…
– Эй, я спросил, все ли с тобой в порядке? Сидя в беспрерывно трясущейся по ухабам машине, Ци Сыхао пожалел о том, что в Учреждении социального обеспечения съел три большие маньтоу. Неровная горная дорога чуть было не заставила его выблевать содержимое своего желудка. На протяжении всей поездки он держал рот плотно закрытым, борясь с бурлящим пищеводом, но когда стало темнеть, он, наконец, не выдержал и как можно спокойнее задал вопрос в сторону водительского сиденья. В профиле Янь Се не было ничего необычного, но от надбровных дуг до переносицы и даже опущенных уголков губ все же казалось, что его лицо стало похоже на кусок черной скалы, высеченный острым ножом, источавшую резкую и мрачную ауру. Ци Сыхао украдкой взглянул на него и вдруг пожалел, что они не остались ночевать в Учреждении социального обеспечения, как тот водитель, присланный уездным управлением. – Нет, капитан Янь, послушай, скоро же стемнеет, и при таких дорожных условиях мы определенно не сможем ночью вернуться в уезд Туншань, да и вообще, слишком опасно ехать ночью. Почему бы нам не повернуть обратно в деревню Юнкан и отдохнуть, а завтра спокойно продолжить свой путь? Ци Сыхао на словах был резок, а в душе добр, но он только услышал грохот колес по земле, и Янь Се не сказал ни слова. Вдруг через некоторое время раздался резкий “визг”... Педаль тормоза была полностью вдавлена в пол, и колеса чуть не соскользнули. Ци Сыхао от неожиданности наклонился вперед, и чуть было не оказался задушен ремнем безопасности. Янь Се даже не взглянул на него, развернул машину и поехал в сторону деревни, которую они уже миновали. Деревня Юнкан расположена у подножия горы, в чрезвычайно отдаленном месте, вдали от уезда Туншань. Но неожиданно экономическое развитие здесь было довольно неплохим, и каждая семья могла позволить себе построить дома из цемента. Посторонних, вероятно, здесь видели редко, поскольку как только Янь Се въехал в деревню на этой развалюхе, то тут же привлек к себе внимание зевак. За ними тотчас же последовали сопливые дети, с любопытством разглядывающие их. Янь Се взял с собой документы уездного управления касаемые проекта поддержки нищеты, и после встречи с сельским комитетом деревенский староста лино устроил его жить в единственном гостевом доме на окраине деревни. Хотя условия были простыми, во всяком случае, там была хорошая кровать, на которой можно спать. Избалованный за последние годы Ци Сыхао не привык к такой простой обстановке. Наскоро умывшись, он переоделся и лег спать. Янь Се неторопливо поел, накинул на плечи пальто, вышел из гостевого домика и с беспокойством на сердце закурил сигарету. Если бы не звезды и луна, то при наступлении ночи деревню окутывает кромешная тьма. Особенно это касается деревни Юнкан, которая окружена обширными горами и лесами, где кроме дуновения ветра, пения журавлей и воя диких зверей не слышны никакие другие звуки. Люди, привыкшие жить в городе, понятия не имели, чего ждать от темной бесконечной ночи. Янь Се был одет в ветровку и сидел на каменных ступеньках полуразрушенного двора. Красный огонек от окурка между его пальцев еле заметно виднелся в ночи. …В то время у меня не было опекуна, и я жил в старом здании рядом со школой… Когда я смог изучить свои файлы, то узнал, что так называемого "усыновителя" на самом деле не существовало… Рассказ Цзян Тина той ночью, сопровождаемый шумом реки, снова зазвучал в ушах Янь Се, но на этот раз он, наконец, услышал сарказм и самоуничижение, которые долгое время подавлялись в его сердце. Возможно, Цзян Тин не лгал, и то, что он сказал, было правдой. …Просто та часть, которую он не сказал, способна перевернуть все имеющиеся ложные представления. Так называемого усыновителя не существовало, потому что Трефовый Туз, будучи бирманским наркодилер, не мог зарегистрироваться для усыновления с подлинной информацией, и Цзян Тин хорошо об этом знал. Другими словами, когда Цзян Тин сказал, что ничего не знал о пережитом, на самом деле в глубине души он хорошо понимал, насколько тесно был связан с наркокартелем на протяжении многих лет. Итак, действительно ли он “проскользнул” в университет общественной безопасности? Действительно ли совпадение, что он стал самой перспективной новой полицейской звездой в отделе по борьбе с наркотиками Юго-Западного региона? Судьба не может допустить так много совпадений и оставить человека в полном неведении. Если только каждый его шаг не был сделан с заранее установленным ритмом, и тогда на поверхности не останется никаких улик. И поворотный момент в судьбе Цзян Тина… дело 1009 о взрыве три года назад. Его действительно предал инсайдер полиции? Или то был тщательно подготовленный сценарий? Впервые в жизни сердце Янь Се внезапно содрогнулось. Причина, по которой я скрываю это, заключается не в том, что я боюсь вовлечь тебя в эту мутную воду, а в том, Янь Се, что я тебе не доверяю… Если человек не может довериться ему после того, как вместе с ним пережил несколько ситуаций, связанных с жизнью и смертью, то после исключения всех драм, остается… только один вариант: Значит он тоже не может себе позволить ему доверять. Что-то внезапно сверкнуло вдалеке бескрайней ночи, Янь Се непроизвольно поднял голову и увидел слабые пятна света, колышущиеся на склоне горы в нескольких километрах от него, похожие на ряды автомобильных фар. Все еще есть люди, готовые ночью ехать по опасной дороге. Либо же у них были хорошие навыки вождения, либо же им надоело жить. Он вздохнул, его виски пульсировали от боли, и он больше не был в настроении думать о чем-либо еще. Затушив окурок и бросив его на землю, он встал и пошел обратно в гостевой домик. Во время вечернего поиска ночлега, он не обратил внимания, но на сей раз заметил, что два сына владельца гостевого дома пригласили нескольких молодых людей своего возраста, которые сидели в холле, шумели и играли в компьютерные игры. Тонкие стены и дверные панели не могли заглушить храп Ци Сыхао, и как раз в тот момент, когда Янь Се собирался толкнуть дверь, его рука замерла. Почему в этой деревне так много 20-летних парней, которые бездельничают дома и не ездят в город на заработки? Небольшое сомнение вспыхнуло в его сердце, заставив почувствовать, что происходящее не соответствует обыденной ситуации в сельской местности, которую ему доводилось видеть, но, подумав об этом, он решил, что в этой деревне большое внимание уделяется сельскому хозяйству, поэтому он не стал заморачиваться, открыл дверь и вошел в комнату.…
Ночью температура в горах была крайне низкой, а вода из-под крана еще холоднее. Янь Се поспешно умылся и сел на край кровати в одежде, держа в руках мобильный телефон. За окном доносился пронзительный свист северного ветра, и холод шипел через оконный переплет. Лунный свет, наконец, вырвался из-за темных облаков, прошел сквозь матовое стекло жалкой каморки и отразился на половине лица Янь Се, придав ему мертвенно-бледный оттенок. Он посмотрел на два слова “консультант Лу” в адресной книге мобильного телефона, и его глаза устрашающе заблестели. Храп Ци Сыхао за соседней дверью прекратился, вероятно, он перевернулся, раз кровать скрипнула, а затем снова захрапел. Янь Се глубоко вздохнул и медленно потянулся большим пальцем к кнопке набора номера, но вдруг остановился. В какой-то момент вдалеке раздался рев. Вначале звуки были слабыми, но по мере приближения становились все более отчетливыми в безмолвной ночи посреди гор и лесов, а затем тут же проследовал по горной дороге к центру деревни. …Оказалось, что это двигатели нескольких автомобилей. Янь Се насильно подавил свои хаотичные мысли, откинулся назад, а затем подошел к подоконнику, на котором скопилась пыль, прищурился и выглянул наружу. Покров ночи темный и непроглядный, и невозможно было ничего разглядеть вдали. Через некоторое время, в конце единственной крайне извилистой грунтовой дороги в деревне, вдруг одновременно вспыхнуло несколько автомобильных фар! Глаза Янь Се пронзил дальний свет, и он немедленно отвернулся. Буквально через мгновение двигатель громко взревел, и в его барабанных перепонках зазвенело. Сотни собак залаяли одна за другой по всей деревне, вдалеке время от времени загорались огни, и деревенские жители открывали двери и что-то кричали им вслед. Прошло несколько минут, прежде чем движение немного стихло, и машины одна за другой остановились. Воспользовавшись кратковременной суматохой, Янь Се распахнул проржавевшее окно и выглянул в образовавшуюся щель. В соседнем здании сельского комитета горел свет, а на грунтовой дороге перед дверью припарковалось несколько довольно хороших внедорожников. Отражающиеся друг от друга фары освещали небольшое открытое пространство. Множество фигур вышло из дверей машин и начав расхаживать взад-вперед. Руководствуясь профессиональными привычками, Янь Се произвел приблизительный подсчет, и оказалось, что их было не менее десяти человек. ...Что они делают посреди ночи? Не издав ни звука, он прислонился в щели в окне и продолжил подглядывать. Группа людей, казалось, была хорошо знакома с окрестностями и вела себя довольно расслабленно. Под покровом ночи доносились разговоры, крики, смех и звуки шагов, но он не мог разобрать их акцент. Через некоторое время движение, примерно, десятерых людей стихло, и они, образовав группу, направились к гостевому домику. Темные тучи бесшумно сгустились и рассеялись, и бледный лунный свет, падавший на мощеную каменными плитами дорогу, отразил фигуры первых двух-трех человек. Старик, шедший впереди, был деревенским старостой, с которым Янь Се только что познакомился. Позади него, одетый в черное, засунув одну руку в карман и молча покуривая сигарету, стоял… Взгляд Янь Се внезапно изменился. Это был А-Цзе! Будь это кто-то другой, то его мозг бы уже взорвался, но первой мыслью Янь Се было: Блядь! После чего он отреагировал молниеносно: эти люди пришли за ним! Благодаря документам, представленных в рамках проекта его семьи по поддержки нищеты, он прошел весь путь формальностей от провинциального партийного комитета до уездного центра, а затем с большой шумихой проехал сотни километров до Учреждения социального обеспечения и откопал материалы более чем 20-летней давности, чтобы провести расследование. Невозможно было подсчитать, сколько людей, глаз и ушей прошло через этот процесс. Чтобы узнать о его действиях, Пиковый Король намеренно выяснял и разумно следовал по предоставленным ему подсказкам. Но почему они появились так быстро? Как такое возможно?! У Янь Се не было времени об этом думать. Он быстро встал и оделся, схватил ключи от машины, открыл дверь и бросился к соседней двери и несколько раз сильно постучал: – Лао Ци! Проснись! Ци Сыхао громко храпел и не подавал никаких признаков пробуждения. К черту твоих предков, - выругался Янь Се про себя. Он больше не мог мешкать, поэтому схватился за дверную ручку обеими руками и уперся в нее ногой, применяя позу на уровне учебника полицейской академии. Раздался глухой щелчок, и дверная щеколда треснула от давления, затем он толкнул дверь и ворвался внутрь! – Что… Ци Сыхао, наконец, проснулся, и прежде чем он смог произнести хоть пару слов, Янь Се зажал ему рот, и у него аж перехватило дыхание. – Хмммм! ...хммм?! Янь Се приложил указательный палец к губам, что было чрезвычайно суровым жестом, призывающим к молчанию, а затем отпустил Ци Сыхао под полным ужаса взглядом. – Ты... – Заткнись и следуй за мной, – Янь Се понизил голос, и каждое последующее слово заставляло сердце Ци Сыхао учащенно биться: – Люди Пикового Короля уже здесь.…
– За последние два дня? За последние два дня мимо проходило не так уж много людей, и не было замечено ни одной машины, поднимающейся в гору, и в каждом доме все хорошо… Дверь гостевого дома была открыта, и деревенский староста кивнул, приглашая группу людей войти, а семья владельца с тревогой поприветствовала их. А-Цзе переступил порог в коротких сапогах на твердой подошве, принюхался, как только вошел в комнату, и небрежно сказал: – Пахнет табаком. Сын владельца гостевого домика отложил свой мобильный телефон, нащупал портсигар и с улыбкой предложил сигарету. – Как я уже говорил ранее, годовой объем производства определен количеством товара. Босс сказал, что не имеет значения, хотите ли вы продавать смешанные продукты или нет, это ни в коем случае не повлияет на количество, которое мы можем отправить. В наши дни заниматься бизнесом нелегко, и несколько дорог в Юго-Западном регионе перекрыты, но к счастью, мы окружены горами… Ой! А-Цзе взял сигарету и сделал две затяжки, проницательно что-то обнаружил и поднял веки: – …Все в вашей деревне курят мягкую китайскую? Дороговато, хех. Деревенский староста вздрогнул от его многозначительного тона и уже собирался возразить, когда молодой человек, предложивший сигарету, перебил его: – Нет, нет, как бы мы посмели? Эти сигареты были подарены людьми, которые сегодня искали ночлег в уезде! При отгрузке продукции на судоходных каналах всегда совершалось много уловок. А-Цзе просто пугал их, но когда услышал “уезд”, то выражение его лица сразу изменилось: – Кто? Он повернулся к старосте деревни, нахмурился и сказал: – Когда я спросил, то разве ты не сказал, что за последние два дня в деревню никто из посторонних не приходил? – Да, да, не посторонние; это руководитель проекта по поддержки нищеты, вместе со своим секретарем, – деревенский староста сразу же объяснил: – Он очень молодой, остался здесь только на одну ночь и уедет завтра утром, так что все в порядке! Молодой? Как будто атмосфера внезапно остыла, А-Цзе прищурился и подозрительно уставился на деревенского старосту: – …Как он выглядит? Само по себе лицо А-Цзе имело ярко выраженный южно-азиатский типаж; возможно, он уже давно не являлся гражданином Китая, но его брови выглядели так сурово, что людям становилось неуютно и они ощущали холод и тяжелое гнетущее чувство. На деревенского старосту уставился пристальный взгляд, холодный пот выступил у него на спине, а затем он поспешно замахал руками: – Приблизительно… Приблизительно такого роста, очень высокий. В свои тридцать с небольшим он выглядит довольно круто… А-Цзе беззвучно выдохнул. Не говоря уже о его “крутой” внешности, с таким то ростом это не мог быть Цзян Тин. – А секретарь довольно пожилой, носит кожаные туфли, у него толстый живот… О, да, машина, на которой они приехали, все еще припаркована во дворе! Смотрите! Это описание внешности развеяло последние сомнения А-Цзе, но он из осторожности последовал за деревенским старостой за ворота и увидел Wuling Hongguang*, припаркованный рядом с кухней за пределами двора. Машина оказался довольно старой, а все шины и кузов были забрызганы грязью.*компактный минивэн, выпускаемый с сентября 2010 года компанией SAIC-GM-Wuling.
Деревенский староста стоял рядом с ним, беспокойно потирая руки. А-Цзе включил фонарик и заглянул в ветхую кабину. Очевидно, что там ничего не было, но его веки внезапно начали слегка подергиваться. Совпадение ли, что Цзян Тин покинул Цзяньнин, а руководитель уезда приехал сюда? Он стоял молча и неподвижно, и вокруг него никто не осмеливался шелохнуться. Какое-то время был слышен лишь свист ветра, доносившийся с середины горы. Примерно через несколько минут А-Цзе, наконец, пошевелился и резко обернулся: – Попроси кого-нибудь… Щелчок. На деле это был всего лишь слабый звук, но он оказался слегка заметен в тишине. А-Цзе мгновенно поднял голову. – Кто? Никто, кроме него, не заметил этого звука. Воздух на некоторое время застыл, и под бдительными взглядами людей А-Цзе крепко сжал пистолет за поясом, и как зверь, почуявший запах в темной ночи, он осторожно и торопливо зашагал вперед…