Я тебе не детка

Воскресным утром Итэвон был умыт солнечными лучами. Хозяева ресторанчиков, сувенирных лавок и магазинов подпирали двери своих заведений, наслаждаясь мирным пробуждением самого многонационального района Сеула. Свежий ветерок гулял вдоль зданий и подметал дороги, хранящие следы горожан и туристов. — Ва-а, до чего ж хорошо, — сказал Джин. Он широко развел руки и подставил лицо солнцу. — Чонгук-а, иди на воздух! Хватит киснуть внутри. Младший брат, притворившись глухим, остался лежать на прилавке под вентилятором, бездумно вертя в руках телефон. Сбоку от Чонгука стопочкой лежали тетради, учебники и справочники по английскому языку, к изучению которого он тщетно пытался приступить всё утро. Прошел год с тех пор, как Чонгука взяли в корейское модельное агентство. Он делал всё, чтобы обеспечить себе стабильный, насколько это возможно в шоу-бизнесе, карьерный рост. Привык к съемкам, которые заканчивались в десять вечера и начинались в пять утра, выговорам за несвежий вид (будешь тут полным сил, с их диетами!) и отсутствию выходных. Уже начал верить, что для блестящего будущего остается лишь стараться изо всех сил, как вдруг — его надежды жестко растоптали. Так неожиданно и подло, что хоть сиди и плачь. Агентство оказалось на грани банкротства. Протянет месяц, не больше, а после лишится офиса, студий, комнат под общежитие, оборудования — всего. Никто из моделей ничего не подозревал, а работники и не думали посвящать их в дела руководства, пока не стало слишком поздно. — Ваше положение не совсем безнадежное, — сказала куратор вчера, на прощальном собрании. — Есть одно агентство в Нью-Йорке, которое сейчас как раз набирает обороты в бизнесе, и им позарез нужны новые модели. Мы передали им ваши портфолио. Всех они точно к себе не возьмут, но некоторым повезет. Чонгук стукнулся лбом о стойку и обреченно завыл. Ему же повезет? Ещё есть шанс? Ни в одно другое корейское агентство Чон попасть не смог, а ради этого, этих предателей, он не пошел в университет. Ах... Как просто оказалось остаться ни с чем. Расцвет юности, восемнадцать лет, а Чонгук ощущал себя самым жалким разочарованием в мире. Положив подбородок на скрещенные руки, Чон оглядел пустую кофейню. Его второй дом. Всегда милый и гостеприимный. Диванчики, подушки, гирлянды тут и там, абстрактные картины в рамках, полки с книгами, мягкие игрушки. На витрине, за стеклом, были расставлены ровными рядами самые разные вкусности, какими только захочешь себя побаловать. Окна и полы сверкали чистотой. Не просто так кофейня была на хорошем счету у местных. Родители вложили в неё силы и душу. И не только они; Джин приходил помочь с работой по выходным, хотя учеба на медицинском его нехило выматывала. Стыдясь своего безделия, Чонгук раскрыл упаковку с тряпками и, смочив одну под краном, стал протирать прилавок. Джин взглянул на брата через окно и усмехнулся. — Какой же бестолковый, а. Довел себя до грани и всё равно продолжает работать. Лучше бы прогулялся хоть раз, — бурчал Джин, пока завязывал фартук. На синей ткани была изображена чашка, из которой выглядывала мордочка кота — эмблема кофейни. Взяв лейку, старший полил цветы в корзинах, которые украшали вход в заведение. — Хен, тебе помочь? — Да, — кивнул Джин. Он выудил из кармана несколько сложенных купюр и, не пересчитывая, вручил их все брату. — Сходи в кино на "Стражей Галактики". Потом мне перескажешь. — Я же серьезно! — И я серьезно. Ты своим лицом всех посетителей распугаешь, так что не возвращайся, пока не повеселеешь. Джин сказал это в шутку, с широкой улыбкой, надеясь настроить Чонгука на новый лад, раз сам он переключиться не может. Однако младший юмора не оценил. Поджал губы и стал вяло перебирать купюры, словно говоря: "Если я только мешаю, я уйду, конечно, только не обращайте внимания, если я совсем немного тут расплачусь". — Эй, — старший положил руки Чонгуку на плечи и заглянул в большие потерянные глаза, — ну не дуйся, я же смеюсь. Медики вообще часто глупости говорят, чего нас слушать? Чонгук слабо улыбнулся. — Всё в порядке, хен. Можно я останусь и помогу тебе? Мне спокойно тут, рядом с тобой. Джин почесал затылок и вздохнул. Что с этим младшим поделаешь? Эх... Когда уже кто-нибудь появится и переключит его жизнь на новый канал? Решившие начать день с пробежки или выгула собак люди вскоре разошлись по домам, и их место заняли прохожие, любившие поспать. Улицы зашумели. К полудню кофейня была полна посетителей. — Мне, пожалуйста, карамельный фраппе и двух лучших сыновей на свете. Ах, постойте! — Перегнувшись через прилавок, женщина похлопала Джина и Чонгука по щекам. — Второе у меня уже есть. Оба смущенно протянули: — Ну ма-а-ам... — Как вы, справляетесь? Отца пригнать? — Нет-нет! — Джин замахал руками. — Всё отлично. Отдыхайте. К тому же, — старший звонко шлепнул Чонгука по заду, — у меня тут лучший бариста в Сеуле. Такие потрясные напитки делает, что никто даже не заметит, если я перепутаю пироги с черной смородиной и тыквой, как в прошлый раз. Чонгук покраснел, как помидорка, и хлестнул Джина полотенцем. Госпожа Чон не могла перестать улыбаться, глядя на них. Чонгук слегка расшевелился, и ей было радостно это видеть. Она знала, что младшему сыну сейчас тяжелее некуда из-за неуверенности в будущем и в себе. Родители сказали Чонгуку, что всегда-всегда поддержат, помогут и без средств его точно не оставят — и это всё, чем они могли его утешить. — Хозяева! Принимайте, — крикнул с порога мужчина в кепке. Попрощавшись с мамой, братья Чон вернулись к работе. Джин встал за кассу и стал нахваливать перед миловидной пенсионеркой рулетики с малиной, а Чонгук побежал на улицу вслед за развозчиком молока. — Сколько сегодня, господин Су? — Четыре. Ух, тяжелый, зараза... Чонгук сверил номера, написанные маркером на ящиках, с теми, что были указаны в накладной. Затем поставил подпись на двух копиях документа, отдал один лист водителю, а другой сунул в карман фартука. Пока шел прием товара, в воздухе порхали звуки пианино. Мелодия доносилась из открытого окна на втором этаже. Прямо над кофейней было помещение, которое владелец здания недавно сдал в аренду учительнице музыки. Хозяева кофейни были этому очень рады. Раньше их соседями была танцевальная хип-хоп группа, и во время интенсивных репетиций Чоны опасались, что потолок обрушится им на головы. — Зайдете к нам? — спросил Чонгук. — Вот еще, — фыркнул водитель. — Подумаешь, кофе распивать... Замашки для богатых. — Брат напек плюшек с творогом, — как бы невзначай заметил Чон. — Сделаем вам скидку как своему. На последней фразе развозчик молока не выдержал и улыбнулся. — Умеешь заманить, чертенок. Ладно-ладно, зайду. Куда я денусь. После работы. Передавай родителям мое почтение. Машина с гулом пронеслась по улице. Чонгук взялся за первый ящик с молоком и уже развернулся, готовый пройти к черному ходу, как... — Пожалей мои сандалии, Тэхен! Три часа уже таскаемся. Давай перекусим. — Желательно где-нибудь во Франции, да? — раздался знакомый бархатный смех. — Ты хочешь присесть, чтобы переписываться с Юнги, знаю я тебя. — И что, если так? — возмутился Хосок. — Я устраиваю свою личную жизнь. — Ещё скажи, что женишься на нем. Блин, да где эта кофейня? — Тэхен замедлил шаг и огляделся. Чонгук отскочил за угол, прижимая ящик к груди и рвано дыша. Ким не заметил его и цокнул языком. Поиски шли безрезультатно. Даже расспросы местного населения плодов не принесли. Похоже, здешние бизнесмены хорошо дружили между собой и не сдавали конфиденциальную информацию всяким Тэхенам. Ким уже всерьез раздумывал о том, чтобы сесть на землю с табличкой: Потерялся кролик! Зовут Чон Чонгук. Работает моделью и бариста. Особые приметы: 1) весь такой очаровашка 2) прячет еду в чужих холодильниках 3) как только зовешь его на свидание, превращается в комету и устремляется прочь из Галактики Тэхен вздохнул и устало прикрыл глаза. Оставим эту идею на крайний случай. Если им с Чонгуком суждено ещё встретиться, это обязательно произойдет. Ким сделает для этого всё. — Ладно, Хо, извини. Я замотал тебя, — Тэхен почесал шею, виновато глядя на друга. — Я просто теряю голову, когда думаю об этом парне. Давай перекусим. За мой счет. Пойдем в... "Кофе-Котик"! Вот милота. Отличное название. Кстати, ты замечал, что Юнги похож на кота?.. Отличное название, да. Чонгук и Джин его вместе придумали. Беседа двух друзей приобрела восторженно-влюбленный оттенок. Хосок, словно заранее приготовив речь, без умолку говорил о Юнги. О его учебе в кулинарной академии, любви к английской литературе, бабушке и дедушке, которых Мин навещал каждый год в Тэгу. Тэхен внимательно слушал и старался запоминать как можно больше информации. Она явно пригодится, ведь Хосок был не на шутку влюблен. Сдается Киму, у них и вправду могло получиться что-то серьезное. Не так, чтобы они с Юнги поженились в первую же поездку Хосока во Францию (спойлер: именно так и случилось), но тем не менее. Притаившись в углу, Чонгук дождался, когда фотограф и менеджер войдут в кофейню, и отнес ящики к черному ходу, а оттуда — на кухню. Модель вынул накладную из кармана, сунул в файлик для сохранности и положил у чайника, как и учили делать родители; с документами они разберутся сами. — Так, миндальное сюда, кокосовое туда... Стоп, а соевое где? А, в этом ящике, — бурчал Чонгук, пока расставлял молоко в холодильнике. Дрожь в руках мешала делу, и он сжал их в кулаки. — Да что со мной... Почему я боюсь? Я же ничего ему не сделал. Ну, отказал раз. Два. Ну ладно, пять. Но я был вежлив! Из зала доносился гул посетителей, шум кофемашины и писк терминала, извещавший об успешной оплате. Среди привычных, приевшихся звуков Чонгук пытался выцепить один определенный голос. — Никаких расспросов, понял? Я не хочу, чтобы нас и отсюда выставили, — сказал Хосок. Чонгук сел на корточки и осторожно выглянул из-за шторы, отделявшей кухню от зала; фотограф и его друг стояли в очереди и пускали слюнки на витрину с едой. — Конечно. Как скажешь. Хосок обернулся и подозрительно прищурился. — Что-то ты быстро согласился. Что задумал? Ким шаловливо улыбнулся и прижал телефон к уху. В следующее мгновение Чонгук услышал, как звонит его смартфон, оставленный на прилавке. Сердце забилось с такой скоростью, что Эминем бы позавидовал. Тэхен распахнул рот и вцепился в руку Хосока. — Это здесь! Он здесь! — воскликнул Ким. Менеджер осмотрелся, но никаких признаков модели не обнаружил. Встав на носочки, он заглянул за витрину и заметил штору, которая странно качалась, словно её только что задернули. Сквозняк? Или... Хосок нахмурился. — Желаете добавить сироп? — спросил Джин девушку, у которой брал заказ. — Простите, что? Я не услышала. Джин отыскал на прилавке телефон младшего и выключил звук, мешавший общаться с посетителями. — Желаете добавить сироп? У нас огромный выбор... Тэхен посмотрел на экран, где продолжал идти вызов контакта Чон Кролик, и стал похож на побитого котенка. "Звонил телефон не Чонгука, а этого парня, и он сбросил вызов", — решил Ким. Разочарование захлестнуло его и потянуло на дно, как морское течение. — Тэ, — Хосок дернул рукав его рубашки, — что ты будешь? И менеджер, и Джин уставились на Кима в ожидании ответа. Последний завис. — А-а... Ну... Ничего. Ничего не хочу. Лицо Хосока вытянулось в изумлении. Тэхен же с самого утра не ел! — Иди займи столик, — сказал Хосок командным тоном и развернул фотографа в сторону зала. Плюнув на обещание Тэхена заплатить, старший достал свой кошелек и обратился к Джину. — Извините, что задерживаем. Нам, пожалуйста, один большой капучино, один зеленый чай с клубникой, два сэндвича с курицей и... М-хм... Что-нибудь сладенькое... Медовик? Да, давайте два кусочка... Расправившись с потоком гостей, Джин вспотел не на шутку. И почему младший уже сто лет расставлял молоко и носа не показывал с кухни? — У-у, вот это я замотался, — протянул Джин, заходя за штору. — А? Ты зачем посуду моешь? Лучше в зале мне помоги. — Посетителей много, — сказал Чонгук, пожимая плечами. Он усердно тер блюдце, стараясь не выдать волнения. — Вдруг чистые чашки и тарелки закончатся? Да когда такое было? Джин недоумевал, но решил не давить на младшего. Ни к чему лишний раз подвергать его стрессу. — Ладно, раз ты так хочешь... Слушай, а сходи к госпоже Ли! — Так звали учительницу музыки. — Она брала у нас завтрак, но не вернула посуду. Занята, наверное. Принесешь? Чонгук решительно кивнул и вытер руки полотенцем. Выйдя на улицу через черный ход, он направился к боковой лестнице — только через неё можно было попасть на второй этаж. Госпожа Ли была очень добродушной женщиной, и мысль о встрече с ней приободрила Чонгука. Он спокойно шагал вдоль здания, глядя на паривших в небе птиц и слушая их волшебное пение. Это так исцеляло. — Ну привет. Хосок смотрел на него, облокачиваясь плечом на лестницу. Изначально менеджер планировал отчитать модель, да со всей строгостью, но искренне потерянное и пристыженное лицо Чонгука не позволило гневным словам сорваться с языка. Было видно, что младший переживал. Он явно не входил в число сердцеедов, которые играют чужими чувствами ради забавы. В чем же тогда дело? У Хосока голова начинала болеть от мыслей. Молчаливая переглядка длилась почти минуту. Они даже не были знакомы лично. Знали друг друга по соцсетям и словам Тэхена. Именно Ким был их связующим звеном и темой, которую они никак не решались обсудить. — Привет, — наконец ответил Чонгук. — Это же твой телефон звонил? Младший кивнул. — Так и думал. Тэхен пошел в туалет, и я сказал, что подожду его на улице. Удачно завернул, однако. — Хосок сделал пару шагов навстречу и остановился в метре от собеседника. — Почему ты так поступаешь? Тэхен тебя пугает? Бесит? — Нет-нет! — чересчур громко возразил Чонгук, чем удивил и себя, и Хосока. — Нет. Он замечательный. "А я нет", — пронеслось в голове. — "Я боюсь разочаровать его. Это непременно произойдет, когда Тэхен узнает меня настоящего". — Я заметил, — произнес Хосок непривычно тихо для своего звонкого голоса, — что Тэ начал таскать с собой повсюду то шоколадки, то пакеты с соком, то булочки. Он всё надеется встретить тебя и угостить. В сердце больно кольнуло, и Чонгук нахмурился. Хосок что-то напутал. Тэхен же... общительный. Конечно. У него много друзей и знакомых, и потенциальных партнеров тоже. Чонгук лишь один неприметный лепесток в этом урагане лиц. Не может быть, чтобы Чон был в глазах Кима кем-то особенным. Не может. — Тут дело не в принципе, ты не подумай, — продолжил старший. — Тэхен не из таких. "Заполучу тебя любой ценой, хочешь или нет..." — ничего подобного. Ты ему правда нравишься. Очень нравишься. Понимаешь? Внутри всё затрепетало. Это приятно — знать, что вызываешь интерес у кого-то вроде Тэхена. Словно ты ему ровня. Чонгук был уверен в обратном. Уверен, что не подходит, не заслуживает любви, которую, возможно, Тэхен хотел ему подарить. Но так желал продлить эту сказку, эту возможность счастья, что не мог заставить себя отказать Киму раз и навсегда. Чонгук хотел ещё хотя бы чуть-чуть почувствовать себя ровней таким людям, как он и Хосок. Таким, которые умеют жить, а не только работать. — Думаю, будет лучше, если Тэхен угостит кого-нибудь другого, — сказал Чонгук и сжал в ладонях фартук. — Он мне нравится, поэтому отвечать на его сообщения я буду всегда, но на большее рассчитывать не стоит. Найди ему кого-нибудь хорошего. Лучше меня. Это будет нетрудно. Хосок хмыкнул. — Тэхен тут бы поспорил. Да и я тоже. Чонгук улыбнулся. Его собеседник был чутким и нежным, и точно заслуживал доверия. С губ само по себе слетело: — Я создаю впечатление человека, у которого всё отлично. Я знаю. Красивое лицо, стильная одежда, дружная и обеспеченная семья. Снаружи всё глянцево, как на обложке журнала, но внутри я чувствую себя ничтожеством. У меня комплексы неподъемные, как ящики с молоком, и последнее, чего я хочу — это мучить своим присутствием Тэхена. Извини, — Чонгук двинулся к лестнице, — мне надо забрать посуду. Поначалу Хосок прислушался. Многие связи Тэхена с парнями и девушками произошли именно благодаря его стараниям. Он как мог отвлекал фотографа от неприступной скалы по имени Чон Чонгук, потому что понимал печальную истину: просто любить друг друга недостаточно. Надо быть готовым выстраивать отношения, а для этого — предстать перед партнером "голым", со всеми своими недостатками. И Чонгук открыться был явно не готов. После, во время работы в США Хосок махнул на это рукой и бросил сватовство. Решил (не без пинка от Юнги), что не вправе лезть в личную жизнь Тэхена, словно знает, как для того лучше. Спустя столько лет отказов этому суслику влюбленному хоть бы хны; он не оставляет Чонгука, а значит, действительно в нем нуждается. И Хосок как друг должен поддерживать его выбор. В будущем, накануне совместной фотосессии Чонгук согласился на свидание с Тэхеном не потому, что устал от невозможности быть с ним. Нет, Чон мог бы жить так ещё долго, подпитываясь счастьем по капельке. Но не хотел больше терзать надеждой человека, который был ему дорог. Ради Тэхена, Чонгук отважился начать отношения, чтобы дать Киму возможность разочароваться, отпустить симпатию и наконец найти того, кто ему действительно подходит. Таков был план. Чонгук смиренно шел к этому, а затем... Всё вышло из-под контроля. Они с Тэхеном внезапно встретились в книжном магазине. Гуляли. Кормили уток. Чонгук его поцеловал! И все тревоги, мысли, намерения были сдвинуты на второй план вспыхнувшей влюбленностью, которую Чон уже был не в силах подавлять. Стоило поверить в счастье, как о себе напомнил Джейми Торн, резко вернув Чона с небес на землю. Затем Тэхен прислал те фото с улиц Нью-Йорка, и они поговорили по телефону, и Чонгук вновь был счастлив и... запутался бесповоротно. Все его страхи, сомнения, годами выстроенные стены треснули под натиском одной-единственной мысли, которая была настолько очевидна, что Чонгук ее в упор не замечал. Что если Тэхен не просто был заинтересован, флиртовал, соблазнял? Что если испытывал чувство сильное и нерушимое? Что если искал встречи даже спустя семь лет, потому что действительно любил? А если любил, то мог принять Чона любым? О большем счастье Чонгук и мечтать не мог.