My beloved enemy

******** 1. Это было неправильно. Она считала себя героем, таким же, как Аладдин. И она всегда помогала нуждающимся, а однажды даже почти пожертвовала собой, чтобы разрушить проклятие, насланное на Аграбу и на собственный народ. Сейчас же ей приходилось бездействовать, пока где-то страдали безвинные люди. Но хуже всего было даже не это… Сгорбившись, Жасмин сидела у костра. Она обнимала коленки и представляла, как отмахивается от своих же мыслей, точно от назойливой мошкары, что доставала ее совсем недавно, пока девушка искала ветки. К сожалению, мысли никуда не желали деваться. Они жалили в саму душу и несли с собой постыдные выводы: …хуже всего было то, что в сложившейся ситуации Жасмин больше всего жалела саму себя, а не других людей. Плохая из нее защитница слабых. Подобные думы заставляли Жасмин хмуриться все сильнее, и когда в конце концов у нее даже заболела переносица, девушка заставила себя временно согласиться с собой же. Да, она бы расстроила своего парня. Да, она ужасный герой. Отвратительно. Жасмин выдохнула и постаралась расслабиться. Но как можно расслабиться в такой ситуации? Они втроем разместились подальше друг от друга настолько, насколько могли, учитывая желание каждого быть поближе к источнику тепла. Беда была в том, что из-за общего огня им все равно приходилось делить довольно маленькую территорию, и это не нравилось принцессе. Она, как девушка благородная и приличная, решительно не одобряла такое близкое соседство с юношами. Кроме того, ее подбешивало, что мерзкий некромант, который наверняка мог запросто наколдовать еще один костерок, не стал соблюдать личные границы. Конечно, причина могла быть и в том, что Жасмин просто не попросила об этом, но в подобный расклад ей верилось слабо: Мозенрат ведь был слишком коварным и проницательным злодеем. Жасмин потерла друг о друга прохладные ладони, поежилась, а потом снова обхватила себя руками и заозиралась по сторонам. Над костром кружились незнакомые красные мотыльки. В кронах деревьев прятались и кричали незнакомые ночные птицы. Подутихший к ночи ветер лениво шелестел листвой незнакомых деревьев, за стволами которых мерно покачивались воды незнакомого моря. Все вокруг было чужим и холодным. Жасмин очень хотелось, чтобы ее обняли, прижали к себе и сказали, что все наладится. Хотелось положить голову на родное, надежное плечо. Хотелось обнимать будущего мужа в ответ и знать, что он укроет ее от любых бед. «Что-то я совсем расклеилась, — грустно подумала она, смахивая с коленки какое-то насекомое. — Я же боевая принцесса, мне не нужна вся эта опека, я и сама не раз стояла за себя и помогала тем, кому мы с Аладдином были нужны. В конце концов, не единожды случалось, что мне приходилось брать одну часть врагов, пока Аладдин разбирался с другой их частью». Жасмин мысленно попыталась прокрутить в своей голове эти фразы как можно более воинственным тоном, но у нее не получилось. Прямо сейчас она как раз не ощущала себя боевой принцессой, скорее — одинокой и брошенной девушкой, ищущей тепла и защиты. С грустью Жасмин поймала себя на мысли, что уже не впервые испытывает эти чувства, просто раньше они не длились так долго. Девушка горько вздохнула, но быстро превратила жалость в злость, и это помогло не пасть духом окончательно. В который раз она посмотрела на вынужденных спутников. Вихтим спал. Жасмин завидовала принцу, ведь сама не имела права на сон, пока рядом бодрствовал он. Пальцы впились в траву под ладонями. Жасмин и сама не заметила, как опустила руки с коленей на землю. Гордая принцесса не собиралась позволить кому-то застигнуть себя врасплох, поэтому посчитала, что просто обязана дождаться, пока врага сморит раньше, чем ее саму. К ее досаде, Мозенрат продолжал бодрствовать, он устроил голову на скрещенные руки и сейчас всматривался в темное звездное небо. На краткий миг Жасмин невольно задумалась, не болезненна ли для костяного запястья некроманта такая поза. Эта мысль тоже была неправильной. Жасмин перевела бдительный взгляд с Мозенрата в темноту, где предположительно находилась башня. Жутко хотелось спать. Тяжелые веки открывались и закрывались с невероятным трудом, пока она моргала. Прошедший день показался невероятно длинным. Темница, пленники, карикатурная маска, остров, принц, некромант, бескрайнее море — все это перепутывалась в голове беспорядочной вереницей впечатлений, будто произошедшая с ней беда была живой и вознамерилась невидимой леской опутать девушку, чтобы разрезать ее пополам. Прошло еще немного времени. Поскольку ноги быстро затекли, то пришлось все-таки лечь. Стояла уже середина ночи, земля успела остыть. Принц и князь постелили собственные плащи, а вот у Жасмин не нашлось при себе ничего, что можно было бы использовать в качестве подстилки, не говоря уже о том, что страсть девушки к коротким тонким топам, открывающим живот, сейчас сыграла с Жасмин злую шутку. Непривычная к долгой холодной ночи вне дворца, принцесса свернулась в дрожащий клубочек и совсем чуточку подкатилась к костру поближе. Но она не уснет, нет. Жасмин была уверена, что некромант обязательно воспользуется возможностью убрать одного из своих самых могущественных врагов, и именно поэтому вместо сна продолжала размышлять о всяком. Перед глазами всплыл отец. Как он там? Наверняка сильно переживает, и уже поднял на ноги стражу, чтобы прочесать каждый закуток Аграбы. А ручной тигр Раджа? Питомец, конечно, привык, что его хозяйка часто подолгу летает где-то с Аладдином, но на второй день точно начнет волноваться. А сам Аладдин? Его до сих пор нет рядом, но Жасмин ведь и не рассчитывала, что ее парень прибудет быстро, он просто ищет свою возлюбленную по всем Семи Пустыням, облетал на Коврике столько, сколько смог за один день, и вообще, у нее, Жасмин, с самого начала было два варианта плана. Если не выйдет с Аладдином, то не беда — когда это она пасовала перед трудностями? Принцесса шлепнула на шее комара. Она представила, что завтра, самостоятельно отыскав путь домой, кинется в объятия отца, а потом будет рассказывать ему о том, как одолела нового злодея и всех спасла. Стражники, собранные по такому случаю в большом зале, будут удивлены и взволнованы. Расул скажет: — Неужели вы проделали все это в одиночку, принцесса? На что отец, лукаво поглядывая на Жасмин, ответит вместо нее: — Ничего удивительного, Расул, ведь она же моя дочка. Жасмин прикрыла глаза, чтобы рассмотреть столь трогательную грезу получше. Размышления стали путаться в голове и наслаиваться друг на друга. Море, птицы, ветер и другие песни острова баюкали мнимой безопасностью. Жасмин провалилась в сон, качаясь на волнах опустошающего спокойствия. Если бы она знала, что должно произойти второй ночью, уж точно не смогла бы сомкнуть глаз. ******** 2. Утром следующего дня Жасмин приняла твердое решение, что не позволит снова обеспечить себя пропитанием. Принцесса покажет свою самостоятельность, добудет еду, примет заслуженное уважение в свою сторону, а потом она и ее спутники отправятся к башне: отдохнувшие, сытые и готовые к новым трудностям. Проще простого! Нужно было всего лишь придумать другие способы добычи пропитания. Немного поразмыслив, Жасмин решила использовать свои сильные стороны. Когда-то ее прямо из дворца похитили амазонки. Это были воинственные девушки королевства Галафем, они летали на крылатых конях и великолепно владели искусством стрельбы из лука. Галафемские лучницы хотели сделать Жасмин одной из них и поэтому обучили всему, что знали сами. Жасмин потом спаслась, но стрельбу долгое время оттачивала еще и самостоятельно. Все, что ей сейчас было нужно — сам лук. И стрелы. И тетива. Тетива была самым простым из всего этого, поскольку шелковые ленты в волосах вполне подходили на эту роль. Конечно, назвать это идеальным вариантом язык не поворачивался, но приемлемым — вполне. Самым сложным из всего списка являлось изготовление лука. Именно для этого Жасмин отправилась глубже в лес. Здесь было потемнее, чем на месте их привала, через какое-то время деревья над головой начали образовывать что-то вроде купола. Крики птиц тоже изменились, песни их переливались теперь многообразием. Жасмин сошла с тропинки и принялась продираться через заросли. Из ветвей деревьев по обе стороны дороги изготовить лук было проблематично, куда привлекательнее выглядели другие деревья, чьи стволы были тоньше, но вот ветви — гибче и крепче. К ним-то она и направилась. Запахи трав и цветов из чащи тут же дразняще защекотали нос, и Жасмин даже приостановилась на мгновение, когда особенно чудесный аромат ударил в голову. Отвлекшись, она вскрикнула, когда что-то скользкое коснулось ее правой лодыжки. К счастью, это оказалась не змея, как Жасмин решила первоначально, а всего лишь милая разноцветная ящерица, погладившая путешественницу хвостиком. — Ты напугала меня, малышка, — пожурила ящерку Жасмин. Ящерка показала ей язык и скрылась за кустами. Хоть это и было в какой-то степени забавно, произошедшее заставило Жасмин идти дальше осторожнее. Непрошенная мысль вызвала у нее некоторую легкую тревожность. Остров был не так уж и необитаем (птицы с насекомыми не в счет, но ей и правда не приходило на ум, что тут может быть кто-то еще). Водились ли здесь опасные животные? Жасмин боязливо осмотрелась вокруг и задалась вопросом, насколько она рискует, в одиночестве шляясь так далеко от костра, и не следовало ли дождаться, пока юноши проснутся. Она быстро отмела эти опасения прочь. Чувствовать себя в большей безопасности рядом с Мозенратом казалось еще более диким, чем доверять свою жизнь хлюпику Вихтиму. Ни тот, ни другой и пальцем бы не шевельнули, случись с ней беда. «Да что такое со мной. Я не должна себя накручивать только потому, что рядом нет Аладдина или моих друзей», — с досадой подумала девушка, обламывая ветки с деревьев. К моменту, когда она нашла подходящий прут, Жасмин уже подготовила десяток ровных веток для стрел, и хотя орудовать острым камнем было неудобно, она довольно быстро приноровилась, так что саму основу лука получилось срезать даже быстрее, чем ожидалось. Осталось натянуть тетиву и заточить стрелы. Девушка распустила волосы, связала ленты друг с другом, а потом подточила несколько веток, кивнув самой себе. Получилось очень даже неплохо. Отсутствие оперения, конечно, скажется на точности, но в конце концов она же почти галафемская амазонка, а им нет равных в стрельбе любого уровня сложности. Закончив лук, принцесса решила вернуться ближе к месту привала, чтобы не тащить будущую добычу через весь лес. К тому же, птицы в той части острова выглядели упитаннее. А еще можно было наглядно показать спутникам, как они ошибаются насчет ее беспомощности. Остаток дороги прошел даже быстрее, ведь Жасмин больше не плутала, тратя время на поиски. Правда, нога почему-то немного чесалась, но Жасмин не стала придавать этому должного значения и приписала все небольшому волнению перед торжеством своего грядущего триумфа. ******** 3. Когда она добралась до лагеря, то встретила два удивленных взгляда. Мозенрат и Вихтим уставились на нее так, словно видели впервые. «Чего это с ними?» Тишину, повисшую после прихода принцессы, нарушил принц Вихтим: — О, славный цветок Аграбы, вам так идут распущенные волосы! Почему вы постоянно скрываете за косой такую красоту? Жасмин улыбнулась и уверенно откинула часть волос за спину. Подувший с моря ветер очень даже кстати добавил в ее образ капельку дикой романтики. Вихтим восхищенно вздохнул, и в его глазах она прочитала почти что детский восторг. Девушке было весьма лестно наблюдать такую реакцию. Довольная собой, она перевела взгляд на Мозенрата, но тот уже быстро отвернулся и возобновил подготовку нового костра, невозмутимо раскладывая ветки. Жасмин хмыкнула. Ну, она и не для этого распускала волосы, а всего лишь из-за простой жизненной необходимости. Жасмин сжала лук покрепче и вышла на открытую местность, чтобы поискать птицу покрупнее. Над головой, словно по заказу, как раз кружилась одна из таких — среднего размера по меркам пернатых, с длинным хвостом и, наверное, темным оперением. Солнце заставляло щуриться и мешало определить это точно. Приподнимая лук, Жасмин вдруг занервничала. А что если у нее ничего не получится? Первое время после Галафема принцессе безумно нравилось проводить те вечера, когда Аладдин не прилетал за ней, с луком в своем саду. Она устанавливала там самодельные мишени на разных расстояниях от себя и набивала меткость с завидным фанатизмом. Но потом ей, разносторонней особе с часто меняющимися интересами, такое дело наскучило. Она давно не практиковалась, ведь никогда не думала, что данное увлечение может когда-нибудь оказаться полезным. Это было скорее хобби, не более того. Жасмин по очереди вытерла о свои шаровары внезапно вспотевшие ладони и снова прицелилась. Птица все еще кружила над ней. Жасмин почувствовала, что ее руки немного дрожат. Лук был самодельным, а стрелы подбирались всего лишь из относительно ровных веток, это было и близко не то же самое, что в саду из охотничьего лука, периодически одалживаемого у отца. «Я не опозорюсь перед ними. Я боевая принцесса, а не какая-нибудь неженка!» Жасмин стиснула лук крепче, натянула тетиву и выпустила в птицу стрелу. К ее удивлению, все прошло почти и-де-аль-но. Птица получила ранение в крыло (хотя Жасмин и целилась не туда, но кто из ее спутников мог знать об этом?) и полетела к земле. — Ха! — Жасмин гордо вздернула подбородок. Торжествующе покачивая бедрами, она отправилась забирать трофей. Жасмин не знала, как в это время выглядела со стороны, но надеялась, что достаточно грациозно. В конце концов, даже несмотря на весьма отвратительную для себя компанию, принцессе все равно хотелось, чтобы ей восхищались. Это было нормальное желание девушки, оказавшейся в компании юношей, ведь так? Птица закричала на нее и активно посеменила к воде. Жасмин опешила: такого не было в ее плане. Жасмин начала оглядываться вокруг, пытаясь понять, чем же ей упокоить свою добычу. На глаза попался камень, и девушка представила, как опускает его на голову все еще живого существа. Картинка была столь живой, что Жасмин замутило. Внезапная яркая вспышка синего цвета, промелькнувшая в воздухе, врезалась в птицу. Та упала и замерла без движения. — Курлых, — были ее предсмертные слова. Сцепив руки за спиной, Мозенрат приблизился к добыче и склонился над ней, деловито осматривая. — В этом не было необходимости, — сухо заметила Жасмин. Она невольно отступила от птичьего трупика. На мгновение ее сердце как будто кольнула изнутри маленькая иголочка, все-таки стрельба по искусственным мишеням была намного легче, но Жасмин быстро взяла себя в руки. — Не сомневаюсь. — Мозенрат приподнял мертвую тушку и понес к костру. Жасмин осталась у берега, растерянно глядя ему вслед. Девушка почувствовала раздражение от того, что охотилась она, а добычу забирает кто-то другой. Даже не просто «кто-то», а заклятый враг. — Это не первая птица, которую я подстрелила на охоте, — непонятно зачем соврала она. Мозенрат уложил добычу у костра и заинтересовано оглянулся на Жасмин через плечо: — Ну, видимо сбором трофеев занимались слуги. Это нормально для благородной особы, принцесса, здесь нечего стыдиться. Вся его речь была пропитана ядом. «Он пытается отравить момент моего триумфа, — решила Жасмин. — А это значит, что я задела его». Девушка самодовольно улыбнулась. Чуть позже, когда они сели завтракать, ей показалось, что это была самая вкусная пища, которую она когда-либо пробовала. И пускай принц Вихтим немного сжег птицу во время готовки, это все равно нисколько не помешало Жасмин пребывать в хорошем настроении. Она жевала и наслаждалась фантазиями о том, сколь дерзко и необузданно выглядела во время охоты. Как, должно быть, впечатляюще напрягались ее мышцы, пока натягивалась тетива. Каким уверенным и твердым, суровым и выразительным взглядом охотница выискивала свою добычу. Теперь-то ее спутники убедились, что принцесса Аграбы не нуждается в помощи и способна обеспечить себя едой! Откусывая очередной сочный кусок, Жасмин машинально почесала правую лодыжку. Зуд в ноге вернул ее мысли в более прагматичное русло. Аладдин все еще не вернулся, а значит нужно будет подыгрывать Перстню и дальше. Это не должно быть сложно, ведь что еще он может сделать? Снова будет угрожать отсутствием еды? Жасмин фыркнула. Это просто смешно, вот будь тот красный джинн в руках настоящего злодея, например, такого как Мозенрат, тогда… Жасмин не успела закончить эту мысль. Тучи над островом сформировали уродливую маску, как будто Перстень прочел, о чем думает одна из его пленниц, и решил ответить. — Буду краток. Обдумав ваше жалкое существование, я решил, что вы недостаточно мотивированы, дети ослов! Но в своей неисчерпаемой милости я, Перстень Смерти, готов пойти на некоторые уступки. Манера речи этого злодея неимоверно раздражала Жасмин. Однако сейчас она заинтересовалась. — Тем принцам или принцессам, которые ближе всех продвинутся до башни к полудню третьего дня, будет дарована моя милость. Я создам для этих наследников картинку в небесах, чтобы они смогли увидеть своих родителей и услышать их наставления. Таково мое слово! Жасмин презрительно скривилась. К означенному времени ее уже тут не будет, а если этот фарс вдруг и затянется, то на третьи сутки уже совершенно точно примчится Аладдин, и тогда Перстню придется беспокоиться не о награде для пленников, а о том, как побыстрее сбежать отсюда. Жасмин невольно улыбнулась, когда представила, как Аладдин поставит Перстня на место. — Вы, наверное, думаете, что это будет легко, да? Что сложного в том, чтобы идти в одну сторону в течении дня? И-хи-хи-хи-хо! — От противного смеха Перстня по спине Жасмин побежали мурашки, и улыбка ее сама собой исчезла. — Но как бы не так! Все это время остров, на которым вы находитесь, пребывал в спящем состоянии, и вокруг не было настоящих угроз, монстров и ловушек! Теперь же пришло время вам, малышне, увидеть истинную суть моего величия! Да начнутся настоящие испытания! — Голос Перстня стал чуть тише, из чего можно было сделать вывод, что оставшиеся фразы он сказал в сторону. — Джинн, активируй остров. Да чтоб с молниями. В следующее мгновение высь потемнела. Небесные своды разрезали десятки белесых всполохов, воздух заполонил странный гул, перемешанный с паническими криками птиц, а деревья закачались, хотя ветра не было и в помине. Жасмин почувствовала, как под ее ногами задрожала земля. Не задумываясь, девушка отпрыгнула от опасного места, краем глаза заметив, как Мозенрат сделал то же самое. Отбежав к кромке воды, они вдвоем уставились на разворачивающееся зрелище. Недалеко от костра что-то завозилось прямо под травой, поляна забугрилась и поползла земляными пузырями. Через несколько мгновений сквозь почву пробилась черная жижа, вязкая даже на вид, и хлынула наружу, затапливая место привала. Мозенрат еле успел оттащить магией остатки еды, чтобы те не пропали напрасно. Жасмин же в первую очередь схватила самодельный лук. Впопыхах ни князь, ни принцесса не вспомнили о том, что в спасении нуждаются не только пища и средство для ее добычи. — Теперь я точно умру, — раздался привычно траурный голос, привлекая внимание к себе. Принц Вихтим стоял в центре поляны, уже по колено погруженный в колдовские зыбучие пески. Его скорбный, смиренный взор был устремлен вдаль. Увидев, что на него смотрят, Вихтим зажмурился, и две слезинки тут же стекли по его пухлым щечкам. — Значит, такова моя судьба, — дрогнувшим голосом закончил он.