*臭皮囊 - о бренном теле человека.
Янь Се пробрал холод и он подумал, что как же замечательно, что вы ее остановили. Рост вашей дочери 1,8 метра, вес - 130, и в настоящее время она является инструктором женского спецназа. Если бы вы не остановили ее, то вряд ли мне бы удалось сохранить свою маленькую жизнь. По сравнению с безразличием начальника Люя, тактичностью и сдержанностью заместителя начальника Вэя, недовольство Ян Мэй Янь Се было весьма очевидным. Она уговаривала его следующим образом: – Цзян-гэ, тебе следует держаться подальше от этого человека по фамилии Янь. Он очень заботится о своей репутации, и ведет он себя довольно странно. Когда придет время, он введет тебя в заблуждение, таким образом повредив твой хороший имидж в системе общественной безопасности… – Почему это я веду себя странно? – удивился Янь Се. Ян Мэй сердито сказала: – Разве это не странно, что ты прижимаешь Цзян-гэ к кровати и кормишь его! Цзян Тин слегка прикрыл глаза, делая вид, что ничего не знает, и методично пил полезную кашу, которую собственноручно приготовил Янь Се; выражение его лица было таким безмятежным, и казалось, будто вокруг него кружит мягкий свет. Глядя на него, Ян Мэй, наконец, в глубине души поняла, что брызги воды собрать невозможно, и она больше не могла перетянуть Цзян-гэ обратно в свой лагерь, поэтому ей пришлось лишь тяжело вздохнуть. В течение нескольких дней Цзян Тин оставался в одурманенном состоянии из-за воздействий лекарственного вещества, позже, он, наконец, пришел в себя и через силу заставил себя встать на землю… Для того, кто обладает высокой самооценкой и стремится восстановить себе способность заботы о себе, сей подвиг стоит отпраздновать. В тот день он смог самостоятельно сходить в туалет без помощи Янь Се. Опершись о стену он вымыл руки, и его сердце наполнилось чувством выполненного долга, смешанным с грустью. Он вытер руки, а когда поднял глаза к зеркалу, и увидел отражение своего обескровленного лица; в уголках глаз было несколько морщинок, которые трудно заметить, но он все равно с грустью подумал: Неужели правда мне так быстро перевалило за тридцать? Казалось, что энергия юности всё ещё была перед ним, но все самые драгоценные годы его жизни пролетели в мгновение ока. Подумав о Янь Се, Цзян Тин заметил, что он не похож на него, поскольку все еще очень молод и красив. Он невольно посмеялся над собой, думая, что ему повезло, что Янь Се оказался слеп; иначе искра любви даже не смогла бы выйти при трении бриллиантов. – Жена… – Янь Се постучал в дверь снаружи. – Что ты делаешь?! Ты что, блядь, упал в унитаз?! Хочешь, я тебя вынесу?! Цзян Тин воспрянул духом, подумав: Чушь себе всякую напридумывал. Настоящий мужчина смотрит не только на внешность, очевидно, что я победил, так как полагаюсь на свой превосходный IQ и харизму. – Иду! – Цзян Тин ответил, вздохнул, посмотрел на себя, удовлетворенно кивнул и повернулся, собираясь выйти. В этот момент он внезапно краем глаза заметил кое-какую странную деталь в зеркале, и его будто поразила молния. – …Янь Се… – В чем дело? – охраняющий дверь Янь Се оскалился, чувствуя себя очень недовольным поведением Цзян Тина за то, что тот не позволил помочь ему сходить в туалет. – Ты упал в унитаз и теперь не можешь встать, верно? Теперь ты знаешь, как важен твой муж, и сожалеешь об этом, не так ли? Осмелишься ли ты в следующий раз пойти в туалет один… Дверь с глухим стуком открылась, Цзян Тин стоял в трансе, и его лицо аж посинело. – Да что с тобой?! Ясные глаза Цзян Тина уставились прямо на него, в них мелькали горе, замешательство и паника. Удушающая тишина длилась более десяти секунд, и, наконец, он услышал, как тот медленно заговорил, задавая вопрос, который поразил его прямо в сердце: – Где мои волосы? Янь Се: – … Ровно через три недели после операции запоздалое чувство безысходности снизошло на капитана Цзяна. Губы Цзян Тина задрожали, и он указал на свой затылок: – Где мои волосы?! – Ахахахаха… Ахахахахахахаха! Янь Се яростно хлопал по кровати, и его безумный смех сотряс всю палату. Цзян Тин облокотился на изголовье больничной койки, прикрыв глаза одной рукой, и уголки его рта дрогнули. Перед трепанацией черепа ему сбрили весь затылок, и спустя три недели измученные волосяные фолликулы не смогли так быстро отрасти. Почти лысый затылок и густые черные волосы на лбу прекрасно оттеняли друг друга, точно так же, как маньчжурская коса у мужчин династии Цин, но в данном случае было все наоборот, вполне себе в стиле неформального постмодерна. – Незачем грустить и сердиться, ты и в таком виде красивый! – Янь Се открыл фотоальбом своего мобильного телефона и старательно показал Цзян Тину страницу за страницей. Он увидел, что на экране запечатлен весь процесс роста его волос, от блестящей лысины до появления мелких волосков. Весь процесс роста волос был показан в 360 градусов, демонстрируя то, что называется четвертой по величине иллюзией в жизни: муж считает тебя красивым, несмотря ни на что. Сердцебиение Цзян Тина участилось: – В таком случае, все, кого я видел за это время… – Верно, – серьезным тоном сказал Янь Се. – Разве тебе кто-то что-то сказал? – … – Даже товарищ Эр-Гоу*, начальник отдела судебной медицины нашего управления, похвалил твою круглую форму головы и идеальную затылочную кость. Ма Сян также сказал, что ты выглядишь таким гладким… твоя гладкая кожа головы выглядит очень мило. Волосы отросли, так что тебе уже не холодно, да и внезапно стал очень популярным.*Опять назвал его глупой собакой.
Цзян Тин дрожащим голосом сказал: – ...Почему ты не надеть на меня шляпу... Янь Се добросовестно ответил: – Потому что я уже отправил эти фотографии в групповой чат Городского управления. Я хочу, чтобы все знали, что тот, кого я люблю - это не поверхностная внешность, даже если ты станешь лысым и старым, я все равно люблю твою благородную душу! Они долго смотрели друг на друга, лицо Янь Се было полно искренности. Цзян Тин внезапно вспыхнул, схватил подушку и швырнул ее в Янь Се, и тот обратился в бегство: – Убирайся от Лао-цзы прочь! Когда дверь палаты захлопнулась, Янь Се выбежал в коридор больницы и, наконец, больше не смог сдерживать вторую волну безумного смеха. В отделении интенсивной терапии было относительно мало людей, и только медсестра высунула свою любопытную голову из дежурной комнаты и увидела, как Янь Се, смеясь, стучит по двери: – Капитан Цзян! Не нужно стесняться, капитан Цзян! Не волнуйся, когда ты находился без сознания, никто этого не увидел! Открой мне дверь, если я не увижу твоего прекрасного лица, то задохнусь! Быстрее! Не видеть тебя целый день - это все равно что не видеть тебя три осени! Дверь резко открылась, и Янь Се чуть не впечатался в створку двери. Цзян Тин не знал, смеяться ему или плакать, но специально состроил серьезное выражение лица: – Бесстыдник! Заходи! Янь Се смеялся так сильно, что не мог дышать. Он поднял Цзян Тина, преодолел расстояние за пару шагов и опрокинул его на больничную койку. Тук-тук! В дверь позади дважды постучали, Цзян Тин вытянул шею и засуетился*, вырываясь из объятий Янь Се.*手忙脚乱 - руки заняты и ноги путаются (обр. в знач.: действовать бессистемно, суетиться, торопиться).
Это был начальник Люй. За начальником Люем следовали двое мужчин средних лет, которые на первый взгляд выглядели довольно стильно; в одном из них Янь Се узнал начальника Чэня из провинциального департамента, но другой ему был неизвестен. Очевидно, что эти двое были не так хорошо осведомлены, как начальник Люй, поэтому на их лицах тут же возникло смущение, и они так сильно сжали свои портфели, что на них аж появились вмятины. Перед этими людьми Янь Се быстро взял себя в руки, встал, хлопнул в ладоши и беззаботно спросил: – Ой, какова цель вашего визита? Не меняясь в лице, начальник Люй вошел в палату и указал на начальника Чэня: – Начальник Чэнь. – Затем он указал на другого посредника: – Заместитель начальника Ху из городского управления Гунчжоу. Цзян Тин кое-что понял, и тут же сел. – Это касается некоторых дел Гунчжоу, за которые раньше отвечал капитан Цзян, а также подробности секретных переговоров с Юэ Гуанпином три года назад. Несмотря на то, что капитан Цзян уже дал объяснения Департаменту общественной безопасности провинции S и, безусловно, получил взаимопонимание и доверие, все же нам еще нужно дать окончательное объяснение Гунчжоу. Кроме того, мы должны составить протокол о деле Ци Сыхао, а затем вернуться и найти способ все уладить. Янь Се обратил взгляд на Цзян Тина, который тоже повернул голову, чтобы посмотреть на него. На самом деле в этом взгляде не было никакого особого значения; все произошло непроизвольно, словно по привычке искал какой-то поддержки. На сердце Янь Се стало немного теплее. – Учитывая серьезные травмы капитана Цзяна, начальник Чэнь, как специально назначенный помощник из нашей провинции S, поможет заместителю начальника Ху разобраться в ситуации. – Начальник Люй тихо кашлянул, намекая, что начальник Чэнь - это наш человек, а затем махнул Янь Се: – Пойдешь со мной, оставим их на время. Тем не менее, Янь Се не пошевелился, продолжив стоять на месте, и слегка акцентировал: – Прежде чем Цзян Тин начал работать под прикрытием, он уже получил доверие и разрешение, подписанное самим начальником Лю… – И что? – Начальник Люй выгнул бровь и задал встречный вопрос: – Твое мнение важнее, чем у начальника Чэня? Или ты решил занять место начальника Чэня? Заместитель начальника Ху молча стоял, нахмурив брови и опустив глаза, а начальник Чэнь почти незаметно кивнул недоумевающему Янь Се. – Пойдем, пойдем, – начальник Люй подошел, чтобы собственноручно оттащить Янь Се, а затем вежливо кивнул Цзян Тину: – Капитан Цзян, позвольте вас побеспокоить! Янь Се крепко сжал плечо Цзян Тина, а затем, следом за начальником Люем, вышел из палаты. Цзян Тин плотно сжал губы, наблюдая за тем, как Янь Се уходит, и с легким щелчком дверь палаты закрылась. В помещении снова воцарилась строгая и почтительная тишина. Начальник Чэнь достал звукозаписывающее оборудование и бросил на Цзян Тина взгляд, говорящий “пора начинать”. Только тогда он сел прямо, прислонившись к белоснежной подушке, и немного покашлял. Заместитель начальника Ху сидел выпрямившись в кресле, держа в руках ручку и блокнот. – …Насчет нашего с Юэ Гуанпином секретного плана перед операцией 1009 и о расследовании внутренней коррупции в то время, – Цзян Тин глубоко вздохнул и хрипло сказал: – Дела обстояли так… – Дело Ци Сыхао будет весьма хлопотным? Янь Се последовал за начальником Люем; они друг за другом зашли в лифт, и металлическая дверь за ними медленно закрылась. – Было бы хлопотно, если бы Лао Ци просто воровал и продавал краденные вещи, подлежащие уничтожению. Янь Се нажал на верхний этаж, ожидая продолжения. – Но он также продавал “голубое золото” высокой чистоты, и назначение наказания полностью отличается от наказания за традиционные наркотики. – Начальник Люй продолжил: – Агенты под прикрытием обычно обладают определенными полномочиями, и чем сложнее задание под прикрытием, тем больше у них полномочий. Прежде чем Цзян Тин отправился на задание, начальник Лю устно пообещал по телефону, что он забудет о прошлом и Цзян Тин может действовать по мере необходимости, так что даже если Гунчжоу решит снова раздуть шумиху, не так-то просто это будет сделать из-за репутации начальника Лю. Более того, у них во внутренней части куча уязвимых мест, ха-ха-ха… После того, как Пиковый Король вернулся из Соединенных Штатов, он не смог пристроить своих людей в железное ведро* городского управления Гунчжоу, а все потому, что железное ведро стало аквариумом для золотых рыбок У Туня. Хотя, после того, как Цзян Тин “погиб при исполнении служебных обязанностей” три года назад, многие люди воспользовались возможностью и сбросили оболочку, возложив большую часть вины на мертвых, и если действительно докопаться до сути, то в отличие от них, Цзн Тин был всего лишь незаметной фигурой среди закулисных интриг Гунчжоу.*铁桶 - прочно и основательно; окружение как железное ведро, даже зайцам не выбраться.
– Более того, – холодно сказал начальник Люй, – разве ты с Ян Мэй не говорили, что не видели, кем именно был убит Ци Сыхао? Янь Се: – … Янь Се насмешливо отмахнулся в ответ под пристальный взгляд начальника Люя, и дверь лифта медленно открылась перед ними. На этом этаже находилась единственная палата интенсивной терапии, и коридор был относительно пуст. В дальнем углу двое полицейских в штатском охраняли неприметную дверь палаты, и увидев приближающегося начальника Люя, они немедленно встали. Начальник Люй жестом велел им отойти немного подальше, а затем открыл дверь, открывая взору сцену в палате. Янь Се затаил дыхание. В опустевшей блеклой палате на больничной койке лежала одинокая фигура. Он все еще был подключен к аппарату искусственной вентиляции легких и оборудованию жизнеобеспечения, в его правая рука была прикована наручниками к железному каркасу кровати. Это был Цинь Чуань. – Согласно твоему запросу, количество лекарств было превышено в несколько раз. Позже ты заплатишь за излишки. – Начальник Люй стоял у больничной койки, заложив руки за спину, глядя на худое и умиротворенное лицо Цинь Чуаня, и равнодушно сказал: – Но пока он не проявлял никаких признаков пробуждения. Должно быть, это связано с травмой головы, и врач не может объяснить почему. Сердце Янь Се упало: – Если он не проснется... – Зависит от того, повезет ли ему, как капитану Цзяну, вернуться из мертвых! – … Янь Се молчал, чувствуя себя немного ошеломленным. Он вспомнил, что когда прибыл на место, Цзинь Цзе схватил Цинь Чуаня за голову и бил ею о дерево. Должно быть, в тот момент он получил черепно-мозговую травму. – Для него, возможно, лучше оставаться в коме, – начальник Люй покачал головой и вздохнул: – Но он знает много внутренних секретов о группировке Вэнь Шао. Нам необходимо провести последующее расследование, и он сможет предстать перед судом только в том случае, если очнется. Независимо от статуса и заслуг, следует дать объяснение, представ перед законом и потерпевшим. При слове “потерпевшим”, он многозначительно взглянул на Янь Се. Янь Се прошептал: – Что касается того момента, когда он причинил мне вред, я готов дать ходатайство о смягчении наказания. – Хм? Разве не дважды? – Это было всего один раз, когда он отравил лечебное вино. Организатором нападения на полицию в округе Цзянъян был не он. Нанимателем Сянь Шэнжуна был Цзинь Цзе. Начальник Люй замер от удивления. – Лао Цинь - умный человек!.. – Янь Се вздохнул и сказал: – Должно быть, в то время он уже заключил соглашение с Вэнь Шао о его спасении из тюрьмы, но Вэнь Шао только отдавал приказы, а все операции приводил в исполнение Цзинь Цзе. Такого рода действия, как взрыв и освобождение заключенного не так уж легко провернуть, и чтобы избежать жертв, Лао Цинь взял на себя инициативу, чтобы помочь Цзинь Цзе. Это был жест, относящийся к проявлению благосклонности в момент отчаяния; в любом случае, он неплохо разбирался в таких делах. – Откуда ты знаешь... – Пропавший пистолет Юэ Гуанпина находился в руках Цзинь Цзе в течение трех лет; в противном случае, почему он не воспользовался этим пистолетом у себя дома в тот день, когда напал на вас и Цзян Тина? Начальник Люй тихо сказал: – О... – На самом деле, он совершил довольно умный ход. Цзян Тин сказал, что когда он был в Мьянме, они с Цзинь Цзе довольно хорошо ладили. Должно быть, именно этот инцидент заложил основу. Они оба вздохнули, и начальник Люй сказал: – Какой талант, и вдруг стал вором*!*卿本佳人 - относится к тому, что изначально хороший человек пошел по кривой дорожке.
– …Если, – Янь Се немного помешкал, а затем спросил: – Если Лао Цинь очнется, будет активно сотрудничать со следствием и предоставит информацию, то как вы думаете, суд… Начальник Люй покачал головой: – Трудно сказать, ведь он был государственным служащим, который сознательно нарушил закон, потратив десять лет своей жизни на то, чтобы добраться до вершины! Янь Се был в растерянности. – Кстати, – начальник Люй внезапно что-то вспомнил. – Ты получил благодарность от Фан Чжэнхуна. Хотя он ничего не говорит, но в глубине души очень благодарен. Если спросишь, то, возможно, он согласится написать ходатайство о смягчении наказания для вынесения приговора Цинь Чуаню. Что об этом думаешь? Янь Се встретил равнодушный взгляд начальника Люя, в котором был намек на пристальное внимание, и долгое время ничего не говорил. – …Забудьте об этом, – сказал он после долгого молчания. – Э? За окном палаты ярко светило солнце, что делало блеклое помещение еще более опустевшей. Только мигающий зеленый огонек на мониторе показывал, что человек на больничной койке все еще жив. Янь Се сделал глубокий вдох. – Цинь Чуань сыграл важную роль в последней осаде, и если бы не он, вторая волна взрыва прогремела намного раньше. Вероятно, в то время внутри фабрики была команда спецназа Лао Кана и агент под прикрытием. Кроме того, он почти пожертвовал своей жизнью, чтобы сдержать Цзинь Цзе. Несмотря на то, что в тот момент вы ожидали третью волну взрыва у входа в ущелье, и направили туда группу по взрывобезопасности, чтобы начать обезвреживать взрывные устройства, и если бы не те десять минут, в течение которых он дрался, то потери полиции были бы куда больше, чем сейчас. – Помимо этого, он также пытался лишить Пикового Короля лучшего шанса на побег, дав полиции возможность добежать и окружить автоконвой, а затем нанести смертельный удар, когда у Пикового Короля не будет возможности о себе позаботиться. Хотя этот план провалился, но с точки зрения субъективного взгляда, имеется наличие совершенного подвига. – В таком случае, как насчет дела Лао Фана… – спросил начальник Люй, выгнув бровь. – Я готов приложить все усилия, чтобы попросить суд принять во внимание эти достойные заслуги, без каких-либо намерений об успешной достойной службы; но есть некоторые вещи, которые невозможно сделать лишь рабочей силой. – Янь Се горько усмехнулся. – Если Лао Фан сам придет ко мне по поводу ходатайства о смягчении наказания, тогда я спрошу у него, но если он не станет проявлять инициативу, то и я не стану. В противном случае, где же справедливость по отношению к невиновным? В глазах начальника Люя промелькнуло сложное выражение, но он оказался немного поражен от полученного удовлетворительного ответа, и протянув руку, похлопал Янь Се по плечу. В этот момент в дверь несколько раз постучали, и вошла медсестра, чтобы ввести лекарство. Они вдвоем покинули палату и направились в кабинет главного врача, чтобы посмотреть сканирование мозга и обсудить дальнейший план лечения, а также возможное время пробуждения. Все-таки начальник Люй беспокоился о единственном сыне Юэ Гуанпина, поскольку он никак не мог повлиять на нынешнюю ситуацию Цинь Чуаня, ему пришлось только надеяться на время и чудеса. Через некоторое время у начальника Люя зазвонил мобильный телефон, и он, не снимая очки для чтения, посмотрел на экран: – Эй, завершили дело капитана Цзяна, мы можем идти. – Ваша ситуация довольно сложная; городское управление Гунчжоу все тщательно изучит и примет решение. Тем временем… Цзян Тин спокойно сказал: – Я понимаю. Я полностью в распоряжении организации. Испытав некоторое удовлетворение, заместитель начальника Ху встал и небрежно кивнул, затем повернулся и направился к двери палаты. Цзян Тин с трудом встал с кровати: – Позвольте мне проводить вас. Начальник Чэнь не смог вынести этого зрелища и хотел сказать, чтобы он ложился, но Цзян Тин был гораздо умнее этого старомодного начальника в плане обращения с людьми и настоял на том, чтобы сопроводить их к лифту. Так уж случилось, что начальник Люй и Янь Се спустились с верхнего этажа, поэтому они все вошли в лифт и спустились вниз. Янь Се поддержал Цзян Тина и неспеша сопроводили трех руководителей ко входу в здание стационара. – Ладно, возвращайтесь! – Начальник Люй хлопнул Янь Се по затылку и пожурил: – Не работаешь весь день, и просто валяешь дурака! Отдохни и пораньше выпишись из больницы; больше десятка материалов дел все еще ждут ежеквартального отчета. Лао Вэй подумывает о том, чтобы нарочно выискать ошибки и как следует тебя отругать! Янь Се: – Я знаю, я знаю... Начальник Люй повернулся к заместителю начальника Ху с улыбкой на лице и собирался что-то сказать, как вдруг, и без того в оживленной приёмной больницы, поднялась суматоха и из толпы донеслись неясные ругательства. Они одновременно обернулись на звук. – Не видишь, что ты делаешь?! – Смотри куда прешь!.. Обостренное шестое чувство начальника Люя тут же активизировалось, и его веки внезапно бешено задергались. В этот момент он увидел мужчину, выбегающего из толпы и направляющегося прямо сюда. Это оказался полицейский в штатском, который только что был наверху! – Начальник Люй! Начальник Люй, плохо дело!.. Сердца всех присутствующих одновременно сжались, и у начальника Люя сорвалось с языка: – Что случилось?! – Подозреваемый, подозреваемый Цинь Чуань, – сказал побледневший офицер в штатском с серьезным выражением лица и дрожа: – Он, он…