Шеф, я его нашла!

      Прошло 3 недели с той безумной ночи, когда я рассталась с Лукасом. За этот короткий период моя жизнь кардинально изменилась. Серьёзно, таких больших перемен в моих серых буднях не было с того момента, как мы со Сьюзи переехали в Лондон!       Ну, во-первых, я наконец-то помирилась со своими друзьями и сестрой. Оказалось, что в тот вечер, когда Вудсы отвезли меня домой, но я не смогла туда попасть, ибо Сьюзи где-то не было, она оставалась на ночь у Хлои и знать не знала о том, что со мной произошло. А, когда я ей всё рассказала, впервые на моей памяти, не стала пытать меня вопросами и фразочками типа «ну, я же говорила». Она просто обняла меня и сказала, что всё будет хорошо – а это было именно то, что мне нужно.       Во-вторых, с моим обнажённым портретом приключилась какая-то странная история: он пропал. Всё следующее утро, запершись в своём номере в отеле мисс Вудс, я смотрела канал «Культура» в ожидании появления своей голой физиономии в рубрике «обзоры выставок». Однако ни в этой рубрике, ни в какой другой, о моём портрете, да и вообще о выставке Лукаса не было сказано ни слова. А позднее мне на глаза случайно попался журнал «Арт». Там, почти на последней странице была небольшая статья от уважаемого критика Кристора Сигера, и писал он про выставку Лукаса. В статье было много искусствоведческих терминов, но это не помешало мне понять основную идею: Лукас с треском провалился. В конце была фраза: «Лучше бы Лукас Эшли продолжал рисовать свою детскую мазню и не совал свой нос в серьёзное искусство».       Сначала это показалось мне слишком грубым. Мне было даже жаль Лукаса…первые секунд пять. А потом я подумала, что так ему и надо. Но тот факт, что нигде, ни в одной статье не было даже упоминания о моём портрете, меня немного настораживал. Всё-таки это был гвоздь программы. К концу недели я собралась с духом и пошла в тот отель (выставка пробыла там 10 дней), чтобы взглянуть в глаза обнажённой себе. Однако картины там не оказалось. Наверное, Лукас её сжёг. Это похоже на него. Даже жаль немного – я на ней всё-таки очень хорошо получилась.       Что касается Ричарда, что ж, с ним у нас теперь довольно странные отношения. Я не могу подобрать более подходящее слово, чтобы охарактеризовать их. Они просто странные. Несмотря на слова Рейчел относительно того, что её брат питает ко мне любовные чувства, я не видела никаких действий, подтверждающих это, со стороны самого Ричарда. Он вежлив и добр со мной точно так же, как и с остальными сотрудниками. Правда, стоит заметить, что меня он стал постоянно приглашать то пообедать, то поужинать с ним. Только вот на свидание это даже близко не похоже. Мы сидим, едим, разговариваем на отвлечённые темы типа кто какие книги читает, какую музыку слушает, какие фильмы смотрит. Мы с ним совершенно не похожи на влюблённую парочку. Мы даже не целовались ни разу…даже в щёчку. Мы ограничиваемся неловкими обниманиями и расходимся.       Правда, один раз мы устроили что-то, отдалённо напоминающее двойное свидание. Только это было ни разу не двойное свидание, ибо и он, и я пришли с нашими сёстрами. Рейчел, конечно, была в восторге от Сьюзи, а вот моя сестра заявила мне, когда мы пришли домой, что Рейчел не от мира сего, хотя и забавная. Может показаться на первый взгляд, что в жизни моей наступила белая полоса. И с одной стороны, это действительно было так. Однако оставалось нечто, что не давало мне покоя ни на секунду начиная с той ночи, как Рейчел сказала мне, что у Ричарда есть какая-то страшная тайна, которая может его погубить. И сколько вариантов я перебрала за эти 3 недели! Может, он маньяк? Серийный убийца? Нет, определённо мафиози. Стоп, тогда Рейчел тоже мафиози? А может, он всё-таки торгует наркотиками? И почему я тогда отказалась от того, чтобы Рейчел рассказала мне эту страшную тайну?..       Эти мысли не дают мне покоя ни днём, ни ночью. Из-за них я совершенно не могу сконцентрироваться, а концентрация мне сейчас очень нужна! Завтра у меня проверка на профпригодность, которую Ричард организовал давным-давно, чтобы сделать меня штатным сотрудником. И проводить эту проверку будет Эдгар Сейберхеген, который всего за месяц работы здесь прослыл скрытным, неприятным, серьёзным и чрезвычайно требовательным тираном. Так что, мне просто необходимо выкинуть из головы Вудса со всеми его тайнами и начать-таки повторять основы экономики! ***       Я сижу напротив кабинета мистера Эдгара Сейберхегена – нашего нового руководителя отдела маркетинга, переведенного из Шотландии. Сегодня я прохожу у него тест на профпригодность, чтобы войти в штаб и стать полноценным сотрудником кондитерской компании «Дольчико», руководит которой мой…друг Ричард Вудс. Сижу я тут, значит, и трясусь с головы до пят. Серьёзно, последний раз я так нервничала, когда сдавала экзамен по вождению. Только сейчас всё гораздо страшнее.       У нас в отделе об Эдгаре Сейберхегене ходят самые нелицеприятные слухи, начиная с того, что он нелюдим и заканчивая тем, что он похож на маньяка. А ведь наша с ним первая встреча прошла, скажем так, не совсем здорово. Всё дело в том, что его лицо мне очень сильно напомнило двух других парней, с которыми я случайно столкнулась накануне. И естественно, я решила спросить его о том, нет ли у него братьев-близнецов… А он почему-то отреагировал очень странно и поспешил уйти. Надеюсь я его несильно обидела.       А что, если он затаил на меня злобу? Вдруг он скажет Вудсу, что я некомпетентный работник и меня надо уволить?       Открываю учебное пособие по маркетингу и, не читая, просто смотрю на буквы. Не знаю, ничего не лезет в голову. Я готовилась целую неделю, но, похоже, всё напрасно. Меня точно уволят. Бесцельно листаю страницы в надежде найти знакомые слова, как вдруг, дверь кабинета распахивается и в проёме показывается Эдгар Сейберхеген собственной персоной.        Он всё такой же тощий и лысый, как при нашей первой встрече, и выглядит моложе меня. Эдгар поправляет свои прямоугольные очки и почти шёпотом произносит: - Лора Уикхем, можете войти.       Я поднимаюсь с мягких диванчиков и на не сгибающихся ногах прохожу в его кабинет.       Так, Лора, соберись! Ты всё знаешь, ты же учила! Маркетинг – это совсем несложно, а Эдгар Сейберхеген совсем нестрашный. - Итак, приступим. – у меня мороз по коже от голоса этого парня. Он похож на змеиное шипение. Хотя, возможно, он говорит тихо, чтобы скрыть свой шотландский акцент? Я слышала такой трюк иногда проходит?.. Ой, нет, нужно сконцентрироваться на маркетинге. - Мисс Лора Элизабет Уикхем, как давно вы работаете в компании «Дольчико»? - 10 месяцев. – отвечаю я, немного удивившись такому вопросу. Ну, наверное, это нормально. - Всего лишь? – брови Эдгара ползут вверх в его змеином шипении различаются нотки разочарования. Что значит «всего лишь»? 10 месяцев – это недостаточно большой срок, по его мнению? - Д-да. - То есть, вы не работали прежде под начальством мистера Вудса?       И чего этот парень от меня хочет? Хватит ходить вокруг да около! Задавай уже свои каверзные вопросы! - Нет, не работала. - Понятно. А в каких вы отношениях с мистером Вудсом на данный момент?       Что? А это вообще здесь при чём? Но вопрос хороший, мне бы самой хотелось узнать на него ответ. - Что, простите? – переспрашиваю я на всякий случай. Может, я опять что-то не так поняла? - В каких отношениях вы с мистером Вудсом на данный момент? – переспрашивает он, чуть поднимая голос. Теперь он меньше похож на змею, но всё ещё звучит угрожающе. - Ни в каких. – заявляю я. – Он мой босс, я - подчинённая. - Понятно. – сухо произносит он и делает какую-то пометку на своём листочке. Мне бы очень хотелось знать, что именно ему понятно? Мне вот лично – ничего. - Спасибо, вы можете идти. – говорит он после долгой паузы. - Что, и это всё? – я не могу сдержать своего удивления. Я готовилась всю неделю! Повторяла все термины, волновалась, боялась… И это всё? Мне задали пару странных вопросов, которые никак не касаются моей профессии и больше ничего? - Я вы хотели что-то ещё? – отвечает он вопросом на вопрос, но прочувствовав моё недоумение, решает-таки снизойти до меня и объяснить всю странность происходящего. – Я сужу людей по их работе, а не по ответам на тесте. То, как вы работаете, меня и компанию вполне устраивает. Можете быть свободны.       Я медленно поднимаюсь со стула (вдруг, он передумает и скажет, что всё эта шутка, пишите тест…), шепчу «спасибо, до свидания», разворачиваюсь и направляюсь к двери. Прежде чем повернуть ручку и выйти, ещё раз оборачиваюсь, но мистер Сейберхеген на меня даже не смотрит. Он надвинул очки на самую переносицу и с головой зарылся в своих бумажках… И что бы это всё значило? ***       Вечером я рассказала о нашем с Эдгаром Сейберхегеном разговоре Сьюзи. Она согласилась, что это было странно, и ей самой никогда не приходилось сталкиваться ни с чем подобным. Ну, оно и неудивительно, она же никогда не работала в большой компании, где полным-полно всяких чудил.       В любом случае, хорошо, что мне больше не надо беспокоиться об этом глупом тесте. Теперь у меня есть достаточно времени, чтобы побеспокоиться о том, что же всё-таки скрывает Ричард.       Сегодня мы с ним встречаемся. Он заедет за мной в шесть, и мы отправимся в Гордон Рамзи – это стало нашей пятничной традицией. Хотя, наверное, ещё слишком рано называть это традицией. Всё-таки у нас с ним странные отношения. Я называю это дружбой, но понимаю, что друзья ходят по пабам, а не по шикарным ресторанам, что друзья могут доверить друг другу свои тайны, пусть не все, но хотя бы некоторые из них… А мы с Ричардом… Ну, даже не знаю. Я ни единожды замечала, что всякий раз, когда речь заходит о его личной жизни, он предпочитает аккуратно переводить тему разговора в другое русло. И у него это мастерски получается, должна признать! Я знаю, что он обожает американские фильмы про супергероев, но понятия не имею, зачем Ричард на 2 года уезжал в Америку. Не из-за супергероев, ведь!       В общем, спросить у него напрямую точно не вариант. Да и я не хочу портить только что наладившиеся с ним отношения. Любому человеку будет неприятно, если кто-то затронет тему его личных «страшных тайн», а такому скрытному парню, как Ричард Вудс тем более. Но всё-таки до смерти хочется узнать, что же он скрывает!       В шесть часов ровно я уже в платье, накрашенная и с причёской. С Лукасом я могла себе позволить не торопиться, но Ричарда мне не хочется заставлять ждать. Кстати, совсем недавно мы со Сьюзи прошлись по магазинам и чуть-чуть обновили мой гардероб. Так что на мне сейчас лазурное платье в пол. Пусть оно не от модного дизайнера, зато сидит на мне идеально, а по сравнению с тем, в чём я посетили Гордон Рамзи в первый раз – я вообще шикарно одета.       Машина Ричарда останавливается напротив моего дома в десять минут седьмого. Я уже привыкла, что он постоянно немного задерживается. Наверное, думает, что все женщины долго собираются. А мне всё как-то не приходило в голову развенчать этот миф. Кстати об этом… Я так и не сказала Ричарду правду насчёт своей аллергии на лилии. Он до сих пор думает, что я превращаюсь в аллергенного монстра стоит мне вдохнуть аромат любого цветка. Так что сейчас Ричард Вудс стоит на пороге нашего со Сьюзи дома и протягивает мне две большие, просто огромные коробки конфет. И знаете, конфеты мне нравятся намного сильнее цветов, потому я пока повременю с признанием. - Удачного вам вечера. – улыбается Сьюзи, и мы с Ричардом садимся в его шикарный автомобиль. Кстати, кажется, у меня уже почти получается влезать и вылезать из него грациозно. ***       Снова мы мчимся по ночному Лондону на заднем сидении автомобиля Ричарда в полной тишине. Только, если в первую нашу поездку в ресторан Гордон Рамзи тишина была естественной (Вудс был полностью погружён в свои мысли и, казалось, не замечал меня, а я была уверена, что он хочет меня убить и планировала пути к отступлению), то в этот раз тишина у нас неловкая.       Вообще, каждый раз, когда мы оказываемся наедине с Ричардом, в воздухе как будто витает напряжение. Кажется, мы оба хотим друг другу что-то сказать, но ни один из нас не может решиться сделать первый шаг.       Слава богу, в этот раз, когда тишина становится совсем невыносимой, водитель притормаживает напротив ресторана. Вудс выходит первым и подаёт мне руку. Я стараюсь вылезти из машины как можно элегантнее (ну же, Лора, в этот раз должно получиться, я долго тренировалась садиться и вылезать из машины Сьюзи), но всё-таки спотыкаюсь и падаю прямиком на Ричарда. Хорошо, что у этого человека развитые рефлексы, и он умудряется остановить мой полёт и не упасть самому. - Чёрт! Я такая неловкая! – так, стоп. Это я сейчас вслух выругалась? Судя по сдержанной улыбке Ричарда, да, вслух. Прямо перед приличным рестораном! Браво, Лора, так держать. - Всё в порядке. Я всё время на подхвате. – отшучивается он. Если честно, мы стоим сейчас не в самой удачной позе для шуток, но почему-то оба не спешим менять положение. Наконец, я первая чуть отстраняюсь от него, и Ричард отпускает мои плечи. Однако он всё ещё сжимает мою правую руку. И я бы соврала, если бы сказала, что мне это не нравится. Так приятно чувствовать рядом человека, способного поддержать как в прямом, так и в переносном смысле слова.       Мы заходим в ресторан, и на меня просто обрушивается изысканная атмосфера этого места. Да, всё как в первый раз. Меня даже паника охватывает та же самая. Мне кажется, что все взоры устремлены на меня, и после случая с портретом, это не нравится мне ещё больше.       Как из неоткуда перед нами с Вудсом появляется официант, по-моему, тот же, что обслуживал нас с Ричардом в первый раз. О, нет, он снова будет пилить меня осуждающим взглядом и игнорировать мои просьбы. Интересно: насколько дорого я должна выглядеть, чтобы местные официанты, наконец, начали принимать меня за человека?       Мы садимся за столик у окна, официант раскрывает перед каждым из нас меню и тактично удаляется. - Что закажем? – интересуется Вудс, вчитываясь в меню, как будто видит его в первый раз. Мне же меню не нужно. В прошлый раз я попробовала равиоли из лобстера и, честно признаться, не могла дождаться, чтобы снова ощутить вкус этого блюда. - Может, равиоли из лобстера? – стараясь скрыть нотки мольбы в голосе, произношу я. - Лобстера? А разве в прошлый раз мы заказывали не то же самое? – спрашивает Вудс, но, похоже, замечает изменения в моём лице при его словах и тут же идёт на попятную. – Лобстер, так лобстер.       Несмотря на то, что мы уже определились с заказом, официант не торопится завершить свой акт стояно-ждания в сторонке. Похоже, у него всё по секундам рассчитано. А у нас с Ричардом вновь повисла неловкая пауза. Нет, я не вынесу ещё одной неловкой паузы! Это уже просто сводит с ума. Надо срочно придумать тему для разговора. Пока я думаю, решаю сделать вид, что хочу пить и тянусь за бокалом с водой. И тут Ричард решает сделать нечто, совершенно новое, совершенно необычное… он решает заговорить. - Лора, мне кажется, я влюбился.       Стеклянный стакан выскальзывает из моей руки и разбивается на мелкие осколки.