Загробный шёпот...

      Я прокручивал в голове не всю информацию о подвале, а только о том, что я должен быть последним… Я несколько минут просидел в ступоре глядя в потолок. Потом всё-таки протёр лицо руками. — Да, ну что могу сказать. Это пиздец, ребятушки. — Откровенный, Дим. Кстати, оставляй все подушки—фигушки и собирайся домой. Перед работой нужно выспаться. — облокотился на стол Сударь. — А результаты? — Пришли. Подтверждено, что Полина перезахоранивала тело. А улики, ясное дело, уже найдены. — улыбнулся Даник.       Я выдохнул. Стало и правда легче от этих слов. Я поблагодарил ребят и уже хотел уходить, но в моей голове проскочила мысль. Сердце Эмиля нужно забрать и провести операцию. Благо Чернец это может. — Пацаны, а мы не расслабляемся. Послезавтра устроим вылазку в подвал. Нужно забрать сердце без особого шума. Точнее, я полезу, а вы прикроете. — Ты же понимаешь, что это будет опасно? — Да, но кто не рискует — тот не пьёт. — с этими словами я вышел в коридор.       Наконец-то я стал свободным гражданином. Нужно было ещё зайти в кабинет Лёши и узнать, что и как. Про то, что я вернусь в комитет, если Столяров приползёт ко мне на коленях, я, конечно же, пошутил. Я подошёл к кабинету Лёши. Ну и зашёл я без стука. Нафиг надо? Полковник сидел и разбирал какие-то бумаги. Заметив, что дверь хлопнула, он оторвался от бумаг. Завидев меня, он впал в ступор. — Ну привет. Что, не ожидал? — Почему же не ожидал? Ожидал. Меня оповестили, что Полина предатель. — И? — И прости меня. И это, Дим. Меня тут ставят в генералы и переводят в вышепоставленные органы. Мне нужно отослать кого-то на повышение должности.Лучше тебя кандидатуры я не вижу. — Я с честью вернусь на работу и приму эту должность. Извинения тоже приняты. — Вот и прекрасно. Завтра на работу не опаздывай. Совещание в девять. — Окей.       Я вышел из кабинета Столярова и наконец-то мог пойти домой. Ну как пойти, мне вернули мою машину. Поэтому я поехал домой на ней. Что-то в последнее время я не вижу Иманова от слова совсем. Неужели я больше не смогу его видеть? Нет, это какой-то бред. Я чувствую его присутствие постоянно. Не сошёл же я с ума? Было бы всё так просто.       Я доехал до дома. Глянув в окно машины, я увидел бабку Марфу, которая сидела на лавочке. Была бы моя воля, я бы её обошёл. Только незадача в том, что другого входа в подъезд нет. Я стукнул руль, но всё-таки вышел из машины и пошёл в сторону дома. — О, преступничка отпустили. Что, сейчас пойдёшь снова убивать? Таких скотов как ты в Советском Союзе… — Расстреливали? Я знаю вашу речь наизусть. Марфа Ивановна, таких как вы Сталин бы не потерпел.       Марфа Ивановна застыла с удивлённой рожей. Я зашёл в подъезд и поднялся на лифте в квартиру. Наконец-то. Родненькая квартирка. Ну конечно, телефон мой так никто и не поднял. Пришлось поднимать мне. Я поспешил поставить его на зарядку в ванной и поспешил пойти в тёплый душ. Горячая вода помогла мне снять напряжение. У меня зазвонил телефон. Я высунулся наполовину из кабинки и дотянулся до телефона. — Алло. — вода продолжала шуметь на фоне. — Дмитрий Андреевич. Нужно встретиться и поговорить. Я знаю, что вас освободили. Вам завтра в обед будет удобно? — звонила Алия. — Да, конечно, Аль. Приезжай в отдел. — Хорошо, спасибо.       Я отключил звонок и вернул телефон на зарядку. Не хотелось, чтобы меня шибануло током. Я быстро закончил водные процедуры и, завернувшись в полотенце, вышел из ванной. Я завалился на кровать. Как же хорошо! На мой торс легли холодные руки. — Зачем Аля звонила? — эхом разнёсся по квартире голос Эмиля. — Эмиль, ты подслушивал? — Не только, я ещё и подглядывал. — О Господи, ты не исправим. — я поцеловал Иманова. — Кстати о птичках, вот ты воскреснешь, а как быть с твоей девушкой? — Я думаю, она поймёт. А вот мама ужасная гомофобка. Придётся от неё скрываться, как бы мне ни было грустно об этом говорить.       Я молчал. Молчал, зная на что идёт Эмиль ради меня. Я медленно начал засыпать. А Иманов по привычке растворился в воздухе.

***

      Я проснулся от звона будильника. На мне было всё то же одно полотенце. Я медленно поднялся и оделся. Пора было собираться на работу. Снова. Кофе выпью уже на месте. Я схватил телефон, ключи, завязал кроссовки и побежал по лестничной клетке в сторону лифта.       Я приехал в комитет. Нужно было поспешить и не опоздать на совещание. Благо Лёшин кабинет находился рядом со входом. Я постучал костяшками пальцев о дверь и, не дожидаясь разрешения, зашёл. Все были в сборе. Я занял место рядом с Лёшей. — Итак, раз всё в сборе, можем начинать. Сразу начну с козырей. Дима теперь станет новым полковником. Меня повышают до генерала. Приказ будет действовать с октября.       Всё захлопали и мне, и Лёше. — Ну, это если о приятном. А если по делу… Среди нашего коллектива была крыса, которая убивала и покрывала себя. Нам нужно найти Савекину и посадить. — Лёш, позволь мне предоставить её тайник. Но перед этим я хочу забрать оттуда то, что может спасти жизнь одного из жертв. — Они же уже мертвы…? — спохватился Егор. — Да, но если бьющееся сердце вернуть в тело, человек воскреснет. Очень сложная медицина. — вмешался Артём. — Ну что ж, Дима. Тогда добро. Даю тебе день, чтобы забрать сердце кого нужно. — Благодарю, тогда я возьму Даника с Сударем, и мы помчим на место.       Мы встали из-за стола и вышли из кабинета. Нам нужно было срочно ехать к подвалу. Утром вряд ли там будет Полина.

***

      Мы доехали до того места, парни показывали мне дорогу. Мы вышли из машины. Даник остался снаружи, а Никита у лестницы в подъезде. Я спустился в подвал. Маленькое окошко почти не освещало помещение. Но я всё-таки разглядел на полке баночку с надписью «Эмиль». Я медленно, но верно, двигался в сторону стеллажа, но вдруг я почувствовал на шее холодный метал. — Преступники всегда возвращаются в логово, не так ли? Мой Дима…