Molded into Perfection

Шумный. Вот что Чонгук думает о своем первом дне на оживленных улицах Сеула. Шумно, но так живо. Для того, кто был заперт в квартире, какой бы роскошной она ни была, выход на улицу ощущается как попадание в совершенно другой мир. На улицах кипит активность. Есть люди, чьи шаги уверенны и быстры, скорее всего, опаздывают на работу или спешат на встречу. Есть и другой тип, чьи пальцы возятся со своими мобильными телефонами, слишком погруженные в свои миры, чтобы даже смотреть вверх. Нетерпеливое гудение машин, как только загорается зеленый свет светофора, топот ног клиентов, стоящих в очереди у банкомата, болтовня, которая кажется коллективным гудением в воздухе — все это заставляет Чонгука чувствовать себя живым. "Ты выглядишь счастливым," — замечает Сокджин, пока они идут к месту назначения. Странно, думает Чонгук, что хён так удивлен этой перспективой. Как будто его счастье — это что-то, чего он не может понять. Возможно, он, должно быть, был застигнут врасплох тем, как Чонгук останавливается каждые несколько шагов, чтобы посмотреть на то, что захватывает его воображение. Так что мальчик ничего об этом не думает и с энтузиазмом кивает. "Я всегда хотел приехать в Сеул". "Это все, что ты когда-либо представлял?" — спрашивает Сокджин. "Лучше." В словах Чонгука нет преувеличения. Только чистая неподдельная честность. "Спасибо," — задним числом добавляет Чонгук. "Если бы ты не выбрал меня на прослушивании… Мне, возможно, пришлось бы отказаться от своей мечты". "О? Почему?" Мальчик ловит себя на мысли, что вспоминает те долгие дни, когда он видел, как его мать изо всех сил пытается свести концы с концами. С тех пор, как его отец скончался, когда ему было пять лет, мать была его опорой. Каждый день она совмещала три работы с частичной занятостью и даже брала дополнительные смены по выходным. И все же не было бы дня, когда бы она не приготовила лучшие обеды для Чонгука. У него разбилось сердце, когда он увидел, как тяжело борется его мать. Поэтому в средней школе он решил отказаться от своей мечты петь, начал усердно учиться, хотел получить стипендию и стать корпоративным сотрудником, чтобы содержать свою мать. Чонгук никогда не забудет выражение ее разбитого горем лица, когда он рассказал ей о своем плане. "Ггук-а, мой драгоценный сын, не отказывайся от своей мечты из-за меня. Я изводила себя до предела, поддерживая то, что ты хочешь сделать. Так что, пожалуйста… не надо — после всех этих лет — не не заставляй меня чувствовать себя неудачницей". Голос его матери сорвался на последнем слове, когда она вцепилась в Чонгука. Он никогда раньше не видел ее такой. Она казалась… испуганной… когда ее пальцы впились в руки сына. Чувствуя, как ее тело слегка дрожит, Чонгук впервые в жизни кое-что понял: Он зависел от своей матери так же, как она зависела от него. Так что Чонгук удвоил свои усилия, участвуя во всех конкурсах, в каждом шоу талантов, во всех прослушиваниях, какие только мог. Но... даже после стольких усилий... У Чонгука перехватывает горло, когда он вспоминает неглубокое дыхание своей матери и уставшие глаза, с которыми проходили многие дни. И когда она упала перед ним с высокой температурой, Чонгук решил, что его прослушивание в Kim Entertainment будет его последним шансом. Никакая мечта не стоила того, чтобы подвергнуть его мать аду. "Эй, ты меня слушаешь?" Голос Сокджина прорезает воспоминания Чонгука, возвращая его из прошлого. Всего на мгновение в глазах Сокджина промелькнуло беспокойство. — "Ты плохо себя чувствуешь?" Чонгук быстро качает головой, чтобы успокоить мужчину. О чём они говорили? Сокджин задумчиво мычит, а затем удивляет младшего, выхватывая корзину из рук Чонгука. Прежде чем он успевает возразить, Сокджин продолжает идти, даже не оглядываясь. "Хён! Сокджин-хён!" Чонгук зовет его вдогонку, пробегая трусцой, чтобы не отставать от его длинных шагов, стараясь ни с кем не столкнуться. "Что ты делаешь? Пожалуйста, дай мне это понести". "Она не слишком тяжелая", — говорит Сокджин, несколько раз поднимая корзину вверх-вниз, чтобы доказать свою точку зрения. "Я не хочу, чтобы ты напрягался, прежде чем мы доберемся до парка". "Но хён…" Тем не менее, Сокджин не слушает, и это все, что может сделать Чонгук, чтобы не слишком сильно отставать. Они прибывают в парк достаточно скоро, и Чонгуку приходится прикрывать рот, чтобы не разинуть его от того, насколько велико это место. Это точно не парк. Это был целый курорт! "О, здесь не слишком многолюдно", — замечает Сокджин. "Вот," — Сокджин протягивает ему фляжку. "У меня там есть свежевыжатый яблочный сок. Выпей немного". Чонгук удивлен внезапным предложением, но послушно берет фляжку и делает глоток. Прохладный сладкий напиток утоляет жажду, вкус свежего яблока щекочет его вкусовые рецепторы. В напитке есть намек на что-то еще, что Чонгук списывает на новую таблетку, которую Сокджин теперь будет давать ему. "Это для повышения твоего иммунитета. Тренировки превратятся в ад, как только они начнутся, поэтому нам нужно, чтобы твоё тело могло это выдержать", — сказал он. "Они уже должны были прийти,"— бормочет Сокджин, оглядывая толпу людей у ​​входа. Прежде чем Чонгук успевает спросить, кого он имеет в виду под словом «они», он слышит знакомый голос. "Сокджин! Сюда!" Парень с улыбкой в форме сердца, Чонгук узнает человека, только когда встречается с ним взглядом. Это тот самый парень из магазина! Тот, кто был — "Помедленнее, Хоби, они не убегут". Сразу после этого следует недовольный, но любящий голос, и на этот раз Чонгук не может узнать человека, который встаёт рядом с Хосоком. В отличие от Сокджина или Хосока, это новое дополнение к их группе не возвышается над ним. Вероятно, он на несколько сантиметров выше самого Чонгука. В свободном кардигане он кажется меньше. Чонгук первым замечает его глаза. Они красивые. "Раз уж все здесь, полагаю, пора представиться," — говорит Сокджин, похлопывая младшего по плечу. "Это Чон Чонгук, новый трейни. Я прохожу с ним вступительный период. Хосок, ты уже встречался с ним". "Рад снова встретиться с тобой, Чонгук-а." В глазах Хосока мелькает огонек, когда он слегка кланяется, осторожно подмигивая Чонгуку. В глазах Чонгука мелькают образы, той самой комнаты, и он отвечает на приветствие натянутой улыбкой. Он предпочёл бы похоронить этот образ глубоко внутри. "И Чонгук…" Мальчик слегка вздрагивает, когда его зовут. "Это Чон Хосок. А тот, у кого гримаса на лице, — его муж, Мин Юнги". М... Муж?! Чонгук резко поднимает голову к Сокджину, затем поворачивается, чтобы посмотреть на Хосока. Сокджин выглядит так же, как и всегда, ни одной неуместной улыбки. Хосок, как замечает Чонгук, не отрывает от него взгляда, улыбка не достигает его глаз. Глубоко в них таится холодный блеск, и Чонгук чувствует, как по коже бегут мурашки. Опасный, его разум принял решение. В этом парне есть что-то, что раздражает Чонгука. Наконец, он смотрит на Юнги. Мужчина стоит рядом с Хосоком, его рука с любовью обвивает его талию. Несмотря на то, что он не улыбается открыто, как его… муж… Чонгук ловит себя на легком беспокойстве в его глазах, когда он смотрит на Чонгука. Может, из-за того, что он молча наблюдал за мужчиной, вместо того, чтобы что-то сказать, Юнги прочистил горло. "Не обращай внимания на ужасное представление Сокджин-хёна". Легкая улыбка украшает его губы, и Чонгук чувствует, что расслабляется. "Я не кусаюсь, обещаю". Кажется, это сняло напряжение, охватившее их всех. Сокджин усмехается, привлекая Чонгука ближе к себе. "Я никогда не видел, чтобы ты улыбался с тех пор, как я тебя знаю, — говорит старший, — так что ты не можешь меня винить". Юнги пожимает плечами. "Только потому, что это ты". Слова, вероятно, были сказаны в шутку, и, возможно, это всего лишь разыгравшееся воображение Чонгука, но он почти чувствует ощутимое напряжение между Сокджином и Юнги. Но прежде чем он успевает слишком много понять, старший подталкивает его вперед. "Да ладно, мы теряем драгоценный дневной свет. Я не зря просыпался на рассвете, чтобы делать бутерброды". Хосок мгновенно светлеет, обнимая Сокджина. "О, молодец! Мне нравится, как ты готовишь, хён! Это лучше всего". Сокджин не отталкивает Хосока, его улыбка становится шире, когда он вместо этого смотрит на Юнги. "Правда? Ты действительно сказал это при муже? Ты заставляешь беднягу ревновать". "Мне нужно больше, чтобы заставить меня ревновать," — легко отвечает Юнги. Чонгук не может не задаться вопросом, знает ли Юнги. Ему интересно, остался бы Юнги таким равнодушным, если бы он знал, чему стал свидетелем Чонгук. Или его уверенность исходит из самого знания? Что-то подсказывает Чонгуку, что это не так просто, как кажется. И какова его роль среди всего этого? Он оставляет свои заботы на другой раз. А пока он просто наслаждается своим первым днем на улице, насколько это возможно.