Свет во мгле

      Каждый за столом понимал, что рано или поздно придётся покинуть безопасное место и вернуться на путь, полный опасности. У них есть важная цель, которую необходимо достичь, чтобы на родных землях вновь воцарились мир и гармония. Принцы и принцессы лишь кивнули в ответ на слова Кадзу.       По завершению завтрака все стали расходиться по своим комнатам. На кухне остались Мэй и Кадзу. Принцесса любезно вызвалась помочь ему с посудой. Старший принц мыл тарелки и передавал их Мэй. Принцесса протирала их насухо и ставила на полку с посудой. Вместе они быстро справились с уборкой, и тогда Кадзу спросил:       — Ты расскажешь сёстрам о нас?       — Обязательно. Теперь, когда мы обо всём поговорили и пришли к пониманию, я не буду скрывать нашу связь.       Эти слова тёплой волной разлились по телу принца. Он мягко улыбнулся принцессе и взял её руки в свои.       — Я рад, что мы всё решили. Я скучал по этой лёгкости, что всегда ощущал, когда мы были вместе.       Щёки Мэй залил румянец. Она уже не была наивной девчонкой, но от слов Кадзу млела. Как и много лет назад, всего парой предложений он мог заставить её сердце биться быстрее. А то, как он смотрел на неё, говоря всё это, наполняло израненную прожитой жизнью душу светом. Словно стирая былое, оставляя от всего лишь блеклую тень.       — Я тоже скучала по этому, — отозвалась она, не переставая смотреть ему в глаза.       Кадзу мягко притянул её к себе, поцеловал у виска. Она обняла его в ответ. И они простояли несколько мгновений в уютной тишине.       — Мне нужно продумать пути отступления, если вдруг возникнет такая необходимость, — нарушил тишину Кадзу.       — А я хотела поговорить с Никки о её отношениях.       — Значит, я всё правильно понял? Она вместе с Сином?       — Да, — хитро улыбнулась Мэй.       — И почему мне кажется, что не без твоей помощи.       — Я всего-то немного направила их, — продолжая улыбаться, ответила принцесса.       — Ты никогда не могла пройти мимо, если видела, что люди несчастны, хотя причина ничтожна, — одобрительно покачал он головой.       — За это ты и полюбил меня.       — За это и ещё много за что. Но уверен, мой список пополнится новыми удивительными чертами твоего характера.       — Я надеюсь, — прошептала Мэй ему в губы прежде, чем поцеловать.       Насладившись сладким и чувственным поцелуем, пара покинула кухню. Мэй, как и планировала, отправилась в комнату Никкаль, а Кадзу ушёл к себе.

***

      Агата после завтрака отправилась к себе в комнату. Ей было необходимо побыть одной, и, признаться честно, она убегала от внимания Александра. Он на протяжении всего времени, что они сидели за столом, бросал на неё испытующие взгляды, пытаясь считать эмоции.       Агата рухнула на кровать. Стон отчаяния сорвался с её губ. В голове был сумбур. Что ей делать? Как поступить? Что она на самом деле к нему испытывает?       Но долго истязать себя мыслями у принцессы не вышло. Не прошло и двадцати минут её одиночества, как в дверь постучали. Агата нехотя поднялась и побрела открывать незваному гостю. На пороге её спальни стоял Александр. Принцесса опешила, и он, воспользовавшись её растерянностью, прошмыгнул внутрь комнаты.       — Я вообще-то тебя не приглашала! — возмутилась Агата его наглости.       — Не кричи, пожалуйста. И лучше прикрой дверь, а то всем станет известно, что я пришёл к тебе. И все мои старания остаться незамеченным, чтобы тихо поговорить, пойдут коту под хвост.       Агата прикусила язык и закрыла дверь. Ей действительно не хотелось привлечь чьё-то внимание раньше времени. Первостепенно нужно было понять, что она чувствует и как действовать дальше.       — О чём ты хотел поговорить? — скрестив руки на груди, спросила она.       Александр, словно у себя дома, спокойно сел на её кровать и похлопал рядом с собой, призывая сделать то же самое.       — Может, для начала сядешь?       — Я, пожалуй, постою.       Принц пожал плечами — нет так нет — и ответил на её вопрос:       — О поцелуе, о чувствах.       — Я же просила дать мне время!       — Так я дал. Уже четыре часа прошло с того момента, как мы столкнулись на кухне.       — Ты сейчас серьёзно? — вытаращив на него глаза, спросила Агата.       — Вполне.       Принцесса закатила глаза. Беспардонность Александра её возмущала. Он реально не понимает, что четырех часов недостаточно, чтобы понять, что чувствуешь?       — Я пока не готова говорить.       — Сейчас ты одета, и, пока мы не пошли к вратам, это самое подходящее время всё обсудить, — всё не унимался он.       — Я уже сказала, что ещё не готова! — начиная заводиться, почти прошипела Агата.       — А когда будешь? — пропустив мимо ушей её воинственный тон, спросил принц и глянул на настенные часы. — Могу подождать здесь ещё пару минут.       Это окончательно взбесило принцессу, и она, желая как можно скорее выпроводить Александра, выпалила:       — Ничего я к тебе не чувствую, кроме раздражения. Вот тебе мой ответ. Проваливай из моей комнаты!       Принц вздёрнул бровь и недовольно скривил губы от такого её заявления. Не спеша он поднялся с кровати и молча направился к двери, где стояла Агата. Принцесса уже подумала, что её слова подействовали и сейчас Александр уйдёт, но, сравнявшись с ней, он остановился. Полностью развернувшись к ней, он сделал шаг вперёд. Агата по инерции отступила назад, уперевшись спиной в стену.       — Значит, если я правильно тебя понял, ты спасла меня только из чувства вины? — став непривычно серьёзным, спросил Александр.       — Да, — стараясь сохранить контроль, ответила Агата, но уже без прежней прыти.       Александр сделал ещё шаг и практически навис над принцессой, при этом оставшись на расстоянии. Агата сглотнула, посмотрев на него снизу вверх. Почему-то сейчас ей казалось, что Александр куда выше. Виной тому стал то ли его серьёзный взгляд, то ли внезапное волнение самой Агаты от его близости.       — А поцеловала ты меня, выходит, из жалости к раненному?       — Д-да, — совсем неубедительно промямлила она.       Она врала и себе, и ему. Но была слишком гордой, чтобы вот так вот сдаться после сказанного. Александр ещё ничего не сделал, просто оказался с ней рядом, а сердце уже ускорило свой ритм. Принц медленно поднял руку и заправил выбившуюся прядь волос ей за ухо. От его прикосновения по телу принцессы пробежали мурашки, и она невольно зажмурилась. Александр, конечно, обратил на это внимание и воспринял как страх по отношению к себе. И он отступил.       — Что же, я тебя понял. Больше я ничего предпринимать не буду.       Отчего-то эти слова не принесли Агате облегчения. Наоборот, стало грустно. Александр направился к двери и уже потянулся к ручке, чтобы открыть и уйти, но не успел. Агата схватила его за руку.       — Постой.       — Ты что-то ещё хотела сказать? — уточнил он, посмотрев сначала на её крепкую хватку, а затем на неё саму.       — Почему ты такой невыносимый?       — Что? Ты решила меня ещё и оскорбить? — закатил он глаза.       — Неужели нельзя дать девушке чуть больше времени, чтобы разобраться в себе?       — В чём? Симпатия либо есть, либо её нет, что тут сложного?       — Это для тебя всё просто. А у меня мир с ног на голову перевернулся, и всё, что я считала своей жизнью, оказалось фикцией. А тут ещё ты! — почти прокричала Агата, обхватив себя руками.       Александр словно прозрел. Ведь правда, прошло совсем мало времени, как Агата узнала правду о себе. Как резко изменилась её жизнь. Так ещё и смертельная опасность преследовала по пятам. Он подошёл к ней и обнял.       — Ты права, прости.       Принцесса задрожала в его объятиях. Какой бы сильной она не была, как бы не привыкла со всем справляться сама, сейчас она действительно была сама не своя, и Александр только усложнял её состояние. Она уже отвыкла от мужского внимания и всех этих противоречивых чувств, которые теперь ощущала вновь.       — Эй, ты чего? — аккуратно приподнял её лицо Александр.       Агата поджала губы, посмотрев на него. Только расплакаться перед ним не хватало. Она и так много чего уже сказала ему, косвенно опровергнув заявление, что он ей совсем не интересен.       Александр видел, как она расстроена и взволнована, и чувствовал отчасти свою вину в таком её состоянии. Сейчас она не была той фурией с острым языком, а казалась такой потерянной и беззащитной, что захотелось спрятать её от всего мира. Он, поддавшись этому чувству, наклонился к её лицу и, невесомо поцеловав в уголок губ, прошептал:       — Всё будет хорошо. Ты сильная девушка и со всем справишься.       Эти слова током прошлись по телу Агаты. Такой Александр задевал самые потаённые струны её души: заботливый, понимающий, без своих идиотских шуток. Все накопившиеся эмоции требовали выхода наружу, и Агата, обвив шею Александра, поцеловала его в ответ, но не так невинно, как он её. В этот раз он не растерялся и без промедления ответил на её порыв, быстро перехватив инициативу в свои руки.       Их поцелуй был подобен взрыву вулканического гейзера. Чистое безумие и выход всех накопившихся эмоций.              Закружившись в этом вихре, они не заметили, как оказались на кровати. И вот уже Агата сидела у него на коленях, прерывисто дыша, пока он продолжал изучать изгибы её тела руками, не переставая осыпать шею и скулы поцелуями. Александр задрал подол её платья, проведя рукой по обнажённому бедру. Тело Агаты покрылось мурашками, а с губ сорвался тихий стон. Было так хорошо, и все тревожные мысли куда-то исчезли. Ей хотелось лишь таять в его чувственных прикосновениях и поцелуях, наплевав на то, что будет завтра.       Александр вдруг резко прервался и отстранился от неё. Глаза его потемнели, он тяжело дышал. Заглянув в глаза Агаты, он севшим голосом произнёс:       — Это неправильно.       — Что? — прерывисто дыша, почти прошептала принцесса.       — То, чем мы сейчас занимаемся. Ты пожалеешь об этом после. Я этого не хочу.       Эти слова привели Агату в чувства. Она резко отпрянула от него, сев на кровать. Ей стало стыдно. Она практически набросилась на него, и, если бы он не остановился сейчас, у них бы точно всё случилось. Она закрыла пылающее лицо руками, желая провалиться сквозь землю. О чём она вообще думала? Нервы совсем сдали. Раньше она бы никогда так не поступила. Александр, наверное, теперь думает, что она такая всегда и в любой сложной ситуации бросается в объятия мужчины.       Он словно прочитал её мысли и ласково попросил:       — Агата, посмотри на меня.       Нехотя она убрала руки от пылающего лица и встретилась с ним взглядом. Он смотрел на неё без осуждения.       — Слишком много всего произошло. Я сам чуть не умер и весь на эмоциях. Но ты мне нравишься, и я не хочу испортить всё, поторопившись, — сказал Александр, погладив её по костяшкам пальцев, что побелели от того, как сильно она сжимала руки.       — Спасибо, что остановился, — тихо ответила Агата, немного расслабившись.       — Но могу ли я считать, что произошедшее сейчас говорит о том, что и я тебе небезразличен?       — Можешь, — честно ответила она, приняв поражение.       Александр невесомо поцеловал её кисть и, поднявшись с кровати, направился к двери. Перед тем, как скрыться за ней, он в последний раз посмотрел на Агату и, озорно подмигнув ей, сказал:       — Ты невероятно горячая и чуть не снесла мне башню, — и вышел из её спальни.       Агата упала на кровать, снова закрыв лицо руками и застонав. Она только что чуть не переспала с Александром и призналась ему в симпатии. Было немного легче от того, что он оказался порядочным принцем. А вот от собственного поведения хотелось завыть. Надо как-то взять себя в руки и больше не сходить с ума. Совсем скоро они пойдут к вратам, и ей нужно быть собранной, чтобы помочь в случае необходимости.       Ещё немного пробыв у себя в комнате и окончательно придя в себя, Агата решила найти сестёр. Мэй и Никки оказались у последней в комнате. Они о чём-то увлечённо беседовали, но прервались, когда Агата вошла.       — Я вам помешала?       — Нет, ты что. Иди к нам. Так даже лучше. Мне нужен совет, — похлопав рядом с собой на кровати, позвала её Никкаль.       — С чем тебе нужно помочь? — сев рядом, уточнила Агата.       — Мы с Мэй говорили про отношения. И я как раз подвела к волнующей меня теме. Агата, у тебя же был секс?       Принцесса сглотнула и округлила глаза. Они что, услышали то, чем они с Александром занимались? Но они же остановились? Хотя какая разница, если сестры узнали об их связи вот так, а не от неё? Лицо запылало от смущения, и она начала судорожно думать, как оправдаться, но к разговору подключилась Мэй.       — Никки, почему тебя вдруг взволновала такая личная тема?       — Понимаешь, мы с Сином вместе. И мне с ним очень хорошо, — робко начала Никкаль, кусая губы. — И я считаю важным сказать ему, что у меня никого не было до него. И сказать это до того, как дело дойдёт до близости. Чтобы это не стало проблемой.       Агата выдохнула с облегчением. То, что случилось недавно в её спальне, не имеет к разговору никакого отношения. Сестрёнка просто просит совета у неё и Мэй.       — Я считаю, это правильно — сказать об этом. И какого-то особого алгоритма тут нет. Просто когда останетесь наедине, озвучь это, и дело с концом, — посоветовала ей Агата.       — Я тоже соглашусь, но и добавлю, что не стоит торопится.       — Мы не торопимся. Син никак мне ни на что не намекает. Наоборот, всё время останавливается, — немного разочарованно призналась принцесса.       Старшие сёстры не сдержали улыбок. Видеть сестрёнку влюблённой и счастливой было отрадно для них.       Ещё несколько часов они говорили о всякой ерунде, а после спустились заняться ужином. На чарующий запах картофельной запеканки, что предложила приготовить Никкаль, на кухню подтянулись и принцы.       Ужин прошёл в тёплой и непринуждённой атмосфере. Говорить о предстоящем походе никому не хотелось. Когда пришло время расходиться по комнатам, Кадзу оповестил всех, что отправляются они завтра рано с утра. Принцы и принцессы отправились спать. Завтра их ждал важный рывок на пути к их цели.       Старший принц поднял всех ещё до восхода солнца. Когда Мэй, Агата и Никкаль спустились в гостиную, Кадзу снял заклинание с дома. Яркая вспышка синего цвета зажгла символы по периметру, оповещая тем самым о снятии защиты. Раннее утро за порогом встретило их непогодой. Снежная метель окутала весь город, но дороги назад не было, и они выдвинулись к вратам.       Когда пурга скрыла последние очертания домов, принцы и принцессы подошли к кромке густого заснеженного леса. Кадзу сверился с картой и уверенно зашагал вглубь, ведя за собой остальных. Около двадцати минут они пробирались по сугробам всё дальше в дебри леса, пока не вышли на огромный пустырь.       — Добрались, — коротко констатировал старший принц.       — Врата целы, — выдохнул с облегчением Александр.       Мэй, Агата и Никкаль озадаченно переглянулись. Принцессы ничего не видели вокруг, кроме бушующей погоды. Кадзу подозвал к себе Сина и Александра. Принцы закатали рукава, обнажая запястья.       — Apertis oculis! — произнёс заклинание Кадзу.       На руках принцев замерцал алым сложный узор, и врата явили себя. Агата, Мэй и Никкаль ахнули, неотрывно смотря на появившиеся из ниоткуда громадные круглые двери, расписанные тысячами узор на древнем языке их родины. Это выглядело настолько футуристично, что не знай девушки, кто они, в увиденное точно бы не поверили. Всё происходящее было похоже скорее на сцену из популярного фантастического фильма. Кадзу уже хотел было начать активацию врат, но ему помешали незваные гости.       — Вот мы вас и настигли. Вам не пройти, — раздался пугающий голос за их спинами.       Принцы и принцессы обернулась, и на их лицах отразился ужас. Десять прислужников тьмы потихоньку стали окружать их.       Александр тихо выругался, приняв боевую стойку и бросив Кадзу:       — Открывай врата, мы выиграем время!       Син последовал его примеру, материализовав меч и встав с Александром в одну линию. Мэй тоже не растерялась и скомандовала сёстрам:       — Агата, Никки, приготовьтесь защищаться!       Принцессы кивнули. Было страшно, но они должны были помочь принцам. Численность противника ужасала, но они были почти у цели и не собирались сдаваться. Кадзу немедля принялся произносить заклинание, зажигая руну за руной на вратах. А меж тем, начался бой не на жизнь, а на смерть.       Александр и Син отбивались от прислужников, не подпуская их к принцессам. Яростные удары стали об сталь грохотом разносились по пустырю зимнего леса. Летели искры из-под мечей. Сёстры призвали свою силу и всячески старались помогать Александру и Сину, мешая противнику. Минуты сражения казались вечностью. Воздух пропитался напряжением и истошными воплями падших тёмных. Но их было ещё слишком много, а Александр и Син выдыхались. Испарина проступила на их лбах, движения стали не такими резвыми, но они продолжали стоять и отбиваться от сокрушительных ударов противника.       Один из прислужников тьмы, воспользовавшись численным преимуществом и суматохой боя, подкрался к принцессам сбоку.       Александр уловил это и крикнул что есть мочи:       — Син, справа!       Младший принц среагировал молниеносно. Наотмашь отбив атаку врага, ринулся к прислужнику, который почти подобрался к Агате, увлечённо сшибающей с ног набросившихся на Александра противников. Он успел оттолкнуть принцессу за секунду до того, как клинок вспорол бы ей спину. Его вскользь задело по руке, и алая кровь принца брызгами окрасила белый снег. Син подавил стон, стиснув зубы. Его рука повисла, продолжая кровоточить, но он перехватил меч во вторую и продолжил отбиваться.       Никкаль, увидев эту картину, в первую секунду испугалась за возлюбленного. Он ранен и истекает кровью, а мерзкое исчадие тьмы надвигается на него. Но испуг быстро прошёл, и на смену ему пришёл гнев. Такой, какого принцесса ещё никогда не испытывала.       У неё больше не отнимут то, что ей дорого! Она не позволит причинить боль её близким! Слишком долго она была слабой и всё терпела, но только не сейчас. Сама матерь природа даровала ей силу, и она ею воспользуется. Злу не восторжествовать в этой схватке.       Никкаль на мгновение прикрыла глаза, обращаясь к своему нутру, передавая ему всю свою решимость бороться. И сила огня отозвалась на её чувства, словно пропитавшись её праведной яростью. Принцесса вспыхнула, как факел, подобно преображению на обряде воссоединения, но куда сильнее. Всё её тело окутали языки пламени, глаза стали цвета раскалённой лавы. Снег под ногами превратился в лужу. Голос её стал твердым и немного пугающим.       — Не позволю! — крикнула она так отчаянно, и этот крик эхом разлетелся по лесу, заставляя напуганных птиц взмыть к небесам.       Никкаль махнула руками вниз, и огненные дорожки стремительно побежали по земле к прислужникам тьмы. Испепеляющее пламя окутывало их и сжигало дотла в мгновение ока, не позволяя своим жертвам даже вскрикнуть.       Противник был уничтожен, но Никкаль продолжала пылать в пламени.       Агата, Мэй и Александр с Сином с волнением смотрели на Никки, которая никак не возвращалась в привычное состояние. А Кадзу, закончивший активацию врат, обернулся с готовностью прийти на помощь, но увидел лишь пепелище вместо противников и застывших принцев и принцесс. Обойдя их, и он лицезрел происходящее.       Никкаль словно застыла в моменте: губы едва шевелились, повторяя снова и снова «Не позволю», глаза смотрели в одну точку, тело было неподвижным, и лишь пламя бушевало вокруг неё.       — Кадзу, что нам делать? — взяв его за руку, с нотой отчаяния в голосе спросила Мэй.       — Нужно достучаться до неё. Слишком большой выброс силы она пробудила, ещё не привыкнув к её мощи.       — Как нам это сделать? Есть идеи? — подключился к разговору Александр, придерживающий за плечи взволнованную Агату.       — Син, попробуй ты заговорить с ней, — попросил Кадзу. А после добавил, словно поясняя: — Тебя она услышит.       Младший принц, который до этого стоял неподвижно, наблюдая за Никки, чуть опешил от слов Кадзу. И даже на бледном лице проступил румянец, но по взгляду всех присутствующих он понял, что тайна их отношений с принцессой уже далеко не тайна.       Кивнув, Син неспешно подошёл к принцессе и встал напротив неё. Так близко, насколько это позволяло пламя. Сердце принца сжалось в груди, когда он рассмотрел её с близкого расстояния. Она была словно статуя — прекрасная, но неподвижная. В глазах не было той наивной искры и любопытства. Лицо не выказывало никаких эмоций, и лишь губы едва шевелились, повторяя одно и то же.       — Никки, всё уже закончилось! Мы победили!       Слова Сина заставили её вздрогнуть, но пламя продолжало пылать, не желая отпускать её из своего плена.       — Пробуй ещё! Она реагирует, но очень глубоко застряла в этом состоянии, — наставил его Кадзу.       — Никки, вернись к нам, — продолжил говорить Син. И, совсем тихо: — Вернись ко мне, пожалуйста.       Его душа переполнялась тревогой о возлюбленной. Он так переживал за неё. Боялся, что одного его желания не хватит, чтобы она вернулась, но отчаянно тянулся к ней в надежде достучаться.       Принцесса встрепенулась и посмотрела на него. В глазах застыли слёзы облегчения. Он жив. Стоит совсем рядом. Языки пламени начали угасать. Они неотрывно смотрели друг на друга, пока последняя искра не угасла.       Пошатнувшись, Никкаль начала падать. Син подхватил её, не давая встретиться с землёй, и стиснул зубы от острой боли в руке.       — Ты ранен, — обессиленно вырвалось у неё.       — Это всего лишь царапина. Главное, ты рядом, — мягко улыбнувшись, ответил принц и понёс её к вратам.       Все выдохнули с облегчением и один за одним стали входить в бездонное сияющее пространство, которое приведёт их к родной земле. Они выиграли этот бой, хоть и было непросто. Дальнейшая дорога ещё предвещала опасность, но дома у них много союзников, и шансов на победу теперь больше.