***
Рюноске скинул с себя одежду, стянул трусы. Он немного смущался, поэтому стоял лицом к дверце шкафчика. Он ненавидел бассейн за то, что в нем раздевалки разделены на два типа: мужские и женские. Тут не было отдельных раздевалок для омег, да и мало где вообще такие можно найти. Но абонемент, который Мори каждый месяц продлевал за свой счет, чтобы укрепить его легкие, был только в этот бассейн. Рюноске переобулся в резиновые тапки, надел шапочку для бассейна и взял свой пакет с мыльно-рыльным, очками для плавания и плавками. Он направился в общественный душ, принятие которого обязательно перед посещением бассейна. Сейчас, вечером, здесь было полно народа. Люди ходят плавать после работы, и он не исключение. Поэтому Рюноске занял ближайшую свободную кабину, и, опять же, встал лицом к стене. Дверей здесь не было. Периодически, примерно раз в час, по душевым проходил спасатель, проверяя, все ли принимают душ без плавок. Он повесил пакет на крючок и включил воду. Тут было довольно душно. Рюноске капнул немного геля для душа на мочалку и принялся намыливать тело. Каждый раз, когда он оставался без одежды в общественных местах, он чувствовал себя крайне беззащитным. Вся его сила была в одежде. Чем больше одежды, тем он сильнее. Если одежды нет совсем, он превращался в обычного слабого болезненного омегу, которого, если вдруг кто-то узнает, тут же арестует без всяких проблем. Но, кажется, Мори был уверен в том, что этого не произойдет, раз так смело каждый месяц покупал ему этот абонемент. Ничего пока и не происходило… — Акутагава Рюноске? — раздался голос из-за спины. Акутагава напрягся, принимаясь тщательнее и быстрее намыливать тело, делая вид, что обращаются не к нему. Вот это попадос. — Молодой человек. Чья-то рука легла на его плечо и уверенно развернула. Перед Рюноске стояло двое крупных мужчин в военной форме. Они окинули его взглядом, будто бы сверяясь с картиной террориста из головы… — Вы ошиблись, — тихим, сдержанным голосом сказал Рюноске и попытался отвернуться к стене. Кто-то из посетителей, похоже, донес на него, увидел, опознал и позвонил в полицию. С персоналом все было обговорено, Мори платил им отдельно, чтобы подобных ситуаций не возникало. — В следственном изоляторе разбираться будем, ошиблись мы или нет, — грубо ответил мужчина. Рюноске почувствовал металлический холод на запястье. Его руку сковали в наручники. — Можно я хотя бы оденусь? — с раздражением и надеждой попросил Акутагава. — Нельзя, — усмехнулся военный. — Знаем мы о твоей способности, пошли. И его потянули из душевой. Вот так самый обычный вечер обернулся для Акутагавы не самым приятным образом. Военные шли быстро, так что Рюноске споткнулся о прорезиненный коврик в раздевалке, но военный удержал его за плечо. Быть не может, чтоб его так просто взяли… Еще есть надежда, в женской раздевалке должна быть Гин, если была бы возможность сообщить ей, возможность каким-то образом с ней связаться… Но, что он может сделать? Без оружия, без одежды и в наручниках. Нет, стоит ему покинуть здание, стоит ему сесть в автозак, как все будет кончено. Мори никогда не станет из-за него заморачиваться, пытаться выкупить или каким-то другим способом вызволить из тюрьмы. Если, конечно, его тюрьма ждет, а не смертная казнь. Смерти Рюноске не слишком-то и боялся. То ли это от бывшего наставника передалось, то ли это от ее неизбежного приближения: болезнь легких все прогрессировала, как бы Мори не пытался это остановить. Акутагава смирился. Зачем бояться того, что произойдет в любом случае? Бойся или не бойся, он умрет, не зависимо от своего отношения к этому. Так почему бы тогда не смириться, не ожидать ее спокойно и покорно, чем пытаться как-то бороться или оттянуть момент? Этому учил Дазай-сан. Чья-то рука легла на запястье. Рюноске поднял взгляд. Нет, не военный. Это тот паренек-тигр. Они уже пересекались раньше. — Мы производим арест опасного преступника, не мешайте, — сказал второй военный, отпихивая Ацуши в сторону. Надежда. В Рюноске вдруг появилась надежда, которая стремительно разрасталась. Он не ожидал увидеть здесь знакомых. И пусть он когда-то грозился пристрелить этого парня, сейчас — он единственный, кто может помочь, единственный знакомый, кто знает, что происходит. — Вы ошиблись, — качнул головой Ацуши. — Он только внешне напоминает… — На месте разберемся, — фыркнул военный и подтолкнул Рюноске в спину, поторапливая. Акутагава упал. Он сделал это специально, пытаясь оттянуть время, надеясь на Ацуши, мысленно моля его о помощи, но вслух не смея просить его об этом. Сможет ли тигр пойти против военных? Он может побояться, что его самого после такого в розыск объявят. Станет ли рисковать ради какого-то там террориста, бывшего ученика его наставника? В мыслях это казалось чем-то абсурдным. — Поднимайся! — его довольно грубо потянули за наручники. Больно. Ему надели наручники прямо на выпирающие костяшки кистей, еще и туго затянули. Простой человек, не привыкший к боли, давно бы взвыл, но только не Акутагава. — Тигр, — обратился Рюноске, поднимаясь на ноги. — Передай все Дазай-сану как можно быстрее. — Это сейчас невозможно… — тихо сказал Ацуши, глядя, как Рюноске выводят из раздевалки. Внизу, у стойки ресепшена, была огромная очередь. Все с интересом уставились на обнаженного омегу в наручниках. Кто-то даже достал телефон и принялся все снимать. Рюноске поступил по-умному: он не стал прикрывать половые органы, а закрыл свободной от наручников рукой лицо. Дазай-сан учил когда-то этому, мол, если окажешься голым в общественном месте, лицо прикрывать намного логичнее… Но было стыдно. И страх все подступал, пока его вели по ступеням вниз, мимо стойки рецепции. Как бы Рюноске не пытался с этим бороться, не пытался внутренне смириться с неизбежностью, колени предательски дрожали. — Гин… — подал он голос. — Гин! — крикнул он, но тут же сорвался на кашель. Что-то оттолкнуло от него военного. Акутагава не видел, он не смел убирать руку от лица, а только добавил к ней вторую. — Сука! — сказал военный. — Уведите посетителей! — крикнул он. Послышались выстрелы. Рюноске ничего не видел. Он сел на пол, прижался спиной к стойке, закрывая лицо руками, поджав ноги к животу. Что-то мягкое коснулось ног, защекотало голени. Приятно запахло хвойным лесом… и Рюноске осмелился открыть один глаз, убрать одну руку от лица. Тигр заслонял его своим телом. По нему стреляли, но толстая шкура не пропускала ни одной пули. Это был его запах, такой свежий. — Вот черт… — Акутагава нервно улыбнулся. — У тебя будут проблемы из-за меня. В ответ тигр тихонько прорычал. Военные не прекращали огонь. Через передний вход ворвалось подкрепление, похоже, услышав выстрелы. Акутагава коснулся пальцами шерсти. Мягкая… Он сжал ее и одним рывком запрыгнул на спину тигру. Огонь по ним продолжался. Ацуши двигался быстро, так что Рюноске крепко сжал его бедрами, боясь не удержаться на спине. Тигр старался избежать пуль, выскочил через дверь, пробив своим телом стекло. Несколько осколков прорезали голую кожу Акутагавы. Осенний ветер на улице сильно холодил мокрую кожу. Рюноске прижимался к теплой тигриной шерсти, пытаясь согреться, чувствуя, как его начинает трясти. Тут же и больные легкие напомнили о себе: он закашлял, оставляя кровавый след на серебристо-белой шкуре. Ацуши не останавливался, стремясь уйти от бассейна как можно дальше, как можно быстрее. Он выбирал безлюдные маленькие улицы, стараясь защитить Акутагаву от взглядов на голое тело. — Спасибо тебе… — прошептал Рюноске, не в силах говорить громче. В два прыжка Ацуши забрался на крышу двухэтажного жилого дома, и только там остановился. Их уже не преследовали. Рюноске перекинул ногу и спустился со спины тигра, выпуская из пальцев его шерсть. Тело трясло от холода, и Ацуши придвинулся к нему, касаясь шерстью, будто бы пытаясь как-то согреть. Он заметил кровоточащую рану на его предплечье, довольно глубокую, большой осколок стекла повредил мышцы. Тигр приблизил к ней нос и лизнул шершавым языком, убирая излишки крови. Акутагава хотел сопротивляться, хотел сказать ему какую-нибудь колкость, но сейчас даже не мог вообразить ничего. В таком положении он обязан тигру, да и куда он может от него деться? Если ему нагрубить, он может просто уйти, оставив его сидеть голым на крыше дома, без какой-либо связи, мерзнуть и прятаться от посторонних глаз. Сейчас он полностью зависел от тигра. — У тебя могут быть проблемы из-за меня, — тихо сказал Рюноске, сидя на холодном бетоне крыши. Тело было покрыто мурашками, пальцы ног поджимались от холода, его трясло. Но Ацуши не стремился прекращать использовать способность, он не стремился ничего отвечать. Он шагнул вперед, заставляя Рюноске невольно отпрянуть, и ткнулся носом в его шею, начиная обнюхивать. Это немного смущало, даже стало страшновато, но не настолько, как было в бассейне. Если Ацуши потребует платы за спасение в виде его тела? Это вполне предсказуемо, этого можно ожидать от альфы. Этого совсем не хотелось. Будто в подтверждение опасениям, тигр провел теплым языком по его шее, снова заставляя Рюноске отпрянуть. — Тигр, не надо, — сказал Акутагава, слыша, как дрожит собственный голос. И Ацуши отстранился. Он осмотрел продрогшего омегу, подхватил клыком браслет наручников и сорвал их с руки, освобождая костяшки от боли. Следом он рыкнул и чуть опустился, будто приглашая вновь залезать на его спину. Рюноске послушался. Не торчать же им здесь, на этой крыше, неизвестно сколько?.. Да и идти пешком, голым, по улице… Учитывая, что Ацуши, скорее всего, сам голый. Вновь взобравшись на его спину, Рюноске невольно прижимался к ней грудью, обхватывая руками мощную тигриную шею. Холодно… Да, шерсть согревала, но не значительно. Домой не попасть, ключи остались в бассейне. Оставалось надеяться, что они не возьмут Гин, хотя, с ее маскировкой, вряд ли военные ее опознают. Ацуши с легкостью перемахивал с крыши на крышу. Хорошо, с земли видели только его брюхо, но никак не наездника. Они спустились на землю на достаточно оживленной улице, что заставило Рюноске в смущении прижаться крепче к спине тигра. Но Ацуши принял нормальную, человеческую форму. Он тоже был голым, как и предполагал Акутагава. Он отступил на шаг, разрывая дистанцию с теплой спиной. — Зачем мы здесь?.. — спросил Акутагава, заходя за Ацуши в кафе. — У меня нет ключей от дома, у тебя тоже. Придется перекантоваться на работе, — объяснил Ацуши. — Сейчас там никого нет, за ночь мы что-нибудь придумаем. Он подошел к смущенной официантке. Кажется, самого Ацуши никак не волновал его обнаженный вид, а может, он просто не выдавал своего смущения. С другой стороны, что может смутить альфу, у которого с размерами все в полном порядке?.. — У вас же хранятся запасные ключи от офиса?.. — спросил он, неловко потирая затылок. Раскрасневшаяся девушка молча метнулась к полке и вытащила ключ из-за горшка с домашним растением. — Спасибо большое, вы наш спаситель! — радостно выпалил Ацуши и направился к ступеням. Рюноске стремительно шел за ним. Тело еще дрожало, иногда из легких вырывался кашель. Оставалось надеяться, что ко всему прочему он не схватит еще и простуду. Поднявшись, Ацуши уверенно повернул ключ в замке, шагнул в пустой офис вооруженного детективного агентства и включил в нем свет. — Располагайся, — сказал он, бросив ключи на ближайший стол. Рюноске неуверенно потоптался в дверях. Вот значит, где сейчас работает Дазай-сан… Он прошел вглубь, рассматривая помещение. Такое официальное, столы с компьютерами, офисные стулья… Пол холодный, из плитки. Найдя диван, Акутагава тут же занял его, подтягивая стопы, чтоб не морозить. — Сильно замерз? — спросил Ацуши. — Ага… — не стал врать Рюноске. Может, тигр сможет ему чем-то помочь, если говорить ему правду. — Я могу спуститься в кафе и попросить чаю в долг, если это тебя согреет. Акутагава в ответ только кивнул, следя взглядом, как тигр вновь устремляется к двери. Неужели у них здесь нет никакой запасной одежды?.. Правда что, зачем бы ее хранить в офисе. Похоже, им придется до утра кантоваться тут, пока не придет кто-нибудь из других сотрудников. Есть еще возможность включить какой-нибудь компьютер и написать Гин или Чуе. Хотя, Чуя может и отругать за такое. А если Гин взяли, то его могут тут же вычислить. Вскоре вернулся тигр. Он поставил обе чашки с горячим чаем на столик перед Рюноске, а сам отошел к рабочему телефону. Да, такой вариант тоже не плох, связаться с кем-то из детективного агентства. Ацуши пробежался взглядом по списку с номерами телефонов сотрудников, набрал номер и стал ждать, когда возьмут трубку. — Фукудзава-сан… — начал он. — Да, вы правильно поняли, у меня неприятности… Акутагава взял чашку в обе руки и подул, глядя на то, как стремительно поднимается пар. Ацуши коротко пересказывал то, что с ними произошло, упомянув его имя, а после вдруг удивленно повернулся и протянул трубку Рюноске. Пришлось вставать, идти до телефона. — Алло, — озадаченно начал Акутагава, но тут же вздрогнул и побледнел, услышав голос на той стороне. — И как ты так умудрился?! — возмущенным тоном спросил босс. — Ты понимаешь, что ты теперь должник?! Или думаешь, я за тебя долги раздавать буду?! — Простите, — замялся Рюноске. — Я ничего не мог сделать. На той стороне послышался вздох. Акутагава вопросительно смотрел на Ацуши, думая, что он понимает, почему директор агентства и босс мафии находятся рядом. — А Гин? С ней все в порядке? — уже спокойнее спросил Мори. — Мне ничего неизвестно. Снова последовал вздох, и послышался незнакомый голос, вероятно, директора ВДА. — Дай мне Ацуши, — сказал он, и Акутагава послушно вернул телефон, быстро возвращаясь к дивану и горячему чаю. — Алло… — сказал тигр в телефон. — Хорошо, Фукудзава-сан, я вас понял. До завтра… Он повесил трубку. — Что сказали?.. — Рюноске с надеждой посмотрел на тигра. — Нас заберут отсюда? — Нет, — Ацуши обошел диван и сел рядом. Рюноске невольно отодвинулся от него, смущаясь такой близости обнаженного альфы. — Сказал, утром привезет нам одежды, а пока мы останемся здесь. — Меня ждет взбучка, — покачал головой Акутагава. — Хотя нет моей вины в том, что я попался. Он видел, как нагло тигр рассматривает его тело. Это смущало. Кажется, самого Ацуши не слишком волновало это смущение, потому что взглядом он вперился ровно между ног. Рюноске старался не выдавать смущения, он не прикрывался, не подгибал ноги, пытаясь спрятать свой член. Положение неловкое, но, кажется, только для него. — Как поживает Дазай-сан? — спросил Акутагава, попивая чаек. — Он на больничном вместе со своим альфой, — улыбнулся Ацуши. — У него есть альфа? — Рюноске с удивлением повернулся. — Да я и сам недавно об этом узнал, оказывается, у них далеко не дружеские отношения с напарником. — Вот оно что… Даже Дазай-сан со своим характером смог кого-то найти… Это здорово. Тело все еще покрывали мурашки, хотя горячий чай значительно помогал. Время близилось к девяти. Солнце за окном уже село. — Акутагава-кун, может, тебя согреть?.. — предложил Ацуши. — Ты ведь и заболеть так можешь. — Куда уж болеть сильнее, — качнул головой Рюноске. — Скажи лучше, почему ты решил спасти меня? Мы ведь едва знакомы. — Ну… — Ацуши отвел взгляд и задумчиво поскреб щеку. — Ты так закричал тогда… Звал кого-то. Я вдруг представил, какое отчаяние ты испытываешь и не смог больше стоять в стороне. К тому же, ты довольно приятно пахнешь. — Да?.. Спасибо, — он опустил голову. — В целом, ты тоже. Но это ничего не значит. — Ага. Слушай, сними эту дурацкую шапочку, тебе совсем она не идет. Рюноске, наконец, улыбнулся и снял с себя резиновую шапочку. — Вот думаю, если бы ты пристрелил меня тогда, — начал Ацуши. — Тебя бы сейчас на автозаке уже увезли. — Я твой должник, чего ты хочешь? — спросил Рюноске, поворачиваясь, надеясь, что Ацуши не попросит его тело… Хотя, почему бы и нет? Рюноске не был девственником. Он часто знакомился с альфами в интернете, чтобы провести с ними течку, ведь это намного приятнее, чем в одиночестве. Это обычно бывали встречи на один раз, так что он никогда и ни к кому не привязывался. — А что ты можешь мне предложить? — поинтересовался Ацуши. Его взгляд снова заскользил по обнаженному телу омеги. Кажется, он и сам знал, чего хочет, но только не осмеливался сказать вслух. — В данной ситуации, я могу предложить только… — он замолчал, не решаясь это сказать, боясь показаться легкодоступным. Оба молча смотрели в чашки. Молчание затягивалось, делая ситуацию еще более неловкой. Рюноске стал быстро допивать остывающий чай. Он никогда не занимался сексом вне течек. Он не представлял, насколько разными могут быть ощущения, и вообще не понимал, зачем это делать. Ладно, когда течка, там все тело пылает, там хочется… А сейчас? Когда он не возбужден, как можно этого хотеть?.. — Акутагава-кун… — начал Ацуши, и Рюноске услышал, что его голос слегка надломился. — Ты когда-нибудь занимался… Ну… Этим?.. — Да… — смущенно ответил он. — А ты?.. — Я ни разу… — Ацуши отставил чашку. — Давай?.. Рюноске тоже поставил чашку на стол. Он молчал, слегка сжав колени, волнуясь, правильно ли все это? Тигр — альфа, естественно, ему хочется секса, как и всем альфам. Они едва знакомы. Правильно ли будет согласиться на это? Но он, можно сказать, жизнью обязан тигру. Заняться сексом с девственником… А если он причинит боль? Если сделает что-то не так, если кончит внутрь? Акутагава бросил на него взгляд. Тело красивое. Рост примерно одинаковый. Если считать, что это — «по дружбе»?.. — Сколько тебе лет?.. — спросил Рюноске. — Восемнадцать. Еще несовершеннолетний, ведь в Японии возраст совершеннолетия — двадцать лет. Стоит ли?.. Ацуши придвинулся ближе. Они сидели рядом, чувствуя эту неловкость. Рюноске, когда проводил течки с альфами, подобного чувства не испытывал. Там альфа все делал сам, да и никакого смущения не возникало, слишком сильно было желание. Ацуши приобнял его за плечи. Это было как-то по-дружески, будто бы без похотливых намерений. Сейчас и его щеки пылали, он был смущен, он не смотрел на омегу. Рюноске повернулся к нему, коснулся носом виска, выдавая, что вовсе не против. Запах хвойного леса… Очень свежий, бодрящий, приятный. Он почувствовал, как теплая ладонь альфы поглаживает его по спине, словно пытаясь успокоить. Вторая ладонь тигра легла на бедро Рюноске, принялась смущенно его поглаживать. В каждом движении альфы чувствовалась неуверенность, чувствовался страх быть отвергнутым. Они оба не возбуждены. Это решение, принятое на основании разума, а не порыва страсти. От этого становилось более некомфортно. — Я кое-что хочу попробовать… — сказал Ацуши. — Можно?.. — Можно… После этого Ацуши повернулся и сорвал легкий поцелуй с губ Рюноске. Он был смущенный, неловкий, осторожный. Рука на бедре замерла, пока их губы касались друг друга, пробовали, оценивали. На них еще оставался сладкий вкус чая. — Только не меть меня… — тихонько сказал Рюноске, шепча слова в губы альфы. — Хорошо… — ответил Ацуши, еще раз легко касаясь губ, и спускаясь поцелуями к подбородку. — Только… Это разовая акция… — продолжил Рюноске, чувствуя, как губы касаются его шеи. — Не надейся на второй раз… — Хорошо… Ацуши, кажется, не имел представления, как разогревать омегу перед сексом. Его рука с бедра поднялась выше и коснулась члена, заставляя Рюноске невольно напрячься. Акутагава решил взять немного инициативы в свои руки. Он поднял лицо Ацуши за подбородок, теперь уже сам поцеловал его, увереннее и глубже, чем в прошлый раз, подключая язык, касаясь им его губ. Пальцами он бродил по его спине, рисуя замысловатые узоры. Ацуши подался вперед, удерживая свободной рукой за поясницу, второй же продолжая трогать и исследовать омежий член. Набираясь уверенности, он уложил Рюноске на диван, сам надвисая сверху, не разрывая поцелуй, касаясь низа его живота своим членом. — Ацуши… — прервал поцелуй Акутагава. — Пожалуйста, только будь осторожен… — Хорошо… — стандартно ответил тигр. Он спустился вниз, коснулся влажными губами пупка Рюноске и принялся спускаться поцелуями к лобку. Запах альфы становился яснее, отчетливее. Он выцеловывал лобок, подсунул руку под бедро Акутагавы и согнул ногу в коленке. — Возьми его… — попросил Рюноске, глядя, как краснеющий альфа не решается прикоснуться губами к его члену. Получив разрешение, Ацуши взял в рот член и принялся неумело обсасывать. Рюноске чувствовал, как кровь приливает вниз, к животу, как твердеет член, полностью уместившийся во рту альфы. Это довольно приятно. Он сосал его как конфетку, игрался с ним языком, становясь все увереннее, распространяя свой запах, наполненный возбуждающими феромонами. Рюноске закрыл глаза, отдаваясь ощущениям. Это приятно и без течки. Между ягодиц становилось влажно, но Ацуши, кажется, стеснялся его там трогать. Он выпустил член изо рта и принялся лизать его яички. Акутагава закинул одну ногу на спинку дивана, в ожидании самого приятного. Что-то мягкое коснулось бедра. Рюноске открыл глаза. Ацуши трансформировался. Он был в форме тигра и утыкался большим носом в его попу, вынюхивая запах, слизывая выделения. — Нет, Ацуши-кун… — Рюноске почувствовал, что краснеет. — Не надо в этой форме… Ацуши не послушался. Он медленно лизал зажатую попу шершавым языком, щекоча длинными усами внутреннюю поверхность бедер. Акутагава почувствовал, что его анус стал увлажняться стремительнее. Тяжелая лапа легла на его живот, удерживая, и Рюноске запустил пальцы в ее шерсть. Попка не слушалась разума, не слышала его страхов оказаться под тигром, она раскрывалась, готовясь принять его животное обличие в себя. Рюноске приподнял голову, пытаясь разглядеть размер достоинства Ацуши в тигриной форме, но ничего не увидел: задние лапы тигра стояли на полу, скрытые за подлокотником дивана. — Ты порвешь меня в этой форме… — тихо сказал Акутагава, чувствуя, как влажный нос прижимается к его ягодицам. Было страшно, но нарастающее тепло в животе, наперекор разуму, требовало этих необычных и новых ощущений. Тигр тихонько рыкнул, убрал с него лапу и слегка толкнул носом его попу. Рюноске убрал ногу со спинки дивана и отполз, садясь. — Ацуши-кун… — голос дрогнул. — Прошу тебя. Тигр опустил передние лапы на пол. Он медленно обошел диван, остановился рядом с омегой и в ожидании смотрел на него большими желтыми глазами, полными желания и похоти. Рюноске повернулся лицом к спинке дивана, приподнялся на коленках, желая ее перелезть. Большие тигриные лапы легли на спинку, не позволяя этого сделать. Ацуши прижимался брюхом к его спине, и Акутагава почувствовал между ягодиц горячее животное возбуждение, готовое вторгнуться внутрь. — Нет… — в ужасе сказал Рюноске, и почувствовал, как лапы обхватывают его таз, как они прижимают его к себе, как тигриный член упирается в его анус, как он начинает проникать в него. Желание затмевало боль. Он находился в тигриных лапах, беспомощный, обездвиженный, истекающий выделениями. Член входил легко. Он оказался не настолько большим, как боялся Рюноске. Было больновато, но это была не резкая боль, так что Акутагава сдался, положив ладони на тигриные лапы, ощущая первые толчки плоти внутри себя. Он тихонько постанывал, сжимая пальцами шерсть, чувствуя, как она касается его члена, слегка щекоча его, заводя сильнее. Он входил во всю длину, во весь объем, двигаясь все стремительнее, срывая стоны. Рюноске полностью расслабился, он почти не испытывал боли, несмотря на размеры Ацуши. Шершавый язык иногда касался его лопаток, задней поверхности шеи, заставляя мурашки бегать по коже. Тигр прорычал, замирая. Акутагава зажмурился, чувствуя мощную пульсацию внутри. Становилось горячее, и Рюноске понял, что Ацуши кончил в него. — Н-нет, выйди… — торопливо проговорил он, сам подаваясь от тигра вперед. Но пульсация не прекращалась. Казалось, он будет кончать бесконечно. Лапы на животе сделались человеческими ладонями, Рюноске почувствовал, как Ацуши прижимается к нему уже человеческой грудью. — Акутагава-кун… Пульсация все продолжалась. Рюноске чувствовал, как наполняется его живот. Это было приятно, он прогнулся в пояснице с громким стоном. Вибрировали все внутренние органы, горячая сперма плескалась в нем. — Я не могу выйти… — через сбитое дыхание сказал Ацуши. — Не получается.***
Куникида быстро накинул на себя халат и отправился открывать дверь, надеясь, что звонок не разбудит Дазая. Это был курьер. Наконец-то, может получится спокойно выдохнуть. Забрав у курьер пакет, он вернулся в комнату. Дазай не спал. Он лежал под одеялом, слегка улыбался. Звонок все же разбудил его… — У меня есть подарок для тебя, — сказал Куникида, разрывая завязанные между собой ручки пакета. — Да? — Дазай сел на кровати. Куникида поморщился, чувствуя, что у него начинает проявляться запах. Сейчас, именно сейчас, блокатор бы не помешал… Это становится опасным. — Смотри. Куникида вскрыл продолговатую коробку и вынул оттуда вибратор. Он был довольно мягкий, с ограничителем, сделанный специально для течных омег, которые случайно могут увлечься и засунуть его в себя целиком. — О-о! — радостно воскликнул Дазай. — Дай мне эту штуку! — Хорошо, но только не здесь. Пойдем в ванну, тебе бы надо подмыться. — Мне ле-е-ень! — протянул Дазай. К вечеру Дазай был уже спокойнее. Он так сильно не набрасывался, не требовал с Куникиды засунуть в него член, но какие-то элементарные вещи, по типу ужина, продолжал игнорировать. Мори уже объяснил, в чем дело, и Куникида даже успокоился, поняв, что не всегда течки Дазая будут проходить подобным образом. Сейчас был виноват афродизиак. Куникида терпеливо поднял на руки напарника и понес в ванную. Вибратор ему в руки не передавал, ведь это было сейчас лучшим аргументом для его послушания. Поставив Дазая на ноги, Куникида настроил воду и скинул с себя халат. — Залезай, — велел он. — И получишь свою игрушку. Дазай послушно переступил бортик и сел на пол ванны, придавив колени к ее стенкам. Как Куникида и обещал, он передал напарнику вибратор и полез в ванну за ним. У самого стоял. Куникида ничего не мог с этим сделать, его возбуждало тело Дазая, возбуждали его действия. Возбуждало то, как Дазай вводил в себя вибратор до ограничителя, как он стонал, не стесняясь его присутствия. Возбуждал запах, пока едва уловимый, но все же постепенно наполняющий ванную комнату. Куникида держался. Ему приходилось прикасаться к Дазаю, чтобы намылить его тело, пока тот увлеченно играл с новой игрушкой, ему приходилось прижимать Дазая к себе, чтобы побрить его щеки и подбородок, чтобы тот не дергался. Он чувствовал, как Дазай задевает его член, специально или случайно, будто бы проверяя его выдержку. Но Куникида сдерживался, надеясь, что это скоро прекратится.