ЧЁРНЫЙ МОНСТР С ПЕРЬЯМИ
2 ноября
— Тим, вставай. Ты что, не слышишь будильник? — А? — я вытащил голову из-под одеяла. — Будильник, Тим. — Выключи его, пожалуйста, — откинул одеяло и лёг на спину. — Тебе прислали голосовое сообщение, — Мэл сидела в моём телефоне. — Кто? — Детектив Мюррей. — Потом послушаю. Наверное, я единственный человек, который не пользовался смс, а предпочитал звонки и голосовые сообщения. — Не разваливайся тут, вставай и собирайся на работу. Мэл вылезла из-под одеяла и собиралась пойти на кухню поставить чайник, но я удержал её за руку: — Погоди. Останься со мной. — Я не хочу, чтобы ты опоздал из-за меня на работу. — Не опоздаю. Мы по-быстрому. Я притянул к себе жену, она легла мне на плечо, а руку запустила вниз под одеяло. — Возвращаем старые привычки заниматься сексом по утрам? — Вечером я очень устал, а сейчас выспался и отработаю вчерашний прогул. — Сегодня ты придёшь ко мне чистым? — Абсолютно. Из-за спонтанного секса с Борисом в кабинете для допросов, придя домой, мне было стыдно лечь к жене в постель. Нет, не из-за того, что у меня жутко болела задница и даже не из-за чувства измены. Я был грязным не физически, а морально. Я никогда не признаю Мэл, что секс с Борисом мне доставляет удовольствия больше, чем секс с ней. За десять лет брака у меня и мысли не было воспользоваться фаллоимитатором, потому что я не гей. Я не презираю геев, каждый достоин своего, но не хочу, чтобы кто-то брал меня сзади. Кто-то, кроме Бориса. В этом-то и моя тайна. Борис Троцк — моя тайна. До Мелиссы у меня было много женщин несмотря на мою слепоту, но только один мужчина. — Сегодня скажешь Троцку? — спросила Мэл, лёжа подо мной. — Почему ты хочешь поговорить на отдалённые темы… именно… в тот момент, когда я собираюсь кончить? — Просто на ум пришло. — О чём ты только думаешь, Мэл? — Прости, я не буду тебя отвлекать. Она целовала меня в шею, отчего я посадил её к себе на бёдра, и мы оба кончили. — Сегодня… я закрою дело Троцка, и мы это… отметим. — Психушка или тюрьма? — Психушка. В машине я прослушал голосовое сообщение. Детектив Мюррей, работающий лично на меня, проверил кое-какие данные по Борису, и мои опасения подтвердились. — Что же ты наделал, Самаэль? — Что, простите? — спросил водитель. — Нет, ничего, Джон. Сам с собой разговариваю. На улице я выкурил сигарету, стрельнул у одного полицейского. Обычно мы курим с Мэл дома, не выставляя напоказ свои вредные привычки. Хотя Мелисса покуривает с девчонками после того, как напьётся. Как странно, моя жена часто выпивает в компаниях, но я никогда не думал убить Мэл за это, наверное, потому, что люблю её. Ведь не даром именно Самаэль выбрал мне жену. — Наручники снимаем с ног? — Нет, оставьте, — попросил я полицейских. — Как с-ска-зжете,— ответил шепелявый голос. Когда полицейские ушли, Борис спросил: — В принципе, я могу и в наручниках тебя отыметь. Я засмеялся: — Не сомневаюсь в тебе, Борис, но сначала нужно закрыть твоё дело, а для этого мне нужно записать на диктофон наш последний разговор. — Мне строить из себя невинного или раскаянного? — Как сам пожелаешь, — я взял в руки диктофон и положил палец на кнопку. — У меня просьба к тебе. — Слушаю. — Перед тем, как мы начнём, опиши себя. — То есть? — Если ты не в курсе, я слепой с рождения. Я помню, как ты выглядел в детстве — трогал твоё лицо и тело. Ты описывал мне себя. Так вот прошло более тридцати лет. За эти несколько дней я кое-как тебя представил у себя в голове, но хочу увидеть. Опиши, как ты выглядишь внешне. — Ну… я высокий, более шести футов . Крупный парень. Двести двадцать фунтов во мне есть. Широкие плечи, сильные руки, как ты мог ощутить. Тонкая верхняя губа. Карие глаза. Помнишь мои волосы? Они стали короткими и поседели, я больше не кудрявый, появились небольшие залысины, но они меня не портят. Уши так и остались большими. Хмм… Это всё так странно, Тим, — я услышал, как он почесал голову, — дай подумать. Носогубные морщины. А, брови остались прежними. Тебе всегда они нравились. Когда ты их трогал, левая постоянно пыталась убежать от тебя, — Троцк усмехнулся. — Я не урод, Тим. Я обычный. У меня красивая улыбка. С зубами повезло. За пятьдесят лет ни один не выпал. Что ещё сказать? Не знаю, — Борис снова что-то почесал. — Щетина небольшая на лице, — понятно, он почесал щёку. — Совсем немного волос на торсе, ну, на груди. Наверное, это пришло с возрастом. Как-то так я выгляжу. Я представил его. Он красивый. Он, правда, красивый. Борис и в юности мне нравился, а сейчас… Кажется, я до сих пор люблю его, но никогда не признаюсь в этом. Я включил диктофон и начал допрос: — 20 октября 2016-о года Вы убили свою жену? — Да, — голос виноватого человека, как при втором допросе. — Вы зарубили её топором, а потом размозжили голову разделочной доской? — Всё верно. — Вы вывесили её труп на незастеклённом балконе? — Да. — Мистер Троцк, кто был третьим в тот вечер? Скрип наручников. Борис занервничал: — Простите? Третьим? — Да. Вас было трое в квартире. — Это… какая-то ошибка. Мы с Маргарет были вдвоём. — Давайте вернёмся на много лет назад.***
— Вы учились в колледже? — спросил судебный психиатр. — Нет. — После окончания школы чем Вы занимались? — Пошёл работать. — Куда? — В мастерскую отца, чинить машины. — Во сколько лет Вы встретили свою будущую жену? — В тридцать два года. — А что было до этого? — В каком плане? — я не понимал, куда клонит Тимми. — После школы Вы пятнадцать лет проработали в мастерской отца? — Да… — неуверенно ответил. Тимми дотронулся до подбородка: — Имя Брюс Тредсен Вам о чём-то говорит? — Первый раз слышу. Хорошо, что Тимми меня не видел, потому что я пытался скрыть ложь со своего лица, но голос выдавал. Я выдумал Брюса Тредсена, его больше нет, но Тим его нашёл. — Я спрошу иначе: Вы когда-нибудь сомневались в себе? — По какому критерию? — По любому. — Каждый человек порой сомневается в себе, Вам ли это не знать, господин психиатр? Тимми приковал меня стеклянными глазами: — Мистер Троцк, я, в отличие от Вас, никогда не числился пациентом психиатрической клиники. — Что… что Вы несёте?… Нужно косить под дурачка. Тимми надеялся уверить суд в моей невменяемости. — В восемнадцать лет Вы добровольно обратились в психиатрическую больницу на западе Бронкса, но не как Борис Троцк, а как Брюс Тредсен. При себе у Вас был поддельный паспорт. Вашими жалобами стали галлюцинации. Шесть лет Вас лечили от дословно: «чёрного монстра с перьями». Демон, что за спиной у Тимми. — Такое было? Что мне отвечать? Да или нет? — Вас вылечили и выписали из лечебницы. В этот момент Вам двадцать четыре года, до женитьбы ещё восемь лет. — Я… вновь устроился на работу, снял жильё, начал жить новой жизнью. — Галлюцинации исчезли? — Да. — И больше не появлялись? Я не мог сказать о том, что видел несколько дней назад. — Вы ощущали какое-то странное присутствие рядом с собой? Возможно, Вы никого не видели, но ощущение преследования у Вас было? — Да. — Как часто? — Это было и в браке с Маргарет. — Вы обсуждали свои предчувствия с женой? — Нет. Маргарет не знала, что я бывший психопат. — Вы подтверждаете, что являетесь психопатом? — Я вылечился в двадцать четыре года, никакие галлюцинации меня больше не преследовали. — В браке с миссис Троцк Вы слышали голоса? — Нет, только… — Вы видели «чёрного монстра с перьями»? — Да. — Когда? — Не помню. — Вы когда-нибудь использовали нетрезвое состояние Вашей супруги? — В каких целях? — Сексуального характера. Господи, как Тимми нагнетал меня! — Нет. Я не насиловал её. — У Вас был регулярный секс с супругой? — Нет, — помотал головой по привычке. — У Вас была любовница? — …д-да. — Мисс Эверс? — Да, мы были любовниками. — Мисс Эверс описывает Вас, как нервозного и неуравновешенного человека. Как Тим нашёл Кэрол? Она же находится в другом штате. Она не знает моего настоящего имени. Когда и чем закончится этот допрос? — Мисс Эверс сказала, что неоднократно слышала от Вас желание убить миссис Троцк. — Возможно… я не помню. — Когда Вы перестали вести сексуальные утехи с любовницей? — Где-то полгода назад. — По какой причине? — Я… я не помню. — Вы ударили мисс Эверс, после чего она выгнала Вас из дома. Вы ударили её, потому что увидели кое-что в её доме. — Что увидел? — «Демона» — с её слов. Чем дальше шёл этот разговор, тем он становился мне всё больше неприятней. Я в самом деле представал психом перед Тимми. — Мистер Троцк, Вы видели кого-то третьего в момент убийства жены? — Самаэля. Щелчок. Тимми выключил диктофон и поднялся из-за стола: — Отлично! Ты справился, Борис. У нас есть твои показания. — Что это было? Что ты устроил? — Твою дальнейшую судьбу. Я же обещал спасти тебя. Психушка намного лучше тюрьмы. — Погоди, — я встал со стула и подошёл к Тиму. — Ты поднял все эти документы, нашёл всех этих свидетелей, чтобы обвинить меня в невменяемости? Поставить клеймо психа? — Да, это единственный вариант. Мой человек справился превосходно, за несколько дней восстановил всю хронологию твоей жизни. Признаться честно, меня это всё удивило. — Удивило? Чем же? — Тем, что ты оказался таким впечатлительным. Ты поймал глюк от травки, и этот глюк преследует тебя всю жизнь. В школе ты обещал мне покончить с марихуаной. У тебя зависимость. Ты наркоман. — Нет, Тим… У меня никогда не было глюков от травки! Я уже сто лет не курил траву. О чём ты? Мне шестой десяток, какая марихуана?! И когда я убивал жену, никакого третьего лица не было в доме! — Мне всё равно, Борис. Твои показания записаны, у меня есть доказательства. Свою работу я выполнил. Тимми обошёл стол и взял портфель с тростью. Он хотел позвать полицейских, но я заткнул ему рот рукой и прибил к стене. — Тише-тише. Не надо, Тим. — Что ты делаешь? Отстань от меня! Я закрыл твоё дело. — Демон реален, Тим. Я не сумасшедший. — Какой ещё демон? Демонов не существует. — Тим, он существует. Впервые я увидел его в шестнадцать лет за твоей спиной. Я испугался, поэтому и прекратил общение с тобой. Но этот образ преследовал меня: жёлтые глаза и белые зубы, чёрные перья. Я не мог спать по ночам. Я обратился за помощью в психушку, мне помогли. Но странное чувство не покидало тридцать лет. Знаешь, как будто меня пометили, демон следил за мной всю жизнь. И я вновь его увидел. — Ты спятил?! — психиатр махнул головой. — Я правильно поставил тебе диагноз, ты шизофреник, и твоё место в лечебнице! Тим вырвался и отошёл от стены. — Разве… разве твоя жена не видит его? Почему только я его вижу? — Потому что ты псих, а моя жена — здоровый человек. Самаэль появился за спиной Тимми. Точнее, он вылез из самой спины. Огромные чёрные крылья обволокли тело психиатра, жёлтые глаза и ослепительная белоснежная улыбка возвысились над человеком. — Тим, он здесь… — я отошёл от друга. — Он снова здесь. Я не выдумываю. — Поэтому-то мы и расстались, Борис. Ты очень впечатлительный и постоянно живёшь прошлым. Такой непостоянный человек, как ты, мне не нужен. Ты слабый. А слабым людям не место рядом со мной. Ты выдумываешь глупые оправдания своим поступкам, но, на самом деле, ты просто жалкий трус. Ты не смог удержать меня рядом с собой, не смог обеспечить своей жене достойную жизнь. Ты считаешь, что тебя все бросают и воспринимают, как балласт, но это ты отталкиваешь от себя людей. Ты эгоист, и Самаэль видит это. Он бесится, когда ты притрагиваешься ко мне, целуешь или трахаешь. Он оградил меня от тебя, потому что на месте Маргарет должен был оказаться я. Демон приставил свою щёку к Тимми и стал сливаться с плотью человека. Холодные голубые глаза психиатра окрасились в жёлтый цвет, а тонкие губы превратились в жуткий оскал с пеной. Я схватил Тимми правой рукой за голову и стукнул о край стола. Тело бездыханно рухнуло на пол, а демон вылез из хозяина. На звук удара прибежали полицейские и начали бить меня дубинками. Я лежал на полу и видел стеклянно-голубые глаза Тимми. Он не моргал и не дышал. 20 октября 2016-о года я убил свою жену. 2 ноября 2016-о года я убил своего лучшего друга. Я даже не человек. Я псих. Самаэль всё видит. Он будет преследовать меня до конца дней. — Троцьк, к тьебе гось-ти. — Кто? — спросил я у полицейского. — Узьнаешь. Я встал со скамьи в своей камере и направился к решётке. — Сьтой-сьтой, ты куда? — На встречу, — спокойный ответ с моей стороны. — Нетьушки. Сьядь обратно на ськамью. Я повиновался. Не понимал, почему со мной так обращались? И самое главное: кто придёт? — Сьиди сьпокойно и не подходи к решьётке, Троцьк. Ты и так натворил глупосьтей сьполна. Шепелявый полицейский прав. Я полностью разрушил свою жизнь. Вдалеке по коридору застучали каблуки. Возможно, у какого-то заключённого адвокат женщина. Шаги приближались, звук каблуков стучал не только у меня в ушах, но и в сердце. Почему-то мне страшно. Вдруг охранник поставил перед решёткой стул, и появилась женщина. Высокая, статная. На ней чёрное платье ниже колена, ткань, закрывающая полностью руки, такие же чёрные туфли на шпильке. Она села передо мной, нас разделяла решётка. Я чувствовал запах её каштановых волос. Хоть в коридоре не очень светло, её зелёно-карие глаза прикованы ко мне. Она положила ногу на ногу. Боже, какие красивые длинные ноги! Она накрыла левой рукой колено, и я заметил обручальное кольцо на пальце. У неё длинные матовые ногти, как у кошки. Будь я ближе к ней, незнакомка бы вцепилась в моё лицо. Женщина сидела и молчала, рассматривала меня. Я знал, кто она. Не знал её имени, но догадывался, кто предо мной. — Вы подходите друг другу, — выдавил из себя. — Я уверен, вы красиво смотрелись рядом друг с другом. — Ты одобряешь меня? Тимми сделал правильный выбор относительно меня? — Думаю, что не Тимми выбрал тебя. Она коснулась обручального кольца: — Ты хотел быть на моём месте? — Я любил Тимми… Он… был моим другом. — Жену ты не любил и убил её. Почему же ты убил Тима? — Я… не хотел… — полились слёзы, — я, правда, не хотел… Мои слёзы и мои оправдания не действовали на неё. Она настоящий кремень. Она уничтожала меня взглядом своих зелёно-карих глаз. — Тимми поставил тебе диагноз — острый психоз. Тебе светило пятнадцать лет в психиатрической клинике. — Откуда ты знаешь? — Я прослушала его диктофон. — Ты слышала все записи? — Последнюю в том числе. Расскажи мне о Самаэле. Я убил Тимми из-за Самаэля. — Это плод моих фантазий. Я его выдумал. — Это ты решил после того, как убил Тимми? — Да. — А что думал до убийства моего мужа? — Самаэль — демон. Демон Тима. Именно из-за него Тимми такой недоступный. Самаэль совращает, вытаскивает наружу самые похотливые и зловещие мысли. Тимми может подпустить человека близко к себе, но Самаэль будет его мучить, как мучил меня всю жизнь. Я видел демона, он реален. У Тимми глаза пожелтели, поэтому я его ударил. Подумал, что демон забрал моего друга, вселившись в его тело. Но потом Самаэль вылез из человека, а Тим уже не дышал, — руки закрыли лицо. — Я психопат. Тимми свёл меня с ума. — За десять лет брака я ни разу не видела Самаэля за спиной Тима. Думаю, ты прав: ты сошёл с ума, а Тим поставил тебе смягчающий диагноз. Проще вылечить психоз, чем шизофрению. Однако теперь тебя ждёт тюрьма, Борис. Суд присяжных даст пожизненное заключение, они не простят смерть Тимоти Стэнфорда. — Я согласен. Такой приговор будет правильным. — Меня не будет на суде. Мне нужно похоронить мужа. Так что я желаю тебе удачи, Борис. Она встала. — Ты… ты не будешь… — Упрекать тебя? Кричать и обвинять в том, что ты забрал у меня мужа? Я выше этого, Борис. Ты забрал у меня любимого человека, ты сам себя лишил любимого человека. Я не скажу: «Бог тебе судья», тебя будут судить люди, и с их приговором жить всю оставшуюся жизнь. За спиной женщины начало что-то появляться. Нечто, поросшее волосами, с длинным змеиным хвостом и звериными лапами. Демонесса, чьи глаза олицетворяли похоть и сексуальность. Я забрался с ногами на скамью. Это какое-то безумие… женщина стояла вполоборота и смотрела на меня, а демонесса за её спиной улыбалась. — Как тебя зовут? — со страхом в шёпоте спросил я. — Мелисса. Жена Тимми повернулась, а демонесса исчезла в теле хозяйки. Звук каблуков отдалялся от меня. После психушки в двадцать четыре года я пошёл в церковь. Там Святой Отец сказал мне, что я не безумен, и демон реален. У меня не было галлюцинаций. Священник назвал имя демона — Самаэль, Бог Слепых, злых желаний и мыслей. Откуда Бог Слепых взялся у Тимоти Стэнфорда? Теперь мне уже это никогда не узнать. Я вспомнил ещё кое-что. Самаэль был женат на Лилит, Богине Разврата. Она славилась тем, что проклинала, похищала и убивала младенцев. Их дети — адские чудовища, а Лилит — мать всех демонов ада. Самый известный ребёнок Самаэля и Лилит — Каин, Демон Убийств. Из-за слепоты Тимми не видел демона Мелиссы. А Мелиссу в жёны для Тима выбрал Самаэль, поэтому они так подходят друг другу. Два демона вновь воссоединились на земле благодаря двум людям, а я оборвал эту связь. Я видел двух Богов. Самаэль преследовал меня долгие годы, пока окончательно не свёл с ума. Я убил мужа не Мелиссы. Я убил мужа Лилит. Какова же будет её месть?