Вишнёвый пирог

       Это не могла быть её мать. Разумной частью своего сознания Шерри понимала это и всё же не могла отвести взгляд от призрака, принявшего облик человека, который мог стать самым дорогим для неё, и которого она так и не успела узнать.        — Ты стала такой взрослой, моя милая Чарли, — улыбнулась женщина, и охотница вздрогнула. Тётя Энни рассказывала, что мама всегда называла её так. Довольно распространённый вариант имени «Шарлотта», но у Пайнс ассоциировавшийся именно с её покойной матерью, даже когда её так называли учителя или соседские ребята. Лет с двенадцати, не выдержав, она запретила называть себя «Чарли», выбрав другой вариант сокращения — «Шерри», в сочетании с её фамилией быстро превратившийся в прозвище Шерри Пай, Вишнёвый Пирог. Тёте Энни, правда, это не пришлось по душе, но она хотя бы предпочитала звать её полным именем.        А сейчас это «Чарли», произнесённое печальным лаковым голосом, едва не выбило почву у неё из-под ног.        — Мама… — повторила Шерри и сделала шаг вперёд. — Но как? Почему ты здесь?        — Гораздо важнее, почему здесь ты, — склонила голову набок она, и в её взгляде почудился укор. — Почему ты с ними.        — Кого ты имеешь в виду? Винчестеров?        — Да. Меня убил демон, и я так гордилась тобой, когда ты боролась с этими существами. Но теперь ты встала на их сторону.        Её слова больно царапнули по сердцу девушки. Она сама порой сомневалась, правильно ли поступила, пойдя на поводу у Дина и Сэма. Может, стоило лучше сопротивляться и изначально не ехать с ними? Но тогда пострадал бы Бобби. У неё просто не было выбора. Вот только Шерри понимала, что не всё так просто. Она начала действительно сотрудничать с Винчестерами. Начала привязываться к ним…        — Мне пришлось, — качнула головой Шарлотта.        — Пришлось что? — усмехнулась мать. — Разъезжать с демонами по стране? Охотиться вместе с ними? Спать с одной из этих тварей?!        На последней фразе её лицо перекосило от злости и презрения. Шерри невольно отшатнулась. Мама была права, абсолютно права. А затем, будто желая добить дочь, та произнесла:        — Знаешь, что я видела перед смертью? Жёлтые глаза Азазеля! Я сразу поняла, что это не обычный человек, а какое-то чудовище пришло за моей дочкой. Я пыталась защитить тебя и поэтому умерла. Но ты подвела меня. Ты совершенно забыла, откуда у тебя этот дар. Ты становишься всё больше похожей на демонов и однажды превратишься в одного из них. Я умерла напрасно.        — Нет, это не так, — прошептала Шерри, не в силах сдержать слёзы. Душу жгло чувством вины, как калёным железом. Мама была права, каждой своей фразой, каждым жестоким словом. А она сама — ошибка, которая вскоре станет такой же, как монстр, убивший её мать.        — Ты моё самое большое разочарование. — Призрак подобрался ближе, почти вплотную к Шарлотте. — Лучше бы ты не рождалась, тогда бы я была жива, и ещё многие люди не пострадали. Но у тебя ещё есть шанс всё исправить.        — Как? — Пайнс подняла на неё взгляд, затуманенный из-за пелены слёз.        — Убей себя, — вкрадчиво произнесла она. — Избавь мир от своего существования, от новых жертв, которые произойдут из-за тебя.        По спине девушки пробежали мурашки, и она отшатнулась, с недоверием глядя на «мать». Внутренний голос подсказывал, что это действительно может оказаться лучшим выходом. Всем будет лучше без неё. А если она станет демоном, неизвестно, к каким последствиям это приведёт.        Но в то же время что-то внутри восставало против этой мысли. Шерри привыкла бороться, что бы ни случилось: с монстрами, с самой судьбой. И сейчас не могла просто взять и сдаться.        — Моя мама всегда любила меня, — выдохнула она. — Тётя Энни рассказывала об этом.        — Моя сестра тебя терпеть не могла. Она видела, что ты зло во плоти, — усмехнулся призрак.        — Так бы она и сказала, — кривовато усмехнулась Шерри. — Но не моя мама. И ты — не моя мать.        Стоило ей произнести это, как в сердце встрепенулась надежда, а присутствие духа перестало так сильно давить. Пускай его слова отчасти совпадали с её сомнениями и страхами, но охотница постоянно боролась не только с нечистью и непростыми обстоятельствами своей жизни, но и с худшей версией себя, каждый день. И она не сдастся, не позволит Винчестерам «переделать» себя и окончательно толкнуть на тёмный путь.        Во взгляде призрака появилась нерешительность, и он стал бледнеть, становясь всё прозрачнее. Его черты лица всё меньше походили на черты матери Шарлотты.        — Ты не моя мать, — повторила Пайнс. — Убирайся!        Последнее слово она выкрикнула громко, яростно. В следующую секунду дух исчез, будто его и не было. Пропала и кровавая надпись на стене. Шерри подошла к двери, толкнула её, и та без проблем отворилась. Выйдя в коридор, она огляделась и позвала:        — Дин! Сэм! Всё в порядке, я выбралась!        Но ей никто не ответил.        Когда стало ясно, что призрак запер Шарлотту в комнате, Винчестеры переглянулись.        — И что? Где будем искать? — спросил Дин, явно нервничая, что Сэму показалось немного необычным. Неужели брат так волновался за неё?        — Если в доме так и не обнаружили Джастина, то стоит попытаться поискать его тело во дворе. Вряд ли оно где-то далеко, раз его призрак до сих пор здесь, — ответил более хладнокровный Сэм.        Оглушительный грохот едва не заставил их подскочить.        — Проклятье, если это входная дверь… — процедил Дин и почти бегом направился к ней. Брат торопливо последовал за ним.        Так и оказалось. Дверь, ведущая на улицу, тоже захлопнулась и даже не думала поддаваться.        — Теперь я хорошо понимаю обидчиков Джастина, — сказал Дин, напоследок ещё раз толкнув дверь, отозвавшуюся возмущённым скрипом. — Если бы смог — убил бы его снова.        — Что ты хочешь от обозлённого духа? — пожал плечами Сэм.        — В адвокаты заделался? — хмыкнул Дин.        — Нет, просто считаю, что твои эмоции не позволяют тебе мыслить трезво, — спокойно отозвался брат. Винчестер-старший раздражённо посмотрел на него, а затем направился вглубь дома, намереваясь найти кости Джастина Рокуэлла во что бы то ни стало. Они обязательно разберутся с этим вредным призраком, как это удавалось им много раз прежде.        Сэм шёл чуть позади. Они решили не разделяться, памятуя, что случилось с Шерри. Вот только призрак тоже не терял бдительность. И как только Дин зашёл в одну из комнат, а Сэм задержался в коридоре, думая, где может быть тело, захлопнулась очередная дверь, отделявшая братьев друг от друга. Дин кинулся на неё, пытаясь выломать, хотя понимал, что и эта попытка не увенчается успехом.        — Сэм, найди тело! — крикнул он. — И постарайся лишний раз никуда не заходить!        — Ок, только будь осторожен, — попросил Сэм.        — Уж как-нибудь постараюсь, — отозвался его брат. С минуту он прислушивался к удаляющимся шагам, после чего устало сполз по стене в пустой комнате, из которой давно вынесли всю мебель. Только подумать, какой-то призрак вздумал играть с ним, грозным палачом ада, которого опасались даже многие демоны. Это позабавило бы Дина, не будь он так зол.        Он глубоко вздохнул и заметил, что изо рта вырвалось облачко пара. В комнате стало ощутимо холоднее.        — Ну давай, Джастин, покажись, — недобро хмыкнул Дин. Несколько секунд ничего не происходило, а потом замерцал силуэт, постепенно принимавший явственный облик. И он выглядел не как тощий парнишка с тёмными вихрами волос, каким Джастин Рокуэлл был при жизни. Он выглядел как… Джон Винчестер.        — Отец? — выгнул бровь Дин. — Брось, тебя здесь не может быть. Ты наверняка сейчас отдыхаешь на райских облачках.        — И всё же я здесь. — Голос такой знакомый и родной, от которого побежали мурашки по коже. — Назвал бы тебя своим сыном, но ты давно не являешься им.        — С чего вдруг? Неужели моя сущность демона отталкивает тебя? — съехидничал Дин.        — То, что вы стали такими — мой самый страшный кошмар наяву, — серьёзно сказал Джон. — Но что хуже всего — ты не исполнил обещание, данное мне.        — Какое же?        — Приглядывать за своим братом. Ты должен был проследить, чтобы этот проклятый дар, доставшийся Сэму, не изменил его. Если же начнёт сбываться самое худшее — убить его. Но вместо этого ты собственными руками подтолкнул его к краю пропасти, а затем скинул в неё. Ты поил Сэма своей кровью, сделал всё, чтобы он превратился в демона. Именно ты погубил своего брата.        Лицо Дина перекосило от злости:        — Тебе легко говорить, судить со своей колокольни. Но когда сам становишься демоном, начинаешь иначе смотреть на многие вещи.        — О, только не говори мне, что не выдержал пыток. Я сам находился в аду сотню лет по людским меркам, но не сдался, не сказал демонам «да».        — Что ж, можешь гордиться собой, отец, — невесело усмехнулся Дин. — Говори что угодно, но я не жалею, что сделал Сэма подобным себе. Так было необходимо.        — Необходимо кому? Аду? Великому плану Азазеля? Вовсе нет. — Джон покачал головой. — Ты не мог пережить собственное одиночество. Даже став демоном, не мог принять, что будешь один, без брата. Оставаясь охотником, однажды он пошёл бы против тебя. И лишь его превращение в демона помогло вам снова оказаться на одной стороне. Помогло вам остаться братьями. Твой эгоизм — вот причина всего.        Даже сейчас, будучи мёртвым, отец умело бил по его самым больным местам. И неважно, что Дин больше не мог чувствовать так, как раньше, его душа почернела, а малейшие привязанности извратились. Он знал, что отец тысячу раз прав. Сэм смог бы противостоять Руби и остаться человеком, смирился бы со смертью брата, даже с его становлением демоном. Возможно, он бросил бы охоту и завёл нормальную семью. Но возвращение Дина всё изменило. Хотя даже тогда Сэм пытался бороться, цеплялся за свою человечность. Вот только старший брат преломил все его попытки сопротивления.        Дин не должен был испытывать чувство вины. Он ведь демон, жестокий палач ада. Но что-то поднималось с самых глубин его израненной, обожжённой души. И это причиняло ему неожиданную боль.        — Я не виноват, — процедил Дин. — Это была наша с Сэмом судьба — стать такими. А когда мы захватим ад, все сомнения окончательно исчезнут.        — Захватите ад? — рассмеялся Джон. — Ты никогда этого не хотел. Для тебя это лишь очередное крупное дело, которое под силу лишь вам с Сэмом. Ты даже эту девчонку, Шарлотту, не хочешь отдавать ему. Мнишь себя грозой ада, но на самом деле… ты жалок, Дин. Ты погибель своего брата и моё разочарование.        — Это не так, — прошептал Дин. Отец лишь смеялся, глядя на него…        Сэм шёл по коридорам, настороженно оглядываясь, готовый к тому, что из-за ближайшего угла на него кто-то выскочит или из воздуха материализуется призрак. Ему нужно было найти тело Джастина Рокуэлла, точнее то, что от него осталось. Его не нашли в своё время, но оно наверняка осталось здесь, кем-то спрятанное.        Мелькнула мысль: наверняка здесь есть подвал. Вдруг останки погибшего парня именно там? Винчестер уже быстрее пошёл вперёд, как вдруг его окликнул женский голос:        — Сэм?        Он обернулся и с удивлением увидел перед собой девушку, которая когда-то за недолгое время умудрилась по-настоящему зацепить его. И которую он убил собственными руками из-за того, что она являлась вервольфом.        — Мередит? — выпалил Сэм.