Орден Морра

— Юли, мы уезжаем! — радостно воскликнула Алисса, подбегая к окну и складывая лист бумаги вчетверо.       Если бы не тон, каким Алисса сказала это, Юлиана наверняка подумала бы, что вместе с письмом к магистру Огненного Ордена пришла крупная неприятность. Хоть Юлиане и было всего пятнадцать лет отроду, она прекрасно понимала, что последние недели её опекунша была как на иглах не просто так. — А куда? — голубоглазая помощница подбежала к окну и заглянула в пылающее радостью лицо Алиссы. Юлиана сглотнула, ощутив во рту металлический привкус колдовства — в такие моменты магистр будто притягивал к себе эфирные энергии, которые чувствовали все окружающие. — В Штирланд. Меня пригласили в одну конторку… Воевать будем, — и Алисса, прицокнув каблуками, подошла к стоящему у стены сундуку. — А с кем? — С нечистью.       Больше магистр не проронила ни слова, зарывшись руками в сундук. Она наскоро собрала в мешок свою мантию и рясу в огненно-оранжевых и желтых цветах, украшенную нарисованными на ней языками пламени, туго завязала его и положила рядом с сундуком, добавив к нему магический фолиант в кожаном чехле с ремнями, который можно было носить за спиной, как ранец, меч в ножнах и свой посох — увесистый и угольно-чёрный, в её рост, напоминающий стальную жаровню на длинном железном столбике. Алисса сжала посох, усилием воли направила магическую энергию в посох, и в клетке-жаровне на его верхушке вспыхнуло яркое пламя.       Посох, что выдали ей в начале обучения, всё ещё на славу служил ей, помогая ткать заклинания из эфирных потоков.       Последним, что она достала, был пистолет, несколько мешочков с заранее отмеренным порохом, один такой же с пулями и шомпол.       Магистр не могла назвать себя любителем огнестрельного оружия, но знала, что пистолет и удачно выпущенная пуля могла спасти жизнь во многих случаях.       После того как Алисса приготовила всё своё нехитрое обмундирование, она достала из кармана карту и, разложив её на столе перед Юлианой, села рядом.       С нескрываемым любопытством на лице помощница магистра начала заглядывать в карту, над которой задумчиво склонилась Алисса. Карту Империи, если быть точнее — той её части, что на западе ограничена Мидденскими болотами, на востоке — Краесветными горами, на юге — Нульном, а на севере — Талабхеймом.       Таким образом, карта полностью охватывала Рейкланд, Сильванию, Мутланд и Штирланд, а также часть провинций Талабекланда, Мидденланда и Аверланда. Эту карту юная магистр использовала давно: учебные практики в Колледже зачастую проходили в этих регионах, в которых нередко объявлялись разбойники, зверолюды или небольшие племена лесных гоблинов.       Приготовления заняли ещё час, в ходе которого она хорошенько припрятала оставшиеся пенни и умостилась на кровати. Юлиана присоединилась вскоре, не желая оставаться наедине с темнотой, опутавшей комнату.       В путь выдвинулись на рассвете. Магистр и её шустрая помощница вскочили в седло буланого Янтаря, подаренного ей в честь выпуска, и поскакали по улицам, рассекая реки народа.       Славный Гейне Генрих, наверное, охарактеризовал Альтдорф наиболее точно, сказав, что он — нечто, имеющее внешность жабодракона, совмещенную с обаянием сифилистичной шлюхи. Любой, приехавший в этот город и проживший в нём хоть немного, мало-помалу убеждается в справедливости этой фразы и возносит хвалу талантливому поэту.       За время существования Империи Зигмара императоры переносили столицу во многие города, но Альтдорф, город Зигмара, неизменно оставался столицей, несмотря на все старания императоров перетянуть этот титул, в сущности ничего не значащий, в свои города.       Многого ли добился ты, Маркуш Безумный, объявив столицей Мидденхайм? Получил ли ты что-то с того, Рышард Лучник, что перенёс столицу в Талабхейм? Горе глупцу, который считает, что какой-то город во всём мире сможет сравниться с городом Зигмара!       Правду говорят: «Раз уж ты устал от Альтдорфа — значит ты устал и от жизни».       В это время суток по улицам бродили крестьяне, везущие щедрый урожай на продажу, патрули, старающиеся в страшной толчее не потерять из виду своих, многочисленные путники и авантюристы, полурослики в острых шляпах с крашенными перьями верхом на слюнявых морщинистых псах размером не меньше телёнка, крысоловы, студенты университета с книгами или свитками подмышкой и паломники.       Над черепичными крышами настроенных абы как домов с флюгерами в виде Двухвостой кометы вился голубой дымок, опутывающий виднеющийся вдали монументальный медный купол Храма Зигмара, от одного взгляда на который захватывало дух. По размеру с этим храмом, являющимся целью тысяч паломников со всей Империи, мог сравниться исключительно Императорский дворец.       Проехав мимо лавок и магазинчиков, в которые покупателей завывали круглолицые торговцы в пышной одежде с раздутыми, покрытыми декоративными разрезами рукавами, мимо стен таверн и забегаловок, стены которых были покрыты объявлениями, мимо Инженерной школы, Алисса выехала на загородную дорогу.       Рейкланд, как всегда считала Алисса, был лучшей провинцией Империи. Всё здесь было хорошо: виноградники, скот, урожаи, зодчие, каменотёсы, солдаты, рыцари и даже воры здесь воровали изобретательно, изящно и со вкусом, вызывая восторг (правда, недолгий) даже у тех, кого они обворовали.       Местные леса временами задыхались от стад зверолюдов и банд разбойников, но с ними быстро расправлялись провинциальные полки и дорожные смотрители.       Проблема мутантов и ведьм здесь стояла, по мнению Алиссы, наименее остро. И с теми и с другими вовремя расправлялись хексенъягеры, охотники на ведьм — судьи, палачи и следователи в одном лице, беспощадно искореняя колдунов, коими считали всех магов, колдующих без присмотра Колледжей, культистов Хаоса, еретиков, вампиров и ведьм. Больше всего в этой жизни Алисса боялась, как бы храмовники не зачислили её в ведьмы, ведь это значило неожиданную и быструю смерть от клинка или пистолета, а если не повезёт — долгую и мучительную смерть на костре или пыточном столе.       Погрузившись в мысли, она ехала дальше. По обе стороны от дороги стеной стоял лес, а потом и гряда холмов, на рейкшпиле называющихся Хегеркрибами. По легендам и повериям много тысячелетий назад они служили местом захоронения древних унберогенов, племени, из которого происходил сам Зигмар Молотодержец.       В тёплое время года рейкландцы выпасывают здесь свой тучный скот, хоть многие пастухи в хмельном откровении расказывают по трактирам, что Хегеркрибы — обиталище тёмных сил, заплетавщимся языком описывают колдунов и ведьм в чёрных рясах, зверолюдов, что волокут сюда пойманных несчастных и волков без плоти и кожи, кости которых держатся на вспышках зелёного пламени и лоскутах измазанной кровью кожи.       Многие считали это презренным суеверием, но никто не брался доказать свою правоту. Дорога, проложенная через Хегеркрибы с запада на восток облегчила бы жизнь многим путешественникам и торговцам, но до сих пор её никто не провёл и, возможно, не проведёт никогда. Слишком высок был страх перед суеверными байками а вернее перед тем, что стояло за ними. И подкреплялся он регулярными пропажами скота и разведчиков, что списывали на волков и зверолюдов. Алисса постаралась проехать дорогу у самых Хегеркрибов как можно быстрее.       Юлиана сидела сзади Алиссы, вцепившись руками в её ремень и уткнувшись лицом в спину, дремая. Однако скачка должна была продлиться ещё недолго — впереди показались сторожевые башни Грюнберга.       Городок на берегу одного из притоков Рейка жил за счёт строения торговых барж и мог похвастать одними из лучших верфей во всём Рейкланде.       За много столетий доброй службы Рейкланду Грюнбург или, как его ещё называли, Грюнберг превратился в небольшой, но более-менее безопасный город. Его не терзали разборки между бандитскими бандами или грызня за власть между патриархами Колледжей Магии и альтдорфскими дворянами, но ему грозила другая опасность — из лесов.       Алисса приблизилась к сторожевой башне прямо рядом с мостом, где стояли на посту двое алебардистов в стальных касках и нагрудниках, что было бы роскошью в более бедной провинции вроде Штирланда или Остермарка.       Первый алебардист задержал взгляд на её лице и на спутнице. На перекошенной от запущенного сифилиса физиономии проступила кривая ухмылочка. Он прищёлкнул пальцами, дабы вывести товарища из полудрёмы, в которую тот погрузился, присев на широкий каменный парапет. — Видал? — Чего тебе? — протёр глаза вздремнувший стражник. — Мне кажется, мимо нас только что проехала ведьма. — Угу. — Видел бы ты, какие у неё волосы! Чистый огонь! — алебардист расширил глаза, обернувшись в сторону города и почесав повязку, смоченную отваром из трав, которая была призвана облегчить зубную боль. Брат по оружию вновь захрапел, повиснув на древке воткнутой в землю алебарды. — Такая сладкая! — Отвянь, Фриц! — сплюнул второй, снова оторванный ото сна. — Я на посту, имею право поспать! — Ничего ты, Ганс, не имеешь! — возразил ему первый алебардист, снимая каску и проводя рукой по лысине. — Был бы здесь капитан Линдербах, он бы задал нам обоим такой трёпки, что не глядим в оба на дорогу!.. Вот служил я как-то под Нульном…