…
Деревня окружена горными реками, дорог здесь вообще не было, а земля усеяна выбоинами и заросшей травой. Невозможно было подсчитать, сколько раз они уже упали. В панике Ци Сыхао даже не мог разглядеть, был ли человек, который отчаянно тащил его, Янь Се; он мог только следовать за ним, испытывая головокружение. Внезапно он на что-то наступил, вывихнул ногу и с криком упал. Гав-гав-гав-гав! Гав-гав! Янь Се оглянулся и увидел, что они находятся на возвышенности, и невдалеке виднелся свет фонариков и фар автомобилей, а ветер доносил еле слышный собачий лай. – Вставай, они гонятся за нами. – Рука Янь Се, похожая на железные клещи, подняла Ци Сыхао. – Быстрее! Черты лица Ци Сыхао исказились от боли. К счастью, в темной ночи их было плохо видно, и он вскочил, едва подпрыгивая на одной ноге: – Наркоторговцы, почему наркоторговцы пришли сюда? А?! Что ты, черт возьми, натворил в приюте, что привел их сюда?! Янь Се прекрасно знал, что дело вовсе не в приюте. Даже если бы Пиковый Король почуял неладное в приюте, было бы невозможно добраться до Юго-Западных глубинок всего за несколько часов, а также найти деревню, в которой они временно остановились. Янь Се столько лет занимался расследованием и знал, что когда совпадение достигает определенного уровня, то это уже не совпадение. Судя по уважительному отношению деревенского старосты к А-Цзе, есть только одно ужасное объяснений… Вся деревня Юнкан была вовлечена в незаконный оборот наркотиков. Эта отдаленная деревня является местом торговли Пикового Короля или, по крайней мере, важным транзитным пунктом транспортного канала. Также можно было объяснить, почему хорошо развита местная экономика, что даже молодые люди старше двадцати лет не ездят в город на работу. Судя по диалогу между А-Цзе и деревенским старостой, он отправился в эту деревню ночью, чтобы кого-то схватить, но, основываясь на том факте, что он потерял свой фонарик и не стрелял во время драки, а также по силе нападения, которое можно было бы назвать “вежливым”, а также внезапному удивлению, можно предположить одно: он даже не знал, что Янь Се был в этой деревне. У него есть цель, которую нужно поймать и обращаться с ней очень осторожно. Кто это был? Янь Се тяжело задышал, и холодная догадка возникла в его сердце. – Ах! – Внезапно Ци Сыхао оступился, закричал от боли и скатился в каменную яму, которую жители деревни использовали для ловли животных, но, к счастью, Янь Се быстро его заметил. Посыпались пыль и камни, и Ци Сыхао несколько раз протормозил ногами, чуть было не попав в ловушку, расставленную охотником на дне ямы. Янь Се стиснул зубы и потянул его вверх, и вдруг увидел вдалеке вспышку света от фонаря: – Там кто-то есть, стой! – … – Янь Се про себя выругался, и, несмотря на плач Ци Сыхао, зовущего отца и мать, он собрал все свои силы и вытащил его из ямы, и, пошатываясь, побрел в лес. Пять машин, несколько собак и вооруженные наркоторговцы. Если бы не сложная горная лесная среда, у Янь Се не было бы возможности сбежать. Горные скалы были неровными и причудливыми, а иногда разреженный, а иногда густой сосновый лес образовывал огромный лабиринт. Они в панике бросились в лес, несколько раз споткнулись на утоптанной земле, а затем внезапно земля ушла из-под их ног. На этот раз они даже не смогли закричать, поскольку резко упали и покатились по земле! Это падение подобно вихрю, и Янь Се успел лишь только услышать “Бум!”. С приглушенным звуком он ударился о ствол дерева во время кувырка, чуть не выдавив легкие из горла, и скольжение его тела внезапно остановилось. Сильная боль медленно распространилась по конечностям. – Блядь… – Янь Се проглотил комок крови в горле, встал и огляделся. Место, куда они только что упали, было крутым склоном. Небольшое количество лунного света просачивалось сквозь деревьев, смутно очерчивая огромный склон скал, похожих на бесчисленных костлявых монстров, взирающих на них сверху вниз. – Лао Ци, – задыхаясь, произнес Янь Се, – ...Лао Ци? Ци Сыхао лежал на животе на траве. Он с трудом сел, прислушался к звуку и снова упал: – Я не могууууу. Я действительно больше не могу бежать... Вдалеке снова послышались человеческие голоса и лай собак, и Янь Се резко скомандовал: – Вставай! Не создавай проблем. – Нет, нет, нет... – Быстрее! Ци Сыхао потянули и потащили вперед, но прежде чем устоять на месте, он издал пронзительный крик. В попытке сделать шаг, его вывихнутая лодыжка коснулась земли, и он тут же упал на колени, чуть не сбив Янь Се на землю. Гав-гав-гав! Гав-гав! Из расщелин горного леса над его головой вновь послышались приближающиеся голоса гнавшихся за ними людей, и даже слабо слышалось фырканье собак. Янь Се надавил на лодыжку Ци Сыхао и обнаружил, что она вывернута под ужасным углом, и его сердце сразу же замерло. Что делать? Что же делать?! Янь Се родился с неистовой энергией и свирепостью в крови, и чем сильнее он подавлял ее, тем легче ему было поддаваться стимуляции. В темноте он прищурил свои яркие, как у волка, глаза, крепко стиснул коренные зубы, а затем холодно и тихо произнес: – Спрячься. Ци Сыхао был чрезвычайно напуган, и прежде чем он смог понять, что имел в виду Янь Се, он увидел, как тот сделал два шага назад, перевел дыхание и внезапно побежал вверх по склону! Столкнувшись лицом к лицу с наркоторговцами, каким бы спокойным и рассудительным ни был человек, первой его реакцией было бежать в противоположном направлении. Только он был единственным, кто осмелился броситься навстречу оружию. Ци Сыхао ошеломленно уставился на человека, в чьих венах течет несравненное мужество, и в следующий момент залаяли собаки, и наркоторговец немедленно нашел его: – Я нашел его! Вон там! А ну стой, ублюдок! Бах-бах-бах! Бах-бах! Пули попадали в деревья и камни, высекая из них искры. Янь Се перекатился и устремился вперед под покровом ночи. Привлекая к себе всеобщее внимание, он бросился к тенистой стороне склона, словно спущенная с тетивы стрела. В этот момент перед глазами у наркоторговцев была лишь только одна цель. Они понятия не имели, что Ци Сыхао все еще прячется за камнями под склоном холма, поэтому все с ревом устремились за ним! Вдалеке, за лесом, А-Цзе стоял у открытой дверцы машины, настороженно глядя вверх. – Цзе-гэ, я нашел его том направлении! А-Цзе усмехнулся, достал из-за пояса пистолет и поднес его к уху, перезаряжая: – Преследуй его.…
Сизый лес был огромен, а холодный ветер невыносим, но в это мне он совсем не чувствовал холода. Только яростный ветер свистел в ушах Янь Се, а также он слышал свое собственное дыхание среди криков и проклятий преследователей. Затем постепенно возник звук журчащей воды… была ли это река? В сотнях метров перемещался свет от фонариков, отражая смутные очертания силуэтов впереди. Всего в нескольких десятках метров от них простирался горный речной поток, и в долине действительно появилась река, которую невозможно было разглядеть с первого взгляда из-за крайне темных визуальных условий. Судя по одному только шуму, обстановка на другом берегу реки соответствующая. Прыгнуть в реку, чтобы спастись? Нет, дикие воды таят в себе невообразимую опасность, и шанс выжить после прыжка не больше, чем быть пойманным наркоторговцами. Янь Се быстро огляделся и внезапно краем глаза заметил разбросанную груду камней на берегу реки, и его сердце слегка дрогнуло. Плюх! Всплеск… Несколько человек быстро прибежали со своими собаками, освещая все вокруг фонариками, а затем кто-то крикнул: – Он прыгнул в реку! – Лезь в воду за ним! Эти люди, очевидно, не являются верхушкой наркокартеля, все они закоренелые преступники. Они немедленно сняли с себя одежду и сбросили обувь, намереваясь прыгнуть следом. Однако как раз в тот момент, когда они собрались войти в воду, вблизи раздался строгий окрик: – Стойте! Подчиненные обернулись: – Цзе-гэ? А-Цзе прорвался сквозь ночной туман, перешагнул через колючие кусты в своих коротких сапогах, спрыгнул с каменистого порога и зашагал к берегу реки. Он присел на корточки и проверил температуру воды, задумчиво прищурился, а затем осмотрел то место, откуда только что донесся всплеск. Внезапно он что-то обнаружил и усмехнулся: – Этот ублюдок не прыгал в воду. Он посветил фонариком рядом, увидел пустое место, где ранее была груда камней, и теперь там виднелась свежая почва и мох. А-Цзе встал и огляделся, его взгляд, как у голодного волка, медленно скользил по лесу, и он тихо сказал: – Он прячется где-то здесь. Подчиненные в смятении переглянулись, и через некоторое время кто-то с нескрываемой свирепостью на лице тихо спросил: – Что нам теперь делать, Цзе-гэ, поджечь гору? Терпение А-Цзе лопнуло: – Собираешься сделать это в Мьянме?! Подчиненный поперхнулся. – Благодаря записям, это место, не граничащее с морем, больше не является внутренней частью страны с 1990-х годов. – А-Цзе стиснул зубы и холодно сказал: – Позови всех сюда, окружите это открытое пространство до завтрашнего утра… Я не верю, что он действительно выкован из железа и сможет здесь выжить! Голоса людей разносились повсюду, и вскоре лес на берегу реки был организовано окружен; многие звуки, такие как выстрелы и лай собак, разносились по воздуху вместе с ветром. На вершине высокого дерева Янь Се прислонился спиной к стволу, стиснул зубы и медленно сел на ветку. Его ладони, руки, поясница и даже икры ног были расцарапаны в кровь. Как только сильное напряжение отступило, сильная боль начала распространяться по всему телу, затрудняя дыхание до такой степени, что даже его крепкое тело не могло этого выдержать. Янь Се поплотнее закутался в пальто, стараясь поддержать температуру тела, и достал телефон из кармана… Он не обронил его на ухабистой дороге, но, как и ожидалось, сигнала не было, а батарея почти разрядилась. – Блядь… – почти беззвучно выругался он и уже собирался выключить телефон, как вдруг остановился. Не в состоянии объяснить почему, но он нажал на фотоальбом на главной странице. Это был его личный мобильный телефон. Фотографии в альбоме расположены в хаотичном порядке, а самые последние - схемы мест совершенных преступлений, связанных с работой, и информационные скриншоты. Он прокрутил галерею вниз, глядя на фотографии, сделанные в повседневной жизни. Фотографические навыки Янь Се были крайне посредственными, и он не уделял особого внимания освещению и композиции: некоторые памятные фотографии по достижению уровня в домашней готовке, некоторые - селфи после бритья, а некоторые самовлюбленно демонстрируют его мускулы в тренажерном зале перед зеркалом. Но чаще всего были слегка смазанные снимки крупным планом: две руки, прижатые друг к другу ладонями, белая и элегантная шея или две пары ног, лежащих на диване и журнальном столике, прижимающихся друг к другу, словно в борьбе. Даже если эти фотографии просочились в сеть, посторонние люди не смогли бы понять, что было запечатлено; только Янь Се знал, что это были за моменты. Он не мог хранить слишком много фотографий Цзян Тина; во всем телефоне была только одна, и он до сих пор не хотел ее удалять. Было раннее утро, солнечный свет только что проник в спальню сквозь щель в светло-золотистых занавесках, отражаясь на большой беспорядочной кровати. Цзян Тин лежал на боку рядом с ним, его щеки были белоснежными, а глаза и брови черными как смоль. В полусонном состоянии, он слегка приоткрыл рот, собираясь что-то сказать, и его губы были красны от поцелуев. Вырез пижамы соскользнул с ключицы, обнажив глубокую яремную вырезку. Он знал, что Янь Се сфотографировал его, и, казалось, что его это даже немного позабавило, раз полузакрытые глаза слегка заблестели. Что произошло потом? Янь Се находился в оцепенении. Он вспомнил, что перед тем, как была сделана эта фотография, они большую часть ночи провели в постели. Когда Цзян Тин принимал душ, его ноги подкосились, поскольку он слишком ослаб. Он прошептал Янь Се на ухо, заявляя, что нагрузка была слишком огромной, и что в будущем городскому управлению придется расследовать дело самостоятельно. Янь Се сказал, что приготовит для него молочную кашу с красной фасолью и фиолетовым рисом, поэтому, на следующее утро, когда Цзян Тин проснулся, первыми его словами были: – Почему ты все еще в постели и не готовишь завтрак?.. Возможно, это одна из любимых фотографий Янь Се. Он несколько раз пытался удалить ее, но безуспешно. Иногда он открывал ее и смотрел. Казалось, какая-то духовная сила поддерживала его. Холодный ветер пронзительно завывал, устремляясь от верхушек деревьев к небу. Казалось, что в сердце Янь Се образовалась дыра, наполненная холодом и горечью. Самым ироничным было то, что даже в столь отчаянной ситуации, глядя на эту фотографию он все еще мог чувствовать неудержимую любовь в своем сердце. На самом деле это ложь. Все было ложью. Никакие идеальные отговорки не помогут, и этот момент нежности - всего лишь замок из песка, построенный на предосторожности, и он развалится от легкого тычка, не оставив ни крупицы ложного доверия. Глаза Янь Се покраснели, а дыхание участилось. Его большой палец слегка дрожал над кнопкой удаления, затем он стиснул зубы и, словно выплескивая свой гнев, нажал на нее. Затем, не дав себе времени пожалеть о содеянном, он нажал на удаленный альбом, и будто борясь со своим низменным и слабым “я”, он дрожащим пальцем нажал на “удалить все”... Только когда произошло удаление, он почувствовал полное облегчение, и последняя крупица поддержки в его сердце мгновенно исчезла. Янь Се прислонился спиной к стволу дерева и поднял голову, закрыв лицо руками. В горном ручье послышался горестный вопль, а громкий и протяжный вой разнесся во всех направлениях в ночи. И только спустя много времени он издал едва слышный сдавленный всхлип.…
Невидимая стрелка вращалась минута за минутой в пустоте. Половина шестого утра. Густые чернила перед рассветом постепенно рассеялись, и небо на востоке стало бледно-голубым. Но ночной воздух в лесу, похожий на черный туман, еще не рассеялся. А-Цзе сел у потрескивающего костра, закурил сигарету и вдруг поднял руку, подзывая к себе. Его подчиненный немедленно шагнул вперед: – Цзе-гэ? – Через полчаса, – А-Цзе небрежно махнул в сторону нескольких возвышенностей горной долины и прошептал: – Когда небо прояснится, пусть люди займут эти места и с помощью мощных биноклей посмотрят на кроны близлежащих деревьев. Этот ублюдок вряд ли далеко убежал, скорее всего, он забрался на дерево. Если вы заметите что-нибудь необычное, немедленно подожгите. – Да! – Подчиненный встал, собираясь дать указание остальным. – …Подожди. Подчиненный остановился. – После того, как выясните, не спешите поджигать дерево, просто окружите его. Вернетесь в деревню с несколькими людьми и скажите им, чтобы они охраняли “пень” и ждали “кролика”, дагэ прав… Раз человек по фамилии Цзян покинул Цзяньнин, то он обязательно приедет сюда. Когда поймаешь его, приведи сюда… С нескрываемой жестокостью в глазах А-Цзе медленно произнес: – Пусть посмотрит, как я разжигаю огонь. Его подчиненный не понял, зачем нужно это делать, но преступник был хорошо информирован и совсем не нашел такое указание странным, поэтому он лишь ухмыльнулся. А-Цзе хотел сказать что-то еще, но вдруг поднял голову. Казалось, что из глубины горного леса доносится какое-то движение, и тут вдруг взлетело множество птиц, неся бесчисленное количество веточек и опавших листьев, закрывая собой большую часть неба над горным ручьем. Что происходит? А-Цзе встал с сигаретой в руке, и в этот момент он услышал только звук вдалеке …Та-та-та-та-та!!! Выстрелы? – Цзе-гэ! – подбежал другой мелкий наркоторговец и крикнул: – Кто-то! Кто-то вломился на машине и начал стрелять! – …Сколько их? Кто? – сразу же спросил А-Цзе после краткого мгновения удивления. – Я не знаю, звук громкий! Слишком далеко, отсюда не рассмотреть! Быть может, этот ублюдок Янь вызвал подкрепление из полиции, или это Трефовый Туз наконец-то узнал, что здесь происходит? Подчиненные по всему берегу один за другим стояли на страже. А-Цзе подумал несколько секунд, а затем быстро принял решение, указывая нескольким подчиненным: – Вы остаетесь здесь со мной, а остальные пойдут на разведку. Быстро! В то же время высоко в кронах деревьев. Янь Се прищурился, уставившись на движение на берегу реки. Тот же вопрос, что и у А-Цзе промелькнул у него в голове: это подкрепление полиции, вызванное Ци Сыхао? Или это другие наркодилеры, решившие устроить разборку? Но независимо от того, кто это, времени думать не было… Чем быстрее посветлеет небо, тем быстрее А-Цзе сможет найти цель, скрывающуюся у него над головой всю ночь. Скоро ветви и листья не смогут скрыть человека, а солнце и подавно выставит его напоказ. В это время наркоторговцы, казалось, очень нервничали из-за неопознанного злоумышленника. Большинство напряженных фигур на берегу реки исчезли, и всего через несколько минут у костра остался только А-Цзе и несколько его людей! Какая удача! Янь Се снял пальто и остался в одной рубашке, дважды обернул полицейский шарф вокруг руки, слегка охнул и крепко ухватился за ствол дерева. Он пристально вглядывался в макушку черной головы А-Цзе, прикидывая в уме темп противника и скорость, с которой возможно соскользнуть вниз по дереву. Он был похож на профессионального охотника. В тот момент, когда А-Цзе выкурил сигарету и повернулся обратно к костру под деревом, он внезапно прыгнул вниз… Завыл резкий ветер, и в одно мгновение все изменилось. А-Цзе внезапно понял, что что-то не так, но было уже слишком поздно оборачиваться. Он только почувствовал, как над его головой пролетела тяжесть, а затем его подбросило в воздух. Бац! Его подбородок врезался в землю, и внезапно черно-синие пятна расплылись у него перед глазами, а затем его шею сильно сдавили сзади! – ..! Услышав звук, несколько наркоторговцев бросились вперед, снимая огнестрельное оружие с предохранителя, и яростно взревев: – Кто?! – Стой! – …Стой! Как только их голоса затихли, они замерли и увидели, как Янь Се душит А-Цзе сзади шарфом. Сильным рывком он резко оторвал его от земли и загородился им, используя в качестве живого щита: – Еще один шаг, и я сверну ему шею! Несколько человек с оружием не осмелились пошевелиться. Лицо А-Цзе быстро из синего стало фиолетовым, а затем из его горла вырвался жуткий хрустящий звук. Если бы его задушили полицейским шарфом на глазах у стольких людей, то это был бы очень креативный финал для столь злобного профессионального убийцы, путешествовавшего между Китаем и Мьянмой. Однако состояние Янь Се было неважным. В последний раз он наспех поел несколько часов назад. Горный и лесной ужас соединился с лютым ночным холодом, а также он лишился моральной поддержки, которая была у него все это время. Теперь его физическая сила достигла своего предела, и только остатки чудовищного гнева и свирепости глубоко в душе поддерживали его действия. – … – А-Цзе из последних сил сжал кулаки дрожащими руками, находясь на грани смерти, и локтем ударил Янь Се по ребрам! Струя крови хлынула по трахеи вверх по горлу, и Янь Се внезапно отпустил его, наклонился и закашлялся, отступая. А-Цзе вырвался из оков, но он был совершенно неспособен воспользоваться победой в преследовании, так как его первой реакцией было опуститься на колени и прижать руку к груди, стараясь сдержать рвотные позывы. На этот раз он сам чуть не выплюнул свои легкие изо рта. Эти подчиненные были не глупы, они сразу же погнались за нападавшими. Двое из них остались защищать А-Цзе, в то время как остальные бросились к Янь Се и нажали на спусковой крючок… Первым условным рефлексом Янь Се стало обхватить себя за голову и увернуться, но он тут же услышал, как рядом с его ушами прогремел выстрел, бах! Бах!!! ... В меня что, выстрелили? - подсознательно подумал он. Но боль пришла не так, как ожидалась. Прошло всего две-три секунды, но ему показалось, что прошло целых два-три часа. Янь Се поднял голову и открыл глаза. Пистолет ближайшего к нему наркоторговца с глухим стуком упал на землю, а в его груди образовалась дыра, из которой хлестала кровь. Сразу после этого из густого леса раздалось шуршание, и оттуда выскочило 8-9 человек, которые также были вооружены пистолетами и одеты как местные! Янь Се не понимал, что происходит, но А-Цзе, у которого уже был богатый опыт в подобных вещах, отреагировал и сердито прорычал: – Действуйте… Начинайте! Кх-кх… Телохранители поддержали его с двух сторон и бросились в ближайшие кусты, в то время как нападавшие молча подняли пистолеты и начали пальбу. При первой же встрече две группы людей устроили перестрелку. Одни пришли подготовленными, в то время как другие поспешно вступили в бой. Ранним утром на берегу речной отмели раздались выстрелы! – #￥%*&... – Янь Се бросился в сторону леса, но во время боя у пули не было глаз и, очевидно, среди тех людей не было никого, кто заботился о сохранности его жизни. В мгновение ока пуля угодила в землю рядом с его ногами, и разлетелись крупные осколки щебня. Он среагировал быстро, покатился по земле, обхватив голову руками, и поток пуль пронеслись мимо него, выбив на берегу реки полукруг веерообразных ям! …Где, черт возьми, он может спрятаться?! Смерть пронеслась мимо, едва не зацепив Янь Се за одежду. В этот момент он внезапно услышал плеск реки у себя за спиной, а затем пара холодных рук обняла его сзади. В критический момент у Янь Се в голове возникла только одна мысль: Черт возьми, неужели в этом мире есть водяной призрак?! Он инстинктивно согнул ноги и яростно брыкнул ногой, но затем его голова, лицо, сердце и другие уязвимо опасные части оказались под защитой другого тела, и его медленно потащило вниз по реке! Всплеск... Ледяная, пробирающая до костей река внезапно обрушилась, Янь Се оказался застигнут врасплох, и несколько глотков воды хлынули ему в рот. При резких перепадах температуры, удушья и захлебывания водой большинство людей в это время полностью теряют способность двигаться. Но Янь Се действительно оказался агрессивным человеком до мозга костей, и когда мутные пузыри заслонили ему все поле зрения, он ощупью попытался схватить противника. Независимо от того, был ли это человек или призрак, он завладел приоритетом и схватил его за горло! Но неожиданно противник не стал сопротивляться. Он почувствовал, как этот человек наклонился вперед, и в следующую секунду его губ мягко коснулись, и он медленно выдохнул. – … Пузырьки постепенно рассеялись, Янь Се в изумлении открыл глаза и увидел знакомую фигуру Цзян Тина, отражающуюся в сумрачном свете под водой. Ожесточенная перестрелка, предсмертные крики, хаотичный град пуль по воде… Мир внезапно рухнул, все превратилось в осколки и улетело прочь, и в конце концов, перед ним остался только печальный взгляд Цзян Тина. Показалось, будто на губах мужчины промелькнула мимолетная улыбка, затем он шагнул вперед, осторожно запрокинул голову и запечатлел поцелуй на губах Янь Се.