***
Богдану совершенно не нравился тот автомобиль, который оказался в его владении. Выбора у него, конечно же, особо не было, но и погундеть приличия ради было обязательно. Что было бы, не окажись рядом Анжелы, он боялся представить. Однако вместе с тем он чувствовал ужасную вину от того, что девушка до ужаса испугалась, ещё и узнала, что у него в машине есть оружие. — Пистолет… в сидении… — У нас только так. — У кого — у нас?! Со временем это чувство вины отходило на второй план, и его заменяло чуть более эгоистичное чувство страха. Тонированная незнакомая машина с номерами родного региона одного из тех, чьё терпение они сейчас испытывают, а что, если это только начало? А вообще, честно говоря, Богдан и не понимал, почему самой первой целью стал именно он. — Да я в магазин съезжу, что ты начинаешь? — он держал телефон между щекой и плечом, открывая подъездную дверь. — Слав, я не понял, мне у тебя каждый раз просить разрешения куда-то выйти?! Туда не ходи, с теми не встречайся, тут не паркуйся. Чёрный «мерседес» был спрятан в глубине Елецкого, на смену ему пришла серая «лада», но и она расположилась далековато от подъезда Богдана — в соседнем дворе. — Когда я смогу забрать свою ласточку? — он уже мог видеть серый бампер. — Да причём тут это? Я привык к своей машине, и всё тут. Какой коньяк? Нет, я хотел вечером… Громкий взрыв прокатился по всему двору и откинул мужчину назад. — Богдан?! — голос Славы в трубке старался докричаться до него. — Что это было?! Богдан открыл глаза: на месте, где стояла «лада», теперь было яркое полыхающее нечто, двор разразился нескладным хором сигнализаций, жители домов высыпали на улицу, вызванивая пожарных. Мужчина едва нашёл силы подняться на ноги и оглядеться по сторонам: серые джинсы были порваны и бесповоротно испорчены, всё его тело было в пыли и песке, из носа густо шла тёмная кровь, слова подбежавшего к нему парня в спортивном костюме звучали в его ушах гулко обработанным звуком, экран телефона был неслабо так разбит. — Славян, — дрожащей рукой Богдан прислонил покоцанный телефон к уху, — машину подорвали.***
— Анжела Васильевна, что ж вы так редко к нам приходите? Так без вас скучно. Девушка закатила глаза, ведь в этом и была причина, почему она так редко приходит к отцу на работу: отвязаться от этих прилипчивых полицейских было просто невозможно, а если в участке, не приведи Господь, оказывались стажёры, или студенты, уходила девушка так же быстро, как и приходила. Особенно сильно Анжела терпеть не могла тех, кто пытался поухаживать за ней, но зато потом самые настойчивые обычно оказывались на самых неудобных сменах, и справедливость давала Анжеле «пять». — В кабинете? — Конечно, всегда на месте. Анжела проскользнула мимо сотрудников к отцовскому кабинету. — Привет, папус, — она крепко обняла мужчину и звонко чмокнула его в щёку. — Как дела? Как штрафы? — У меня аж в ухе зазвенело, — он рассмеялся. — Да всё как всегда, гоняют. Ещё ж дождь прошёл, вчера вообще песня была. Мужчина принялся листать на компьютере фото с дорожных камер: эти уверенно пролетали на красный, эти едва не сбили семью на пешеходном переходе, эти… Девушка вгляделась в экран. — Подожди! — Анжела похлопала отца по плечу, увидев знакомую машину, и ткнула ногтем в экран. — Ты можешь мне дать данные этого «форда»? — Зачем тебе?! — Василий Семёнович удивлённо поднял брови, и его лоб покрылся морщинами. — Пап, — девушка обошла стол и села на стул напротив, — пожалуйста, это очень важно. Мне просто нужно знать, на кого он зарегистрирован, что и как, понимаешь? — Зачем? — Это может спасти жизни других людей. Пап, пожалуйста, я очень прошу. Я никогда не просила тебя о чём-то подобном и никогда не попрошу больше. — Дочь, ты же понимаешь, что так нельзя? Анжела грустно вздохнула; её сердце билось так сильно и больно, что казалось, если она не получит информацию о «форде», оно разорвётся. — Пап, — её глаза распахнулись и заблестели жалостливым взглядом, — пожалуйста. Ты даже не представляешь, насколько это важно. — Ладно, зайка, я не могу отказать тебе, если это действительно так важно, — мужчина сдался. — Записывай… Выйдя из участка, Анжела судорожно набрала номер Славы. Ей информация о регистрации «форда» ничего не даёт, но ему наверняка это будет жизненно необходимо. — Я всё узнала. Не спрашивай, как. — Ты о чём? — его голос казался ужасно беспокойным. — Ты сможешь приехать сейчас ко мне? Я выезжаю от папы и очень скоро буду дома. — Погоди, «от папы»? Ты что-то узнала о машине, что ехала за вами? — Просто приезжай.***
Компания подростков в одном из дворов едва справлялись с любопытством: как гром среди ясного неба под их подъездом остановилась блестящая чёрная машина, из которой вышли трое мужчин и после короткого писка домофона исчезли в дверях — один явно был настроен очень решительно, он строго смотрел вперёд и поджимал светлые губы, другой спокойно и покорно следовал за ним таким же ровным шагом и постоянно оглядывался на третьего, бледного, едва передвигающего ноги и, кажется, избитого… — Три по цене одного, — открывшая дверь Анжела покачала головой и впустила мужчин в квартиру. Как Богдан ни старался, пройти мимо собственной девушки незамеченным он не смог. Анжела испуганно схватила его за руку: что с ним произошло, почему он весь покрыт ссадинами и свернувшейся кровью? Она боязливо положила руку ему на щёку, но он ничего не сказал и только проплыл тенью мимо — к остальным. — Вы объясните мне, что произошло? — Ты первая, — Слава пожал плечами. — Мы вообще собирались в больницу, но ты заинтриговала. Одарив его недовольным взглядом, Анжела открыла заметки телефона. — «Форд» с номерами «е003тс», 31 регион. Зарегистрирован на некоего Дмитрия Николаевича Исаева, уроженца Белгорода. Неоднократно попадал на наши камеры с превышением скорости, что рождает предположение о том, что проживает владелец в нашем городе. Ну, это уже от меня мысль. Игорь задумчиво прищурился: почти всё в этой информации было ему знакомо. — Это помощник Костарева. Не факт, что он был за рулём, но машина точно его. Вы должны его помнить, такой «шкаф». — Ладно, это стоило того, чтобы приехать, — Слава подошёл к девушке и поцеловал её в лоб. — Спасибо, Анжел, ты умница. Прости за то, что тебе пришлось прочувствовать. Я сделаю всё, чтобы ты больше не попала в подобную ситуацию. Игорь незаметно вырос рядом и положил тяжёлую руку ей на плечо. — Всё будет хорошо. Ты очень помогла нам. Богдан, всё ещё сидевший на диване, поднял голову. Друзья поняли его безмолвную просьбу и, быстро попрощавшись с хозяйкой квартиры, отправились ждать в машину. Девушка медленно подошла к дивану и беспокойно и одновременно выжидающе посмотрела на мужчину. — Машину, что дал мне Слава, взорвали. Я собирался ехать на ней в магазин, а когда вышел к парковке… Ну, ты видишь. Анжела осторожно присела рядом: ей хотелось сжать его в своих объятиях, разрыдаться, но разум не позволял. «А что, если бы я была там?..» — эта мысль горела в её голове красным неоном, жужжала и пульсировала, едва не билась огнями. — Я не могу так… — девушка закрыла лицо руками. — Катя может, но я не могу. Мужчина повернулся к ней. Он понимал, к чему она клонит, но понимать это очень не хотелось — хотелось ошибаться, накручивать себя, но только не оказываться правым. — Подожди, всё же нормально, — Богдан свёл брови. — Ты же знала, кто я… — Ничего не нормально, понимаешь? — слова несмело выходили из её губ. — Когда мы встретились в последний раз, за нами гнались, твою машину взорвали… — Пожалуйста, не продолжай… — Я не хочу жить так. Я хочу чувствовать себя в безопасности, как раньше. Неожиданно найдя в себе скудные силы, Богдан подскочил на ноги. Со временем он явно почувствовал себя лучше, но стойкий запах крови всё ещё витал под его носом; любые повреждения заживали на нём ужасно медленно, и потому он уже предчувствовал, какой шрам окажется на его виске. — Ты жива, ты цела, всё хорошо, что же не так? Ты прекрасно знала, кто я такой, чем я занимаюсь, и с какими рисками связана моя деятельность. Я пострадал, но что это меняет? — Абсолютно всё, — девушка взмахнула руками и повысила интонацию. — Мне страшно, я не хочу это чувствовать! — А что ты орёшь на меня, я не понимаю? — Я не ору, — Анжела покачала головой. — Я говорю, что… Каждое слово всё тяжелее срывалось с её языка, а из его глаз, наполовину заполненных злостью, кажется, вот-вот выплеснулась бы жуткая боль, в разы превосходящая ломоту во всём теле. Анжела поднялась с дивана и встала рядом с мужчиной. — Я дочь полковника полиции, и мой отец всю жизнь учил меня тому, что моя безопасность должна быть выше других вещей. Ты оказался в опасности, и тебе просто повезло. А я не хочу рассчитывать на удачу. — Ты хочешь расстаться, я правильно тебя понял? Анжела посмотрела ему прямо в глаза, и этого было достаточно. Богдан осторожно подошёл к ней ближе и обнял её аккуратно и легко, боясь, что она вот-вот испарится; но руки девушки остались висеть по бокам, не отталкивая, но и не принимая объятия. «Пожалуйста, перестань, скажи, что передумала», — думал он. «Пожалуйста, прими моё решение, я хочу быть цела», — думала она. Конечно, она чувствовала, что в один момент такая ситуация произойдёт, и всё, что ей останется — послушать разум и выдержать лицо до тех пор, пока она не останется одна. Богдан наконец отпустил её и горько покачал головой. — Только запомни одно, — он посмотрел девушке в глаза, — это не была необходимость, это был выбор. Это был мой выбор — жить так, как я живу. А я был твоим выбором. Уходя, он даже не услышал тихие, но искренние слова. — Прости меня…