Кочевник

Еще одна молния, еще и еще... Сайфа, заключенного в высоковольтную клетку, прошило разрядом. Он не успел сделать то, чему его учили с детства: нагнуться, положить руки на колени и сомкнуть пятки — все егеря и кочевники знали, как увеличить вероятность выживания. Помешала оторопь, мысль, что невозможно избегнуть неизбежного. Сайф упал на песок. Сердце пропустило удар и остановилось. Предвечные смилостивились и задернули занавес, позволяя блудному сыну пустыни провалиться в безмолвную темноту. Он пришел в себя незадолго до полудня, в компании клочьев обгоревшей одежды, расколотой чашки и расплавленного телефона. Верблюды убежали, солнце поднималось всё выше, обожженная кожа болела, как будто Сайфа терли наждачной бумагой, и он, скуля, пополз в сторону фальгаровой рощи — спрятаться в тени. Ноги не слушались — он кое-как подтягивался на локтях, волок непослушное тело, преодолевая слабость и боль, напоминая себе: не доползешь — мучительная смерть. В тени пришлось скорчится как парализованный червяк — осколки фальгара норовили рассечь тело, дополняя ожоги ранами. Сайф долго и подслеповато всматривался в горизонт, надеясь, что увидит верблюда — в седельных сумках были вода и лекарства — ничего не увидел и закрыл глаза. Разум подсказывал, что, даже с убежищем в тени, жить ему осталось недолго. Кто из богов покарал его за попытку поискать сокровища? Предвечные, спрятавшие в роще какую-нибудь опасную древность? Ашер, не желавший, чтобы небесных мечей касалась рука кочевника? Или Таурх, предназначивший клад для омег? Он продремал до вечера, удивляясь тому, что до сих пор не корчится в судорогах. Когда солнце клонилось к закату, вернулся один из верблюдов. Сайф его подманил, напился, достал мазь и понял, что тело изменилось — вроде бы, в лучшую сторону. Порезы затянулись, ожоги почти сошли, оставив розовые бляшки шрамов и полосы вокруг запястья — словно кто-то обмотал раскаленной проволокой. «Похоже, что молния одарила меня повышенной регенерацией, как у альф», — понял Сайф, рассматривая руки и ноги. Он ощупал себя — вроде бы, больше ничего не изменилось. Только возле корня члена появилось небольшое уплотнение — не болезненное, не мешающее отлить. «Наверное, пройдет. На шее, почти под ухом, тоже шишка. Повезло. Не умер, не остался парализованным. Надо валить, добраться до какого-нибудь города, показаться врачу». План был хорош, вот только верблюд с ним не согласился. Корабль пустыни позволил Сайфу отвязать тюк с запасной одеждой и сбежал, не разрешая усесться в седло. — Хорошо хоть воду оставил... — пробормотал Сайф, медленно одеваясь и решая, в какую сторону лучше двинуться. — Дойти до пункта управления резервуарами? Документов у меня нет, но альфы сразу варанов не спустят и стрелять не будут, а если внятно и четко объяснить, кто я такой и попросить о помощи, доложат начальству или отвезут в ближайший город для проверки. Других вариантов, в общем-то, не было. Идти через пустыню, рассчитывая на то, что он изловит одного из своих верблюдов — самоубийство. Никакая регенерация не поможет. Да и силы свои Сайф переоценил: постоянно приходилось присаживаться, отдыхать, а отдых незаметно утягивал в дрему — без снов и кошмаров, но с потерей драгоценного ночного времени. К утру стало ясно, что кроме регенерации молния одарила его повышенной чувствительностью к запахам. Присев для очередного отдыха, Сайф сорвал и растер между пальцами несколько листочков солянки содоносной — живучего пустынного растения. И она, и попавшийся под руку парнолистник, пахли резко и остро. Более того — Сайф начал различать оттенки запахов песка — дюны и каменистые участки заметно отличались. Открытие заставило забыть о волнениях и невзгодах, он брел, поднимая с песка кусочки древесины и фальгара, обнюхивал, удивляясь богатой гамме ароматов. К пункту-убежищу он подошел около полудня — цепь приземистых бетонных строений было видно издалека. Машин возле пункта не было, но это ничего не значило — Сайф знал, что альфы загоняют технику в подземный гараж. Силуэт строения взбодрил. Сайф повел плечами, удивляясь тому, что у тела откуда-то взялись силы. Край рукава неприятно тер по ожогу на запястье, который не проходил, а воспалился еще больше. «Может быть, альфы сжалятся и пустят меня ополоснуться в душевой, — подумал он, ускоряя шаг. — Если нет — присяду в тени, еще раз намажу мазью». Страж вынырнул из песка неожиданно, заставив попятиться. Огромный кремовый варан, порождение фальгара, песка и магии, встал перед ним, преграждая путь, не позволяя ступить на асфальтовую ленту дороги. Немигающий взгляд оценивал Сайфа, не упуская ни единой детали, передавая информацию своему хозяину. — Мне нужна помощь. Я потерял верблюдов, — сказал Сайф, поднимая руки — пусть варан доложит об отсутствии злых намерений. — Я бывший егерь, оседлый кочевник, отслужил пять лет в армии Эсанта. Ехал из поселения в поселение, остановился на ночевку возле фальгаровой рощи и попал в сухую грозу. В меня ударила молния. Верблюды сбежали. Мне нужно добраться до ближайшего города, пешком я никуда не дойду. Варан сглотнул, дергая кадыком на кожистой шее, медленно развернулся и пошел к пункту управления резервуарами, волоча по песку толстый хвост. Зрелище было забавным, но Сайф удержался от усмешки. Он прекрасно знал, что удар такого хвоста может переломать ноги противнику, выводя из строя за полминуты. Металлическая створка поехала вбок с гулким урчанием механизма. Дверь в убежище открылась не полностью — вход ровно для одного эсанта. Или упитанного варана. Такого, как этот кремовый. Сайф почувствовал дуновение прохлады, и, одновременно, чарующий запах. Свежая лепешка, нежная сладость спелого абрикоса, неумолимая жадность раскаленного песка и прогретого солнцем фальгара. Он почти одурел, рванулся вглубь бункера по нити запаха, и немного отрезвел от волны сандала и толчка варана — кремовое создание остановило его, заблокировав коридор. — Я могу его выгнать, мой господин, — проговорил далекий мужской голос. — Могу пропустить прямо в гостевые комнаты, могу остановить на развилке, возле поворота на командный пункт. Решение за вами. — Я... — второй голос был тише. Запах усилился и Сайф нетерпеливо подпихнул варана — «отойди!» — Вполне возможно, что он говорит правду. Верблюд, который пасется возле другой стороны здания, прибежал сегодня утром, на рассвете. Я вас предупредил, что может появиться его хозяин. Помните, мой господин? — Да, — после некоторого колебания ответил второй голос. — Он ахаггар. Твой варан принес мне амулет. — Или он переоделся в племенные цвета и привязал к сбруе амулеты, чтобы ввести окружающих в заблуждение. Всяко бывает, мой господин. — Я ахаггар, — обиженно проорал Сайф. — Я уже говорил — я оседлый кочевник, закончил городскую школу, служил в егерском батальоне. — Пусть подойдет, — разрешил второй голос. — Я хочу посмотреть на него поближе.