Мнимая отстраненность.

Фэнг дома. Тихое, спокойное место, которое прямо сейчас хочется раздробить на мельчайшие куски, попадающие мешающей пылью в глаза, режущей, острой болью в кулаках от столкновения с острейшими осколками предметов мебели, стен, окон и всего, что под руку попадется. Ярость, глупая и нескончаемая, переполняла парня, выходила наружу, выплескиваясь из приоткрытого рта, жадно глотающего воздух, ноздрей, что слишком широко открыты, ушей и глазниц, откуда еще немного и потекут холодные слезы гнева. Нескончаемого, ужасно непереносимого и мучительно долго длящегося. Фэнг даже не понимает, на что он зол. Ему просто ужасно хочется колотить стену кулаками вечность, чувствуя неприятную и тупую боль в костяшках пальцев, будто они уже давно сломались и сейчас крошатся на куски, словно то, что Фэнг хотел сделать с окружающей его обстановкой. Он дико в кровь разбивает бедные руки, а пальцы отзываются онемением, немного гудя. Фэнг без сил падает на пол, смотря на свежие капельки крови на обоях. — Сука. — Единственное что выдает Фэнг перед тем как упасть в истощенный обморок. Мозг не справляется с тем стрессом, каким Фэнг его испытывает и решает отключиться. Все же несколько дней ужасного недосыпа не вылечить только одним сном, пусть и длинным, но уже не имеющим такую большую ценность. Боль, злость на Лолу, жалость и заботу к Коллет и еще нечто, испытываемое к Эдгару, которое Фэнгу не знакомо было раньше. Все перемешалось, слиплось друг с другом в сладкой, но сложной неге золотых как солнце конфет с начинкой смешанных чувств и кровавой болью в качестве глазури. Тошно, блевать кровью хочется от настолько правдивой ванили, от которой слезы сами по себе с глаз капают, да на худи новое попадают. И пусть Фэнг поднимается почти сразу, пролежав только от силы секунд 10, он с усталостью падает на кровать, желая заснуть и не проснуться, лишь бы не чувствовать сейчас ничего. Фэнг лежит и обреченно смотрит в потолок, уже сильнее ненавидит себя. Он не должен был поддерживать Лолу. Она не заслуживает этого. Фэнг думает. Думает, думает, думает. Но так и ничего не понимает. Не понимает, как можно было поступить в такой сложной ситуации намного правильней. Ведь с одной стороны, перед ним его очень близкая подруга, с которой он прошел почти все в своей жизни. А с другой, перед ним монстр, который посмел сотворить слишком ужасные вещи с его «сестрой». Избить настолько, что девушка впала в пусть и неглубокую и недолгую, но кому. И Фэнг, действительно, не знает как думать. Да и больше не хочет. Лола позади, Колетт и Эдгар впереди. Он точно знает, что если что, они спасут его. Хотя нет, он не знает, он безумно на это надеется и верит, словно последний дурак, незнающий, что люди предавать умеют. Что Фэнг испытывает к Эдгару? О нет. Ужасный вопрос. Фэнг не знает на него ответ и слишком долго ищет. Эдгар вызывает у него только теплые, приятные чувства, граничащие с откуда-то резко вылезшей похотью, что затмевает разум и заставляет что-то дернуться в штанах. Да быть такого не может! Фэнг сворачивается калачиком под одеялом, а на улице уже темнеет. Родители вернулись с работы и что-то активно делают на кухне, гремя посудой и включая телевизор на среднюю громкость. Видимо, они думают, что Фэнг спит и решили не трогать его. В комнате у Фэнга свет не горел, а телефон разрядился от постоянных сообщений Биби и Колетт. Первая волновалась, уже осведомленная обо всем, а вторая рассказывала о мелочах и все спрашивала-спрашивала что случилось. У бедной девушки отшибло память на момент самых травмирующих событий, чтобы в конец не сойти с ума. Он не позволит себе ей что-то рассказать, пока она сидит на антидепрессантах, болеутоляющих и капельницах. Фэнгу кажется, она умрет от ужасных новостей. Колетт всегда была понимающей девушкой и очень-очень любила своих друзей. Нет, она есть понимающая подруга, любящая своих друзей, прошедшее время тут не подходит. Фэнг просто рад, что она жива. Фэнг блаженно прикрывает глаза, уже намереваясь заснуть, но тут к нему приходит осознание. Эдгар. Его. Поцеловал. Пусть и не в губы, но легкий чмок в щечку это уже слишком значимое для Фэнга. И он не понимает, что чувствует. Когда Эдгар сделал это, Фэнг почувствовал легкий шок и неимоверное тепло, раскатывающееся по сердцу кривыми нотами, словно из старого пианино. А потом Фэнг разозлился на Эдгара. Он сбежал! Да как он мог! По приходу домой, Фэнг стал еще больше злится, но уже не на Эдгара, а на всех сразу в принципе. И хоть для Фэнга побег Эдгара после столь смущающего действия понятен, Фэнг все равно почувствовал оскорбление своей гордости и чести. Если уж захотел в любви признаться, то не сбегай, сволочь. Фэнг еще отомстит. Нет, Фэнг определенно отомстит за этот низкий поступок. Он еще не придумал план, но Фэнг хорошо импровизирует, поэтому ему все равно на него. Сейчас он идет подзарядить свой телефон, что бы проверить сообщения и позалипать в тиктоке. Хватит с него этой мозгокопалки, Фэнг лучше умрет, чем снова останется наедине с собой. *** Время семь тридцать две, а курить совсем не хочется. Фэнг стоит на балконе рядом с отчимом, крутит сигарету в руках, смотрит на мужчину, старше самого Фэнга раза в два, как тот выдыхает едкий пар на улицу. Фэнг не поджигает. — В жопу. — Фэнг харкается на улицу, убирает сигарету в пачку, а сам потрепанный коробок, с пятью-шестью штуками и зажигалкой внутри, убирает в карман школьных брюк. — Ты чего? — Мужчина недоумевает, но парня не останавливает. — Не хочу. Прости, я пошел. — Фэнг не дожидаясь ответа, выходит с балкона и заваривает себе чай, достает хлеб и масло, делает завтрак. Выходит Фэнг в семь пятьдесят четыре со странной, неприсущей Фэнгу легкостью на душе. Жмурит глаза от яркого солнца, но направляется в школу. Нет, не в свою, а в школу Эдгара, которая дальше его. Фэнг знает, что Эдгар придёт. По крайней мере, его заставят. Фэнг заходит в здание в восемь двадцать восемь, присвистывая от количества народу, толпящихся у гардероба. Уроки у них начинаются в восемь тридцать, так что это совсем не удивительно, учитывая то, что школа большая. Охрана его с легкостью пропускает, видимо приняв за ученика, а Фэнг взмолился им, что в следующий раз принесет свой пропуск. Фэнг выискивает взглядом Эдгара, снова, как тогда, когда Колетт только пропала. Фэнг откидывает ужасные мысли о том прошлом, которое слава Богу закончилось. И он находит его. Эдгар сидит на скамейке в окружении нескольких парней и одной девушки, но как-то отреченно, будто не из мира сего. Совсем не поддерживает диалог. Фэнг, вообще-то, много раз писал Эдгару, но был грубо проигнорен. И сейчас Эдгар объяснится. Ох, если, конечно, Фэнг его поймает. Десятиклассник, заметив знакомое гневное лицо в толпе, попросил прощения у друзей и поспешил ретироваться. Фэнг не хочет догонять, идет в метрах пяти, а толпа начинает по-немногу рассеиваться. Звенит звонок, когда Эдгар от беспомощности забегает в туалет, в котором никого нет пока что. Фэнг, не замешкавшись ни на секунду, заходит следом, застает обреченно-смотрящего Эдгара в расплох, и тот от безысходности прижимается к стене. — Эдгар, что происходит? — Фэнг спрашивает спокойно, будто это не он говорит, застыв в метре от Эдгара. — Ты злишься? — Эдгар ежится, прячет виноватый взгляд за шарфом и не язвит, что ему совсем непривычно. — Ты сбежал. Не читаешь мои сообщения, не отвечаешь на звонки, будто меня нет. Я еще раз спрашиваю. Что. Мать твою. Происходит? — Фэнг бесится, сковывает челюсть и скрипит зубами. Он подходит ближе к Эдгару. Теперь расстояние между ними около полуметра. — Ф-Фэнг, ты не так понял. Ты мне нравишься. — Эдгар, собравшись с силами признается, выпалив все резко и без удовольствия. Немного отходит, поменяв положение теперь прижимается к двери кабинки, что бы если что спрятаться там. — Зачем ты меня игноришь? — Фэнг скалит зубы, подходит к Эдгару ближе, ставит свои руки у плеч Эдгара так, чтобы он даже пошевелиться боялся. — Я. — Эдгар начинает говорить, но слишком смущается от подобной близости и закашливается на полуслове. Фэнг тащится от румянца на щеках Эдгара, гнев уже немного пропадает и Фэнг хватает его рукой за подбородок, подтягивает к себе и. Целует. Губами накрывая губы Эдгара, сжимая чужой подбородок до синяка на нем же, и кажется, на своих пальцах. В животе словно просыпаются бабочки, скручивая все органы внутри в своеобразную косу, преплетающуюся с нервными окончаниями. Эдгар прикрывает глаза и его совсем не заботит, что он вообще-то целоваться не умеет. Эдгар повторяет действия губ за Фэнгом, держит его за спину, тянет ткань худи, а когда Фэнг отпускает челюсть и переходит на шею, немного сжимая у самого подбородка и царапая ногтями нежную кожу, Эдгар тихо стонет в поцелуй, сжимает руки на боках Фэнга до посинения на костяшках. Фэнг отстраняется, смотрит прямо в глаза, словно в душу, а Эдгар не имеет права первым отводить взгляд. Фэнг проигрывает в гляделки, затаскивая Эдгара в кабинку туалета. Фэнг опускает сидушку, кидает на пол свой рюкзак и рюкзак Эдгара летит туда же. Фэнг прижимает Эдгара к стенке кабинки, в попыхах расстегивая идеально выглаженную черную рубашку. Он кусает нежную кожу, а Эдгар шипит, противится, пытается оттолкнуть руками тело, что так горячо прижимает его к этой несчастной кабинке. Фэнг сжимает его запястья, уводит в сторону руки, Эдгар не может ничего сделать, лишь смотрит-смотрит затуманенным, пронзительным взглядом, пока не ощущает колено, что так удачно вжимается в его возбуждение. — Фэнг! Что ты делаешь. — Эдгар задыхается, Эдгара ведет. Ощущение сильных рук под рубашкой, горящие, свежие укусы на плечах и груди опьяняют, заставляя вздрагивать всем телом. Фэнг ничего не отвечает. Он расстегивает ремень на брюках Эдгара и немного помогает им упасть на пол, столкнуться с плиткой. Эдгар беспомощно стонет, когда Фэнг так чертовски горячо гладит его член через нижнее белье. — Ну же. Поскули как сучка. Сладкая, горячая шлюха, просящая своего хозяина доставить ей удовольствие. Давай. — Фэнг злостно ухмыляется, шепчет Эдгару на ухо то, от чего Эдгар ещё сильней краснеет. Он облизывает ушную раковину, вызывая тонну мурашек, прикусывает мочку уха и все ещё безумно медленно гладит член через боксеры. — Ф-Фэнг, ты. Ублюдок. — Эдгар хнычет, цепляется за плечи и чувствует, что уже не может терпеть и хочется скорее кончить. Фэнг выжидающе смотрит. — Пожалуйстаа.Помоги мне. Эдгар забывается в протяжном стоне, когда длинные пальцы так хорошо ухватываются за член. Фэнг начинает движение, кусает за шею сильнее, чем раньше это было. У Эдгара подкашиваются коленки, ноги становятся неимоверно ватными, а сердце стучит слишком быстро. Но это не страшно, потому что Фэнг держит его, оберегая от падения. Он сам громко дышит прямо в шею Эдгара, по которой бегут пара капель из ранки. — Скажи еще раз, что я тебе нравлюсь. — Фэнг, почувствовав знакомую дрожь тела в предоргазменной неге, пережимает член прямо у основания. — Гандон! — Эдгар чуть ли не плачет, беспомощно колотит Фэнга по спине и плечам, — Ты.Ты мне нравишься, скотина. — Хорошая сучка. — Фэнг ухмыляется, а сам готов спустить в штаны с того, как Эдгар жалобно стонет при каждом новом движении вверх-вниз, как выгибается и тяжело дыша, шепчет его имя. Наконец, та самая сладкая нега наступает, и Эдгар кончает Фэнгу в кулак, громко простонав и прикрывая глаза. Фэнг лыбится, кусает его за плечо. — Это. Хах. Я буду должен тебе минет. — С хрипом выдает Эдгар. — Давай прямо сейч. — Фэнга нагло обрывают на полу-слове. — В твоей школе. — Ты мне тоже нравишься, Эдгар. Быть в отношениях для них обоих в новинку, но они сами пришли к этому. Сами виноваты теперь во всех грехах, что творят, будучи вдвоем. Если, обсер математички Эдгара, конечно, грех.