***
Город встретил Альбедо изолированностью. Даже с учетом окружающего его леса, все эти домики стояли неким особняком в мире зелени. Стены учебного заведения напротив погружали в природу и будто бы старались слиться с елями и соснами. Мужчина осмотрел магазинчики рядом с ним с каким-то неверием. Вот кладка из старого кирпича покрывается мхом, лианами проворных виноградников, а на соседней улице стоят чистые, простые дома, какие часто можно встретить в обычных городах. Удивительный контраст вуза и атмосферы в общем. Общая поездка на ходившем раз в сутки автобусе оставила смешанные чувства. Народу было мало, однако даже так ощущалась общая духота под палящим солнцем, что не переставало радовать своим присутствием весь месяц и продолжало светить и в июле. Еле работающий кондиционер не справлялся. Даже водитель периодически обмахивался газеткой, сложенной в подобие веера. Альбедо уверенно шел в общежитие. Для преподавателей не выдавали специальных квартир где-то в городе, считая, что проживать в студенческом городке всем будет удобнее, но в целом возможные проблемы с шумными студентами его мало волновали. Как-то даже веселее будет. Ключ ему выдали на охране и спокойно пропустили внутрь. Седьмой этаж, как выяснилось, был полностью отведен под преподавательскую. Каждый студент, если у того было разрешение и возможность, мог в любое время найти учителя. Комната была просторной, что не могло не радовать. Стеллажи из темного дуба поражали пустым пространством, что вскоре заполнилось различными тетрадями, книгами и прочими принадлежностями. Свет не пропускали плотные серо-бежевые шторы, но и без окна было очень светло — лампы справлялись со всем. Стол, парочка стульев, тумбочки и кровать. Альбедо пришел к выводу, что здесь можно вполне проводить дальнейшее изучение найденных манускриптов и книг.***
Он опаздывал. Первая пара и та благополучно была почти пропущена. Сосед так и не появился в комнате, из чего Итэр справедливо заключил, что этот год он будет жить один. Узнать у коменданта этот вопрос естественно было той ещё морокой, которой ему заниматься было откровенно лень. Все выходило очень даже неплохо. Сейчас же парень бежал по лестнице в аудиторию и молился тому, чтобы его не выгнали на первой же паре. На удивление такие же первокурсники шумели. Знакомство проходило вполне успешно, так что о его присутствии почти никто не заметил. Однако сразу же за ним зашёл и преподаватель, кашлянув, привлекая к себе внимание. Все ещё не отдышавшийся Итэр проскользнул на первую парту, что по не случайным обстоятельствам осталась свободной и в шоке повернулся на голос, сразу же поприветствовавший студентов. Альбедо выглядел иначе. На нем не было той свободной футболки и бридж. Не было той растрепанной причёски. Сейчас волосы были длиннее, чем в их прошлую встречу, опускались уже ниже плеч. Классическая темно-синяя рубашка, брюки и туфли. А поверх всего этого почему-то белый, как показалось Итэру для исследований в лабораториях, выглаженный халат. Такой Альбедо вызывал какое-то чувство паники внутри. И это ему нравилось. Сейчас почему-то показалось неправильным его нахождение здесь, как лектора по истории, он виделся ему химиком-экспериментатором. Итэр выпал на пару минут, а очнулся, когда на него посмотрели те самые голубые глаза и с весельем была повторена просьба представиться и рассказать о себе. — Итэр. — парень перевел взгляд на своих одногруппников и немного улыбнулся им. — Мне 19, будем знакомы. Золотая коса чуть дернулась, а в глазах на миг проявились рыжие огоньки.***
Выходные выдались долгими, потому решено было съездить за город в свой дом. Автобус надрывно подскакивал на каждой кочке проселочной дороги и тяжело дышал. Ехать предстояло еще часа два, когда в кабине стало душно. Начало сентября сохраняло атмосферу августа и держало его тепло. Лето не желало покидать свой пост. Альбедо на мгновение потерял ход своих размышлений, зацепившись взглядом голубых глаз за цветы в руках старушки и неосознанно перевёл их облик на глаза одного человека, чье золото, особенно в часы заката, покрывалось некой рыжей пеленой, которую он видел всю их совместную поездку. Астры в мозолистых, тонких, но удивительно крепких и сильных руках выглядели великолепно. Альбедо попытался запомнить их до мелочей в этом скачущем автобусе, однако поймать целостность картины не удавалось. Внезапно старушка протянула ему один цветок и улыбнулась. В их ситуации было странным что-либо говорить вслух. Оставляя фразы на поверхности своих глаз, мужчина с благодарностью аккуратно перехватил бутон и положил себе на колени. Позже он изучит его полностью.***
Итэр листал книгу по истории древнего Мондштата и открывал в нем некоторые «знакомые» детали. Рядом сидела та самая девушка, что в прошлый раз уронила на себя томик. Сейчас Эмбер увлечённо перечитывала детский сборник сказок, особенно ярко расцветая собой на моменте её любимой истории. Итэр тихо выдохнул и потянулся. Весь этот месяц прошёл довольно напряжённо. Альбедо часто проводил интересные опросы и давал аудитории подумать. Сам меж тем следил за реакцией студентов. Каким-то образом он смог привлечь к себе внимание всех людей и каждому задавать именно тот вопрос, на который человек мог ответить с небольшой долей своих добавлений. Сравнивая занятия других преподавателей с его лекцией, Итэр осознал колоссальную разницу. Молодой преподаватель умел расположить к себе как тех, кто готов был внимать, так и тех, кто не хотел тут находиться. Блондин смущённо хмыкнул, когда вспомнил о пронзительном взгляде этих небесных глаз, которые с пониманием и лёгким восторгом посмотрели на него в момент его ответа. — Ты уже минут пять пялишься в книгу и дергаешь свою косичку. — Эмбер отложила сборник и подперев щеку задумчиво уставилась на парня. — Задумался. — блондин нервно тряхнул головой и пожал плечами, откинув многострадальную косу. — Ты вроде хотела перекусить, как на счёт… В этот момент между стеллажами с ботаникой показался знакомый халат и русая макушка. Парень резко потерял мысль и стал следить за мужчиной. — Итэр! — Эмбер, готовая уже подскочить, упрекнула зависшего первокурсника и заметив объект потери дара речи друга понятливо кивнула своим мыслям. — Тебе стоит подойти к нему. Парень проигнорировал её слова, продолжая впитывать облик наставника. Кажется, в том крыле не было ничего по их специальности. Кажется, в этот момент юноша сильнее стал восхищаться им. Даже если мужчина просто искал методику ухаживания за цветами. Даже если он просто проверял сохранность книг. Альбедо меж тем заметил юношу и медленно направился к нему. Рядом с ним скучающе сидела девушка на пару курсов старше. — Могу присоединиться, к вам? — мужчина взглянул на обоих студентов. Девушка лишь кивнула на соседнее место, а Итэр резко отвёл глаза. — Здравствуйте, наставник. На лице Альбедо проскочила едва заметная улыбка, и он продолжил свое исследование, находя реакцию блондина довольно милой и интересной. Итэр старался вчитываться в историю старого города, но терял выдержку и стимул, все чаще косясь в сторону преподавателя. Эмбер давно сбежала от этой атмосферы в ближайшее кафе. А объект «скрытых» наблюдений спокойно записывал свои мысли и выводы. Русые волосы, обычно частично заплетенные в косички, сейчас свободно опускались на плечи, создавая крупные завитушки на своих концах. Юноша не мог не замечать мелкие изменения мимики и переходы на быстрые росчерки. Альбедо быстро уходил от состояния злости на неудачи и лишь продолжал упорно выводить одному ему ведомые формулы.***
Хаос. Беспорядок. Странность расположения. Дом ученого был словно перевернут вихрем, однако по его собственному мнению все было в идеальном порядке и органично вписывалось в систему. Альбедо плавно маневрировал меж своих записей и дневников, пытаясь выцепить нужный ему отсек. Когда-то давно, однозначно, он видел эту астру, он видел эти солнечные глаза и звезды в них. Когда-то давно, так далеко, в той старой реальности. Память недолговечна. Даже если ты почти идеальное создание, даже если ты обязан помнить всю свою долгую жизнь. В этом не было необходимости, в этом не было чего-то хорошего. И память услужливо помогала забыться. На несколько лет исчезнуть из мира и погрузиться во тьму. Такова была цена. И Альбедо восстанавливал. Создавал архивы, действовал медленно, существуя по законам того времени, в которое попадал. Альбедо не был на публике. Не оставлял после себя открытия, отдавая свои заслуги своим ученикам, коллегам, людям, что могли спокойно уйти из жизни. Ведя жизнь некого отшельника, он погружался в исследования. Выходя из тьмы, мужчина открывал для себя что-то новое, и с грустью видел увядание старого. Старый Мондштат и тогда был разрушен, но сейчас, на том месте стоит один мегаполис, чье величие и свобода дают право жить спокойно. Безупречно. Легко. — Именно оно. — тихий шепот мужчины пронесся по библиотеке и затерялся между полок. Дневник был тяжелым, увесистым, сделанным еще по древним технологиям, однако столь нежно и ярко откликался в душе. На него смотрел взгляд полный звезд, пушистые и мягкие локоны обрамляли лицо юноши. Карандаш почти стерся в некоторых местах, потерялся во времени долгой жизни. Альбедо на мгновение забылся в круговороте воспоминаний той реальности, того времени, той их встречи, прикрыл глаза и опустился на пол. Дневник еще долго поглощал мужчину, заставлял окунуться в давно оставленные эмоции и воспоминания. Так странно осознавать, что тебе дано лишь помнить мысли, технологии, химию, биологию — все те науки и знания, что копит в себе мир, а простое счастье недоступно. Тяжело и в то же время правильно. По чуть-чуть появились образы доброго, отзывчивого юноши. «Эфир» — прошептал кто-то на задворках воспоминаний. И голос был так похож на его собственный. Юноша развернулся к нему и мягко солнечно улыбнулся. В золотых глазах заплясал огонь ветряных астр, и в распущенных волосах запутался ветер. Они были на Драконьем хребте. В этом безумно холодном месте, но согревались душами друг друга. Юноша смешно жмурился, когда очередная снежинка падала на нос. Альбедо с тяжелым сердцем закрыл свой дневник и откинул голову назад. Осколки воспоминаний все еще терзали душу, все еще являлись яркими красками. — Хватит. — мужчина положил дневник на его место и с тоской оглядел все его личные, постоянно пополняющиеся дневники, посвященные разным людям в разное время его долгой жизни, которые стираются с каждым новым циклом. Тем временем за окном бушевал продирающий до костей ветер. Крона деревьев беспомощно качалась из стороны в сторону. Хаос на улице словно отражал состояние человека и всячески подтверждал его ход мыслей. Воспоминания — горечь, боль. И их не стоит держать в себе. «Откинь» — шептал ветер. «Борись за них» — надрывно кричала листва.