• ────── ✾ ────── •
Стоя в высоких каблуках на больших камнях, она сделала глубокий вдох, слегка холодный летний ветерок на вершине утеса заставил ее тело покрыться мурашками. Энн не могла долго сохранять спокойствие, Регулус отпустил ее руку и сделал несколько шагов вперед, любопытными глазами поглядывая вниз со скалы. ᅠ—Пальто Мерлина, очень высоко, — проворчал Регулус, оглядываясь по сторонам. Она посмотрела на него, приподняв бровь. ᅠ—Только не говори мне, что боишься высоты, Мистер-Я-Играю-В-Квиддич, — поддразнила она. ᅠ–Вряд ли я боюсь, когда я на метле, — сказал он. –но когда я стою на камнях у края скалы, то да, я не люблю высоту, большое спасибо. ᅠ—Тогда отойди от края, Регулус, пожалуйста, будь осторожен, — сказала она. Она протянула руку и он сжал ее. После того, как Энн удостоверилась, что они сделали несколько шагов от края, она потянулась к спине, расстегнула платье и попыталась достать книгу. ᅠ—Было бы неплохо сначала предупредить, — сказал Регулус, снова поворачиваясь к ней спиной. ᅠ—Это всего лишь тело, Регулус, а как ты уже сказал, твоя добродетель давно ушла — наверное, тут ничего такого, чего ты не видел раньше, — сказала она. Он стал подозрительно тихим, на мгновение казалось, что он даже задержал дыхание. ᅠ–У меня ничего не было с девушкой, так что…— сказал он. Энн хотелось бы сказать, что она не удивилась, но это было бы ложью, она была очень удивлена новой информацией о своём друге. ᅠ—Я не знала, что ты любишь мужчин, — призналась она. ᅠ—Да, — сказал он. –Но…я люблю не только мужчин. Полагаю, мне нравятся те, кто любит меня, а таких не так много, — попытался он пошутить, но по напряжению в его голосе было видно, что он ждал ее мнения. Она чувствовала себя ужасно из-за того, что Регулус колебался, говоря ей об этом, в страхе задаваясь вопросом, как бы она отреагировала на что-то столь необычное, как сексуальные предпочтения, вероятно, не одну ночь размышляя, не потеряет ли он ее дружбу из-за чего-то подобного. ᅠ—Мой брат тоже, — сказала она, бросив в него завязки, и быстро одевая платье. Он повернулся, как только Энн ударила его в спину, держа крестраж с легкой, благодарной улыбкой на губах. –Я пыталась убедить его, что он должен пригласить на свидание мальчика, который ему нравился, но он смутился и не сделал этого. Ему удавалось ходить только на свидания с девушками — и то потому, что они приглашали его на свидания. Он никогда не пригласил бы сам на свидание. Он был очень застенчив, когда речь шла о сердечных делах, — она положила дневник на землю между ними двумя. –Я полагаю, нас воспитали с верой в то, что об эмоциях и желаниях нельзя говорить или даже думать. —Тебя воспитывали дядя и тетя, верно? –спросил он. ᅠ—Да, — ответила она. Она не хотела думать ни о Верноне, ни о Петунии, ни даже о Дадли, но их лица уже были у нее в голове, тогда она сунула руку в разрез платья на ноге, развязала кобуру для ножа и вытащила кинжал. Регулус снова затаил дыхание. Он ничего не сказал вслух, но, возможно, этот ее вид был горячее, чем поцелуй (не такой уж согласованный), который они разделили. Медленно Энн встала на колени и глубоко вздохнула. ᅠ–Хочешь знать, как работают крестражи? Тогда приготовься, Регулус, потому что вот-вот случится дерьмо, — призналась она, наблюдая, как Регулус отступил на несколько шагов, оставляя ей больше места. Дневником никто не пользовался, жизни Джинни ничего не угрожало и в ее магию никто не вмешивался. Дневник был намного слабее, чем в первый раз, когда двенадцатилетний мальчик уничтожал его. Но в том же возрасте как тогда у него умом Энн была намного слабее, чем Гарри — любой мог видеть, куда ударить, чтобы она упала, любой мог увидеть, куда нужно надавить, чтобы не дать ей подняться. Энн сняла защиту с лезвия, внешний вид заставил ее затаить дыхание и сомкнуть челюсть. Она замахнулась. Дядя Вернон шел к ней с ухмылкой на толстом лице, но на его лице было написано явное отвращение к собственному желанию. ᅠ–Сколько раз я должен повторять, девочка, не пытайся быть здесь героем. Ты ничто. Я вырастил тебя! Я сделал тебя той, кто ты есть; ты называешь это травмой, я называю это формированием характера, — сказал он голосом, гораздо менее роботизированным или слабым, чем она ожидала, как будто он действительно стоял там какое-то мгновение и ждал, пока они придут сюда уничтожать крестраж. –Вы все так гордитесь собой, не так ли? Вы любите, когда люди называют вас сильными или когда они смотрят на вас с восхищением. Ты знаешь, откуда вы это взяли? Ты получила эту силу, потому что я научил тебя быть сильной, я научил тебя выбираться из собственного тела, чтобы позволить мне делать с ним все, что я захочу, я научил тебя, как прятаться в своем уме. Ты сильная только благодаря мне. Ты ничто без меня. Она не хотела смотреть на него, не хотела спорить или не соглашаться с ним. Он не был настоящим. Сейчас, в это время, Вернон был всего лишь молодым человеком, таким же толстым, как и раньше, но гораздо менее устрашающим и не имевший над ней власти. Ей не нужно было бояться его; ей не нужно было снова становиться его жертвой. Но она была. Энн снова стала его жертвой и посмотрела на него снизу вверх, слезы на мгновение заполнили ее глаза. Энн была не так сильна, как она думала, ее самая большая слабость стояла там, ухмыляясь ей. Звук мгновенных фотографий наполнял воздух, заставляя ее задыхаться, заставляя ее чувствовать себя маленькой. ᅠ–Тебе нравится, когда этот мальчик смотрит на тебя с восхищением. Ты думаешь, что он смотрит на тебя с желанием? –теперь мужчина посмотрел на Регулуса, который явно не видел Вернона. Он стоял неподалёку, наблюдая за ней растерянными глазами и с тревогой оглядываясь по сторонам. ᅠ—Энн, что происходит? –спросил он. ᅠ—Он хочет сломать меня— сказала она дрожащим голосом. ᅠ–Тебе больно? ᅠ—Нет, — пробормотала она почти без сил. Она не отрывала взгляда от Вернона ни на секунду. ᅠ–Ты знаешь, почему тебе так нравится, когда на тебя смотрят, или почему нравится внимание, которое мужчины уделяют тебе? Потому что я научил тебя этому. Я научил тебя улыбаться и так соблазняюще хлопать ресницами. Эти действия стали важными в твоём образе, не так ли? Сейчас, сейчас...пришло время поблагодарить меня. Вставай, девчонка! ᅠ–Нет! – сказала она. –Вы мне не нужны. Я покончила с этим. Вас здесь нет! ᅠ–Разве? —ухмыляясь, спросил он. ᅠ–Энн, это неправда. Посмотри на меня! — сказал Регулус. Ее глаза устремились к нему, ища что-то — что угодно — что могло бы заставить желчь остаться внутри нее. ᅠ—Я не могу, — захныкала она. Регулус направился к ней. ᅠ–Тебе нужен еще мужчина? Сначала это был я — я дал тебе еду, я дал крышу, я научил тебя быть собой…потом Гарри, потом Дамблдор, потом Снейп…теперь у тебя есть он. Как ты собираешься отплатить ему? Он не член семьи, он не будет делать это бесплатно. Ты собираешься отдать ему все? Давай, пусть он берет тебя, как хочет. ᅠ–Замолчи! – закричала она. Регулус застыл на месте, глядя направо туда, куда смотрела она. ᅠ—Здесь никого нет, только ты и я, — пообещал он. ᅠ—Я могу это сделать, — сказала она. –Он не здесь. Он у меня в голове. Ей нужно было выиграть. На этот раз она должна была выиграть его, но не для других — она могла заставить Регулуса уничтожить крестраж и выбросить остатки в лес, но на этот раз это было для нее самой. На этот раз Энн позволила себе быть эгоистичной, наконец, она позволила себе бороться с собой. ᅠ–Разве ты не счастлива, что твой дядя первым прикоснулся к тебе? Я держу за собой это первое место; я придерживаюсь твоей виновности. ᅠ—Ничего у тебя нет! – закричала она. —Ты ничего мне не сделал! Это мое тело, это мое решение, и ничто из того, что ты сделал со мной, не было моей виной! Ты ничто! Ты дал мне остатки еды; ты дал мне старую одежду и даже не дал нормальной комнаты! Ты не был моим дядей; ты был просто человеком, который воспользовался моим самым искренним желанием быть любимой хоть раз в жизни. Ты использовал это против меня, потому что я была ребенком, и ты позволил мне поверить, что позволить тебе сделать это со мной было самым близким к любви, что я когда-либо могла получить от кого-то, потому что я была ужасным человеком, потому что я была сиротским мусором и ничего больше не заслуживала. ᅠ—И я ошибся? – он казался искренне удивленным. —Ты никогда не была первой, девочка. Ты была тенью в школе, всегда позади своего брата или одноклассников. Ты была последней в доме, то, что не хотел Дадли, доставалось Гарри, а то, в чем Гарри не нуждался, доставалось тебе. ᅠ–Лжец! Гарри дал мне все, что мог, позволив себе голодать, чтобы убедиться, что я нормально питаюсь! –сказала она. ᅠ—И ты это позволила, потому что была слаба и не могла пожертвовать собой ради него. А теперь посмотри на себя, ты снова пытаешься что-то сделать и терпишь неудачу. ᅠ–Я позволила это, потому что я была ребенком! Мне было пять, когда я впервые потеряла сознание из-за того, что голодала. Пять! –закричала Энн. Ее лицо было горячим, она едва могла дышать, а слезы, катившиеся по щекам, становились холодными от ветра. Холод, казалось, вернул ее к реальности. –Я горжусь тем, кто я есть, и ты не имеешь к этому никакого отношения. Я сильная, потому что я дочь своей матери, потому что я дочь своего отца. У тебя никогда не было власти надо мной, как ты заставил меня поверить по другому. Однажды ты сказал мне, что я чудовище, это моя вина, что я сирота, но ты ошибался. Я чиста - я невиновна. Меня испортила война, а не ты. Ты мне больше не нужен. И знай, что, когда я одержу победу, они все будут знать мое имя и любить его, никто никогда не вспомнит о твоем существовании. ᅠ—Ты действительно в это веришь? ᅠ–Я не расскажу своим детям о том, что ты делал со мной, мой брат никогда не встретится с тобой, а твой сын забудет тебя и возненавидит за все давление и оскорбления, которым ты подвергал его. То, что это не было физическим насилием, не означает то, что ты сделал с ним, не было насилием. Твое имя будет забыто, потому что я позабочусь об этом. Он сделал еще один шаг к ней. Энн крепче сжала кинжал, подняла его над головой и глубоко вздохнула. ᅠ–Хватит! — закричал он, его голос гремел у нее в голове. ᅠ–О, нееет! –закричала она. –Я только начала. Нож попал в цель, с громкими ругателствами Регулус подбежал к Энн, схватил ее за руки и оттащил от книги, которая почернела от крови. Регулус был бледен, он был напуган, Энн казалась просто оболочкой человека без души. ᅠ–Энн...привет? С тобой все в порядке? –спросил он. —Давай присядем? Энн посмотрела на него. Искренняя забота, нежные руки, широко раскрытые глаза, блестящие под звездами и лунным светом. Энн начала всхлипывать, бросаясь в его объятия, глаза были плотно закрыты, и вопли боли эхом разносились вокруг. Его колени подогнулись, и он медленно сел на землю, не отпуская ее ни на мгновение. Дядя Вернон ушел, и Энн наконец смогла свободно дышать, позволив ребенку внутри себя, тому, которого она прятала годами, выйти наружу и просто выплакать весь страх, отвращение и поражение, которые она когда-либо испытывала за свою короткую жизнь. Она не обращала внимания на то, что могла вспомнить его руки на своей груди и прикосновения между ног, она не обращала внимания на то, насколько хорошо она помнила его запах и его лицо — она сосредоточилась только на том, что Регулус совсем не был похож на него. От Регулуса пахло сырой травой и мятой. Регулус был нежен, и он прижимал ее к себе, словно пытался украсть у нее ее боль. Рука Регула двигалась по ее спине, похлопывая ее так легко, что она почти ничего не чувствовала, но ощущение полной безопасности не покидало ее ни на секунду. Энн позволила себе почувствовать себя жертвой последний раз в жизни.Глава тридцать восьмая. Жертва.
1 марта 2023 г. в 20:36
Находится с гостиной Энн было намного тяжелее, чем раньше, возможно, это было из-за крестража на ней, может быть, это было из-за воспоминания о том, как ребята тащили ее наверх в полусонном состоянии, иногда голова ударялась о каменные стены, потому что у Рона была больная нога, она вспомнила образ Гермионы, лежащей неподвижно, даже больше не трясущейся и едва дышащей. Стены вокруг нее казались тяжелее, когда она прижималась к ним, переводя дыхание и заставляя остановиться остальных, чтобы сделать глубокий вдох.
Регулус тоже остановился, взглянув на дверь, прежде чем остановиться рядом с ней, наблюдая, как она оперлась руками о стену и опустила голову.
ᅠ–Энн, я завязал его слишком туго? — спросил он обеспокоенно. –Я могу провести тебя в ванную, там могу помочь перевязать дневник.
ᅠ—Нет, нет, все в порядке, — сказала она. — Просто…мне здесь не нравится.
ᅠ—Тебе нужна помощь, чтобы выбраться? Положись на меня, я вытащу нас отсюда, — сказал он.
Прежде чем она успела это сделать, шаги заставили их обоих замереть и посмотреть друг на друга. Кто-то быстро приближался, два человека — женщина, судя по стуку каблуков по дереву на полу, и мужчина, по более тяжелым звукам, последовавшим через полсекунды.
ᅠ–Что мы будем делать? –прошептал он.
Она посмотрела на дверь, разум работал так быстро, как только мог.
Они решили спрятаться в гостиной, но приставленная к стене книжная полка сдвинулась на пару дюймов и приоткрыла проход к лестнице.
Энн положила руку ему на грудь и толкнула его к стене.
ᅠ—Прости, — сказала она.
Регулус вздрогнул, когда он ударился спиной о камень, и уже собирался пожаловаться, но понял, что она не извиняется за то, что оттолкнула его. Она извинялась за то, что сделала в следующую секунду, прижавшись к нему всем телом, набросившись на его губы и притянув его за шею, чтобы он наклонился ровно настолько, чтобы она встала на цыпочки и дотянулась до него.
Потрясенный, он почти не шевелился, не зная, куда можно деть руки и насколько он должен наслаждаться поцелуем. Энн быстро поняла его колебания и провела его правой рукой к своей талии, а левую к ягодице. Он не хотел, но издал тихий звук у ее губ.
За стеной послышался смех.
Регулус открыл глаза, взглянув на все еще закрытый проход.
Он быстро сделал поворот, прижав Энн к стене. Энн положила руку ему на грудь, готовая оттолкнуть его от себя.
ᅠ–Что ты делаешь?" — прошептала она, расширив глаза. Она выглядела настолько напуганной, что Регулусу стало жаль за свое решение.
ᅠ—Я вот так прикрою твое тело, никто даже не увидит дневника, — ответил он, оглядываясь через плечо, но прижимаясь к ее груди своей.
Стена шевельнулась и он взял ее руку той рукой, которая раньше была на ее талии, и прижал ее к своей груди, как бы говоря Энн, что она в безопасности и скоро сможет столкнуть его.
Сначала она держалась за его рубашку, явно напряженная. Регулус тут же повернулся к Энн и на этот раз сам поцеловал ее, рука на ее ягодицах немного опустилась вниз, чтобы ему не было так неловко, и просто потянул ее за ногу, удерживая ее на своей талии. Он мог догадаться, но он почти слышал, как Энн ахнула, когда она оторвалась от его губ, прежде чем снова поцеловать его и отпустить его рубашку, положив руку ему на плечо.
Еще один вздох привлек его внимание, на этот раз мужской.
Он оглянулся через плечо, пытаясь выглядеть как всегда небрежно, но его желудок похолодел, когда он узнал человека, наблюдающего за их поцелуями.
Родди стоял у двери, засунув руки в карманы с красивой блондинкой, о которой Регулус понятия не имел, кто она была, в коротком сгорбленном платье и размазанной красной помадой на шее Родди.
ᅠ—Ну-ну, — весело сказал Родди. –Я вижу, что ребенок в семье веселится сегодня вечером.
ᅠ—Да, пока ты не пришел и не испортил его. Убирайся отсюда, — сказал Регулус самым твердым голосом, на который был способен.
Родди был сплетником, и все, что знал, он рассказывал Беллатрисе, которая и так достаточно ненавидела Энн, даже не думая, что она может…развлечься с Регулусом, поставив под угрозу его репутацию в семьях.
ᅠ—Не волнуйся, Реджи, — сказал Родди. Регулус прикусил внутреннюю сторону щеки так сильно, что почувствовал вкус крови. –Я ухожу. Я не видел тебя, и ты не видел меня и мою подругу. По рукам?
Регулус мог рассказать Беллатрисе. Она могла бы убить Родди, если бы захотела, заставив его упасть перед ней на колени, чтобы просить прощения и за свою жизнь, может быть, даже за возможность когда-нибудь иметь детей.
Он бы не сказал, если бы Энн угрожала опасность.
ᅠ–Хорошо, — ответил он.
Родди еще раз улыбнулся, подмигнул ему и закрыл дверь.
Регулус сразу же отпустил Энн, нога тут же опустилась на землю.
ᅠ–С тобой все в порядке? – спросил он. —Прости, я просто хотел, чтобы он тебя не видел. Надеюсь, я не заставил тебя чувствовать себя…в ловушке.
Энн посмотрела на него, ей была любопытна его реакция.
ᅠ–Я в порядке, я была готова к физическому контакту, — ответила она. –Я просто не ожидала небольших изменений. Извини, я немного подтолкнула тебя, я ничего не имел в виду.
ᅠ–Все в порядке. Я понимаю, — сказал он. –Мне бы не понравилось, если бы кто-то крупнее меня толкнул к стене из ниоткуда без предупреждения. В обычной ситуации пришлось бы драться, — он улыбнулся ей.
Дрожащие губы Энн улыбнулись ему в ответ. Она не встречала мальчика, который мог бы понять отчаяние просто от возможности или мысли о нападении со стороны одного из них, большинство из них просто сказали бы, что страх должен сохраняться до тех пор, пока на нее действительно нападут, а не только мысль. этого. Но Регулус, казалось, понимал ее мысли и трясущиеся руки, которые она все еще держала его за плечо.
ᅠ—О, — пробормотала она, отпуская его.
Регулус сдержал ухмылку, когда она покраснела, засунул руки в карманы и оглядел комнату, чтобы дать ей ложное ощущение уединения.
ᅠ–Куда мы сейчас пойдем? –спросил он.
Энн устало вздохнула.
ᅠ—Регулус, я уже…
ᅠ–Я иду с тобой, Энн, даже не пытайся остановить, — сказал он. –Мне нужно пойти с тобой. Мне нужно убедиться, что мы будем в порядке к концу сегодняшнего вечера.
Раньше она говорила Дамблдору, что охотиться и уничтожать крестражи в одиночку было глупо, но она не могла не чувствовать, что ей нужно превзойти его, уничтожив крестраж одной и выжить. Взяв с собой Регулуса, она лишилась бы этой возможности и в конце концов обеспечила бы его безопасность — и все же, между доказательством своей правоты и его компанией нужно выбрать одно.
Ей нравилось чувство собственной правоты, и ей нравилось заставлять людей верить, что она права, даже когда это было не так. Она просто не могла понять, почему это так. Она никогда не чувствовала, что ей нужна компания; ей просто нравилось, когда рядом был Гарри, а Гермиона всегда что-то говорила рядом, даже у Рона бывали моменты эмоционального интеллекта, когда она могла жаловаться и жаловаться, а он молча слушал.
Регулус, казалось, один мог заставить ее почувствовать также, как в те моменты.
Он был хорошим товарищем, хорошим другом. Хорошим человеком.
ᅠ—Хорошо, — сказала она. — Давай, мы транссгресируем.
Он посмотрел на нее с подозрением.
–Только давай аккуратно. — проворчал он.
ᅠ—Тогда тебе лучше держаться крепче, — ответила она, ухмыляясь про себя и выходя из гостиной.
То место на ноге, где он прикоснулся к ней без ее разрешения, все ещё горело. Это было приятное ощущение, и она была удивлена, насколько непохожим оно было на прикосновение Дина Томаса и насколько оно совершенно отличалось от прикосновения дяди Вернона. Рука Регулуса была теплее, она словно огонь, желающий добраться до кожи, прожигая платье.
Регулус следовал за ней, отставая не более чем на два шага, но все же жаловался на то, как быстро она шла по дороге к саду.
В саду было темно, почти все фонари были выключены, и на то были веские причины: сегодня, через этот путь будут уходить из дома молодые пары, желающие провести оставшуюся ночь наедине.
Регулус остановил Энн за руку.
ᅠ—Куда мы идем, Энн? — пробормотал он.
ᅠ–«Малхэм Коув», — ответила она.
ᅠ—Это в Йоркшире! — пожаловался он. —Ты уверена, что сможешь без проблем транссгресировать туда?
ᅠ—Все будет хорошо, Регулус, — сказала она, закатив глаза. –Я была там раньше. Я ночевала там раньше. Это безопасное место, нас никто не услышит и не увидит там.
Он кивнул, наконец соглашаясь.
Энн инстинктивно подумала о Мэлэм Коув. Это был ее день рождения, и она очень скучала по своим друзьям, поход в то место, где они были раньше, был утешительным подарком на день рождения, как она предполагала, но, конечно же, это было гораздо больше — это делало ее разум сильнее, решительнее против крестража на ней.
На этот раз Регулус пошел впереди, нежно держа Энн за руку, выводя ее из зоны запрета транссгресии, и встал перед ней, крепко сжимая ее руки. Она же крепко зажмурила глаза и транссгресировала.