My beloved enemy

******** 1. К вечеру Жасмин как будто бы стало лучше. Конечно, она по-прежнему прилагала все усилия, чтобы не расцарапать лодыжку, когда та начинала чесаться. Но зато боль в какой-то момент ушла так же внезапно, как и появилась. Это определенно было хорошим знаком. Жасмин повеселела. Она шла по тропинке и разговаривала с новой знакомой, не забывая, впрочем, осматриваться по сторонам. К счастью, лес не выглядел враждебным. Некоторой проблемой, конечно, могло стать наступление сумерек, если к этому времени не получится найти место для ночлега. Однако пока что солнце висело достаточно высоко. — Вот так мы столкнулись с первой смертельной ловушкой, — закончила Десраджи. Она только что рассказала про то, как Джамиль почти что чудом спас ее от неведомого зверя, выпрыгнувшего из большущей норы после… — Говоришь, нора появилась после активации острова? — задумчиво спросила Жасмин, пиная камушки под ногами. Десраджи кивнула. Она аккуратно переступила через торчащий из земли корень. По слегка неуклюжей походке было легко понять, что чужеземной принцессе непривычно ходить по пересеченной местности. К тому же, ее длинное — до щиколоток — платье выглядело ужасно неудобным: слишком узкое, оно заставляло девушку буквально семенить, чтобы поспеть за Жасмин. Однако Десраджи все же хорошо держалась, хоть и не так бодро, как парни, которые шли впереди. — И оттуда вылез монстр? Еще один кивок, а следом — возобновление рассказа. Оказывается, за этот день новые спутники Жасмин успели встретить чудовище-из-ямы, попасть в пещеру летучих мышей и найти заросли ядовитых растений. — Хорошо, что я разбираюсь в травах и ядах, — радостно щебетала Десраджи, — так что сразу опознала лианы-трясучки и повела Джамиля другой дорогой, и пусть нам, конечно, пришлось долго идти в гору, но причины были оправданы. Понимаешь, попав на кожу, сок этих растений вызывает спазмы мышц, из-за чего поврежденная конечность начинает трястись, как в припадке, что в итоге может привести к болезненной, медленной, мучительной и немножко смешной смерти. Десраджи сделала паузу, чтобы сосредоточенно обойти еще один корень, а потом мечтательно продолжила: — Хотя внешне они довольно милые. Такой нежный лавандовый цвет! — Ага, лианы. Ладно, Десраджи, они милые, я запомню. — Жасмин рассеянно похлопала чужеземную принцессу по плечу, не обратив внимания, как та дернулась от столь фривольного жеста. — А потом вы наткнулись еще и на неубиваемую лисицу, так? Я вот что думаю, все это очень странно, ведь мы, в отличие от вас, всего лишь угодили в грязевую яму. Тут-то наши злоключения и закончились. С этими словами Жасмин решительно догнала парней и обратилась к тому, кто должен был ей все объяснить. Сейчас же. — Может, Мозенрат поведает нам, почему Перстень Смерти карает участников испытания как-то выборочно? Джамиль удивленно посмотрел на Жасмин, но, поймав ее встречный взгляд, почему-то быстро опустил глаза. Идущий рядом Вихтим не стал ничему удивляться, а просто замолчал на полуфразе (до этого он пытался что-то втолковать Джамилю) и отошел подальше от князя и принцессы. — Возможно, у Перстня есть любимчики? — Жасмин вклинилась между Джамилем и Мозенратом, отталкивая первого назад и тыкая пальцем в сторону второго. Она все еще ожидала от некроманта чего-нибудь… злодейского. В конце концов, будущая султанша просто обязана разгрызать любые интриги, как косточки винограда. Будущая султанша должна быть всегда начеку. И, конечно же, будущая султанша не имеет права забывать тех, кто делал больно ей или ее народу. А за Мозенратом накопилось слишком много темных дел. Ну и в довершение всего, кто еще может быть злодеем, если не он? — Опять эти твои нелепые подозрения, принцесса. — Не останавливаясь, Мозенрат небрежно отмахнулся от девушки и закатил глаза. — Мне казалось, мы уже должны были пройти этот период. Если ты забыла, то «всего лишь грязевая яма» вполне могла убить и тебя, и нашего принца-задохлика, если бы не моя помощь. Да и будь у меня возможность избегать ловушки, зачем мне тогда сталкиваться даже с одной? Его слова не убедили Жасмин. Спасая Вихтима, она контролировала ситуацию, просто немного оступилась, но в помощи извне не нуждалась тогда все равно. И не просила себя спасать. И то, что ему было потом плохо, не оправдывает некроманта. Нельзя жалеть негодяев и подонков. Жасмин прокрутила в голове последнюю истину и добавила про себя, что такие, как властолюбивый князь Черных песков, не меняются. — А как еще ты объяснишь нашу подозрительную удачливость? — прищурилась она, подстраиваясь под шаг Мозенрата. Девушка не собиралась сдаваться так быстро и теперь не сводила взгляда со своего врага. Если он лгал ей, то она готова была искать малейшие признаки вранья на этом наглом, невозмутимом лице. Мозенрат пожал плечами. — Вам всегда везло. Вспомни хоть случай у Кинжальной Скалы. Как удачно джинн связал себя жижей с Аладдином. При упоминании Аладдина низ живота у Жасмин внезапно потянуло. Она непонимающе нахмурилась и невольно чуть замедлила шаг. — Или когда вас по счастливой случайности не обнаружили прямо в повозке, — продолжал Мозенрат. — Знаешь, если задуматься, то без тебя Аладдину приходилось выпутываться за счет джинна или своей крысиной ловкости. Зато когда ты была рядом, то у него постоянно все получалось само. Так может, ты у нас ходячий талисман? Мозенрат оглянулся на отставшую девушку и смерил Жасмин взглядом, в котором читалось явное желание уколоть слишком бойкую принцессу. — Что же, рад, что сейчас ты со мной, а не с ним, — закончил он с ухмылкой. Оттянув встретившуюся по пути ветку, юноша отпустил ее, явно целясь в свою собеседницу. Жасмин задело, что ее враг в очередной раз упомянул Аладдина в качестве главного противника. Как будто ее саму он за угрозу и не считал. Ей вспомнились его слова на острове в первое утро. «Должно быть, без Аладдина ты дрожишь от ужаса, принцесса». Кажется, он говорил что-то такое. — Ты до скончания веков собираешься тыкать мне Аладдином? — возмутилась она, на ходу уворачиваясь от ветки… …и чуть не падая из-за резко накатившей слабости в ногах. Стоило ей самой произнести имя своего жениха, как внутри у нее снова потянуло, только уже сильнее. Под кожей разлилось приятное тепло. Сконцентрировавшись в одну точку, оно ухнуло вниз фантомной стрелой и отдалось быстрым и ярким уколом желания в той части тела, о которой девушка стеснялась лишний раз даже подумать. «Это еще что за дела». Чтобы не выдать свое состояние, Жасмин понадобились все ее навыки поддержания мнимой невозмутимости, которые принцесса приобрела во время дипломатических переговоров. Вместе с тем она ощутила смутную тревогу. Возбуждаться при мыслях о любимом, даже если кругом остров и враги — это, наверное, нормально, но что-то все равно было не так. Только что? — Ах, тебя это задевает? Я учту, — елейным голосом пропел Мозенрат. Отвернувшись, он теперь важно вышагивал впереди всей их нестройной процессии. — Подождите меня, — жалобно попросили сзади. Жасмин остановилась и обернулась. Далеко позади, путаясь в своем длинном платье и поправляя сбившуюся с плеча сумку, быстро-быстро семенила чужеземная принцесса. Она сильно отстала. Мимо Жасмин, спохватившись, тут же пробежал назад Джамиль. Он приблизился к Десраджи, тихо шепнул что-то ей на ухо, чмокнул в щеку, а потом поднял свою подругу на руки. Девушка благодарно улыбнулась парню и нежно обняла его шею. Глядя на эту парочку, Жасмин почувствовала, как вслед за теплом ее накрывает холодная тоска, смывая возбуждение в один миг. Она так и застыла посреди тропинки. Как и в первую ночь на острове, Жасмин бессознательно обхватила себя руками, снова чувствуя удушающее одиночество. Аладдин так и не пришел за ней. — Спасибо, любимый. Ты у меня такой заботливый! — мурлыкала Десраджи, пока Джамиль нес ее мимо. Жасмин отвернулась от них. Она задрала голову вверх, чтобы отвлечься, а заодно сделать вид, что ею высматривается возможная опасность. В глаза тут же бросилось гнездо, свитое не так уж и высоко. Туда как раз подлетела птичка, неся в клюве несколько красивых цветных травинок. Приземлившись на край гнездышка, птичка с гордостью протянула травинки другой птичке, которая восторженно зачирикала свои благодарности, затем подлезла под галантно распахнутое крыло своего пернатого партнера и стала там нежиться. Жасмин поджала губы. И вовсе в этом нет ничего такого, Аладдин тоже приносил ей цветы… Цветок. И формально чаще всего его находил и подавал Абу. Но это неважно, ведь главное — поступки. Смогла бы эта птица бросить вызов могущественному визирю, способному превращаться в змею и владеющему джинном? Или романтично пригласить свою возлюбленную пролететь в небесах на ковре-самолете и там, среди облаков, под светом луны и звезд, робко поцеловать ее? Жасмин почувствовала, как ее щеки заалели при этом воспоминании. Она подумала о сильных руках своего парня и о том, как они иногда позволяли себе чуть больше, скрываясь в саду и взволнованно шепча друг другу самые нежные слова, которые только… Минуточку. Девушка попятилась с тропинки, продолжая пялиться на гнездо, но при этом почти что и не видя его. Она остановилась только тогда, когда уперлась спиной в ствол дерева. Она поняла, что именно ее насторожило. Сейчас Жасмин позволила себе погрузиться в размышления об Аладдине, и тело дало ей ожидаемый ответ. Но до этого возбуждение было гораздо сильнее, однако не имело каких-то причин. Просто вот так? С одного лишь имени? Без соответствующих воспоминаний? Без волнующих фантазий, заставляющих сердце с трепетом замирать в груди? Палка-бывший лук, которую принцесса таскала с собой всю дорогу, выпала из подрагивающих пальцев и ударилась о землю, выводя девушку из оцепенения. — Цветок Аграбы, вы идете? Жасмин потрясла головой. Она нагнулась за палкой и зажмурилась. «Нет, я просто накрутила себя. И у меня давно не было его поцелуев, вот тело и сходит с ума. Все в порядке. И он скоро найдет меня, он уже меня ищет, он никогда-никогда не оставил бы меня». Жасмин выпрямилась, сжимая лук так сильно, что ее ногти наверняка должны были оставить на ладонях временные полумесяцы. Все по-прежнему было под контролем. ******** 2. В лесной чаще слишком рано сгустились сумерки. Купол, который образовывали ветви, плохо пропускал последние солнечные лучи, из-за чего окружающий лес потемнел еще до наступления ночи и приобрел новые зловещие оттенки. — Нам нужно устроить привал и развести костер немедленно, — выразила Жасмин очевидную, как она надеялась, для всех мысль. — Прекрасная идея, может ты и место подходящее уже нашла? — естественно Мозенрат не мог промолчать. — Если бы я могла увидеть хоть что-то дальше своей руки, то нашла бы, — оставлять колкости без ответа Жасмин не собиралась. — Ты же колдун. Наколдуй волшебный факел или что-то такое. На самом деле в наступившей полутьме ей виделось гораздо больше, чем она была готова признать. Игра теней, воцарившаяся повсюду, подкидывала Жасмин танцы странных силуэтов, а краем глаза она постоянно видела невнятные лица, висящие прямо в воздухе и следующие за девушкой столь же непоколебимо, как следуют за путниками солнце с луною. Лица корчили рожи и высовывали длинные языки, стелящиеся по земле тонкими розоватыми коврами. Лица зубоскалили и смеялись над Жасмин, однако моментально растворялись, стоило ей только перевести на них взгляд. «Это всего лишь тени, — твердила себе девушка. — Джинни говорил, что наше подсознание способно играть с нами в пугающие игры, а в темноте может мерещиться всякое. Это из-за недостатка информации. Без нее наш мозг волен додумывать себе некоторые детали». Просто тени. Тем не менее, с наступлением сумерек Жасмин вызвалась идти впереди всех, потому что боялась, что снова начнет замедлять шаг из-за каких-нибудь непозволительных мыслей или ощущений, и это приведет к тому, что она отстанет и… Потеряется. Потому что она потеряется, а не потому, что останется с лицами один на один. — Магия обходится дорого, — возразил Мозенрат. В его голосе промелькнула злость. — Я не буду тратить ее на такие пустяки. Жасмин чуть не споткнулась, когда между лицами появилось что-то еще. Вплетаясь в танцы чудных силуэтов, мелькнула свалявшаяся гнилая шкура. В темноте сверкнули бельма мертвых лисьих глаз. С другой стороны Ахмед позвал заблудившегося Джамшута и взял на инструменте протяжную печальную ноту, чтобы показать свое местоположение. Жасмин устояла на ногах. Она все-таки позволила себе маленькую слабость: нагнулась и почесала ногу чуть ниже колена. А дальше пошла с напряженной, идеально прямой спиной. — Ты уже зажигал костер и ничего с тобой не случилось, — без прежнего задора пробормотала она. — О! О! О! У меня есть кое-что на этот случай, остановитесь, — в перепалку влез Вихтим, а следом за его утверждением послышалось шебуршание. Жасмин с неохотой выполнила просьбу. Избегая смотреть по сторонам, она взглянула на принца, с трудом различимого в сумерках. Вихтим остановился и теперь шарился у себя по карманам. Под его накидкой что-то звенело. — Подержите, — не отвлекаясь от дела, он сунул в руки Жасмин бутылку с серебристой жидкостью, слегка испачканную в знакомой черной жиже. Но не успела Жасмин спросить его, что это, как Вихтим издал счастливый возглас: — Нашел! С довольным видом он вытянул из складок одеяния три слабо светящихся камня. Глаз Жасмин задергался. Значит, когда этот придурок тонул в черной жиже, у него по карманам были разложены самые настоящие булыжники. И он даже не попытался выкинуть их, чтобы облегчить ей задачу. — А вот это полезно, — одобрительно протянул Мозенрат. Он забрал у Вихтима один из камней и покрутил в разные стороны. — Рунные кремни Базарика. — Чего тут полезного? — Жасмин еле сдержала гневную тираду. Она взяла другой камень, попутно всучив Вихтиму его бутылку, и подавила желание запустить этим камнем в одну из скалящихся рож. — Они светятся едва-едва, какой с них толк? Мерзкая, всезнающая улыбка собственного превосходства расползлась по лицу Мозенрата, подсвеченному находкой Вихтима. Некромант уже собирался открыть рот, чтобы вновь словесно уколоть Жасмин, но его перебили. — Нет-нет, о, славный цветок Аграбы. Их надо просто потрясти. — Вихтим затряс своей рукой, будто бы взбалтывая камень. Свет разгорелся. Рунный кремень Базарика вдруг увеличился в размерах, взлетел вверх и начал кружить над головой Вихтима. — И они засияют. — Как красиво! — воскликнула Десраджи. — Джамиль, ты только посмотри! Воистину мир полон чудес. То, что нашелся еще один человек, наблюдающий подобное чудо впервые, немного успокоило самолюбие Жасмин. Видя восторг на лице чужеземной принцессы, она передала свой камень ей. С кислым лицом неудавшегося триумфа Мозенрат тоже потряс кремнем, заставляя его светиться ярче. — Теперь мы пойдем быстрее и найдем место для привала в два счета, — уверенно заключила Десраджи. Жасмин покивала. Она только надеялась, что сможет нормально уснуть под сотнями взглядов из темноты.