Эпизоды из жизни Ребекки и Бриана де Буагильбера. Весёлые и не очень

      Как же прямо и гордо мальчишка держался в седле! С каким достоинством! Глаза сияли. Густые чёрные кудри развевались на ветру. Отец любовался сыном и узнавал в нём себя.       Иосиф уже довольно уверенно гарцевал верхом на пони. Ханна смотрела на брата восхищёнными глазами и завидовала ему белой завистью.        – Папа, посади меня на пони! Ну, пожалуйста! Ты же обещал!        – Разве я что-либо обещал Вам, мадемуазель? – говорил Бриан, подхватив малышку на руки.        – Papá, ты что, забыл? – спрашивает она, надув губки.        – Аннет, ты ещё совсем маленькая, – отвечает отец, убирая девочке прядку со лба, – твоя мама против таких развлечений. Боится за тебя. Подрасти немного сначала.        – Ты серьёзно? Чарли не сбросит меня на землю! – воскликнула Ханна, нахмурив брови. – Чарли любит меня! Я его каждый день яблочками угощаю!       Удивительно, как она всё-таки похожа на Ребекку! А мимика отцовская.        – Нет, я так не думаю. Просто предосторожность.        – Долой пледосто… как их там… (до сих пор Ханна старательно выговаривала трудный звук «р», но на новом слове споткнулась). А маме ничего не скажем, – сказала она, хитро подмигнув отцу.        – Ладно. Жозеф, скачи ко мне.        – Сестрёнка, ты ещё маленькая, – заметил Иосиф.        – А тебя никто и не спрашивал, – ответила маленькая капризная девочка.        – Ханна, ты забыла, что мама говорила перед прогулкой?        – Ненавижу правила!        – Спокойно, дети. Не ссорьтесь. Чарли, стоять.       Пони покорно остановился, хлопая длинными ресницами. Рахиль начала не на шутку волноваться. До сих пор запрет Ребекки не нарушался. И при всей своей робости женщина не смогла промолчать.        – Вы уверены, о мой господин? Это точно безопасно?        – Твои опасения напрасны, Рахиль.       Бриан поднял дочку на руки и посадил позади брата.        – Стоять, Чарли!       Послушный пони стоял как вкопанный.        – Папа, а что, мы не поедем? – подала голос Ханна.        – Ну, конечно, нет!        – Но ведь это же скучно так просто стоять, – разочарованно ответила она.        – Вовсе нет, – сказал Бриан, придерживая пони под уздцы, – я вам сейчас историю расскажу. Вы даже не представляете себе, что сейчас сидите на Чарли, как самые настоящие тамплиеры.        – Тамплиеры? А кто это такие? – заинтересовался Иосиф.        – Рыцари храма Иерусалимского. По уставу им было положено вести весьма скромный образ жизни и во всём себя ограничивать. Именно поэтому считалось, что это непозволительная роскошь – иметь собственную лошадь. Допустимо было только иметь одну на двоих. Существует даже изображение двух тамплиеров на одной лошади как символ кротости и смирения нашего ордена.        – Нашего? – с недоумением переспросил Иосиф.        – Я тоже когда-то был тамплиером. Целых двадцать лет. Теперь всё это в прошлом. Я оставил орден, чтобы жениться на вашей маме, и ни разу не пожалел об этом.        – Папа, что ты делаешь? Я ведь так и не покаталась! – воскликнула Ханна, снова оказавшись на руках у отца. А ведь она до сих питала надежду всё-таки проехаться верхом на пони, несмотря на запрет матери.        – Но ты же сама просила меня посадить тебя на пони? Я твою просьбу выполнил. А насчёт езды верхом мы не договаривались. Посидела немного и хватит! – ответил Бриан, передавая малышку Рахили. Та вздохнула с облегчением, ведь всё это время она была как на иголках.       Это воспоминание надолго врезалось в память маленькой своенравной девочке. Ведь буквально через пару недель в семье начался переполох в связи с переездом куда-то очень далеко, а куда – родители так и не объяснили. И почему-то они решили отдать лошадок семье, которая жила по соседству. Но неужели нельзя их взять с собой? Ведь она так и не покаталась на Чарли… Несправедливость!       Расставание с любимыми животными оказалось болезненным для обоих детей, ведь за всё это время они друг к другу привыкли. Замор позволял Иосифу и Ханне гладить его роскошную гриву и с удовольствием брал лакомства из их рук. Но особенно дорог им был маленький Чарли. Как они обнимали его на прощание! И Бриан прекрасно их понимал, ибо разлука с Замором, с которым они через многое прошли, была для него почти невыносима. В последний раз он потрепал гриву любимому коню и еле сдержал слёзы.       Но ничуть не менее тяжёлым было для Ребекки расставание с её детищем – больницей, которую она учредила. Однако в этой лечебнице было много талантливых и ответственных врачей, так что было кому её доверить. Что интересно, там работали представители различных конфессий, ведь Ребекка отнюдь не отдавала предпочтения иудеям. Она выбирала товарищей по общему делу совсем по другим критериям: знания в области медицины, профессиональные навыки и желание бескорыстно помогать людям. Правой рукой Ребекки была её подруга и ровесница Диана, молодая женщина испанско-арабского происхождения, избравшая незамужнюю жизнь и целиком и полностью посвятившая себя медицине. Ребекка всецело доверяла Диане и приняла решение оставить больницу в её полном распоряжении. Кстати, она была мусульманкой, что в данной ситуации было выигрышно. И Диана пообещала подруге, что сделает всё возможное, чтобы сохранить лечебное заведение, и что при ней всё будет в таком же идеальном порядке, как при Ребекке. Поэтому наша героиня покидала своё детище с чистой совестью, но всё равно с печалью в душе.       А что Рахиль? Ребекка и Бриан уговаривали её отправиться в будущее вместе с ними, но она испугалась и предпочла остаться и найти себе новое место работы. Женщина обещала помолиться за них, чтобы они благополучно добрались. Сказала, что ей будет не хватать Иосифа и Ханны, но такие путешествия не для неё. Отчасти тревога Рахили передалась и Ребекке: точно ли они доберутся до места назначения целыми и невредимыми? Не потеряется ли кто-нибудь из них в пути? И сколько времени займёт это перемещение? Но решение было принято, и отступать было поздно.       Утро двадцать первого века оказалось на удивление будничным. Впрочем, это было уже не совсем утро: когда Ребекка бросила взгляд на часы, было уже двенадцать. Только в голове ощущения, как от похмелья. Всё-таки не каждый день приходится проходить сквозь зеркало, чья обычно твёрдая поверхность на несколько минут стала вязкой и липкой, пропуская их, крепко взявшихся за руки (Бриан одной рукой держал жену, а другой прижимал к себе кота), а потом снова застыла, но они уже были по ту сторону. Казалось бы, маленький шаг, а сколько сил отнимает!       21 декабря 2021-го года оказалось днём выходным, несмотря на то, что это был вторник. Ведь приближался великий праздник – Рождество, Nochebuena, благословенная ночь, когда не спят, а поют песни. Из мусульманской Испании наши герои перенеслись в совсем другую Испанию – в страну победившего христианства. Но не того жестокого и воинствующего христианства, скажем, пятнадцатого века, а доброго и жизнерадостного, с индейкой на столе и беленами на витринах магазинов. И сам этот день, в котором наши старые друзья очутились, тоже являлся праздничным: это был день зимнего солнцестояния, и поэтому на площадях Гранады горели костры – отголоски древнего язычества.       Но Ребекка с Брианом и всё их семейство пока об этом не знали, так как были оторваны от внешнего мира. С момента прибытия их не покидало ощущение слабости и заторможенности. Старик не обманул: у них было жилище в этой новой реальности. Насколько подходящее им – это уже другой вопрос. У них не было ни сил, ни желания этого анализировать. Здесь было несколько комнат, и почти в каждой из них было по кровати. Утомлённый кратким путешествием во времени Исаак свалился на первую же кровать и задремал. Соседняя комната походила на детскую – видимо, потому, что кровать там была меньше, зато двухэтажная. Именно здесь и обосновались Иосиф, Ханна и кот. А следующее помещение выглядело, как супружеская спальня, во всяком случае, кровать там была довольно вместительная, хоть и без роскошного балдахина, к которому Бриан и Ребекка так привыкли. Супруги по своему обыкновению помогли друг другу раздеться, нырнули под одеяло и провалялись на этом ложе до позднего вечера, не проронив почти ни одного слова. Ребекка прижалась щекой к груди своего верного возлюбленного, и он нежно гладил и целовал её волосы. Ночью они заснули глубоким сном.       В отличие от родителей, дети ближе к ночи начали проявлять активность, а вместе с ними и кот. Этим троим очень хотелось исследовать пространство, в котором они оказались. Это был небольшой двухэтажный дом с тремя тесными спальнями и кухней наверху и гостиной и ванной внизу. Мебель в комнатах была совершенно не похожа на привычную мебель из прошлого, но выглядела весьма уютно. Каждый стул и каждое кресло, казалось, приглашали посидеть, устроившись поудобнее. Однако ванная оказалась самой интересной и необычной комнатой: там были такие странные штуковины, которые, как выяснилось, можно крутить, и изогнутая трубка между ними. Иосиф и Ханна никогда ничего подобного не видели! Но их удивлению не было предела, когда они повернули эти самые штуковины и увидели, что, если вращать одну, из трубки течёт холодная вода, а если другую – горячая. А если одновременно, то тёплая и очень приятная! Но коту это не понравилось: он отскочил от этого водного сооружения, как от неведомого чудища, ощетинившись и распушив хвост. А вода всё лила и лила из трубки, постепенно заполняя ванну. Хорошо, что умный Иосиф сообразил повернуть оба крана в обратную сторону, не дожидаясь, пока вода перельётся через край и сестрёнка начнёт паниковать.       Любопытные дети вернулись наверх: им во что бы то ни стало нужно было осмотреть кухню. Там в углу у окна стояла такая небольшая печка или нечто в этом роде, только без трубы, зато спереди у неё было целых четыре кружочка, которые, казалось, тоже можно крутить. А что будет, если попробовать? Повернув один из них, они услышали шипение и почувствовали какой-то странный, неприятный запах.       Но между детьми и «печкой» внезапно возник кот – шерсть дыбом и спина дугой! И его сердитое шипение было громче шипения газа. Вот-вот кинется!        – Понял, понял, – сказал Иосиф и повернул ручку газа обратно.        – Открой окно! А то плохо пахнет, – пожаловалась Ханна.       Иосиф поспешил выполнить просьбу сестры. А между тем кот по-прежнему стоял у плиты, грозно выгнув спину. И хотя он больше не шипел, пускать детей к плите он явно не собирался!        – Мишель, что ты злой такой? Что тебе не нравится?        – Думаю, он предупреждает нас об опасности.        – А какая тут может быть опасность?        – Всё новое, неизведанное таит в себе угрозу. Мы тут много не знаем, Ханна. Пойдём отсюда.       Дети вернулись в спальню. Всё, что можно было изучить в доме, они изучили. Или ещё нет? Но исследовательский интерес как-то поутих. Хотя почему бы просто не поглядеть в окно? Тем более, что зрелище было великолепное: люди прыгали через костры, горящие в темноте. Может, пойти и присоединиться к веселью? Но ведь тогда родители могут обнаружить их отсутствие и начать переживать. С детьми, конечно, ничего бы не случилось, однако это было бы как-то эгоистично по отношению к маме с папой вот так выскочить из дома без предупреждения. И тут Ханна была вынуждена согласиться с благоразумными доводами брата. Да и сонливое состояние незаметно подкралось и заманило детей на их новую двухэтажную кровать. Ханна выбрала нижний этаж, поскольку хотела быть «в домике», а Иосиф устроился наверху. Кот Мишель тоже захотел спать и свернулся калачиком в ногах у девочки. Вскоре они уснули, и каждому снилось что-то своё: Иосифу – посвящение в рыцари, Ханне – прогулка на Чарли, а Мишелю – вкусная рыбка.       Испания была охвачена предрождественской суматохой, но чете Буагильберов было не до этого. Перед ними стояла непростая задача: приспособиться к этому новому миру. Для начала – хотя бы к этому новому жилищу. Когда всё семейство проснулось, нужно было где-то найти еду, ведь все были голодны, особенно кот. Сказать по правде, именно он и разбудил всех своим жалобным мяуканьем, которое доносилось из кухни – там он их и поджидал. Увидев, что все собрались, Мишель подошёл к небольшому белому шкафу, который стоял в углу, и многозначительно о него потёрся. Иосиф предположил, что еда находилась там, и оказался прав. Из шкафа веяло холодом. Внутри было целое блюдо с кусочками сыра и колбасы, бутылка белой жидкости, похожей на молоко, и какое-то холодное сладкое лакомство. Колбаса вызвала у Исаака и Ребекки недоверие: они долго нюхали её, пытаясь понять, нет ли там свинины, но запах специй мешал это определить, и поэтому они решили от этой колбасы отказаться и предпочли ей сыр. Бриан, который неоднократно нарушал запрет на свинину (и Ребекка поначалу возмущалась, а впоследствии смирилась с этим), почти всю колбасу забрал себе, но, конечно же, поделился с котом. Дети же неспешно наслаждались холодным лакомством – они ещё не знали, что это мороженое. Молоко поделили поровну. Вскоре холодильник был пуст.       И как теперь жить дальше? Чем питаться в этом чужом, незнакомом мире? И тут в дверь постучали. Кто же это мог быть? И стоит ли ему доверять? Но в дверь снова постучали – в этот раз более настойчиво. Супруги переглянулись.        – Кто бы это ни был, лучше открыть, а то точно без еды останемся, – сказал Бриан.        – Это могут быть соседи, а с ними надо дружить, – ответила Ребекка.       Бриан открыл незваному гостю, и зимняя прохлада тут же ворвалась в дом (именно прохлада, поскольку слово «холод» применительно к южной зиме звучит, как преувеличение). Он увидел благообразного мужчину лет шестидесяти, который был весьма странно одет. Для нас он, конечно, был одет в повседневную современную одежду, которую полагается носить зимой, если не хочешь замёрзнуть: тёплую куртку, вязаную шапку, джинсы и ботинки. Но для наших героев это было невиданное одеяние.        – ¡Buenos dias, vecinos! – поприветствовал хозяев незнакомец.       – ¡Buenos dias! – ответил Бриан и сам удивился своему «другому» испанскому. Ну ладно, это была простая фраза, которую немудрено повторить, а дальше как?       Дальше было ещё интереснее. Ребекка предложила гостю зайти, и он её понял! Тут явно без колдовства не обошлось! Да, старый раввин и тут не соврал… Гость снял куртку, шапку и сапоги, оставшись в джинсах и белой рубашке, а пришёл он не с пустыми руками: у него с собой была какая-то сумка, и, между прочим, довольно вместительная. Устроившись в кресле по приглашению хозяйки, он, в первую очередь, представился. Его звали Пабло, и он жил по соседству совсем один. Раньше этот дом принадлежал другой семье, с которой он был в дружеских отношениях, но, к сожалению, они съехали в середине декабря, и ему стало одиноко. Он всё ждал, когда новые жильцы въедут, и очень обрадовался, когда увидел свет в окошке. Сегодня наконец решил прийти и познакомиться, а заодно и поздравить с новосельем. Хозяева поблагодарили его, и тогда Пабло предложил это отпраздновать, на что Ребекка ответила, рада бы, да у них дома шаром покати. И тогда сосед начал выкладывать на стол содержимое сумки: бутылку вина, сыр, ветчину, колбасу, хлеб, разные сладости и многое другое. Теперь точно было ясно: голодным никто не останется. Сначала пили вино всей компанией (кроме детей, но им добрый сосед принёс сок – они никогда раньше ничего подобного не пробовали, но им понравилось). Застолье было весёлым и непринуждённым, и все друг друга понимали, несмотря на то, что гость был из другой эпохи (впрочем, что касается эпохи, это они были гости).        – Сеньора Ребекка, а почему Вы с отцом совсем не едите ветчину? Вы только попробуйте – она восхитительна!        – Сеньор Пабло, а это случайно не свинина?        – Она самая! Между прочим, нежнейшая – попробуйте!        – Не могу. Мне мои религиозные убеждения не позволяют. Но я всё равно благодарю вас.        – Ааа, так вы евреи? Вот оно что! Но почему же ваш муж тогда ест ветчину?        – А я этнически евреем не являюсь. И от вкусной еды никогда не отказываюсь, – заявил Бриан.        – Уж не стала его бить по рукам в вашем присутствии, сеньор Пабло, – насмешливо улыбаясь, сказала Ребекка.        – А кота угостить можно? Или у него тоже религиозные убеждения? – ухмыльнулся Пабло.        – Не можно, а нужно! Это очень ценный кот, и его обязательно надо покормить! – сказал Бриан и тут же дал кусочек Мишелю, который запрыгнул к нему на колени в надежде на угощение.        – У меня предложение: давайте поставим чайник! – сказал Пабло, когда вино было выпито.       Увидев недоумение в глазах соседей, гость пошёл на кухню, чтобы сделать это самостоятельно, а Ребекка на всякий случай пошла за ним.        – Ну как, ещё не научились пользоваться этой электрической плитой? Всё очень просто: нажимаете на эту кнопку, включается электричество, а потом можно и газ зажигать.        – Спасибо большое, я учту на будущее, – ответила Ребекка. Он, наверное, думает, что мы откуда-то из глуши приехали, вот и не умеем ничего. Ладно, поддержим эту легенду. Если мы расскажем правду, нас примут за сумасшедших.       Ребекка и Бриан с утра пораньше решились наконец предпринять вылазку за пределы дома, надев самую тёплую одежду, которая у них была. Но было не бог весть как холодно: лёгкий морозец, снежок, что в этих краях редкость, – даже приятно. Ясно, что скоро растает, а пока он красиво покрывал землю, деревья и крышу дома. Их дома. Довольно симпатичного, кстати, хоть и совсем не похожего на средневековые дома. Где находились эти хвалёные современные средства передвижения? Рядом с домом стояло небольшое кирпичное сооружение, и Бриана осенило: это там. Они осторожно вошли. В центре находилось нечто с четырьмя колёсами. И это и есть то самое транспортное средство? Неживое, металлическое. Оно не могло встретить хозяина радостным ржанием и доверчиво опустить голову, чтобы он ласково потрепал гриву своему верному коню. И тем не менее, иного средства передвижения у них не было, так что ничего не оставалось, как открыть дверцу и забраться внутрь этого странного предмета с колёсиками. По сути это была повозка с крышей и окнами. Но как же на ней перемещаться без лошади? Вывод напрашивался сам собой: видимо, с помощью ещё одного колеса, которое находилось внутри.       Бриан как раз сел перед этим колесом.        – Рискнём?       Ребекка кивнула, хоть и с некоторым сомнением. Бриан повернул колесо, и…