К чему приводят фанты

      — Стих! — провозгласил Гарри, стоя напротив сидящего в кресле профессора.       Снейп прикрыл рот рукой, тем самым выражая то ли недовольство, то ли скрывая свою улыбку.       Во второй вариант Гарри ни за что бы не поверил.       Стихов он знал не много. И, будучи не в самом трезвом из всех своих жизненных состояний, вспомнил только один. Набрав в грудь побольше воздуха, Гарри начал читать первое, что пришло ему в голову.       — Не тужи, дорогой, и не ахай, жизнь держи, как коня, за узду, посылай всех и каждого на х*й…       Глаза Снейпа расширились до невообразимых размеров, а его рука, закрывающая рот, безвольно упала на колени.       — Чтоб тебя не послали в п…       — Поттер! — не дожидаясь окончания произведения, Снейп оборвал чтеца.       — Нет, там другое слово было, — скромно прижав уши к голове, улыбнулся Гарри. — Вам не понравилось?       — Как именно это стихотворение могло убедить меня в вашей так называемой любви?       — Вы что! — вскинулся Поттер. — Это же сам Есенин — знаменитый русский поэт!       — Не смейте упрекать меня в литературном невежестве, — сквозь зубы прошипел Снейп. — Чем вас «Белая берёза под моим окном» не устроила?       — Я уверен, белая берёза под вашим окном замечательная. Просто мы в подземелье, не знаю, где у вас тут окна вообще, — Поттер повертел головой, в поисках упомянутого окна. Может, он действительно его не заметил?       Глаз Снейпа дёрнулся вместо брови.       Гарри пожал плечами.       — Танец? ***       Люциус потряс свою руку, сделав попытку высвободить её из цепкого захвата Уизли. Тот потряс руку в ответ.       — Что ты делаешь? — удивился Малфой, с каждой минутой всё меньше понимая, что здесь происходит.       — Здороваюсь. А вы?       — Пытаюсь вернуть себе свою конечность. Думаю, она мне ещё может пригодиться.       Рон чертыхнулся и разжал успевшие окаменеть пальцы.       Повисло напряжённое молчание.       — У вас всегда такие руки холодные? — нашёлся Рон, чтобы не слушать нагнетающую тишину.       — Только по воскресеньям.       — Но сегодня вторник, — Уизли непонимающе вскинул брови.       — Конечно, всегда! — сжалился над парнем Люциус. — Особенность организма такая, знаешь ли.       — Это от неправильного питания, — уверенно заявил Рон. — Вам всё домовики ведь готовят?       Малфой ошарашено кивнул.       — Вот. Откуда им знать, что именно нужно человеку?       — Всю жизнь ем то, что готовят мои домовики, — отстаивая профессиональные навыки своих эльфов, безапелляционно заявил Малфой.       — И мёрзнете постоянно! — продолжал дожимать Рон. — Покажите мне, где у вас тут кухня.       — Зачем? — Люциус терял контроль над ситуацией. Он настолько давно не общался с гриффиндорцами, что полностью позабыл, как легко они умеют заводить хитроумных слизеринцев в тупик.       — Приготовлю вам поесть.       — Мне проводить лично?       — Ну, а как ещё? — искренне удивился вопросу Рон. — Покажу вам, как именно и что нужно готовить, чтобы чувствовать себя чуть лучше замороженной щуки. ***       — Присядь, — Беллатриса указала Гермионе на соседнее кресло.       Предложение поступило как раз кстати — ноги девушки уже начинали подкашиваться.       — Ты меня боишься?       — Я не уверена, как именно должна реагировать на вас, — осторожно подбирая слова, начала Грейнджер. — Наши отношения… Как бы лучше выразиться. Не заладились с самого начала.       — Ты адекватная вообще? — Лестрейндж пропустила короткий смешок. — Я ж тебя убить пыталась.       — Все могут ошибаться.       — И с Волдемортом скакала на одной волне, — продолжила напирать Беллатриса, не спуская с девчонки глаз.       — Просто связались не с той компанией.       — Я пятнадцать лет сидела в Азкабане, пока ты в это время пешком под стол ходила.       — Очень рада, что вас это не сломило! Выглядите замечательно!       Поджав губы, Беллатриса было уже отвернулась от Гермионы, но тут же вспомнила ещё кое-что.       — Я убила крёстного твоего дорогого Поттера!       Гермиона вздохнула.       — Говорить, что это сделали вы — в корне неправильно. То была сумасшедшая, не знающая счастья, от которой изначально отвернулась вся её семья.       — О, даже не думай меня жалеть, чёрт бы тебя побрал!       — У меня и в мыслях не было вас жалеть. Я говорю то, что вижу, — немного помедлив, она всё же продолжила. — И сейчас рядом со мной сидит совершенно другой человек. Не зависимая от какого-то тёмного мага неуравновешенная ведьма, но сильная духом и телом женщина, сумевшая справиться со всеми тяготами её судьбы и продолжающая жить и наслаждаться жизнью.       — Да ни хрена ты не знаешь, — отвернувшись, заключила Беллатриса, и взгляд её пал на одиноко лежащий на столе предмет. Одним быстрым рывком схватив чёрную коробочку, Лестрейндж сразу же её открыла и принялась внимательно изучать содержимое.       Слегка присвистнув, она снова повернулась к Грейнджер.       — От кольца исходит сильная энергетика.       Гермиона непонимающе посмотрела на собеседницу.       — Твоя энергетика, Грейнджер. Ты мне семейную реликвию преподнесла что ли?       — Ну, — слабый румянец залил щёки «сухой, как страницы учебника» души. — Можно сказать и так.