***
В Честертон-холле было тихо. Стояла гробовая тишина. Настолько звенящая, что казалось, что кто-то нарочито отключил звук. Аврора сидела у окна и дрожащими руками перебирала письмо, в котором Хьюго коротко написал, что поедет вызволять Розу, но больше в записке информации не было. Он не вернулся, а значит, случилось страшное. Аврора не могла поверить, что с ее сыном могло что-то случиться, она была уверена, чт о он жив и нужен похитителям точно также, как и Роза. Для получения своей выгоды. Поэтому она ждала. Эдвард провел все утро в полицейском участке вместе с сыщиками и двумя шерифами. Никто не мог найти ни следа, ведь едва машина Хьюго выехала за пределы Честертон-холла, следов уже найти было невозможно. Отряды прочесывали все улицы Бруклина, чтобы найти такую редкую машину. Но он уехал ночью и вероятности того, что ее кто-то видел в темноте почти не было. — Что бы они ни хотели, он нужен им живым. — Металлическим голосом заверил ее муж прежде, чем покинуть дом. А потом она осталась одна, Эдвард не взял ее с собой, оставил ждать без новостей и без информации, словно в клетке. Смахнув надоедливую слезу, она снова уставилась в окно, откуда была видна дорога и можно было заранее увидеть, подъезжает ли кто-то к дому. — Пожалуйста, сыночек, только найдись… — Шепнула она в пустоту. Время перевалило за полдень, а вестей ни от мужа ни от полиции, ни от похитителей не было. Сердце болезненно сжалось еще ранним утром и так и не отпустило, мешая делать каждый вдох. Ее единственный сын похищен, и никто не знает, что с ним и с какой целью его забрали. Взглянув на столик, где стоял черный лакированный телефон с тяжелой трубкой, она мысленно повторила в голове номер телефона начальника полицейского участка, в который уехал Эдвард, словно боясь забыть. А потом снова перевела взгляд на дорогу. — Миссис Честертон, вы не завтракали и не обедали. — Тихим шепотом произнес Мэтью, подходя к Авроре с подносом. — Пожалуйста, выпейте чаю и съешьте хотя бы сэндвич, иначе через какое-то время совсем обессилите. Аврора обернулась на него, уставившись невидящим взглядом. — Спасибо, Мэтью, ты можешь идти. — Безэмоционально произнесла она и снова отвернулась к окну. Дворецкий поставил на столик недалеко от нее поднос с едой и сладким чаем, а затем удалился, не проронив больше ни слова. У него на душе тоже скребли кошки, но он совершенно не знал, как помочь и как поддержать. Будучи совершенно не семейным человеком, посвятившим жизнь работе, он не знал, как поддержать ставших близкими ему людей. Аврора так и осталась стоять у окна недвижимая и растерянная.***
Роза проснулась от щелчка и яркой вспышки. Это был все тот же человек, который пришел в прошлый раз, чтобы сфотографировать ее, но на этот раз он снимал Хьюго. — Ты недостаточно расстроен для фотографии, щенок. — Рыкнул голос. — А как для тебя — достаточно? — Он попытался ответить без эмоций, но не вышло. Похититель издал противный скрипучий смешок и повернулся к Розе лицом. Двумя быстрыми шагами он преодолел расстояние между ним и девушкой, протянул руку и схватил ее за шиворот. Веревки на ее руках натянулись и Роза взвизгнула еще не до конца придя в себя. Он схватил ее за лицо, приближаясь к ней практически вплотную. — Сейчас я покажу тебе, насколько сильно расстроенным ты мне нужен. — Он рванул ее, натягивая веревки до предела. Роза снова взвизгнула, попытавшись выкрутиться, но тщетно. Веревки впились в кожу, причиняя боль. — Прекрати! — Прокричал так громко, как мог Хьюго. Но этот человек не отреагировал на молодого аристократа, его глаза, глубоко скрытые тенями, жадно впились а девушку, Роза чувствовала всю похоть и вожделение, исходившие от него и ее резко начало тошнить. Она зажмурилась и начала молиться, просить небеса о спасении, или смерти. Было противно от мысли о том, что сейчас этот мужчина может с ней сделать что-то мерзкое. Одной рукой он держал ее за горло, а второй расстегнул пальто и положил ладонь ей на грудь, скрытую блузкой. — Ты не посмеешь этого сделать. — Рыкнул Хьюго. — Не посмеешь, или я, клянусь, уничтожу тебя. — Как же? — Хохотнул мужчина. — Привязанный веревками к стене, как ты собираешься меня уничтожать? В этот момент похититель схватился за блузку Розы, дернул изо всех сил, и с громким треском разорвал ткань, срывая мелкие пуговички, врассыпную рухнувшие на пол. Хьюго кричал какие-то ругательства, а Роза просто молчала, мысленно гоняя в голове какую-то молитву собственного сочинения. Она чувствовала, как холодный воздух коснулся оголенной кожи, как грудь, едва прикрытая еще подростковым лифом постыдно просвечивала сквозь тонкую ткань, как теплом защищал небольшой участок кожи деревянный крест с камушком, удобно устроившийся на длинной цепочке и закрывавший ложбинку между двух бугорков. — О, да ты очень верующая. — Ехидно проскрипел мужчина, касаясь креста и тут же отдергивая руку. — И как? Помог тебе твой Бог? Он больше не коснулся ни ее груди ни креста, лишь вытянул руку, в которой оказалась фотокамера, раздалась вспышка, и скрипучий довольный голос обьявил, что вот теперь его лицо достаточно напугано. — Ах ты гад! — Прокричал Хьюго снова дернувшись к нему. В этот момент Роза собрала все свои силы и, пользуясь тем, что мужчина был непростительно близко к ней, с размаху врезалась лбом в его нос. Раздался противный хруст, а потом гневный вопль похитителя, его шляпа перекосившись на бок еще с секунду проболталась на его голове и слетела, платок сполз, обнажая лицо того, кто стоял перед ними. — Дрянная девчонка! — Рыкнул он, наотмашь ударяя ее в ответ. — Виктор! — Кричал Хьюго. — Я уничтожу тебя, Виктор! Похититель повернул свое перекошенное от гнева и удара Розы лицо, злобно сверкнул глазами, и, плюнув себе под ноги кровью распрямился, бросая на пол обмякающую Розу. — Посмотрим, как ты это сделаешь, щенок. — Он криво усмехнулся и с идеально прямой спиной быстрым шагом покинул туннель. — Роза. — Дрожащим от паники голосом прошептал Хьюго. — Роза, пожалуйста, очнись… Он пытался снова и снова высвободить руки, занемевшие в веревках, но ничего не мог поделать. Лишь смотрел, как веки девушки тревожно дрожат, а струйка крови стекает по виску. Он все не мог остановиться и звал и звал и звал ее по имени, пока веки ее снова не задрожали и не открылись. Какое-то время она безвольно смотрела в потолок и бессознательно моргала, не реагируя на парня, а потом судорожно вскрикнула. — Хьюго! — Я здесь, я рядом! — Шептал он. — Роза, ты такая смелая, такая сильная, моя Роза. Как ты себя чувствуешь? — Я… — Она задумалась, чувствуя на себе тепло креста. — Я знаю, как нам выбраться! Она прошептала едва слышно, но он все понял и кивнул не задавая лишних вопросов.