Эпизоды из жизни Ребекки и Бриана де Буагильбера. Весёлые и не очень

      Бриан де Буагильбер и Альберт де Мальвуазен жарко спорили.        – Она – само совершенство!        – А ты – влюблённый идиот!        – Как сказал один поэт, «только влюблённый имеет право на звание человека».        – Если ты согласишься на эти унизительные условия, я тебе больше не друг!        – Да грош цена такой дружбе, которая проходит, стоит одному из друзей поменять взгляды и образ жизни!       В глазах Буагильбера – холодное презрение. Это гораздо хуже, чем если бы он кинулся на Мальвуазена с кулаками. Альберт вспоминает, как они с Брианом бок о бок сражались в Палестине, как они много раз спасали друг друга от смертельной опасности, сколько всего им пришлось пережить…        – Прости! Беру свои слова обратно. Мир? – говорит новый гроссмейстер ордена тамплиеров и протягивает руку Бриану.        – Мир! – ответил Бриан и пожал её.        – Но всё-таки ты хорошенько подумай, прежде чем соглашаться!        – А что тут думать? Судьба даёт мне второй шанс, и я им воспользуюсь!       Попрощавшись с другом, Бриан отправился домой. И по пути думал: «Как же мне завоевать её любовь? Мой чрезмерный напор однажды оттолкнул её». И рыцарь решил быть с возлюбленной безукоризненно нежным. Он был уверен: против такого Ребекка не сможет устоять.       Сама же Ребекка неделю назад узнала, что Уилфред Айвенго, которого она исцелила, объект её безответной любви, женился на Леди Ровене. Вернее, даже стала свидетельницей этого события. Впрочем, девушка никогда не питала насчёт него никаких иллюзий. Она прекрасно понимала, что он любит Ровену и это серьёзно. А ещё он христианин и никогда бы не смог жениться на иудейке. Всё же ей было сложно справиться с печалью и досадой, ведь Уилфред и ей оказывал пусть скупые, но всё же знаки внимания. Здравый смысл подсказывал: это хорошо, что он женился. Так будет лучше. Иллюзия должна быть разрушена. Но, наблюдая за брачной церемонией издалека, радоваться она не могла, вернулась домой в расстроенных чувствах и даже немного всплакнула. Она думала: «Ах так! Вот возьму и выйду замуж за первого, кто посватается. Тут в Англии не так уж и много евреев и трудно выбрать подходящего жениха, но в Испании уж точно кто-нибудь найдётся!»       Отец и дочь действительно планировали уплыть в Испанию, но пока с этим не спешили.       Когда Бриан де Буагильбер постучал в дверь их дома, его поначалу не хотели пускать. Однако Ребекка настояла на том, чтобы рыцарю всё-таки открыли.        – Постой, папа, это он, наверное, за плащом приехал.        – Каким таким плащом? – с недоумением на лице спросил Исаак.        – Вот таким.       И Ребекка выбежала во двор.        – Добрый вечер, сэр рыцарь. Вы, видимо, пришли за этим, – и Ребекка торжественно вернула плащ его владельцу.        – Здравствуй, любовь моя. Благодарю, но нет, не только. Мне нужно потолковать с твоим отцом. Клянусь, я не причиню ему вреда.        – Ну что ж, прошу, – спокойно ответила девушка. Заигрывания этого рыцаря она не принимала всерьёз.       Бриан де Буагильбер пошёл общаться с Исааком, а Ребекка удалилась к себе в комнату, думая: «Точно пришёл денег в долг просить. Какие они все любезные с папой, когда занимают у него! Только как меняется их поведение, когда приходит срок возвращать долги!»       А рыцарь на удивление учтиво поприветствовал Исаака и сообщил ему о том, что претендует на руку его дочери, чем весьма удивил и обескуражил старого еврея. Исаак, конечно, помнил, как Буагильбер угрожал ему в доме Седрика и как его приятель Фрон де Беф издевался над ним в Торкилстоне. Первым порывом его было не просто отказать этому рыцарю, а ещё и выгнать из дома, но всё-таки Исаак боялся мести с его стороны, поэтому предпочёл спокойно объяснить ему причину отказа.        – Видите ли, сэр, Ребекка – иудейка. Выйти замуж за христианина она не может. Менять веру я ей не позволю. Я уверен, она и сама не захочет. Да и зачем она вам? Это всё из-за моего богатства? Я не так богат, как все думают.        – Мне не нужно вашего богатства, Исаак. Я её и без приданого в жёны возьму, потому что я люблю её и жизни своей без неё не представляю. Назовите мне свои условия. Что я должен сделать, чтобы получить ваше благословение?        – Я должен посоветоваться с дочерью. Неволить её не стану. Пусть сама выбирает себе жениха.        – Вы даёте ей больше свободы, нежели принято у вашего народа, – заметил Буагильбер.        – Да, потому что она не такая, как все. Бог дал ей не только красоту, но и ум, которому можно только позавидовать. Поэтому всегда и во всём я советуюсь с нею, – с гордостью ответил Исаак.        – Тут я полностью с вами согласен. Кстати, мне нужно к ней заглянуть по одному медицинскому вопросу. Не бойтесь, я не сделаю ей ничего дурного.        – Вы похитили её! – возмущённо воскликнул Исаак.        – Я вытащил Ребекку из горящего замка! Любой уважающий себя мужчина на моём месте поступил бы так же. Иначе бы она погибла.        – Так и быть, зайдите к ней. Но смотрите у меня! Бриан ухмыльнулся и пошёл к Ребекке в комнату. Первое, на что он обратил внимание, это были многочисленные банки и склянки с мазями, бутылки с эликсирами, а также запах лекарственных трав.        – Что вам угодно, сэр рыцарь? – спросила Ребекка.        – Да что-то у меня шея разболелась. И спина какая-то скованная. Посоветуешь мне какую-нибудь мазь?       И он не соврал: у него действительно болела шея – реакция на осеннее похолодание. Такое нередко случалось и раньше, да только Бриан никогда прежде не обращался в таких случаях к целителям, считая это пустяком, мол, само пройдёт. А тут сам собой возник повод побеседовать с объектом страсти.        – Вот отличная мазь, – сказала Ребекка, протягивая ему одну из баночек, – мажьте шею и спину два раза в день. Сразу же станет легче, и через пару дней вы будете в полном порядке.        – Я бы хотел ощутить её эффект прямо сейчас. Намажешь?       Девушка немного смутилась, но виду не подала. Она никогда не отказывала тем, кто просил её о медицинской помощи.        – Раздевайтесь! Садитесь сюда.       И Буагильбер не заставил её долго ждать. Ребекка отметила про себя, что он неплохо сложён, но для неё он в данном случае был всего лишь пациент, а с такими проблемами к ней обращались и раньше. Привычными, ловкими движениями она нанесла мазь ему на шею и на спину.        – Надо же, какие у вас тут зажатые мышцы! Расслабьтесь. Вот так лучше. Давайте, я вам спинку помассирую.       Бриан был на седьмом небе от счастья. Боль как рукой сняло. Ему казалось, это произошло не столько под воздействием целебной мази, сколько благодаря прикосновениям любимой.        – Ребекка, какая ты всё-таки чудесная! У тебя волшебные руки. Я буду приходить к тебе каждый день!        – Достаточно прийти завтра и послезавтра. А потом всё пройдёт.        – А любовь так быстро не проходит. Так что я и дальше приходить буду. В шахматы поиграть и просто на тебя посмотреть. Кстати, сколько я тебе должен за лечение?        – Нисколько. Я поклялась помогать каждому, кто обратится ко мне за помощью, только бесплатно. Как в своё время Мириам, которая обучала меня искусству врачевания. Так что это дань её памяти. Да и к тому же, раз вы пришли к моему отцу, стало быть, вы сейчас нуждаетесь в деньгах.        – А вот и нет. Я не за деньгами пришёл, а свататься. Пойдёшь за меня?        – Вы что, смеётесь? Я не выйду замуж за христианина.        – Я от своего не отступлюсь. Я заполучу тебя, Ребекка.        – А вы знаете, что целителей злить нельзя? Ведь они могут не только лечить, но и калечить, особенно когда это касается такой уязвимой части тела, как шея.        – Ты не сделаешь этого, прелесть моя. Ты слишком хорошая, я тебя знаю. Что я должен сделать, чтобы ты сказала мне «да»?        – Я должна посоветоваться с отцом.       Уезжая от Исаака и Ребекки, Бриан попросил их написать ему письмо, в котором они чётко сформулируют условия, при которых брак сможет состояться. По дороге домой он думал о чудесных руках возлюбленной и ощущал себя лет на десять моложе.       Исаак и его дочь посоветовались и решили не отвечать напрямую отказом, а выдвинуть жениху требования, которые он сочтёт неприемлемыми и даже оскорбительными. Условие было всего одно – принять иудаизм. Но этого было вполне достаточно, чтобы оттолкнуть надменного храмовника (во всяком случае, отцу и дочери так казалось). Ребекка, смеясь, говорила Исааку: «Ну теперь-то он точно откажется от претензий на мою руку и оставит меня в покое». Однако внутренний голос почему-то подсказывал, что не откажется и не оставит.       И он оказался прав. Ведь Бриан уже заранее был готов и к такому повороту событий, поэтому он спокойно и хладнокровно сделал всё необходимое для того, чтобы перейти в другую веру. Да, после этого от него отвернулись некоторые старые друзья, но зато Ребекка его зауважала и наконец смирилась с мыслью, что придётся стать его женой. Порой ей даже бывало весело в его компании, да только что-то она снова затосковала об Айвенго. Будто почувствовала, что между ними легла непреодолимая пропасть.       Дерзкий храмовник навещал её в то время, когда Исаака не было дома. Как-то раз они сидели за шахматной доской, и Бриан стал говорить, что некоторые евреи начинают жить вместе ещё до церемонии бракосочетания и их никто не осуждает за это. А то, мол, долго ждать.        – Ты что, до свадьбы нельзя!        – Ну а мы никому не скажем.        – Что-то я пока не готова, – отвечала она, краснея.        – Значит, готовься. Свадьба уже скоро, и в первую брачную ночь ты никуда от меня не денешься! Но сейчас я, так и быть, тебя не трону, а вот ферзя твоего я съем.        – Подумаешь, – сказала Ребекка, пожав плечами, и сделала ход ладьёй, – кстати, тебе мат.       И, правда: король Бриана был буквально загнан в угол. Одна ладья ставила шах, а другая – исключала какую-либо возможность отступления. Да, у него сохранился ферзь, но он ничем не мог помочь своему королю.        – Неплохо, Ребекка, неплохо. Только в следующий раз победа будет за мной!       Ребекка до последнего момента думала, что свадьба внезапно сорвётся, но она-таки состоялась. И проходила она в соответствии с еврейскими традициями. Ещё Ребекка опасалась, что Бриан что-нибудь забудет, сделает неправильно, запутается и станет посмешищем в глазах их с отцом родственников и друзей или, что хуже, с кем-нибудь поссорится, ведь она знала его вспыльчивый нрав, но нет: он хорошо подготовился к торжественному событию. Когда жених с невестой стояли под хупой, им обоим было ясно: это судьба. Ребекка семь раз обошла вокруг Бриана, и они пригубили немного вина из одного кубка, как полагалось по обычаю. А в тот момент, когда он надел ей кольцо на палец, она внимательно посмотрела ему в глаза и увидела радость.       И теперь молодожёны сидели на кровати в своей спальне.        – О, моя прекрасная роза Сарона, наконец-то мы остались наедине! Только почему ты смотришь в окно, смотри мне в глаза! Наш брак освящён синагогой. Я твой законный муж, – говорил Бриан, целуя руки своей возлюбленной.        – А знаешь, тут не так уж и высоко. Всего-то первый этаж. Можно выпрыгнуть и даже ног не переломать. Главное – удачно приземлиться, – отвечала ему Ребекка, нервно смеясь.        – Прошу тебя, не совершай глупостей. Если бы я был тебе противен, ты бы ответила на моё сватовство безоговорочным отказом. А ты выдвинула тяжёлое для меня условие, думая, что я от тебя откажусь. Но в душе ты, конечно, надеялась, что я его выполню, потому что хотела проверить силу и глубину моих чувств. Ну что, убедилась? Ведь так?       Ребекке ничего не оставалось, как согласиться с его словами. Вот, действительно, почему она не отказала ему окончательно и бесповоротно? Храмовник был прав: ей хотелось понять, насколько сильны были её женские чары. Она была слишком любопытна.        – Любимая, я хочу, чтобы ты поняла: в нашей любви нет ничего грязного и запретного (и с каких это пор ТВОЯ любовь вдруг стала НАШЕЙ?). Зря ты боишься физической близости, ведь она укрепляет близость духовную (как ты можешь говорить о духовности с такими бесстыжими глазами?).        – С чего ты взял, что я боюсь?        – Тогда почему ты вся дрожишь? – сказал Бриан и погладил девушку по спине, надеясь таким образом её успокоить.        – И что же я должна делать? – спросила Ребекка, насмешливо посмотрев ему в глаза.        – Делай со мной, что хочешь, только постарайся доставить мне как можно больше удовольствия, а я уж постараюсь доставить удовольствие тебе.        – А что же мне делать, если больше всего на свете мне хочется тебя побить? – говорила она, глядя на Бриана озорными чёрными глазами.        – Хм, надо же, какие у тебя извращённые желания! Пожалуй, всё-таки начнём с чего-нибудь более традиционного.       Бриан нежно целует её в губы и развязывает тесёмки на её одежде. Ребекке вдруг становится хорошо: она закрывает глаза и куда-то улетает. Между ними тает лёд, и девушка уже начинает отвечать мужчине робкими поцелуями.       Бриан шептал ей на ушко слова любви и восхищения и продолжал ласкать и целовать свою молодую жену. Он очень увлёкся и даже не сразу заметил, что она как-то подозрительно затихла. Да, гордого храмовника (впрочем, уже давно покинувшего орден) ждало разочарование: прекрасная дева сладко и безмятежно уснула в его объятиях, убаюканная его шёпотом и лёгкими прикосновениями. Уснула, так и оставшись невинной. А его страсть так и осталась неудовлетворённой. На её лице застыла блаженная улыбка, и Бриан не смел тревожить её сон.       И ничего теперь больше не оставалось, как просто уснуть рядом с нею, уткнувшись носом в её роскошные, длинные чёрные волосы (впрочем, раньше он даже и о таком не мог мечтать). И сон всё никак не шёл. Но Бриан не был несчастен, нет. Ведь у них впереди было ещё много ночей. И завтрашнее утро, кстати! Главное – Ребекка его больше не боится. Она ему доверяет. А значит, всё правильно.