперь их разделяют десятилетия, вплоть до того, что это могло быть расстояние между жизнью и смертью. Кадык Янь Се задвигался вверх-вниз, и он сказал: – …Я тоже. Железная дверь с грохотом распахнулась, вошли два дежурных полицейских и вежливо кивнули Янь Се: – Извините, заместитель капитана Янь, время вышло. Цинь Чуань встал, и Янь Се тоже встал, и вдруг неожиданно сказал: – Подождите! Действия двух полицейских приостановились. Янь Се достал свой мобильный телефон, открыл фотоальбом и вывел на экран фотографию нового тренча, которую он сделал в доме Юэ Гуанпина: – Это мы нашли в шкафу твоего отца. Судя по времени, это должен быть конец прошлого года, подарок к твоему 30-летию. Цинь Чуань замер, молча уставившись на экран мобильного телефона. – Знаешь, почему он снял все бирки и выбросил упаковочные коробки, собрав все в единый комплект? – … – Потому что… – голос Янь Се зазвучал немного неловко, – глядя на вешалку, так он мог представить, как бы ты выглядел в этом костюме. Цинь Чуань энергично поднял голову, закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Вокруг было очень тихо, и тусклый свет проникал сквозь решетку, отражаясь в его блестящих линзах, что в данный момент никто не мог определить выражение его лица. Через некоторое время он снова посмотрел на Янь Се и сказал: – Спасибо, что рассказал мне. Полицейский посмотрел на часы: – Пора идти… Цинь Чуань, пошатываясь, сделал полшага, обходя железный стол, и проходя мимо Янь Се, внезапно остановился. Полицейские не успели вовремя среагировать, поэтому он слегка наклонился к уху Янь Се и прошептал: – Во время прочтения детективных книг, мы следуем за главным героем, поскольку он подозревает всех возможных преступников и после сбора улик привлекает плохих парней к ответственности перед правосудием. Но почему мы никогда не сомневаемся в главном герое? Янь Се оказался застигнут врасплох. – Если "плохой парень" - главный герой, то чем закончится история? Зрачки Янь Се резко расширились, и он внезапно поднял глаза, но Цинь Чуань улыбнулся ему, а затем шаг за шагом вышел из комнаты для допросов под сопровождением двух полицейских.…
На выходе из здания городского управления, ветер унес запах дыма. Светофоры на улицах мигали и менялись местами, машины сигналили, мчась по дороге туда-сюда, а бесчисленные маленькие ресторанчики источали горячий аромат готовящейся пищи, что сильнее разносился по улицам из-за потока людей, возвращающихся домой с работы. Было уже холодно. Янь Се встал на ступеньки, выдохнул белый пар, и слабое тепло медленно рассеялось в воздухе. Последние слова Цинь Чуаня все еще звучали в его смятенном сознании. Янь Се помассировал между бровями большим пальцем и внезапно услышал короткий звуковой сигнал! Вдалеке, на другой стороне улицы посигналил G65, а затем Цзян Тин высунулся из окна и помахал ему рукой. Пришло время возвращаться домой. Сердце Янь Се внезапно окутало тепло, и в его глазах появилась улыбка. Затушив окурок, он направился к дороге против ветра. В этот момент мобильный телефон в его кармане завибрировал, и прозвучало оповещение о новом текстовом сообщении. Янь Се достал телефон, игнорируя предыдущие сообщения в виде поздравлений от сослуживцев. Отправителем последнего непрочитанного сообщения был начальник Люй, и там было всего несколько слов: [Лао Фан вне опасности.] На душе Янь Се стало легче, и вот он уже был готов ответить начальнику Люю “отлично”, но как только он нажал на поле ответа, на его телефоне появилось еще одно уведомление о новом сообщении WeChat – ? Янь Се тут же смахнул его, так как вначале ничего не понял, но затем внезапно кое-что осознал, и его беспечное выражение застыло… Светофор снова переключился, тесный поток машин и толпа людей начали двигаться, и неоновые огни загорались один за другим. В тени дерева, все еще был припаркован G65, издавая глухой рев двигателя. Небо затянулось серыми тучами, и влага проникла во все укромные уголки огромного города. Холодный ветер ранней зимы взметнул пыль и опавшие листья, издав резкий вой и поднимаясь вихрем прямо к небу.