Глава четырнадцатая. Копье молний.
«…И вырвались молнии из прогневанной Чаши, приняв абрис Копья… Прошло Копьё сквозь врага, поразив его и приспешников, что позади него стояли… и навечно вонзилось Копьё в стену Храма Серена – великого, но жадного до злата царя…» Арсен закатил глаза и, отложив пергамент, посмотрел на часы: 14:10 – самое время для обеда. Однако голода особого Арсен не чувствовал, а вот понять, с чего начинать поиски Чаши, ему очень хотелось. Выписав в блокнот всего три слова: «Храм», «Серен» и «Копьё», Арсен задумчиво подрисовал звёздочку с пометкой «Выяснить, что такое абрис». – Сэр! – Хармон громко кашлянул и, звеня чашками, доковылял до стола, за которым сидел его молодой господин. – Я начинаю за вас беспокоиться. Вы с утра сидите, не поднимая головы, и ни разу не поели. – Я не голоден, Хармон, – отмахнулся от чашек с чаем Арсен, – мне никто не звонил? – тут же поинтересовался он, делая вид, что интересуется формальности ради. Чтобы его никто не отвлекал от «работы» и не мешал думать, Арсен отдал свой телефон дворецкому, возложив на того ответственность за принятие звонков. Но не прошло и часа, как Арсен пожалел о своём решении: не иначе как волшебным образом в общении с Майкрофтом у него наметился прогресс – спустя три дня Майкрофт ответил ему на подзабытое сообщение и пообещал позвонить. И вот, вместо того, чтобы не выпускать телефон из рук (потому что, как ему думалось, второго такого предложения от Майкрофта не поступит), он ушёл с головой в изучение карты и даже отыскал несколько полезных легенд, подсказывающих правильную дорогу к Чаше. – Звонили, – отозвался простодушно старик, – мистер Мориарти. – А, – раздосадовано вздохнул Арсен и, потопив разочарование в бледной улыбке, спросил, – и, что Джеймс сказал? – Мистер Мориарти не стал со мной разговаривать, – обиженно доложил дворецкий, – и предупредил, что придёт к вам в гости этим вечером. – Надеюсь, хоть у него всё хорошо, – хмыкнул Арсен, – больше никто мне не звонил? – Никак нет, сэр. – Ладно, – возвращаясь к делам, пасмурно обронил он, – свободен. Телефон оставь. Аккуратно поставив чашку с молочным улуном около развёрнутых, вдоль и поперек исписанных пергаментов – найденных (вернее, украденных) Арсеном легенд в деревенском хранилище, дворецкий с дружелюбным пожеланием успехов положил ему под руку мобильник и, насвистывая мелодии из старых фильмов, был таков. Дождавшись характерного хлопка дверью, Арсен несколько секунд безуспешно пробуравливал взглядом дыры в своем телефоне и, не выдержав, схватил со стола. «И почему я не могу позвонить ему сам? – резонно подумал он, прокручивая контакты и останавливаясь на букве «М». – Скажу, что случайно набрал» Майкрофт ответил с пятым гудком. Первые два Арсен жалел о содеянном, во время последующих трёх, разрывающих не только его барабанные перепонки, но и нервы, он лихорадочно соображал, как не выставить себя одновременно посмешищем и навязчивым дураком перед своим предметом обожания. – Алло, – голос Майкрофта прозвучал на удивление хрипло, недовольно и сонно, словно бы он спал, а звонок его разбудил и рассердил. Арсен ещё раз осторожно скосил глаза на часы: время по-прежнему оставалось обеденным. – Ты что, спишь? – приподнимая бровь, полюбопытствовал он. Через секундную паузу, видимо взятую для зевка, Майкрофт угрюмо ему возразил: – Ничего я не сплю. Ты что-то хотел? – Завтра у меня свободный день. Как насчёт встретиться и, скажем, погулять? Я могу зайти за тобой. Если ты мне, конечно, свой адрес назовешь. – Хорошо. Приготовившийся к очередному отказу Арсен не сразу услышал, что ему ответили: – Ты только сначала подумай, не спеши там… Постой-ка. Ты сказал «хорошо»? Или мне послышалось? – Это я спал или ты? Я сказал хорошо. А теперь, ладно? Я немного занят. Так и поняв, что Майкрофт имел в виду под словом «ладно», Арсен уточнил его адрес. Пробормотав что-то вроде «попозже напишу», тот попрощался и повесил трубку. «Неужели лёд тронулся?» – настроение Арсена резко поднялось и, переполненный этим хорошим настроением, он продолжил читать легенду: «…Свои несметные сокровища Царь Серен упрятал в тысячеруком Храме, куда не ступала нога смертных, кроме ноги самого Царя, ибо вечен был он и указы его… И лишь Царь Серен знал, как обойти все ловушки на пути к богатству…» – Значит, там будут ловушки. Чудесно, просто чудесно, – пробормотал Арсен, снова заглядывая в свой блокнот и добавляя к заметкам не обнадёживающее «капканы». Прикусив кончик ручки, он записал строчкой ниже ещё одно смутившее его название: «ТЫСЯЧЕРУКИЙ». «…Застрявшее и навеки-вечные погребенное меж камней Копьё откроет путнику дорогу к Чаше. Но бойся, путник, молний и ловушек Царя Серена, они здесь на каждом шагу…» Арсен отложил пергамент и взял книгу с неброским названием «ЧАШИ МИРА». Пролистав полкниги, он приклеил закладку к нужной странице и быстро прошелся по первому абзацу: «…Чаша Грааля – легендарная чаша, дарующая пригубившему из неё кровь человеку бессмертие. В 1944 году, со слов Траудль Юнге – личного секретаря А. Гитлера, диктатор нацистской Германии, увидевший на горизонте ‘deutliche Zeichen seines nahenden Endes’ (прим. с немецкого «явные признаки приближающегося конца») тайно посетил английскую деревню Касл Комб, где, по легендам, спрятана чаша. Однако поиски фюрера не увенчались успехом. В 1945-ом А. Гитлер покончил с собой, а его персональный архив, носящий гриф чрезвычайной секретности и посвященный поискам чаши, бесследно исчез. Из записей госпожи Юнге нам стало известно, что Гитлер распорядился замуровать документы и отдал приказ ‘уничтожить’ всех свидетелей процессии замуровывания. Так было казнено по меньшей мере дюжина человек, участвующих в одной из последних ‘миссий Адольфа Гитлера’…» «А если бы не поехал в Касл Комб и занялся другими вещами, всё могло быть иначе» – съехидничал Арсен. «…В 1933 году Дэниэль Кокс, известный американский предприниматель, владелец крупнейшей в мире коллекции артефактов, совместно со своим партнёром продемонстрировал на Всемирной выставке чашу Грааля, а также Копьё молний и Золотую пулю, назвав своё достояние ‘Могучим трио’. Годом позже, господин Кокс признал подделкой нашумевшую коллекцию, а ‘Могучее трио’ более не выставлялось на всеобщее обозрение. В 2010-ом, дочь Дэниэля Кокса заявила о пропаже Золотой пули, стоимостью в три с половиной миллиона американских долларов…» Арсен присвистнул – вот так пуля. Прикинув её стоимость в настоящее время, он немного приуныл: по его скромной оценке эксперта, цена пульки бы подскочила до пяти, а то и шести миллионов. «…Под руководством русского профессора археологии и доктора наук С. Василевского, с разрешения отца-настоятеля церкви Касл Комба, в начале двухтысячных была развёрнута крупнейшая за десятилетие экспедиция, повлёкшая за собой первую в истории находку подлинного Храма Серена и «настоящего» Копья молний, указывающего правильное направление к Чаше Грааля. До этого никому не удавалось так далеко зайти в поисках легендарной чаши. Василевский обнаружил два проходящих на глубине километра туннеля, обладающих разветвлением по всем направлениям деревни и имеющих как минимум четыре подземных «бассейна». Один из которых, общей площадью в триста квадратных метров, был расположен прямо под старейшим в Касл Комбе особняком (прим. на момент экспедиции Василевского, владения находились в собственности мэрии). Именно в трёхсотметровом «бассейне» профессор открыл миру подобие пещеры, ведущей в затерянный Храм Серена. Протеже Василевского – мистер Крюгер К. – описывает лабиринт как ‘огромный, мёртвый город, с пустыми тёмными улицами и голыми парками, каким-то чудом не проявившийся местным жителям за все эти годы’. Удивление м-ра Крюгера понятно: глубина в километр досягаема любому желающему. К сожалению, в связи с болезнью профессора В. и его скоропостижной смертью, Храм Серена так и не удалось детально изучить, а Копье молний – передать историческому музею Л. Морта, с которым ранее профессор заключил договор. В 2008-ом, м-р Крюгер вновь собрал экспедицию, при себе он имел соответствующее разрешение, вновь заключенный договор с Л. Мортом и карту наставника, при помощи которой он намеревался отыскать величайшую реликвию человечества. Однако неожиданная покупка особняка в том же году сорвала все его планы. Сообщается, что старинный замок приобрёл некий С. Холмс, который запретил проводить какие-либо работы под его владениями и приближаться к их границам…» – Холмс? – Арсен рассеянно заморгал и откинулся на стуле. Едва ли это было совпадением. Его размышления прервал Хармон, снова зашуршавший на пороге: – Сэр. К вам пожаловал мистер Мориарти. – Пусть подождёт меня в гостиной, я скоро к нему присоединюсь. Хармон ушёл, а сбитый с толка Арсен свалил все свои документы в кучу и помрачнел: С. Холмс – либо родственник Майкрофта, либо, по нелепому совпадению, однофамилец, которого он, скорее всего, убил из арбалета. Отчего-то Арсена не покидало ощущение, что мужчина с белоснежными волосами и уродливым шрамом, которого он подстрелил, и есть тот самый загадочный С. Холмс. «Если Майкрофт узнает, что я убил его брата… Он мне этого не простит» – Арсен поджал губы и поднялся со стула. С другой стороны, С. Холмс сам был готов убить их с Джеймсом, и получается, что они с Мориарти оборонялись. «И, вообще, кто сказал, что они братья? Не похожи ведь!» – утешил он самого себя и тотчас помрачнел. Хищный взор, как у стервятника, С. Холмса, от которого исходило что-то противоестественное и сквозящее властью, оживил в памяти другой, менее холодный, но вызывающий мурашки по коже взгляд. Серые, непокорные глаза Майкрофта смотрели на него практически так же, как на него тогда, у озера, смотрел С. Холмс. И, без всяких сомнений, эти двое – такие разные во внешности – были похожи друг на друга больше, чем это могло ошибочно показаться вначале. Манера речи, поведение и выражение лица, говорящее о своём превосходстве над другими. Некая возвышенность и утонченность, чередующиеся с проявлением агрессии, и вся эта взрывоопасная, гремучая смесь, спрятанная под каменной маской холодного безразличия. Арсен с обоими мало разговаривал (с мистером С. так вовсе и словом не обмолвился) но как бы то ни было, успел заметить поразительное сходство. «О Боже, – Арсен скривился и побледнел, – я убил брата Майкрофта».***
Ему не хотелось ни есть, ни пить, а только спать. И дело было вовсе не в плохом самочувствии или приближении дождя. Просто у Майкрофта пропал вкус к жизни. Ни работы, ни любимого хобби, и ничего, чем он мог бы отвлечь себя от грустных мыслей, у него больше не было – оставалось лишь целыми днями лежать на кровати и периодически забываться сном. Утешало же Майкрофта в этой истории долгожданное возвращение Шерлока. Но утешало слабо, поскольку он и до этого знал, что младший брат к нему вернётся. По-другому, считал Майкрофт, и быть не могло. Звонок Арсена его разбудил, но чуть позже ему удалось снова провалиться в сладкое забвение. Но долго поспать Майкрофту не удалось: за дверью не прекращался грохот и возня, так что в скором времени, ему-таки пришлось подняться с постели и узнать, что происходит. Оказалось, шум исходил отнюдь не из соседней комнаты, а доносился с улицы. Выглянув в окно, Майкрофт увидел, как за забором двое крепких ребят – на вид не старше шестнадцати, тащат на себе камни. Очевидно, Сингал решил ускорить возведение своего неприступного форта и привлек к строительству местных жителей. Иронию Майкрофт оценил: люди добровольно, камень за камнем, себя замуровывали, а лично Сингал не имел прямого отношения к происходящему. Не он же просил людей строить стену. Выглянув в окно, Майкрофт окликнул парней. Те и рады были на минуточку остановиться, передохнуть – булыжники, которые они водрузили на свои плечи и спину, весили не один килограмм. – Куда это вы? – спросил у них Майкрофт совершенно будничным тоном. Общаться через окно для Касл Комба – деревни с большой буквы «Д» – было привычным делом, и ребята с удовольствием ему ответили, поддержав деревенские привычки: – Это для стены, – объяснил первый, что ростом поменьше и с рыжим, огненным ореолом волос. – Мэр собирает добровольцев, – подтвердил догадки Майкрофта долговязый и загорелый, верно только что вернувшийся с пляжа, второй юноша. – Вот как, – Майкрофт скользнул взглядом по их вспотевшим лицам, мокрым майкам и дружелюбно предложил парням освежиться, выпив по стакану воды. – Мы не откажемся, – обрадовался за двоих рыжий. Утолив жажду ребят, Майкрофт осмотрительно уточнил у них, что им известно о стене Сингала. – Только то, что совсем скоро её достроят, – рассмеялся смуглый и прибавил, – что необычно, согласитесь. Стену только начали строить, а деревня у нас может и не лондонских масштабов, но тоже не маленькая. Майкрофт с ним полностью согласился. Но не был удивлен темпами строительства – Сингал всегда умел распоряжаться человеческими трудозатратами и грамотно подходить к делам. Увы, не самым благоприятным для общества. Поговорив с ребятами ещё немного на нейтральные темы, Майкрофт отпустил их и вернулся в дом. – С кем разговаривал? Будто тайфун, Шерлок налетел на него с порога. Джон обещался прийти только к вечеру, и изнывающий от скуки и одиночества Шерлок не находил себе места, ошиваясь по всему дому и слоняясь из угла в угол. – Сделал домашнюю работу? – Майкрофт усадил беспокойного брата за обеденный стол и налил ему в тарелку суп. – Алло, я не хожу в школу. – Алло, я вчера давал тебе задания, – хмуро напомнил Майкрофт, – не думал же ты, что я оставлю тебя без обучения? О домашнем разве не слышал? – Ах да, – Шерлок недовольно опустил ложку в тарелку и с видом мученика сказал, – и почему ты такой умный? Мне не в чем тебя даже упрекнуть. Разве что… – он задержал на Майкрофте взгляд. – Разве что в том, что мы не проходим высшую математику. – В твоем возрасте, я уже знал, что такое дифференциальное исчисление, повторял на ночь все свойства преобразования Лапласа и в качестве тренировок вычислял тройные интегралы, – Майкрофт сел рядом, однако тарелка его оставалась лежать на полке с посудой. – А что делаешь ты? Шерлок прищурился: – Во-первых, не хвастаюсь. – А во-вторых? – не стал ругаться Майкрофт. – Я неплох в химии, – угрюмо поведал Шерлок. Майкрофт усмехнулся: – Какие тебе известны типы химических реакций? – Майкрофт! – Так какие? Я задал вопрос. – Мы не на уроках… Но я отвечу, – нехотя согласился «поиграть» с ним Шерлок. – Реакция разложения, обмена, соединения и замещения. – Поговорим о скорости химических реакций. Что происходит с температурой в соответствии с правилом Вант-Гоффа? И сразу вопрос: кто такой Вант-Гофф, чем прославился и в какие года он, скажем так, умер? Шерлок выпучил на него глаза и возмущенно крикнул: – Какая разница, когда он умер? Это было давно. Может, мне целиком его биографию тебе пересказать? – Никто тебя за язык не тянул, – спокойно произнёс Майкрофт и сверился с часами, – думаю, на тебя у меня найдется часок-другой. – Значит так, – Шерлок насупился, – биографию сам прочитаешь… хотя ты её, скорее всего, и так знаешь. Наизусть. На семи языках. А что касается других вопросов… Думаешь, я не знаю? Решил «поймать» меня? – Возможно, – лукаво улыбнулся Майкрофт. – При повышении температуры на каждые десять градусов постоянная скорости гомогенной элементарной реакции увеличивается в два — четыре раза. Майкрофт вяло пожал плечами. Несмотря на правильность формулировки, его всё равно что-то не устраивало. – И когда умер Вант-Гофф? – В тысяча девятьсот первом. Майкрофт в укор цокнул языком: – И что он делал десять лет после своей смерти? Шерри, если ты увлекаешься чем-то, то ты должен всецело отдаваться этому делу. Никогда не пропускать что-то, что даже косвенно относится к этому делу. Тебе нравится химия? Ты обязан стать лучшим в химии. Ты должен знать, когда основатель химической кинетики, первый лауреат Нобелевской премии по химии, умер. Ты обязан знать его полное имя и чтить всё, что с ним связано. – Значит, ты и химию знаешь. Обидно, – только и сказал Шерлок, – суп был, кстати, очень горячим, но вкусным. – Я рад, – Майкрофт потрепал его по волосам, – так в каком году умер Якоб Хендрик? – Кто? А… Вант-Гофф… Я не помню. – В тысяча девятьсот одиннадцатом. Поблагодарив старшего брата за «нудную и чересчур длинную» лекцию по химии, Шерлок, под предлогом изучения химической кинетики, умчался наверх.***
Молния ударила точно в стекло. Завороженный светопреставлением природы, Шерлок не сразу ответил задавшему ему вопрос Джону. Тому пришлось несколько раз повторить одно и то же и даже разозлиться, чтобы наконец привлечь внимание друга. – Я просто устал отвечать, – Шерлок почти жаловался, – ты хоть представляешь, каково это жить с ходячей энциклопедией? Джон, на мои десять слов у Майкрофта найдётся миллион и я, между прочим, не преувеличиваю. Он сегодня меня буквально размазал по стенке. А в химии я лучший. Справедливости ради, надо заметить, что вопрос, на который я ему не ответил, в принципе, не был связан с химией. Скорее, с историей. Но Майкрофту всё равно… Закончив затянувшийся монолог, Шерлок переспросил Джона, чем тот у него интересовался. – Я спросил, не хочешь ли ты чаю. – Это хорошо ещё, что я ему не сказал, что мне нравятся всякие дедуктивные штуки! – Шерлок поёжился. – У меня ощущение, что мне никогда не выбраться из тени брата. – Ему двадцать, – Джон с сочувствием посмотрел на него, – успеешь догнать. Бьюсь об заклад, когда тебе будет столько же, ты будешь знать не меньше. – Через восемь лет ему будет почти тридцать и он, скорее всего, будет знать ВСЁ. То есть, абсолютно ВСЁ. Упав на кровать и приняв позу «звезды», Шерлок сокрушенно добавил, поглядывая на Джона: – Он выучит ВСЕ языки мира, будет, если не уже, умножать в голове пятизначные цифры. В качестве тренировки. И знаешь что? Люди станут использовать его вместо калькулятора, а, кое-кто, и вместо «Гугла». Будут платить ему за это мешками ирландского золота. Потому что что? Потому что он Майкрофт… Мистер «моё второе имя — Совершенство». А я к двадцати и половины не достигну, потому что «в твоем возрасте я знал то, чего не знаешь ты, Шерлок…». Джон почесал макушку и, слабо улыбнувшись, мягко сказал: – Много знать вредно. Выбери что-то одно. А за двумя зайцами погонишься… Ни одного не поймаешь. – Так я и выбрал! Ну и ладно. Фиг с этим Майкрофтом. Сыграем в монополию? Только без Майкрофта, пожалуй. Каким-то образом, он никогда не попадает в тюрьму и всегда покупает то, что нужно другим. Ну и выигрывает, естественно. Показав Шерлоку два больших пальца, Джон упал рядом и прикрыл глаза. Он уже привык к непрекращающемуся грохоту на улице, свыкся с мыслями, что скоро Касл Комб погрузится во тьму – простой стеной они так просто не отделаются. Но вот к чему Джон никак не мог притерпеться – это к переменчивому настроению Шерлока. – Ты покажешь ему папку? – Папку? – не сразу понял, о чем идет речь, Шерлок. – Ах, папка Сингала… Нет, конечно. Я хотел отдать её Мордриарти, но Мордриати постоянно чем-то да занят. – Майкрофт должен знать… – Нет. Не сейчас и даже не завтра, – Шерлок приподнялся и, со всей присущей себе серьезностью, посмотрел на Джона, – пусть он самый главный в мире зануда, но я не хочу ему навредить. А тот факт, что над ним ставили опыты… Его как минимум расстроит. – Тогда отдай папку Мордри… Тьфу ты, Шерлок… Джеймсу. – Завтра. Завтра отдам. Неуверенно кивнув, Джон огляделся по сторонам: – Где, говоришь, монополия?***
Старушка в алой шали усмехнулась. Когда-то она уже бывала в этом прекрасном, старинном особняке и гадала его хозяину. Тогда гадалка сулила Белому фениксу лишь плохой исход, но с громкими победами. Предупреждала его, что всё закончится трагедией, если тот так и продолжит идти по кровавой дороге, устланной смертью. Но Сингал Холмс её не послушал, и вот итог: Сингал Холмс лежит в кровати, с перевязанным животом и на волоске от смерти. – Сделай что-нибудь, ведьма! Мужчина в сером костюме навис над старухой, словно скала. – Я не даю стопроцентной гарантии, – гадалка насмешливо окинула блеклыми глазами мэра, – поздравляю с новой должностью. Да вот токмо должность эта не принесёт в твою душу покоя, а лишь хаос и горечь потерь. Вижу, потеряешь ты близких, одного за другим… А сам останешься в живых. – Заткнись, ведьма, – Гэбриель грубо взял старушку за локоть и потащил её к постели, – мы заплатили тебе не за идиотские предсказания. – Он выживет и без моей помощи, – гадалка, склонившаяся над неподвижным телом Сингала, выпрямилась, – и принесёт всем нам погибель. Она ошпарила мэра взглядом и прошептала: – Мой вам совет… Не предсказание… Убейте его пока не поздно. Смертью одного вы спасёте жизни сотен невинных… Если вы его не убьёте сейчас, Англия прекратит дышать. Гэбриель навёл на старуху пистолет: – Я дважды не повторяю. Отдай лекарство и проваливай. Печально покачав седой головой, гадалка протянула ему пузырёк и, обернувшись, в последний раз посмотрела на кровать С. Холмса. Больше её не видели в Касл Комбе.