Мальчики в тёмном

Тайна, которая нас преследовала, носила наши собственные лица.

— Я всё слышал, — было первой фразой, произнесённой так флегматично и монотонно, что это неприятное равнодушие, играющее в его голосе, окутало всю комнату и даже заставило Стеф остановиться на мгновение. — До единого слова. Леонардо не отвлёкся от книги. Более того, даже не повернулся в сторону девушки, медленно перелистнув страницу и тихо кашлянув, видимо, вновь сосредотачиваясь на тексте. Его ноги самым наглым образом лежали на столе. Рядом Стефани заметила пустой стеклянный бокал — этот тоже пьёт. Они тут все сопьются такими темпами. Стеф громко выдохнула, и Лео, оторвавшись от книги, медленно перевёл взгляд на окно. Видимо, буквально почувствовал этот её взгляд, а, когда услышал уверенные шаги, лишь покачал головой. Стефани кулачком ударила по поверхности стола, заставляя его посмотреть на себя. Её нахмуренные брови, янтарные глаза, излучающие весь спектр самых негативных эмоций, на лице парня вызывали слабую ухмылку, словно бы сложившуюся ситуацию он всерьёз вообще не берёт. А Стеф молча глядела на него, будто ожидая, что он просто сейчас возьмёт и извинится, хотя в глубине души прекрасно понимала — с Лео такое никогда не произойдёт. — Я отгораживаю вас от неприятностей, — произнёс он. Тон голоса был настолько монотонным, что Стефани неимоверным усилием воли подавила желание треснуть его. Леонардо перелистнул страницу книги. — Так лучше для всех. А потом вновь принялся за чтение. Стефани, скрестив руки на груди, выдохнула уже более спокойно и, присев на краешек стола, прищурилась, следя за тем, как бегают его глаза по чёрным строкам. — Потому что я понимаю, что, полностью игнорируя ту, кто спас мне жизнь, я поступаю абсолютно правильно. И каким-то образом всё ещё способен находиться рядом и даже смотреть ей в глаза. Взгляд Лео остановился на середине страницы. Следом он повернулся к девушке. На его лицо упал свет солнечных лучей, холодная синева радужки стала более выразительной, и у Стеф получилось поймать в его глазах что-то отдалённо напоминающее подлинное удивление. — Ты передразниваешь меня? — снисходительно поинтересовался он, на мгновение прикрывая книгу. — Да, Стефани. Теперь, когда футовцы слезли с нашего хвоста, я могу вернуться к обычной жизни, — она бескомпромиссно забрала предмет из его рук, и Лео подпёр голову кулаком. Стеф, оторвавшись от обложки, глянула на него исподлобья. — Как бы мне сделать больно Кейт на этой неделе? Выражение лица Леонардо совершенно не поменялось. Он не нахмурился, даже не посмотрел на неё серьёзно, как обычно делает это всякий раз, когда Стефани спорит с ним. Лео только поднялся со своего места и резковатым движением руки забрал у девушки книгу. Стеф хотела возмутиться, но он остановился точно напротив и вот теперь — вот теперь посмотрел ей точно в глаза, прямо в своём стиле: тяжело и испытывающе. — А я могу продолжать быть вспыльчивой, самовлюблённой девчонкой, которая не думает о последствиях, — Леонардо чуть наклонился к ней. — Это весело. Мне нравится. Только в противовес своему ядовитому, холодному тону Лео вовсе не выглядел уверенным. Не то чтобы его что-то стесняло, заставляло чувствовать себя крайне неудобно, нет, — он всегда держит ситуацию под контролем. В конце концов, он как-то способен сдержать Рафаэля, и — Стефани упрямо не хотела признавать — её тоже. Но сейчас вся его усталость, задумчивость словно бы обострились, и Стеф это показалось чем-то неправильным, странным. Леонардо всегда может решить проблему. У него в жилах играют надменность и снисходительность ко всему происходящему вокруг, а сейчас Стефани видит — из Лео, видимо, тридцать процентов его самоуверенности выбили. Потом ещё процентов десять исчезло из-за Кейт, которая всё видела. Сейчас наверняка двадцать процентов испарятся, потому что они все — Стеф, Кейт, Эмили и даже, в какой-то степени, Сьюзан, — смотрят на него подозрительно. Он ведь старший. Он скажет своим братьям, и они послушают его. Расскажут. — Тогда я наконец-то раскрою секрет своего дьявольского поведения, — протянула Стефани, скрестив руки на груди и всё ещё упрямо смотря на него. На мгновение Лео отвернулся, но это только на мгновение. Ей показалось, что к подобным попыткам он относился не особо уважительно. Спустя секунду это стало заметно по усмешке, пробежавшей по его губам. Стеф покачала головой и подняла взгляд, теперь вновь смотря ему в глаза, ожидая ответа, но тот просто выдохнул уже более расслабленно. — Так, ладно, — произнёс брюнет, глядя в окно за спиной девушки. А потом, когда Стефани уже собиралась что-то сказать, он только одним своим взглядом прервал её. — С меня хватит. Только широкие плечи были по-прежнему напряжены. Осанка ровная, словно бы его нервы, действительно, натянуты, и вот-вот Леонардо даст слабину. А Стеф быстрым шагом преодолела расстояние между ними, заставляя парня тотчас встать на месте. — Хватит будет, когда я скажу. Леонардо невольно подумал о том, что когда-нибудь Стефани со своим острым языком попадёт в очень дурную ситуацию, а потом к собственному удивлению отметил, что стоило бы. Он бы посмотрел на то, как она попробует избежать этого, но, чёрт, отрицать нельзя. Не то чтобы Стеф права, вот так бесцеремонно врываясь к нему и язвя вместе с этим, но Лео прочитал уже две с половиной книги. Правда, на второй он задумался, долго смотрел в окно, пока к нему не зашёл Микеланджело с сомнительным предложением молчать до последнего. Микеланджело, чёрт бы его побрал. Не кто-то другой, а именно он, чего Леонардо даже на подсознательном уровне не ожидал. Хотя у Майки была особенность — он так любит плести интриги, что готов даже сделать кому-то больно. Стефани, вот, не считает такую политику верной. Собственно, именно поэтому она здесь. — Я не хочу никого видеть, — его ладони коснулись плеч девушки, и Лео, на секунду задержав на ней взгляд, отодвинул Стеф со своего пути. — Ты не хочешь, чтобы они видели тебя, — она же в свою очередь обернулась. Леонардо в этот момент ставил книгу на ту полку, с которой взял её. Но в противовес весьма возмущённому взгляду голос Стефани был лишён интонационных всплесков, и это была не полная уверенность в собственных действиях — Леонардо чувствовал. Стеф обычно ничто не останавливает. Со сколькими офицерами полиции она переругалась, в конце концов? Но такое робкое спокойствие перед ним о многом говорит. Всё-таки Лео заставляет её сдерживать себя. Злой Рафаэль может врезать. Злой Донателло часто борется с агрессией внутренне, подальше от всех. Микеланджело по-настоящему злым не бывает, ему всё смешно. Леонардо прячет эмоции за маской холода и из их мрачной четвёрки кажется самым непредсказуемым. Именно это качество останавливает от слишком уж необдуманных действий в его сторону. Она ведь могла ворваться сюда. Могла крикнуть на него, но не сделала этого. Чего вообще можно ожидать от парня, к которому даже психованный Рафаэль прислушивается? Лео устало выдохнул. — Это всё равно когда-нибудь бы произошло. С Кейт, — пожал плечами и обернулся. — Без неё. — Или это Вселенная указывает тебе на то, что действительно важно. — Только не говори, что веришь в это. На его фразу Стефани не сразу нашла, что ответить. Она моргнула пару раз, стараясь подобрать что-то более подходящее, чем «идиот», и вновь посмотрела на него. Леонардо был весь во внимании. — Ты точно этого не скажешь вслух, поэтому это сделаю я, — произнесла Стеф. — Мы уже видели достаточно. Начиная от вашего странного поведения на фестивале и заканчивая психопатами в чёрной одежде. Скрывать очевидное абсурдно. Девушка нахмурилась, когда Леонардо в такой ситуации позволил себе ухмылку. Остановился напротив окна, спиной к ней. — Я это прекрасно знаю, — он не спешил поворачиваться, но прекрасно знал, какое у неё выражение лица. Собственной кожей получается чувствовать её недовольство. — И что только заставляет тебя так яростно защищать тех, с кем ты знакома не больше года? Вопрос растворился в вое ветра на холодной улице. Стеф глубоко вдохнула. — Это называется сострадание. Эмпатия, Дружба, чему тебе стоит поучиться, — ответила она, буквально выделяя последнее слово. — В конце концов, ты же Леонардо. Ты знаешь, что правильно. — Стефани, — произнёс он, придавая голосу более мягкие нотки, нежели минутой раннее. — Ты не особо понимаешь значение слова «правильно». Стеф отвернулась от него в этот момент, и Лео прямо услышал это беззлобное «сука», которое она даже не постаралась выразить мысленно. Но про себя он отметил, что изначально ждал от неё что-то похожее на угрозу из разряда «Если не расскажете, вам — задница», которые она так умело и легко кидала его младшим братьям. Напоследок Стефани повела себя в своей собственной манере. Сделала пару уверенных шагов в его сторону. Леонардо в ожидании скрестил руки на груди и опустил взгляд на подошедшую к нему девушку. — Просто если хотя бы в самом дальнем уголке души тебе не всё равно, покажи это.

. . .

      Сьюзан Смит щёлкает зажигалкой, и появляется крохотный оранжевый огонек. — Я бы в твоём возрасте так не делал. Микеланджело склоняется к девушке, на его губах играет улыбка, когда вокруг всё сложно. Сью она не нравится. — Ты старше меня всего лишь на один год. — Ну, я ведь должен быть старше кого-то, — замечает Майки, многозначительно подмигивая ей. Сьюзан, не обращая особого внимания на него, пожимает плечами. Кейт рядом просто пьёт чай, думая о чём-то своём, и Эмили взглядом, полным каких-то неоднозначных эмоций, смотрит в темнеющее небо. Она думает о том, что им надо расслабиться, даже если произошло ужасное. Эми буквально чувствует тонкий комок нервов, сплетающийся из эмоций друзей, и совсем не выглядит умиротворённой. Ещё чуть-чуть, кто-то щёлкнет пальцами, и она от волнения начнёт много говорить. Только и получается смотреть на Сьюзан и искренне не понимать, как она может быть настолько спокойной в такой ситуации. Микеланджело, убрав мобильный в карман, ловко перепрыгивает через перила и оказывается точно напротив девушек. — Итак, тема, интересующая меня уже второй день. Мой самый нелюбимый брат и его умение быть чьим-то другом. Откуда ты знаешь Рафи-боя? — Майки делает паузу и, подойдя ближе к Сью, хитро прищуривается. — По моему скромному мнению, у него нет ни одного нормального друга, поэтому я жажду услышать историю в подробностях. Не слишком длинную, иначе я засну. И не слишком короткую, потому что это всё-таки Рафи-бой. Сьюзан медленно отодвигает его от себя и на вопрос, если честно, отвечать не горит желанием, потому что Микеланджело не производит на неё приятного впечатления. Он выглядит слишком весёлым и легкомысленным для того, кого недавно чуть не убили. Сью это уже не нравится. Её вообще удивляет, как такой обаятельный и милый парень может быть таким гадким. — Не будет никакой истории, Майки, — неожиданно для всех произносит Кейт, и Сьюзан, глянув на подругу, согласно кивает, закуривая уже вторую сигарету. Спасибо большое Донателло, который любезно помог ей с ними. Микеланджело заметно расстроился, но своего навязчивого позитивного настроя не терял. — Тогда, может, какую-нибудь другую историю? — поинтересовался он, моргая красивыми голубыми глазками. — Да ладно вам. Эми? Ну не будь хотя бы ты такой мрачной! Похуже Донни, честное слово. — Чего ты хочешь услышать, Майки? — сокрушённо спрашивает Эмили, но всё-таки улыбается ему. Даже Сью эта улыбка заставляет почувствовать что-то приятное внутри. Что-то тёплое, чего совершенно сейчас не даёт улыбка Микеланджело. — Да, я понимаю, что ситуация хуже некуда, но все в порядке. Живы. И Брюс здесь. — И Брюс здесь, — эхом повторяет Кейт, и в этот момент Сью, услышав имя добермана, крепче обнимает подругу за плечо. Знает ведь прекрасно всю историю и то, как Кейт реагирует на любого рода упоминания прошлого. Микеланджело смотрит на робко улыбающуюся Эмили и вдыхает прохладный зимний воздух полной грудью. Сегодня было солнышко, ага. Они чудом избежали кровавой мясорубки, а Эми улыбается. Майки тщетно пытается понять, искренне это или наигранно, но что-то подсказывает, что наигранно она не умеет. От Эмили даже в трудные моменты веет странным позитивом. Микеланджело полностью поддерживает её, но его оптимизм подкрепляется неприятными лирическими отступлениями. — Ситуация, конечно, такая себе, — он пожал плечами, машинально касаясь ладонью шеи, когда Эми посмотрела на него. — Я тогда у Эйприл прям ту сцену из боевиков представил. — Ту? От голоса Сьюзан Микеланджело невольно вздрогнул. В её тоне летали нотки недоверия, мешающиеся с чем-то острым, колким. Майки не смог разобрать сразу: то ли сарказм, то ли простое сомнение. Но взгляд Сью, коснувшийся его на мгновение, Микеланджело не особо понравился. — Ну, тот момент, когда на главных героев нападает сотня психов с катанами, но они выходят победителями. Воздержался от такого просящегося сравнения «прямо как наш Лео умеет». Сьюзан устало выдохнула, когда за её спиной раздался громкий, противный скрип двери. Эмили обернулась к появившейся Стефани и уже хотела было сказать ей что-то ободряющее, но девушка, махнув рукой, уверенным шагом прошла мимо них. — С дороги, — бескомпромиссно отпихнула улыбающегося Микеланджело, чтобы не загораживал дорогу собой. Видимо, все эмоции, которые она так успешно сдерживала в разговоре с Леонардо, решили вспыхнуть именно сейчас. А это ведь довольно опасно — Стефани в редчайших случаях могла общаться без едкости. Чаще всего её поведение было хаотичным и мешалось с огромным количеством саркастичных, язвительных высказываний. А сейчас, будучи ещё и заметно разозлённой, Стеф не была тем человеком, с которым хотелось бы столкнуться. Эмили это знала прекрасно. Характер подруги уже принимала без всяких отговорок после стольких лет дружбы. — Я пойду поговорю с ней, — произнесла блондинка, взволнованно глядя в ту сторону, куда только что ушла Стефани. — Она ведь не со зла. Сью повернулась к Эмили. — Это же она на днях выбила дверь и поругалась с каждым? — Да, — согласилась Эми немного смущённо. — Но ты знаешь, Стеф может быть немного... Стеф. Сью не знала, но невольно подумала о том, что и Рафаэль такой Рафаэль со своими безумными закидонами. Поэтому она кивнула понимающе, и Эмили, быстренько поднявшись с места, поспешила за подругой. Сью, глядя светловолосой девушке в спину, сделала очередную затяжку. — Чувствую, разговор с Лео прошёл так себе, — Майки легкомысленно пожал плечами. — Он ведь поступает, как хочет. — Но почему он такой? — внезапный вопрос Кейт заставляет даже вечно спокойную Сьюзан напрячься на мгновение. Может, дело в нотках негодования, которые проскользнули в её голосе. Может, Сью показалось, что подруга постепенно начинает приходить в себя. Вместо тихой жалости приходит непоколебимое желание докопаться до правды. Что ж, азарт Стефани передаётся по воздуху. — Ну, мой старший братишка ещё тот любитель поломать кайф, — Микеланджело задумчиво коснулся подбородка, заметив невольно, как изменился взгляд Кейт с рассеянного на более внимательный. По губам парня улыбка пробежала. Он ещё ни разу не видел, чтобы кто-то так сильно переживал за Леонардо. Это даже немного забавно. — Он столько всего видел, столько испытывал. В один прекрасный вечер все его друзья просто исчезли. Кейт откашлялась, и Сьюзан в этот момент скосила крайне неодобрительный взгляд на парня. Тот, в свою очередь, заулыбался во все тридцать два, думая о том, что Кейт плохо умеет скрывать свои эмоции. Микеланджело очень хорошо видит это и не может просто так пройти мимо. Действительно, забавно. — Шучу. Про друзей история не о нём, не волнуйся, Кей, — легко пожимает плечами, совершенно не стараясь прятать свою яркую улыбку. — Но, на самом деле, здесь ты можешь сделать только одно. — Что? — Найти нового парня. Сьюзан передёргивает от одного вида его улыбки. Это совсем не то, как улыбается Эми. У Эми ведь улыбка подбадривающая, тёплая, а от улыбки Микеланджело ничего не исходит. Им не становится легче, мир не перестаёт быть тёмным. Наоборот, всё окрашивается в другой, более мрачный оттенок. — Речь идёт о Лео, Майки, — Кейт выдыхает ровно. — Ты не понимаешь. — Ой, нет, я всё понимаю, — отмахивается блондин, а потом театрально прижимает обе ладони к груди. — Он же красавчик. Он нравится тебе. Я всё прекрасно понимаю. — Ты можешь не шутить хотя бы пять минут? — Не могу, — Микеланджело мотает головой. — Иначе умру от скуки. Сьюзан тихонько коснулась плеча подруги, хотя бы так стараясь передать ей долю своего полного спокойствия. Однако Кейт, вопреки всем ожиданиям, лишь вдохнула холодный воздух и, неотрывно глядя на Микеланджело, произнесла: — В любом случае, я не собираюсь быть одной из тех девушек, чей мир перестаёт вертеться из-за одного парня. Его восторженный, но в то же время довольно удивлённый взгляд цепляется за Кейт, и следом Майки немного прищуривается, словно бы пытаясь найти в словах девушки подвох. Ему, возможно, кажется, что Кейт просто пытается себя утешить, но, с другой стороны, её жесты, появившаяся слабая улыбка, даже эмоции в глазах говорят о том, что всё намного лучше. В конце концов фразой «все в порядке и живы» Эмили заметно приподняла настроения, и теперь Кейт выглядела точно бодрее, чем день назад. Или минимальный контакт с Леонардо так сказывается. Микеланджело не знал, но ему было очень интересно. А Сьюзан просто курила рядом, покручивая в руке мобильный. — Кейт, — позвала она тихо и, дождавшись, когда подруга посмотрит на неё, выдохнула, — папа сказал мне, что Курт в городе. Из-за угла подул ветер, заставляя молчаливую Кейт сильнее кутаться в одежду. По спине пробежал холодок, но она ничего не сказала, а Сью, проследив за такой реакцией девушки, сдержала едва заметную улыбку. — Навестишь? Кейт покачала головой неопределённо. — Мы не виделись с похорон моего дяди, Сью, — припомнила она. — Мы не общались, не переписывались. Тем более, что я скажу ему, если... — Тебе и не надо ничего ему объяснять. Это ведь Курт. Он сразу поймёт тебя, — Сьюзан ободряюще похлопывает подругу по плечу. На заднем плане Микеланджело прислушивается к разговору девчонок. — Но я знаю, что смерть Рафаэля Ливингстона и его очень сильно затронула. Он очень хотел найти виновных. И не мог смотреть на тебя в то время. Это, — Сьюзан откашлялась и вновь поймала взгляд Кейт, — слишком больно. — Знаешь, Курт лучший парень. — Рада, что ты это понимаешь. Ветер проходится по верхушкам деревьев, что окружают ферму Кейси Джонса. Тёмная глубь леса кажется совершенно близкой, и по спине начинают бегать мурашки, хотя Кейт, если честно, не думает, что в ближайшее время увидит что-то страшнее уже произошедшего. — Погодите-погодите, — Микеланджело легко нарушает молчание, оказавших напротив девушек. — Ливингстон, значит, брат Аманды Остин, — сделав для себя такой умозаключение, блондин задумчиво отводит взгляд. — Твой дядя. Хозяин Брюса. Погиб в Билдинге из-за тех, кто напал на нас у Эйприл. Я понял... Сьюзан скашивает в его стороне немного подозрительный взгляд, пока не решая говорить что-либо. Это делает Кейт. — Да, Майки, — она кивает головой, немного сконфуженно глядя на него. — Это знает уже вся твоя семья. — Я не слушаю, о чём болтают мои братья, — отмахивается тот. — Они постоянно говорят о чём-то скучном и маловажном. Кейт пожимает плечами, когда Сью касается её ладони — своеобразный жест поддержки. Микеланджело рядом выглядит так, будто для него только что открыли Америку, и Сьюзан смотрит на него с особенно повышенным вниманием. Видит, как в голубых глазах парня быстро сменяются эмоции и как Майки сначала хочет пойти в дом, но вовремя останавливает себя. Взгляд падает на Кейт. Блондин ровно выдыхает и позволяет появиться сочувствующей улыбке на красивом лице. Сью не верит в искренность. Слишком судорожны были его движения последнюю минуту. — А расскажи о нём, Кей, — как ни в чём ни бывало предлагает он. — Мне ведь тоже интересно послушать. Кейт благодарно улыбается ему в ответ. Сью на мгновение ловит себя на мысли, что, может, это она становится слишком подозрительной и всё, на самом деле в полном порядке. — Он был очень заботливым. Я помню, как-то раз мы были все вместе в парке. Ещё в начальной школе. И там проводились забеги отцов и дочерей в мешках. А мой отец, — Кейт поднимает взгляд к небу, — я не знала, где он был. Но дядя Раф предложил мне побежать с ним, — девушка ощущает, как Сьюзан сжимает её ладонь. Кейт прошлое вспоминает с особым трепетом. — Он побыл моим папой в тот день. — Я понимаю тебя, — внезапно признаётся Микеланджело, немного опустив голову. — У меня ведь тоже нет отца. Хамато Йоши не так близок мне, но, если бы с ним что-то случилось сейчас, я не знаю, что было бы со мной и с моими братьями. Сьюзан ловит слабый укол вины. Это было по-настоящему искренне. Но через секунду Майки вновь натягивает маску легкомысленности и, улыбнувшись ярко в очередной раз, говорит обыденно: — В таком случае, пойду Лео и Рафу удачи пожелаю. Кейт и Сью одновременно устремляют на него малость недопонимающие и крайне внимательные, даже вкрадчивые взгляды. Майки в свою очередь зажимает рот рукой театрально. — Упс, я снова сболтнул лишнего, — шутливо замечает он и, поднимается на ступеньку выше. — Прошу прощения, Кей, — услышав своё имя девушка сразу же уступает ему дорогу. Её подруга, однако, не особо спешит, неторопливо раскуривая сигарету, пока Майки не начинает строить ей глазки: — Сью-ю-ю... Девушка пропускает его очень нехотя. Ещё несколько секунд смотрит в спину парня, когда Кейт рядом не вдыхает зимний воздух. Сьюзан стряхивает пепел на холодную поверхность крыльца и думает о том, что, возможно, будет буря. Поднимется сильный ветер, с неимоверной силой кружа мелкие, редкие снежинки, напоминающие маленькие стёклышки. Даже сейчас можно заметить, как вдалеке качаются острые верхушки тёмных деревьев. У Кейт внутри — ураган мыслей, и теперь, когда подруга поднимается с крыльца, Сьюзан понимает, что сегодня тоже будет неспокойно. Простым движением руки она останавливает девушку, заставляя повернуться к себе и немного неуверенно переступить с ноги на ногу. — То, что они расскажут, вряд ли будет приятным. Секунду Кейт просто стоит молча. Моргает один раз, глядя на Сью взволнованно. — Ты имеешь в виду... — останавливается на мгновение, голос перестаёт звучать без дрожи и неловкости. Кейт сцепляет ладони в замок, смотрит подруге в глаза. — Да ладно тебе, Сью. Ты ведь сама просила меня расслабиться, а теперь пугаешь. Что ж, здесь она права. Правда, сама Сьюзан Смит совершенно не выглядит обеспокоенной. В её жестах, телодвижениях, мимике проскальзывает лишь едва-едва ощутимая судорожность. Сью настроена серьёзно, и такой взгляд Кейт знала. Он передаётся по наследству. — Леонардо ведёт себя так, словно получает монтировкой по голове каждый день. Донателло не выглядит напуганным. Раф порывается уничтожить всех, кто хоть раз при нём упомянёт Клан Фут, — медленно, выделяя почти каждое слово произносит Сьюзан. — Им по семнадцать лет, Кейт. У них коленки должны трястись от страха, но они реагируют ненормально спокойно, — убирает руку с плеча подруги, и Кейт чувствует, как по спине пробегает стайка мурашек. То ли от слов Сью, то ли от холода. — И вдобавок Микеланджело. Просто присмотрись к нему. Его брата чуть не убили, а он веселится. Теперь-то Сьюзан начинала понимать недавние действия Стефани. Рыжеволосая девушка то же самое заметила и не стала придумывать им оправдания, как Кейт. Чёрт, Кейт. Сью прикрыла глаза. Досчитала мысленно до пяти. Сердце внутри отбивало ровный ритм, и на улице поднимался сильный ветер. Девушка посмотрела на подругу и ровно сказала: — Кейт, история не будет хорошей. Понять это можно было ещё с того самого момента, как Остин увидела у них дома Брюса. А подкрепить всем поведением Леонардо, на которого она просто не могла взять и забить. Сейчас же девушка лишь опустила напряжённые плечи. На небе тяжёлые серые тучи начинали освещаться алым светом заходящих лучей солнца. Вдалеке шелестел лес. Догорала сигарета Сьюзан и уважение Кейт к самой себе.

. . .

— Ещё одна минута напряжённого молчания, и я вырублюсь, братец, — скучающе произнёс Рафаэль, подперев голову. — То есть я по-любому вырублюсь. Донателло ме​тодич​но мас​си​ровал ноющее колено, ког​да Микеланджело, негромко хлоп​нув дверью, за​шёл в комнату. Увидев Хамато Йоши у шкафа с книгами, Майки не удивился, и сюрпри​зом это не бы​ло: ког​да речь за​ходи​ла о прошлом, все начинали нервничать. Микеланджело невольно оглядел помещение. Взгляд упал на силуэт Лео. Раф свободной рукой гладил Брюса, и Дон в отдалении просто делал вид, что всё происходящее его никак не касается. Честное слово, Майки показалось, что Хамато Йоши должен был их у стеночки поставить и прямо так начать свои воспитательные меры. Другое дело, что он бы так никогда не сделал — его методы всегда были миролюбивыми, чаще пробуждающими совесть. К стеночке в такой ситуации их бы другие приставили. Аманда Остин, Агент Бишоп, тот чокнутый детектив. И все с оружием — не иначе. — Судя по тому, что я вижу, я должен тебя отговорить, — угрюмо заметил Рафаэль, глянув на Леонардо. — Из всех дурацких планов, Лео, этот самый дурацкий. — Да брось, Рафи-бой, никто нам ничего не сделает. — Кроме спецназа, полиции и ФБР. Те, что нас и на Атлантике, и в Билдинге видели, — саркастично заметил Рафаэль, в упор глядя на младшего брата. — Уж они-то сделают. Микеланджело смот​рел на шатена, на по-преж​не​му молчащего Хамато Йоши и выг​ля​дел слишком радостным для того, кто минутами ра​нее вы​нудил Кейт усомнить​ся в на​личии у самого старшего из братьев сер​дца. Он выглядел так, слов​но проз​ву​чав​шее вслух не бы​ло для не​го чем-то страшным, слов​но са​ма мысль о подобном не вы​зыва​ла у не​го ужа​са и уж тем бо​лее не удив​ля​ла. — Поэтому мы сейчас вместо сна стоим в тёмной комнате и мрачно смотрим друг на друга? — кив​ком го​ловы указав тусклую настольную лампу, спро​сил блондин. — Боже, я надеюсь, Уолтер покормил Кланка. Донателло не​до​умён​но нах​му​рил​ся и обер​нулся к брату. Воп​рос был максимально идиотским: происходят ужасы, это не в но​вин​ку, но ес​ли бы из-за каждого упоминания прошлого братья устраивали такие негласные собрания, то на улицу вообще бы не вы​ходи​ли. — Мы пытаемся хоть что-то решить, — нег​ромко отоз​вался Донателло и перестал тереть ко​лено. Бро​сил исподлобья взгляд на на​тяну​того как стру​на Рафа и с плохо скры​ва​емым уко​ром напомнил: — Сам рвался, как безумный, Пурпурным и футовцам навалять, а сейчас что? Думаешь, девчонки забудут твои выходки? — Ну, кто-то ведь должен это сделать. Да и вообще, — Рафаэль отмахнулся от него. — Завались, Дон. Тебя не хватало. Проз​ву​чало и впо​лови​ну не так зло, как дол​жно бы​ло: не от​ре​аги​ровал да​же обыч​но чувс​тви​тель​ный к гру​бос​ти Микеланджело. Хамато Йоши с любопытс​твом пе​ревёл взгляд с Рафаэля на Донателло и, ре​шив, что ссо​рой не пах​нет, расслабился. — Если бы ты так и продолжил распинаться о том, что все вокруг сволочи, рассказать бы пришлось ещё раньше, — не сдал​ся Донателло. Рафаэль дёр​нулся как от уда​ра, и тут же пе​рес​тал выг​ля​деть злым, вот-вот готовым к прыж​ку зве​рем. Ус​та​ло присло​нил​ся к про​тиво​полож​ной от Микеланджело сте​не и зап​ро​кинул голову. — Не пришлось бы, — Рафаэль по​вёл пле​чами и гром​ко сглот​нул. — Ты всё равно меня не пой​мёшь. Ты слишком высоконравственный для этого. В дру​гом мес​те, в дру​гое вре​мя и при дру​гих об​сто​ятель​ствах, Донателло бы вспы​лил. Воз​можно, не будь той их ссоры, он бы то​же вспы​лил, но те​перь и он, и каж​дый из них, как го​ворит Рафаэль, ког​да на са​мом де​ле хо​чет оскорбить, а ког​да за сло​вами не скрыва​ет​ся ни​чего, кро​ме су​хой констатации: «Я ви​жу то, че​го не видите вы. Так всег​да бы​ло, вы это знаете, а по​тому хва​тит, чёрт возь​ми, ко мне цеп​лять​ся». — Лад​но. Рафаэль вып​ря​мил​ся и удив​лённо вскинул бро​ви. — Лад​но? И всё? — И всё, — твёр​же пов​то​рил Донателло и раз​дра​жён​но от​вернул​ся. Тут же на‐​ порол​ся на всез​на​ющую улыб​ку Микеланджело и всплес​нул ру​ками. — Да бо​га ра​ди!.. Пле​вать я на твой идиотизм хотел. — Давай спросим Майки, и он покажет тебе свой. Микеланджело укоризненно покачал головой, глядя на старшего брата. Рафаэль, честно, ожидал от Хамато Йоши какой-то реакции. Может, и надеялся, но напряжённое молчание опекуна, его суровый взгляд и почти отсутствие телодвижений напрягали даже обычно нахального Рафа. Он, конечно, признавать этого очень не хотел, но всё-таки решил внимание заострить на Леонардо. — Ты ведь не хочешь случайно рассказать Кейт о том, кто отдал мне приказ в тот день? — не сумев скрыть до конца едкие нотки, спросил Раф. — Неловко получится. Рука машинально прошлась по чёрной шерсти Брюса, и Рафаэль подумал, что неловко будет вдвойне — благо он человеческого языка не знает, иначе перегрыз бы их тут всех, а Рафа с Лео оставил бы на закуску. — Они выг​ля​дят дос​та​точ​но спокойными, что​бы сой​ти за тех, кто готов услышать правду, — не смотря на брата, прокомментировал брюнет. — И ещё... — О, нет. Я знаю, что ты мне сейчас скажешь. «Им от этого будет легче, Рафаэль» — рык​нул Раф, вяло пытаясь спародировать голос старшего брата. — Тебе что, сотрясение все мозги вышибло? — Помимо этого, есть восьмидесяти процентная вероятность того, что мы все умрём, если ты расскажешь ей. — Донни, — Рафаэль даже повысил голос, — задолбал быть таким мрачным. — Хорошо, придурок, — искоса глянув на Рафа, Донателло поправил очки. Тусклый свет настольной лампы отразился в линзах. — Умрём мы быстро. Так лучше? — Да мы в любом случае умрём, потому что Караи в Нью-Йорке, — вставил своё слово Микеланджело. — Если бы Караи хотела нас убить, мы бы уже были мертвы, — Дон пожал плечами, больше обращаясь к Леонардо. — Значит, у неё другие планы, — заметил тот. — Ты не можешь быть так уверен, Лео. — Как и ты, — флегматично пожал плечами он, твёрдо смотря на Дона. По​тёр од​ну ла​донь о дру​гую и поднялся со своего места. По ровному силуэту, напряжённым плечам Донателло понял, что спорить сейчас — худший из вариантов. Именно по этой причине он посмотрел на Рафаэля, и тот, заметив взгляд брата, отвернулся в совершенно другую сторону. Что-то в нём никогда не изменится. Дон, проигнорировав весьма недружелюбный жест Рафа, отвлёкся на негромкий голос Хамато Йоши, раздавшийся в стороне. Его шагов в тишине дома практически не было слышно. Он всегда передвигался тихо, уверенно ступая вперёд, с расправленными плечами и поднятой головой. Иногда в его руках можно заметить трость, которой порой хочется пройтись по спинам своих неугомонных воспитанников. Сейчас Хамато искренне пожалел, что таковой не имеется. Впрочем, он и словами отлично умеет сбивать спесь. — Без врагов историю не сотворить. Ваши переживания — всего лишь плод страха, а те тёплые чувства, которые вы испытываете, защитят вас. Леонардо на фразу мужчины отреагировал самым первым — немного обернулся, чуть нахмурился, скрестив руки на груди. Тёплые чувства. Замечательно. Лео всеми силами пытается не показывать, что Хамато прав. Он игнорирует неприятную дрожь, тонкими нитями охватывающую тело. Он не хочет вспоминать тот злосчастный вечер, но контролировать это не получается. А самое страшное это то, что впервые ему по-настоящему хочется опустить голову и просто смотреть вниз. Кейт пытается спасти его, и Леонардо ощущает эту отвратительную вину перед ней, что при каждом взгляде на девушку выжигает изнутри. Лео ненавидит сомневаться. Но с ним это происходит. Сомнения он успешно скрывает за маской холодности, и сейчас они постепенно выходят наружу. — Признание этих чувств сделает из вас взрослых. Научит отвественности. Хамато слабо улыб​нулся и за​мол​чал, по​тому как признать нечто подобное неимоверно сложно. Они были в разных концах комнаты и почти не смотрели друг на друга, но в жес​тах, взгля​дах, сло​вах — во всём сколь​зи​ла ка​кая-то болез​ненная нер​возность, и каж​дый бо​рол​ся с ма​лодуш​ным желанием сбе​жать. В гру​ди тле​ло смутное ощу​щение не​дого​ворён​ности и тём​ное со​жале​ние. Оби​да, злость, отчаяние, страх — все чувс​тва вы​дох​лись, как за​бытое ви​но, и те​перь, когда слу​чай вновь стол​кнул их лба​ми с прошлым, тща​тель​но за​муро​ван​ное и забытое ед​кой за​разой лез​ло на​ружу. Не​выс​ка​зан​ные уп​рё​ки и проглоченные из​винения гор​чи​ли на язы​ке, а прос​торная ком​на​та слов​но бы сжи​малась с каж​дой ми​нутой всё боль​ше. Глу​по и смеш​но, но ссо​ры им всег​да давались про​ще. — Ни​чего страш​но​го не про​изой​дёт, если вы хотя бы сейчас не будете ругаться, — очень ти​хо за​метил Хамато Йоши. — Не стыд​но пе​режи​вать. Стыд​но прит​ворять​ся рав​но​душ​ны​ми. Донателло по​косил​ся на скло​нив​ше​го опекуна и от​че​го-то скон​фу​жен​но отвёл взгляд. При​род​ным умением взывать к совести Хамато Йоши пользовал​ся профес​си​ональ​но. Ещё был мас​те​ром под​га​дывать идеальный мо​мент. Сей​час был выб​ран край​не удач​ный: да​же Леонардо поднял на него взгляд. Рафаэль же по​мор​щился, от​махнул​ся, как от боль​шой, на​зой​ли​вой му​хи и тихо про​вор​чал: — Сколько же энтузиазма в этой комнате. Поб​лёски​ва​ющее изум​ле​ние в гла​зах Хамато Йоши мед​ленно сме​нилось сначала снис​хожде​ни​ем, а за​тем — полным спокойствием и уверенностью. Так он выг​лядел, ког​да ему удавалось переубедить их, и, в особенности, упрямого Рафаэля. Так он смот​рел, когда тот вы​киды​вал ка​кую-ни​будь гадость. Один в один. Леонардо благодарно кивнул опекуну — его-то переубеждать как раз не требовалось. Лео уже изначально всё решил для себя. Может, даже уже в тот самый момент, когда оказался в больнице у Тьерри, где так горько плакала Кейт. Разговор со Стефани только подтолкнул, потому что, да, он сомневается. И его это бесит. Уже битый час Лео невольно думает о том, что маска невозмутимости слетит с него к чертям. А всё из-за волнения, тяжёлой тучей нависшего над ним и его братьями. Донателло смиренно опустил голову, когда Хамато Йоши повернулся к единственному, кто не выразил собственного мнения касательно сложившейся ситуации. — А ты, Микеланджело? — Что? — Скажешь что-нибудь? Майки молча оглядел комнату, словно бы вопрос вовсе и не касался его. Брюс, всё это время сидевший у старого кресла, посмотрел на блондина, и тот очень успешно поймал мысль. — Ну, я скажу, что мне просто интересна их реакция, — с улыбкой ответил он. — Я не хочу казаться полным подонком, но вы все хотите отвественности и правды, — взгляд голубых глаз, с пляшущими в них чертятами перешёл от Хамато Йоши к старшим братьям. — А Рафи-бою и Лео разве это совсем-совсем не кажется забавным и ироничным? Если бы Брюс мог понимать человеческую речь, это было бы ещё веселее. Сложно было понять, в какой момент довольно дружелюбная обстановка стала пронизанной насквозь острым напряжением, но Рафаэль бы прямо сейчас врезал Микеланджело, если бы его не остановил Леонардо. Крепко придержал брата за плечо, и Раф, скинув его руку, очень громко выругался. Не смог посмотреть на Брюса, который манёвр хозяина наверняка воспринял, как готовность к защите и нападению. Доберман даже навострил острые уши, но шатен сделал жест рукой — Брюс, пропуская того, вновь сел ровно у кресла, уже глядя на Леонардо. Брюнет же кивнул Рафаэлю. Донателло в стороне укоризненно качал головой, когда тяжёлый взгляд синих глаз прошёлся по Микеланджело. — Тогда я предлагаю фокусироваться исключительно на хорошем. Вы же думаете, что за рассказанную историю нам грозит колония, но я лишь хочу сказать, что это не так, — блондин развёл руками в стороны. — План Лео сработал. Он влюбил дочку комиссара в себя. И именно по этой простой причине милая влюблённая Кейт будет молчать, — радостно добавил он. — Вы чего так смотрите? Я разве не прав? — Майки машинально провёл рукой по волосам и подмигнул самому старшему из братьев. — Лео, ты красавчик. Рафаэль был первым, кто отошёл в сторону, и Донателло, сверкнув в довольного шатена взглядом, мгновенно вскочил с дивана, чтобы придержать уже и Леонардо. Он вообще никогда не вёлся на провокации Майки, шутки не воспринимал практически никак. Но сейчас понять, что его так выбесило, было несложно. Дон перегородил старшему брату дорогу и на мгновение обернулся к Майки. Хотел было уже сказать что-то, чтобы пресечь неугомонную фантазию того, но блондин лишь вски​нул​ся в на​иг​ранном воз​му​щении. Раф рас​плыл​ся в широчен​ном, до​воль​ном ос​ка​ле и ед​ва за​мет​но, так, что Донателло бы и не заметил, не смот​ри он на не​го со всем вни​мани​ем, кив​нул. Майки всё-таки напрягся. От Рафаэля-то он изначально такой реакции ожидал, но Леонардо ведь никогда не был фанатом кулачной расправы. Блондин даже умоляюще посмотрел на Дона и выставил руки в защитном жесте. — Микеланджело, — протянул Хамато Йоши. — Вот смотрю на тебя, и плакать хочется. — Я не... — Майки осёк​ся, нат​кнув​шись на пред​ве​ща​ющий все му​ки ада взгляд, но по​нимать боль​ше не стал. — Эй! Сглот​нул, но не от​вернул​ся, и то ли по​это​му, то ли от​то​го, что Хамато в принципе не хотел по​дол​гу сосредотачивать внимание на од​ном объ​ек​те. — Удивительно, как у вас получается так непринуждённо общаться с людьми, когда сами живёте конфликтами, — сказал Хамато Йоши и, обведя взглядом каждого. Он ведь понимал, что Микеланджело в оди​ноч​ку на роль спа​сите​ля ми​ра ре‐​ шитель​но не под​хо​дил. Он с ни​ми вместе, четверо, — копьё обоюдоострое. Только Хамато, на самом де​ле, не хо​тел ду​мать, ко​го оно прот​кнёт ско​рей. Донателло отошёл от Леонардо, и Рафаэль успешно поборол желание пустить Брюса на веселящегося Микеланджело. Все выдохнули. Колкое напряжение лопнуло как мыльный пузырь, и на его место пришло полное смирение, когда Хамато Йоши комнату покинул самым первым. В эту секунду Лео поймал взгляд Рафа, в котором заметил нечто похожее на едва различимое желание действовать до конца, потому что теперь-то скрывать нечего. Следом вышел Дон, и за ним буквально выпорхнул Майки, видимо, не горящий желанием оставаться с теми, кто только что хотел разбить его смазливую, красивую мордашку. Рафаэль, пропустив Брюса, притормозил на мгновение и, вполоборота глянув на Леонардо, с тоскливой усмешкой на лице произнёс: — Вперёд и с песней, братец. Делать-то больше нечего. В тот момент, когда они поравнялись уже в коридоре, Раф нахмурился, глядя на медленно удаляющегося добермана. Микеланджело, зараза, сказал верную вещь — он подметил всю иронию и теперь наверняка хочет отыграться за прошлое. Ладонь Лео коснулась его плеча, и шатен посмотрел брату в глаза. — Ты единственный, кто и близко не выглядит напряжённым, — заметил Леонардо. Рафаэль даже свою ухмылку не прятал — настолько слова брата показались ему забавными. Лео обратил внимание на крайне расслабленную позу и, если честно, даже немного позавидовал. Он такого позволить себе не мог. Раф же всегда делал то, что хотел, и вёл себя соответствующе. — Ну, это потому что все уже давно знают, что я та ещё сволочь. Единственный, кто оставался самим собой.

. . .

      Звук потрескивающего огня в старом камине мешался с воем ветра на холодной улице, и слабый сквозняк играл языками пламени, на деревянных стенах дома вырисовывая замысловатые, немного жуткие узоры. Они молчали минут пять. С того самого момента, как в гостиной появились все четверо. Вошли прямо за Хамато Йоши, который в своей спокойной манере кивнул девушкам, как бы говоря, что бояться здесь нечего. Всё в порядке. Кейт вежливо поздоровалась с Хамато и отвернулась. За окном летали ледяные кристаллики снега. Эми сильно сжимала края свитера ладошками и обеспокоенным взглядом следила за каждой. Её в состояние относительного умиротворения приводила Сьюзан — единственная, кто не показывал признаков нервозности и напряжения за последние дни. С совершенно противоположной стороны была странно затихшая Стефани, но, когда в гостиной появились братья, былое состояние испарилось. Она держала в руках бутылку виски, мрачно буравя каждого взглядом. Кейт её точку зрения разделяла целиком и полностью. Разница была, пожалуй, лишь в обострившемся чувстве сожаления, которое только усиливалось, когда Леонардо машинально касался ладонью царапины у виска. Немного жмурился. Эмили больше всего желала, чтобы исчезло это острое напряжение. А Сьюзан, кажется, уже было без разницы. Она курила прямо здесь, у приоткрытого окна. — Нам надо поговорить по душам, — наконец, произнёс Лео, беспощадно разрывая тишину своим голосом, так и не растерявшим стальные нотки. — Отличная идея, — согласилась Стефани, наливая себе ещё виски. — Только у вас их нет. — Ну и долго ты будешь упрекать нас во всём? Стеф не смотрела на Рафаэля, но по тону, по интонации поняла, что тот улыбается. Растягивает губы в этой нахальной улыбке, которая на его лице появляется каждый раз, без какого-либо на то повода. — Конечно, нет, — девушка пожала плечами, делая маленький глоток. — Я уже смирилась с этим за прошедшие два дня и, видишь, даже не повышаю голос. — Алкоголь, который ты пьёшь с самого утра, хорошо помогает? — Угомонитесь уже, — устало произнёс Донателло, подперев голову рукой и не желая больше говорить им что-либо. Стефани закатила глаза и повернулась к ним спиной. Раф ожидаемо показал брату средний палец, но Дон даже внимания не обратил. Сьюзан, мирно стоявшая всё это время у окна, лёгким движением руки затушила сигарету и прошла чуть дальше по комнате. Донателло, поймав её взгляд, робко кивнул ей. Сью слабо улыбнулась в ответ — парню, как и ей самой, надоели постоянные конфликты. Они могли понять друг друга. Микеланджело слушал музыку в наушниках, и эти тихие звуки разносились по комнате, буквально тонущей в гнетущей тишине. Сложно было произнести что-либо вслух. Да и сам Лео, на самом деле, не знал, с чего именно начать, или, может, просто не помнил всех подробностей. Только самое яркое, что ужасно хотел забыть, но не получалось. Окружающий мир так весело напоминал об этом, что приходилось лишь смириться. Ещё больше добавляла Кейт. И даже сейчас, глядя на него, она всё равно пытается понять хоть что-то. Эми сидит рядом с ней, крепко сцепив ладони в замок. Стефани скрещивает руки на груди и спиной прислоняется к холодной стене. Сьюзан смотрит на него крайне внимательно — её взгляд изредка находит Кейт и, надо думать, Сью уже не особо верит в непогрешимость Леонардо, о которой говорила ей подруга ещё в больнице. Но Кейт легко можно понять. Майки всё разложил по полочкам сегодня. Сьюзан невольно затаила дыхание, услышав голос подруги: — Только, пожалуйста, Лео, рассказывай всё. Без каких-либо тайн. От начала до конца. Микеланджело делает музыку в наушниках чуть тише, когда старший брат уверенно кивает ей. Донателло откашливается, и Рафаэль устраивается поудобнее, любезно уступая Брюсу место рядом. Доберман запрыгивает на диван и устраивается под боком парня, мордочкой утыкаясь в тёплую ткань толстовки. Лео ловит серьёзный взгляд Рафа на себе, смотрит на сонного Брюса и понимает, что как раньше уже точно не будет. Порыв ветра неожиданно сильно ударяет по приоткрытой ставне, и резкий удар заставляет бежать мурашки по коже. Дверь в гостиную закрывается за спиной Хамато Йоши с протяжным скрипом. Старые настенные часы пробивают девять часов вечера. Под взгляды всех Леонардо медленно начинает рассказ.