Непредвиденные последствия

      Рождество в поместье Малфоев никогда не было просто семейным праздником. Собиралось много гостей, за месяц до мероприятия были подготовлены наряды, а в сам торжественный прием каждый из приглашенных старался перещеголять друг друга.       Для Драко все эти мероприятия были мягко говоря скучны. Он их ненавидел. Если в детстве он не понимал, почему он не может просто поиграть с друзьями в детской, то сейчас, когда он стал старше, он был обязан потанцевать со всеми чистокровными девушками, как младше, так и старше себя, и это жутко утомляло.       «Они так наивны, действительно думают, что отец позволит им выйти за меня замуж», — думал юноша, танцуя с очередной девушкой старше его на семь лет. Измельда Мёрк, может, и была симпатичной с её стройным телом и черными шелковистыми волосами, но тот факт, что она уже была замужем и овдовела в первый год брака, ставил крест на всех её стараниях произвести впечатление на наследника рода Малфоев. Слишком уж загадочными были обстоятельства кончины её мужа.       Драко так до конца и не понимал, зачем давать этим бедным девушкам призрачный шанс на брак, но это было частью подковёрных игр Люциуса, идти против которых было не в его силах. Поэтому младший Малфой просто танцевал с ними, приносил напитки и вел себя максимально галантно, как подобает настоящему джентльмену. После этого он непременно становился свидетелем того, как его отец болтает с отцами этих несчастных, как они радостно жмут друг другу руки и обещают встретиться и обсудить детали сделки после праздников.       Конечно, руку и сердце там никто не обещал, но выгодные контракты — это то, что было результатом каждого подобного мероприятия. Как за эти годы никто не раскусил эту простейшую схему, Драко также не понимал.       — Времени зря не теряешь, — Малфой услышал рядом с собой голос Забини, когда его очередная жертва отошла попудрить носик.       — Если ты намекаешь на то, что я наслаждаюсь процессом, то глубоко заблуждаешься, — сквозь зубы произнес Драко. — Меня тошнит от всех. Они жутко воняют. Не важно, омеги или беты. Ты знал, что изобрели парфюм с феромонами? Эти дурочки думают, что могут меня обмануть, набрызгавшись им.       Парень недовольно фыркнул, а Блейз только покачал головой. Всё это выглядело не более чем фарс.       — Ну, они и правда надеются поскорее выйти замуж. Особенно те, кто уже закончил школу. Уверен, что они сидят в своих поместьях и двадцать четыре на семь выслушивают нотации от матерей.       — Я мог бы сказать, что мне жаль, но нет, — ухмыльнулся Драко. — Не понимаю, при чём тут я, если есть много их ровесников или мужчин постарше, которые также активно выбирают себе жён.       — Ну, ты же понимаешь, что молодой сексуальный лорд привлекает их гораздо больше, чем какой-нибудь старикашка со своим вялым хером.       — Зато он раньше помрёт, оставив всё своё состояние, — пожал плечами Малфой.       — Ну, овдовевшую Мёрк это не слишком обрадовало. Она, кстати, весь вечер на тебя слюни пускает, — Блейз поиграл бровями и кивнул в сторону девушки на противоположном конце зала, делающей максимально незаинтересованный вид.       — Измельда, — Драко закатил глаза. — Она меня реально пугает. У меня создаётся устойчивое впечатление, что своего нового мужа она тоже грохнет.       — Слышал, как мать говорила, что она поддерживала возрождение Тёмного лорда.       — Ещё лучше. Мне достаточно одной сумасшедшей родственницы в Азкабане.       — Ты про Беллатрису Лестрейндж?       — Да, сестра матери. Мать однажды взяла меня к ней на встречу. Ощущений на всю жизнь хватило, спасибо.       Блейз засмеялся. И вновь посмотрел на начавшую волноваться Измельду.       — Что, думаешь Мёрк станет такой же?       — Уже, — невозмутимо сказал Драко. — Я вижу это в её глазах. Она сумасшедшая.       — Ну, в любом случае, тебе это не грозит, ведь где-то в Хогвартсе сейчас веселится твоя судьба, — подмигнул Малфою Забини, за что получил укоризненный взгляд.       — Спасибо, друг, что умеешь выбрать самую непринужденную тему для разговора. Главное, погромче скажи, чтобы кто-то точно это услышал и распространил.       Драко помрачнел ещё больше. Рождественская суета смогла отвлечь его от главной проблемы, но он до сих пор не говорил с отцом, что напрягало. На этот приём юноша не получил особых указаний, а, значит, Люциус еще не определился с его будущей женой. О том, что Малфой-старший не нашел выхода, Драко думать не хотел, так как поведение Грейнджер и весь ужас её последней течки были ещё свежи в памяти.       «Лучше бы она снова раздражала, чем была этим бледным призраком самой себя. Я не выдержу повторения этих трёх дней», — все мысли парня приходили в хаос, когда он думал о Грейнджер. С одной стороны, он не хотел быть с ней, она ему не нравилась и механический секс под воздействием инстинктов с последующим холодным отношением — это худшее будущее, которое мог бы желать для себя Драко. Но с другой — он беспокоился о ней, он не хотел, чтобы она страдала, и был готов даже отпустить, чтобы она была счастлива, но не потому, что он не хочет с этим разбираться, а потому что искренне беспокоился за неё.       Но, конечно, он всячески прятал эту другую сторону глубоко внутри себя и игнорировал, прикрываясь первой. И вот сейчас, в своём родном доме он должен был всем улыбаться и делать вид, что эти душевные страдания происходят не с ним.       «Как же здесь омерзительно пахнет», — от удушающего запаха смешавшихся феромонов голова Драко кружилась. Мимо него пробежала очередная чистокровная девица, кокетничая и строя глазки, явно надеявшаяся, что он пригласит её на следующий танец. Но от её феромонов к его горлу только подступила тошнота.       — Друг, ты выглядишь херово, всё в порядке? — уточнил у Драко Забини, всё еще находящийся рядом.       — Меня сейчас стошнит, — прикрыв рукой рот, Драко направился к уборной.       Едва закрылась за ним дверь ближайшего туалета, как всё содержимое желудка Малфоя вырвалось наружу.       — Вики, — чувствуя накатывающую слабость позвал эльфа юноша. Маленькое существо в застиранной наволочке тут же появилось перед хозяином. — Принеси мне…       Драко не успел договорить, как сознание покинуло его. Последнее, что он помнил, — испуганное лицо эльфа и открывающаяся дверь уборной.

***

      — Нет, это невозможно. Ни при каких обстоятельствах! — сквозь пелену сознания прорывался голос Малфоя-старшего.       — Но послушайте! Его состояние — очень опасно! Сейчас связь до конца не изучена, я не могу предсказать точные последствия, но возможно всё, что угодно, вплоть до смерти!       Драко узнал голос человека, так рьяно спорящего с отцом. Наверное, это был один из немногих людей, позволяющих себе разговаривать с Люциусом в таком тоне.       — Целитель Бёрк, я не могу допустить, чтобы Драко связался с этой… омегой.       — Но он уже связан! Их связь нестабильна, я не могу выяснить причину, но из-за этой нестабильности из вашего сына уходит магическая энергия, а его альфа вырывается на свободу. Его тело может не выдержать таких перепадов. Брачный ритуал — это жизненная необходимость!       Драко смутно понимал, о чём именно говорит колдомедик, но ясно было одно: он умрёт, если не женится в ближайшее время на Грейнджер.       — Сколько у нас есть времени? — после недолгого молчания холодно спросил Люциус.       — Не могу сказать точно, нужно наблюдать за состоянием, но по предварительным оценкам до полугода, — Бёрк задумался. — Возможно, следующая течка его омеги сможет что-то изменить, но… Я не могу гарантировать, что она пройдёт без последствий.       — Последствий? О каких именно последствиях идёт речь?       — Самых разных, мистер Малфой. Связь может как окрепнуть, так и ослабнуть, что приведет только к ухудшению состояния обоих партнеров.       Драко посчитал это удачным моментом, чтобы дать о себе знать.       — С ней… сейчас тоже это происходит? — голос юноши сипел, как будто у него болело горло, но его сознание быстро возвращалось к нему.       — Кто знает, — пожал плечами целитель. — Чтобы сказать точно, мне нужно её осмотреть, поэтому…       — Спасибо, целитель Бёрк. Драко заглянет к вам ещё раз перед отъездом в Хогвартс, — бесцеремонно прервал мужчину Люциус.       Целитель дал последние рекомендации и, спешно попрощавшись, покинул комнату. Драко и Люциус остались наедине в тягостном молчании.       — Отец…       — Не думал, что ты настолько всё усложнишь, сын, — голос Люциуса был холоден и подобно лезвию отсекал всю уверенность Драко. — Но ничего. На твоё счастье, я нашел способ исправить твою ошибку.       — Правда? Но как? — в сердце юноши появилась надежда. Он радовался, как ребёнок новой метле на Рождество.       — Не скажу, что было просто, но есть два способа, — голос отца по прежнему был холоден и спокоен, что навевало на парня тревогу. — Первый, самый простой. Омега должна умереть.       — Что?! Ты хочешь убить Грейнджер?! — Драко не мог поверить своим ушам. Он, конечно, предполагал, что способы будут не из приятных, но чтобы такое… Это было слишком даже для Люциуса.       — Что ты! Конечно же, нет, — старший Малфой был невозмутим. — Она может случайно упасть с лестницы или подавиться соком во время обеда. Вариантов смертей множество! Ну, и специальные люди (или не люди) могут этому поспособствовать.       — Ни за что! — уверенность Драко нарастала с каждым мгновением. — Это моя вина, Грейнджер не должна пострадать!       Люциус был удивлен такой смелости сына, но, усмехнувшись, продолжил.       — Что ж, в таком случае есть только один вариант, — мужчина сделал паузу. — Ритуал. Очень древний и очень тёмный. Его придумал один из первых альф в нашей семье. Магическое ядро извлекается из омеги, твоя магия возвращается тебе, а ядро возвращается на место. Всё просто.       Этот вариант гораздо больше устраивал Драко. Но… он слишком хорошо знал отца: здесь должно быть какое-то «но».       — Ты что-то не договариваешь. Какие могут быть последствия? А как же её магия в моём ядре?       — Это никак не помешает создать тебе новую пару. Для альф связь менее критична, чем для омег. Поэтому она больше не сможет быть ни с кем связана. Если, конечно, вообще будет способна пользоваться магией.       Драко вскочил с постели.       — Ты издеваешься?! — закричал парень. — Она. Не должна. Пострадать!       — Сын, — Люциус начинал злиться, но то, что ситуация была полностью в его власти, делало его уверенность непоколебимой. — Ты оступился и теперь тебе надо принять последствия. За любые проступки надо платить. Повезло, что в этот раз вместо тебя расплачиваться будет кто-то другой. Это будет твоим уроком на всю жизнь.       С этими словами старший Малфой вышел из комнаты, оставив разъярённого Драко в одиночестве.

***

      Эта комната душила его. Нет, этот дом не давал ему спокойно дышать.       После ухода отца, Драко пытался выплеснуть весь свой гнев на окружающие его предметы интерьера, чем он успешно занимался, пока в комнате не появился домовик и не остановил его.       — Мастер Драко! Мастер Драко! — захлебывась в слезах кричал эльф. — Мастер Драко может пораниться! Ему нужно остановиться!       Нытье домового эльфа Малфой не хотел слушать еще больше, чем видеть отца. Он быстро переоделся и выбежал из комнаты.       — Дорогой, что… — обратилась к нему удивленная Нарцисса, мимо которой он пронесся по коридору, но, видя состояние, решила отложить этот разговор на более удачное время.       Уйти. Сбежать. Дальше. Как можно дальше.       Ярость застилала ему глаза.       «Нет, этого не может быть! Так не должно быть!»       Она не должна пострадать. Я должен её спасти!       Драко выскочил на улицу. Ему срочно нужно было убраться подальше от дома. Он направился к главным воротам и, как только пересёк границу антиаппарационного поля, трансгрессировал в первое пришедшее на ум место.       Косой переулок встретил его непривычной пустотой. Где-то прогуливались редкие парочки и одинокие волшебники, мягко падал снег и мигали разноцветные огни на витринах. Вся эти идиллия резко контрастировала с его внутренним состоянием.       Однако ему внезапно стало легче. Как будто оковы, сжимающие его горло, внезапно спали. Он сделал глубокий вдох и выдох, выравнивая сбивчивое дыхание.       Запах теплого молока с мёдом. Кажется, его приносила ему Нарцисса в зимние вечера в детстве. От этого аромата всегда веяло уютом и домом.       Дом. Почему ему вдруг стало гораздо легче на пустынной улице, чем в родном доме?       Драко перевёл взгляд и увидел её. Грейнджер стояла чуть дальше по улице и смотрела на него.       «Значит, мой альфа бежал к ней», — разум Малфоя постепенно приходил в норму.       Гермиона прервала их зрительный контакт и направилась к кондитерской, у входа в которую и стоял Драко. Она на секунду притормозила, открывая дверь, и парень снова почувствовал её медовый запах, к которому примешивались его яблочные нотки.       — С Рождеством, Грейнджер, — произнёс он, не глядя и не особо понимая, зачем это говорит. Он уловил краем взгляда, что она на мгновение замерла, а затем резко вошла в кондитерскую, унося с собой этот чудесный запах.       «Я приму последствия, отец. Но это будет совсем не так, как ты ожидаешь», — твердо решил для себя в этот момент Драко.