***
Наступила осень. Первый её день выдался очень даже жарким. Так сказать наступило бабье лето. Птички летали за окном, напевая успокаивающие мелодии, помогающие расслабиться. Солнышко грело своими последними лучами землю. А зелёная листва готовилась опадать. В детстве Ольга Кирилловна очень не любила этот день. Ей казалось, что он самый ужасный за весь год. После долгих летних каникул надо было идти в какую-то школу, так ещё и терять там девять месяцев своей жизни. А это давольно длительный срок, который она с трудом вытерпливала, умудряясь учиться на отлично. Вот и сейчас, вынуждено проходят девять месяцев, но они воспринимаются по-другому. Супруги ждут чудо, которое готовы ждать хоть всю жизнь. Арефьева развернулась к окну, погружаясь в свои мысли. Она представила, как через семь лет, они с Пашей поведут в первый класс своего ребёнка. Этот малыш будет весело бежать перед родителями, размахивая ручками. А супругу будут идти позади, любуясь своим чадом. —Хоть бы ты родился здоровым… —она приложила руку к едва округлившимися животу. Если не знать об интересном положении женщины, то его даже можно и не заметить. Из раздумий её вырвал стук в дверь. Не смотря на желание побыть в тишине, женщина рявкнула: «Войдите». На пороге кабинета появилась Марина Леонидовна. При одном её взгляде, вся уверенность и стать Арефьевой испаряется, особенно сейчас. —Здравствуйте, Марина Леонидовна, какими судьбами? —спросила женщина, присаживаясь за свой рабочий стол. —Да вот, заехала по делам. Но видимо тебя сейчас не до мне. Вы же с Пашей к новой должности готовитесь… —начала Аверина издалека. Пять минут назад: Аверина зашла в здание пятьдесят восьмой подстанции. Надо было кое-что обсудить с невесткой. Только вот её планы сразу же поменялись, после того как она встретила Лизу. —Доброе утро, Марина Леонидовна, что-то случилось? —подбежала к ней Васильева. —Нет, все нормально. Не волнуйся! —Да, я не за себя, за Ольгу Кирилловну. Ей же волноваться нельзя. Итак вся на нервах, бедная… —на одном дыхании выпалила Лиза, после чего словила требовательный взгляд на себе. —А что с Ольгой Кирилловной? —Так, вся ж подстанция знает. У них с Павлом Дмитриевичем ребёнок будет! —совершенно спокойно ответила женщина, только потом поняв, что это был секрет —Ой, а вы не знали?… —Она у себя? —в ответ утвердительный кивок. Настоящее время: —Вы же на будете скрывать беременность до родов? —Аверина вскинула бровь, внимательно всматриваясь в лицо невестки. На нем она увидела растерянность. —Я боялась, что беременность не сохранится… Поэтому вам ничего не сказали. Простите, это очень глупо. —Арефьева стыдливо опустила глаза на первые попавшиеся документы. —Я тебя понимаю. Ты не должна извиняться за свои страхи. —добро улыбнулась женщина, накрывая её ладонь своей. Оля чувствовала поддержку свекрови, и это чувство предавало ей столь необходимого спокойствия. Сейчас она искренне не понимала, почему Паша столько лет не поддерживал отношения с родной матерью. «Хотя, я и сама не лучше…» —подумала Арефьева. —Какой срок? —Одиннадцать недель… —Ну вы даёте! А на самом деле, я очень рада за вас, дети. Паше наконец-то повстречалась хорошая женщина. Ему надо беречь тебя, как хрустальную вазу! —Он бережёт… —расплылась в улыбке Ольга, понимая что Рыков действительно очень дорожит ей. Паша любит её так, как никто другой не любил никогда. Этот мужчина готов убить за неё любого, кто посмеет вызывать её слёзы. Будет защищать до последний капли крови. Оля — его смысл, отныне ведущий по жизненному пути.***
В комнате отдыха собрались освободившиеся врачи, ждущие следующих вызовов. На удивление день был очень спокойным, позволяя друзьям поговорить друг с другом. —Эх, помню я, как мелкий пошёл в первый класс... —плюхнулся на диван Витя, запуская руки за голову —Я тогда на линейке в обморок шандарахнулся, но не об этом! —Мы с Верой вчера вспоминали, вроде только недавно отдали Дениса в школу, а он уже на последнем курсе института. —вздохнул Ломагин, захлопывая книгу. —Время бежит. Скоро Глебка в садик пойдёт. —мечтательно протянула Рая. —Бригада Ломагина, на вызов. Двенадцатая школа. Мальчик 6 лет, солнечный удар. Упал в обморок на линейке. —О, Вить, твой собрат! —засмеялась Рая, выбегая из комнаты отдыха. —Накаркали…***
На город опустилась ночь, окутывая своей тишиной. Все работники подстанции, у кого не ночная смена, давно отправились домой. Ну, почти все. Паша задержался на одном интересном вызове и приехал на подстанцию около двенадцати ночи. Мужчина был на все сто процентов уверен, что супруга его не дождалась и уехала домой, но всё же решил проверить. Подойдя к кабинету супруги, он дернул ручку двери, что на удивление легко поддалась ему. Войдя внутрь, мужчина увидел Арефьеву, уснувшую на диване. Тёплый свет настольной лампы освещал её личико, украшая эту милую картину. Рыков легко встряхнул её плечо, стараясь резко не нарушить чуткий сон супруги. Женщина невольно поддалась действиям Паши и открыла глаза. —Спящая красавица, поехали домой. Тебе на нормальной кровати поспать не помешало бы. —нежно произнёс мужчина, помогая ей встать. Через сорок минут они были дома. Арефьева буквально валилась с ног. У неё не было сил ни на что. Паша помог ей раздеться, принять душ и донёс до кровати. —Я чувствую себя маленьким ребёнком… —в полудрёме произнесла женщина. —Моя маленькая девочка, —нашёптывал Рыков, накрывая её легким пледом. Ему нравилось так оберегать её. Он считал, что не каждому мужчине дано так полюбить, и это великий дар, который нужно беречь.