По ту сторону

В комнате стало тихо и как будто холодно. Ким стоял, опустив голову, а я пытался понять, что вообще происходит. Он ведь только что сказал, что… и на поцелуй тоже ответил. - Почему? – голос прозвучал на удивление спокойно. Ким вздрогнул и взглянул на меня с непонятной горечью. - Посмотри на меня, - он неопределенно взмахнул рукой. – Наверно, я никогда не смогу отделаться от мысли, что ты видишь его, а не меня. И говоришь с ним, и думаешь о нем, и… Эльф говорил, делая какие-то нервные движения руками. Кажется, он даже не понимал, что показал мне больше, чем, возможно сам бы хотел. Но все его слова, жесты, даже глаза были такими искренними, что я, не выдержав, тихонько рассмеялся. Ким резко замолчал, с обидой глядя на меня, и тут же набычился. - Что смешного? – грозно спросил он. - Ничего, - я снова улыбнулся. – Какой же ты все-таки глупенький. Ким, кажется, дар речи потерял. Несколько мгновений на его лице читалась лишь растерянность, которая почти мгновенно сменилась желанием доказать обратное, причем не совсем мирными средствами. - Послушай, - я положил руки ему на плечи, стараясь избежать бури и донести до него свои чувства, - я не знаю, как ты выглядел раньше, да и не важно мне это. Да, раньше я и правда видел только Кимаэля, пытался сравнивать вас и искал хоть какое-то сходство. Не находил его и злился еще больше. А потом как-то незаметно я перестал воспринимать тебя как его. Ну, как будто у Кимаэля появился брат-близнец. Внешне одинаковые, но внутри совершенно разные. И все то, что я сказал раньше, я говорил тебе, Гарри Ким. Эльф едва ощутимо вздрогнул, услышав свое настоящее человеческое имя. Посмотрел на меня неожиданно заблестевшими глазами, хотя может мне просто показалось. - Хорошо, пусть так, - с усилием сказал он. - Но... есть еще кое-что. - И это важнее? - я вскинул брови, не отпуская его. - Не знаю, надеюсь, что нет, - Ким слабо улыбнулся, а в следующее мгновение его лицо стало предельно сосредоточенным. - Я думаю, что нам не следует делать... этого ... до свадьбы. Повисло молчание. Я смотрел на упорно отводящего взгляд Кима, а в голове с огромной скоростью проносились мысли. - Совсем? - решил уточнить я, когда понял, что он имеет в виду именно то, что сказал. - Совсем, - подтвердил Ким, наконец упрямо встретив мой взгляд. - Ты против? - Да нет, - я улыбнулся. По его лицу было видно, что сейчас он не уступит просто из вредности. - Ведь поцеловать я тебя смогу? - Сможешь, - неуверенно и как будто бы нехотя согласился эльф, хитро улыбнувшись. Я нагнулся к нему, отмечая, что Ким тоже тянется навстречу. Впрочем, поцелуй длился недолго. Резко отстранившись, я взглянул на него с ноткой недоверия, не зная, стоит ли начинать радоваться. Ким ответил мне недоуменным взглядом чуть затуманенных глаз. - То есть ты согласен стать моим супругом? - с неуверенной улыбкой спросил я, стараясь по лицу понять все, что он ощутил после этих слов. Кимаэль молчал несколько секунд, осмысливая, а затем щеки его порозовели, кажется, от смущения. - Нууу, - протянул он, отводя глаза, - может быть... когда-нибудь наступит такой момент... когда мы ... эээ ... в общем... - Через три месяца, - с улыбкой я прервал его бессвязную речь. - Согласен? - Через три? - с сомнением протянул эльф, наконец повернувшись ко мне, и вдруг улыбнулся. - Значит, через три. Я замер на мгновение, ведь мысленно уже приводил весомые аргументы, готовясь убеждать его остановиться именно на этой дате. - И ты правда станешь моим? - получилась как-то робко и беспомощно, но это скорее от чувства нереальности происходящего. Никогда я не мог подумать, что он вот так запросто ответит мне взаимностью. - Стану, - говорит серьезно, а в глазах смешинки. – Через три месяца. - Но ночевать ты будешь в моей комнате, - предупредил я, потому что ночи в одиночестве стали похожи на пытку. Кимаэль тихо рассмеялся, прильнув ко мне. Кажется, не только я соскучился по родному теплу под боком. Весь путь до кабинета Его Величества прошел в напряженном молчании. Король ни разу не взглянул на Первого Целителя, что тот расценил как дурной знак. Сколько страшных мыслей уже пронеслось в его голове, сколько раз он отругал себя за беспечность! Ведь знал, что нельзя, но расслабился, позволил себе забыться. Мальчишка молодой, горячий, что с него возьмешь. А Ласар не уследил, забыл о своем положении во дворце и накликал беду на них обоих. Король пропустил целителя вперед и плотно прикрыл дверь. Звук повернувшегося в замочной скважине ключа заставил целителя боязливо вздрогнуть, невольно подумав о стуке плиты в фамильном склепе. - Итак, - король устроился за столом, жестом приказав замершему в стороне целителю присесть на стул перед собой, - я хотел бы обсудить с вами вопрос, касающийся непосредственно моей семьи. Ласар едва сдержался, чтобы не закусить губу, но кулаки сжал крепко. Как он ни старался настроиться на серьезный разговор по дороге, на самом деле все оказалось гораздо сложнее. По крайней мере, при виде нахмурившегося короля, целитель робел, и все заготовленные слова вылетали из головы. - Я хотел бы попросить вас об услуге, - наконец выдохнул Этерн, складывая пальцы домиком. Целитель, приготовившийся к буре, которой почему-то не последовало, робко кивнул. - Сегодня стали известны результаты голосования, и я решил объявить о них Сэмюэлю лично. И оказалось, - король вздохнул, - он старался не показывать, но все же нельзя было не заметить... он болен, кажется. Ласар, я знаю, что ты можешь помочь. - Вы хотите, чтобы я лечил его прямо в тюрьме? - автоматически переспросил целитель, все еще не совсем веря в происходящее. - Да, если это возможно. Официально приговор будет вынесен на суде, я постараюсь оттянуть его хотя бы на несколько дней. Сделай все, что сможешь, и желательно, чтобы об этом не прознали министры. Тюремщик предупрежден, а в остальном полагаюсь на тебя. Сэмюэля ждет изгнание, и после суда до его судьбы не будет дела никому. Разумеется, это моя личная просьба, и взамен ты можешь просить меня об услуге, - закончил свою речь король. Ласар помолчал, переваривая полученную информацию, несколько озадаченный такой откровенностью. - Не стоит, Ваше Величество, - наконец заговорил он. - Я почту за честь исполнить любую вашу просьбу. - Ласар, - устало выдохнул король, - не упрямься. Исполни мою просьбу, и дело с концом. - Мне не о чем попросить вас, - отвел глаза целитель. - Сейчас не о чем, - король усмехнулся, внимательно вглядываясь в лицо эльфа, - а потом что-нибудь найдется. Ласар подавил судорожный вздох. Ему казалось, что старый эльф видит его наскозь, уже давно зная обо всем, но дает время и возможность разобраться самому, не вмешивается пока. - Благодарю, Ваше Величество, - склонил голову целитель, прекрасно понимая, что отказываться и дальше будет себе же дороже, не говоря об элементарных приличиях. - Когда я могу приступать? - Чем скорее, тем лучше. - Скажите, какие симптомы вы заметили? Я буду примерно знать, что может мне понадобиться, - Ласар тут же включился в работу, выбрасывая из головы лишние мысли. Сейчас они только мешали. - У него, определенно, был жар, - задумался король, припоминая все подробности разговора с сыном. - И кашлял он постоянно. - Благодарю. Отправляюсь немедленно. Целитель поднялся, склонил голову, и поспешил к двери, но она не поддалась. Несколько раз дернув за ручку, Ласар обернулся и вопросительно взглянул на монарха. Тот мысленно чертыхнулся и вышел из-за стола, чтобы отпереть дверь. - После осмотра вернись сюда и доложи, - остановил он сделавшего шаг к выходу целителя. - Разумеется, - эльф кивнул и скрылся в коридоре. Не понадобилось много времени, чтобы собрать необходимые настойки и вещи для осмотра. На мгновение мелькнула мысль о том, что следовало бы найти Ксаранна и сказать, что все в порядке, но он тут же отбросил ее. На это потребуется время, а король наверняка ждет результатов как можно скорее. Хотя Ласар был слегка разочарован. В глубине души он надеялся, что дроу обнаружится в больничном крыле или где-нибудь возле королевского кабинета, но все оказалось не так. Внутри все сжалось от нехороших подозрений, но целитель лишь громко захлопнул крышку сундучка со всем необходимым и забросил его за плечо. Как и сказал король, тюремщик лишь склонился в легком поклоне перед Первым Целителем и без лишних вопросов повел его вниз по лестницам, прямо к камере принца. Повернулся ключ, отпирая тяжелую дверь. - Стучите, если что-нибудь понадобится, - едва слышно проговорил эльф, пропуская целителя. - Я буду здесь. Ласар сдержанно поблагодарил, входя в полутемную камеру не без внутренней дрожи, хотя на лице его не дрогнул ни один мускул. Только сейчас он вдруг со стыдом понял, что утонув в своем счастье совсем не задумывался о судьбе младшего принца. Собственно говоря, они никогда не были друзьями, и сказать что-то хорошее о нем целитель не смог бы просто потому, что почти не знал его. Также Ласар был едва ли не единственным, кто на собраниях сидел молча и не принимал участия в жарких спорах. Участвуя в голосовании, он выбрал изгнание не ради самого принца, а для того, чтобы не причинять еще большей боли его семье. Хотя сейчас, гладя на съежившуюся в углу камеры фигуру, целитель ощутил острый укол совести. Он сделал несколько шагов, приближаясь к Сэмюэлю, когда тот, вздрогнув, обернулся. В его затуманенных глазах светилось непонимание и растерянность, которые быстро сменились узнаванием и ехидством. - Ну ничего себе, - хрипло рассмеялся принц, наблюдая за тем, как эльф ставит на пол сундучок и откидывает крышку, - Первый Целитель собственной персоной. И что, правда будешь меня лечить? - Ты сомневаешься? – спокойно переспросил Ласар, не обращая внимания на колкость. – Мне нужно тебя осмотреть. Эльф, фыркнув, поднялся, чуть заметно покачнулся и с вызовом посмотрел на целителя. Тот, стараясь не замечать направленного на него насмешливого взгляда, принялся за привычные процедуры. - Жить буду? – ехидно поинтересовался Сэмюэль через несколько минут. - Непременно, - в тон ответил целитель, поворачиваясь к сундучку. Порывшись там немного, он извлек четыре маленьких пузырька. – Выпей это. - Надеюсь, не отрава, - фыркнул принц, откупорив первый. - У меня не было приказа тебя травить, - спокойно отвернулся целитель, задумчиво рассматривая содержимое сундучка. - Личную инициативу никто не отменял, - принц поморщился, проглотив горькое снадобье. - С чего бы мне это делать? – Ласар рассеянно заправил за ухо выбившуюся из высокого хвоста прядь, размышляя, что еще из прихваченных им с собой настоек сможет помочь заболевшему эльфу. - А я разве не твоего лучшего друга убил? – насмешливо сощурился принц, откупоривая последнюю врученную ему баночку. Ласар окаменел на мгновение, до глубины души пораженный не столько самими словами, сколько тоном, которым они были произнесены, и захлопнул крышку сундучка. - Я целитель, а не палач, - твердо произнес он, хотя в глазах сверкали искры негодования. – Позже тюремщик принесет тебе оставленные мною снадобья, будь добр принять их. Я приду завтра, чтобы осмотреть тебя снова. К удивлению Ласара, Сэмюэль лишь кивнул, не произнося ни звука. Тюремщик, как и обещал, распахнул дверь после первого же стука, и целитель с облегчением покинул камеру. Эльфы молча прошли в кабинет на верхнем уровне, и Ласар быстро вручил тюремщику нужные пузырьки, объяснив, когда их следует дать принцу, и, пообещав навестить его завтра, покинул устрашающее каменное здание. Посещение тюрьмы заняло не больше получаса, но Ласар почему-то ужасно устал. Может быть от угнетающей атмосферы этого места, а может и от присутствия рядом младшего принца. Иногда у эльфа появлялась мысль, что тот просто не в себе, но после нескольких десятилетий, проведенных на посту Первого Целителя, Ласар прекрасно видел, что рассудок младшего принца в полном порядке. Очень хотелось вернуться в свою маленькую комнату, задвинуть в угол тяжелый сундучок и лечь на мягкую кровать, чтобы отдохнуть хотя бы несколько минут. В мыслях Ласар то и дело возвращался к дроу. За это время целитель привык к тому, что Ксаранн всегда сам находит его, когда хочет увидеть, и такое исчезновение казалось эльфу странным. Король Этерн, как и обещал, ждал его с докладом и, казалось, даже не шевельнулся за время отсутствия Ласара. - Что с ним? – как можно более безразлично поинтересовался король, когда целитель устало устроился в кресле. - Ничего особо серьезного, Ваше Величество. В камере достаточно прохладно, и Сэмюэль умудрился подхватить легкую простуду. Само собой, лечением никто не занимался, условия не улучшились, а еда в тюрьме оставляет желать лучшего. Его состояние ухудшилось, но не настолько, чтобы вызывать серьезные опасения. Он поправится уже через несколько дней, если будет принимать настойки, которые я оставил. Еще я посоветовал бы дать ему одежду потеплее и кормить чем-нибудь более питательным. Этерн молча выслушал эльфа, едва заметно хмурясь. - Кормят там и правда скверно, в конце концов, это тюрьма. Но никогда еще я не слышал, чтобы эльфы замерзали. - Мы редко бываем подвержены простудам, - согласился Ласар. – Но это еще не делает нас полностью невосприимчивыми к болезням. К тому же, я заметил на одной из стен одну любопытную руну, которая медленно вытягивает магические силы из пленника. Очень медленно, но и это могло повлиять. - Возможно. Однако не будем об этом. Благодарю, Первый Целитель, вы снова на деле доказали свою компетентность. Завтра жду доклада, а сейчас можете идти. И не забывайте, что я у вас в долгу, - усмехнулся король. Ласар промолчал, недоумевая странному благодушию и щедрости монарха. Он быстро выскользнул из кабинета, надеясь как можно скорее оказаться в тихом больничном крыле, благо, последнего пациента выписали еще вчера. Помощники-целители разбрелись по своим собственным комнатам, кто-то отдыхал, кто-то учился, а кто-то занял лабораторию, надеясь сделать новое открытие. Целитель уже сделал несколько шагов, когда услышал тихое покашливание. Подняв голову, он увидел опершегося о стену Ксаранна. Тот стоял, сложив руки на груди, и легко улыбался, хотя глаза его оставались серьезными. - Я увидел тебя во дворе минут десять назад, - пояснил дроу. – У нас… все в порядке? Ласар усмехнулся уголками губ, уловив в голосе Ксаранна беспокойство. - В полном. - А это..? – дроу кивком указал на дверь королевского кабинета. - Некоторые рабочие моменты. Личная просьба, - уклончиво ответил целитель и поправил тяжелый ящик на плече. – Хочу поскорее попасть к себе. Ксаранн не ответил, улыбнувшись, и первым сделал шаг в сторону больничного крыла. Вихрем пронесшаяся по коридорам дворца принцесса казалась спокойной для всех, но если бы кто-то в этот момент заглянул бы ей в глаза, то изумился бы той гамме чувств, которая в них отражалась. Девушка влетела в свою комнату и заперла дверь на ключ. Очень не хотелось, чтобы кто-то отвлек от столь важного дела, раз уже она действительно решилась. Аэрин быстро присела за свой собственный письменный стол, стоящий в углу комнату, достала чистый лист бумаги и зажала перо в чуть подрагивающих от волнения пальцах. Почему-то именно в этот момент вся решимость испарилась. Девушка поняла, что совершенно не знает, что писать. Вернее, она знает, что хочет написать, но не знает, как именно. В мыслях это выглядело легко, но на самом деле… как обратиться к дроу, чтобы выразить все тепло, но при этом не нарушить приличий? Как попросить вернуться, чтобы это не выглядело прихотью капризной принцессы? И как, наконец, выразить все чувства, чтобы Тали ощутила их даже через бумагу? Несколько раз девушка порывалась начать, даже успевала написать несколько строк, прежде чем нахмуриться и отбросить в сторону испорченный лист. Один, второй, третий. Через час пол вокруг стола был усыпан бумажными шариками, выброшенными принцессой. Долгую минуту она смотрела на все это безобразие, прежде чем снова схватиться за перо. В глазах принцессы сверкнуло упрямство и желание закончить во что бы то ни стало. Она писала, не прерываясь и не задумываясь особо, просто выплескивала все, что было на душе. «Здравствуйте, дорогая Талисе. По правилам сейчас я должна рассыпаться в комплиментах и долго интересоваться вашим самочувствием и всей вашей родни, но, думаю, нам обеим это ни к чему. Вы уехали так скоро, что мы не успели даже увидеться, хотя мне хотелось бы поговорить с вами о многом. Не думаю, что для вас остается секретом арест моего брата. Долгое время мне говорили, что эти ужасные преступления совершил Сэмюэль, а я не верила. Даже назвала лжецом Кириона, который пытался открыть мне глаза, я оскорбила его, хотя и видела кровь на его рукаве. Мы должны были быть поддержкой друг для друга в это тяжелое для нашей семьи время, но все вышло иначе. Отец убит горем и не выходит из своего кабинета, пытаясь покончить с этим восстанием. Кирион помогает ему во всем как будущий правитель, но тень печали не сходит с его лица. А я все это время не хотела признать правду, но Сэмюэль сам открыл мне глаза. Я спустилась в его камеру, чтобы увидеть брата и получить, наконец, необходимые мне ответы. Но все оказалось не так, как я думала. Сэмюэль действительно виновен, он говорил ужасные вещи про отца и наших старших братьев, но говорил неправду. Слова его безумны, но взгляд ясен как и много лет назад. Он ошибался, ошибался во всем, но искренне верил и совершил страшное преступление во имя этой веры. И это мешает мне дышать. Стальные обручи стискивают грудь, когда я думаю о том, какая беда обрушилась на нашу семью из-за детской обиды. Но гораздо большую вину я чувствую потому, что даже несмотря на все горести, мысли мои занимаете вы, а не мои братья. Возможно, просьба моя покажется вам эгоистичной и даже глупой, но я все же попрошу вас приехать. Вы покинули нашу страну слишком быстро. Я даже не успела рассказать о своих чувствах к вам». Отложив перо, Аэрин взялась было перечитывать написанное, но густо покраснела и принялась запечатывать письмо в конверт, понимая, что может просто передумать. Сжимая в пальцах бумажный квадратик, девушка хотела было позвать слугу, чтобы передать письмо гонцу, но… вдруг поняла, что не знает, куда следует его отправить. На земли дроу, в столицу Мааран, а дальше? Кто знает, где живет Талисе? Недолго думая, Аэрин вскочила с места и быстрым шагом пронеслась по коридору. Где находится комната Ксаранна, она знала лишь примерно, но отступать сейчас было бы совсем глупо. Однако здесь принцессе повезло, будто бы сама судьба благоволит ей. По одному из боковых коридоров медленно брел искомый дроу со странной довольной улыбкой на лице. Заслышав торопливые шаги за спиной, он обернулся и склонил голову в поклоне, украдкой пряча усмешку. - Простите, я… - выравнивая дыхание проговорила Аэрин, запоздало вспомнив, что сначала должна была вежливо поприветствовать гостя, задать кучу ненужных, но положенных вопросов, а только потом уже упоминать о каких-то просьбах. - Да, Ваше Высочество, - в глазах дроу плясали искорки смеха, но лицо его оставалось бесстрастным. – Вы хотите что-то у меня спросить? - О, как вы правы, - выдохнула Аэрин, взмахнул рукой с зажатым в пальцах письмом. – Я хотела спросить вас… - Как отправить письмо? – неуверенный кивок. – В этом случае я мог бы предложить свою помощь, если позволите. Дело в том, что мне тоже нужно написать сестре, и я мог бы отправить ваше письмо вместе со своим. В голове девушки пронесся вихрь мыслей, от самых радужных, до слишком уж печальных, но выбирать особо не приходилось, да и этот вариант был самым лучшим. Аэрин нерешительно протянула конверт дроу, который он бережно принял, и сдержанно поблагодарила. - Не стоит, Ваше Высочество, для меня это только в радость, - мягко рассмеялся мужчина. – А теперь прошу меня простить. Откланявшись, Ксаранн продолжил свой путь, а принцесса, глядя ему в спину, подумала о том, что брату и сестре несказанно повезло иметь друг друга. Невольно встали перед глазами лица ее собственных братьев. Одного уже нет, второй в подземельях ожидал сурового приговора, а третий… третьего Аэрин обидела сама. Впрочем, и извиниться сама сможет, правда ведь? Не раздумывая долго, девушка зашагала в противоположную сторону, туда, где находились покои брата. Рядом с заветной дверью она оказалась уже через несколько минут и, быстро постучав, вошла, даже не дождавшись разрешения. И практически тут же пожалела, что так поторопилась. Щечки принцессы мгновенно порозовели, а сама она смогла выдавить нечто нечленораздельное, когда взгляд остановился на брате и его женихе, свободно расположившихся на широкой кровати. Нет, они всего лишь лежали лицом друг к другу, да и на слишком приличном расстоянии, чтобы можно было подумать о чем-то не том. Но глядя на них девушке стало понятно, что она вторглась во что-то личное, гораздо более интимное, чем объятия и поцелуи. - Аэрин? – нарушил молчание Кирион, принимая сидячее положение. – Что-то случилось? - Нет, то есть да, то есть, - залепетала принцесса, не зная, куда прятать глаза, от чего наблюдающий эту картину Кимаэль хихикнул в кулачок. – Я просто хотела поговорить. Оба эльфа переглянулись, понимая, что разговор будет вестись не о погоде или ценах на драгоценности. - Конечно, присаживайся, - наконец выдавил Кир, поднимаясь с кровати. – Может быть чаю или еще чего-нибудь? - Нет, спасибо, просто поговорить, - нервно улыбнулась Аэрин, уже жалея, что так неожиданно ворвалась в покои брата. - А я, пожалуй, прогуляюсь, - вдруг выдал Ким, вскакивая с места. - Что, почему? - Нужно книги в библиотеку вернуть, - честно пропыхтел эльф, уже схватив несколько увесистых томов. – Ваш библиотекарь уже косо на меня смотрит. Не прошло и минуты, как дверь за ним захлопнулась. Еще некоторое время были слышны его шаги и голоса слуги, предложившего помощь упрямцу. - Итак, - начал было Кирион, присаживаясь в кресло напротив сестры. - Я хотела извиниться, - выпалила Аэрин. – За то, что не поверила тебе и наговорила всякого… я не хотела, но… непросто было поверить… Девушка бормотала что-то еще, избегая смотреть на брата. Впрочем, это не мешало ему смотреть на нее. - Все в порядке, - перебил принц несвязную речь сестры. – Я понимаю. Сам бы на твоем месте с трудом поверил, если бы не успел отвести его руку с кинжалом той ночью. А вы с ним были особенно близки. - Да, но… - девушка подняла на брата полные слез глаза. – Прости, Кир. Эльф невольно улыбнулся уголком губ и опустился на колени перед креслом Аэрин. - Иди сюда. Принцесса всхлипнула тихонько, замерла на мгновение и упала в объятия брата. Она почувствовала себя в тепле и безопасности, прямо как в детстве, когда забиралась на колени к Бэйлану, не решаясь тревожить отца, и рассказывала о своих обидах. Первая слезинка стекла по щеке и затерялась где-то в складках рубашки принца. Может быть, сейчас будущее и кажется беспросветным, но все же они вместе. Одно это давало надежду.