Ударная волна

— Здорово, друг! Давно ждешь? — Юйци, как всегда, пришел первым. Сюэцяо с улыбкой пожал протянутую руку — этот парень стал ему другом за минувшие месяцы. С ним было спокойно, комфортно, весело — то, чего Сюэцяо сейчас не хватало. — Только пришел, — отозвался он. — Честно говоря, мысли вообще не об учебе. Нам всего-то год остался, а кажется, вечность. Сейчас бы порепать… — Успеешь, — рассмеялся Юйци. — Диплом нужен, ты же знаешь. Даже Ибо не забивает на учебу, а мог бы — после того, как почти стал айдолом, трудно вернуться к обычной жизни. — Но не стал же. «Почти» не считается. — Ты жесток, — усмехнулся Юйци, а Сюэцяо пожал плечами. Он знал, о чем говорил, ведь три месяца назад он почти нашел своего человека. Почти сменил ориентацию. Почти свернул не туда. Только этого не случилось, а, значит, все оговорки — лишние. Лениво переговариваясь с Юйци, он невольно оглядывался вокруг. В каникулы шансов встретить Чжай Цзосяна не было — еще бы, он же перестал общаться с Лином и всеми, кто был в его компании. Конечно, из-за случившегося на той злосчастной вечеринке, но, по правде говоря, Сюэцяо не страдал. Он очень сблизился с ребятами из группы, с ними всегда было о чем поговорить, чем заняться, помимо репетиций и музыки в целом. И все стало почти нормально, только вот… Опять это поиметое «почти». Сюэцяо не забыл того, о ком даже думать себе запрещал. Образ Чжай Цзосяна, то и дело, всплывал в подсознании, заставлял вспоминать, хотеть, скучать. Сюэцяо не знал, почему и как случилось, что этот человек завладел его мыслями, но не мог от них избавиться. Просматривал его страницу в Вейбо — как низко он пал; работая, постоянно представлял себе, что бы сказал или подумал Цзосян о его игре, а ночами мучился от ненормального возбуждения. Парочка снов с участием Чжай Цзосяна окончательно добила Сюэцяо, и он даже начал думать, что стоило тогда настоять на своем — может, сейчас неудовлетворенное желание угомонилось бы. Ему бы девушку завести, но Сюэцяо не мог не признать, что желания спать с девчонками не появилось. Наверное, он слишком близко принял к сердцу мимолетное увлечение. Мимолетное ли? Сюэцяо озирался по сторонам — в фойе университета на первом этаже, где они с Юйци сидели на подоконнике, было полно народу. Очень не хотелось признаваться себе, что высматривал он отнюдь не одногруппников, а ждал и боялся увидеть только одного человека. Но Цзосяна не было. Конечно, с чего бы ему быть — мало ли, где он может находиться. Может, вообще не пришел сегодня. Сюэцяо почувствовал, как засосало под ложечкой. Ему нужно его увидеть… Возможно, тогда его наваждение рассеется, как ночной морок поутру. — Эй, там Ибо! — толкнул его в бок Юйци, и Сюэцяо вздрогнул, оборачиваясь. Точно, лидер показался в конце коридора, а с ним рядом семенил Гао Кай. — Пошли, что ли, поздороваемся. Вот и все, пора забить на глупые ожидания и вернуться к реальной жизни. Сюэцяо прихватил рюкзак и побрел вслед за Юйци. Шел, не глядя по сторонам, но внезапно его что-то словно толкнуло изнутри. Подняв глаза, в толпе сбоку Сюэцяо увидел Чжай Цзосяна. Сердце замедлило бег, а потом замолотило с бешеной скоростью. Руки вспотели и задрожали, колени позорно ослабли. Жадно впиваясь взглядом в того единственного, кто завладел его мыслями, Сюэцяо машинально переставлял ноги, с каждым шагом приближаясь к своей погибели. Погибель в лице стройного красивого парня обернулась. В момент, когда их взгляды встретились, Сюэцяо словно оглох — мир вокруг окутался ватой, душной и непроницаемой. Те несколько секунд, что они смотрели друг на друга, показались вечностью. Сюэцяо видел, как Цзосян побледнел, потерянно шагнул в сторону, как лихорадочно впился в него глазами. Такой же невыносимо красивый и близкий… Что ж, предположения не оправдались — легче не стало. Стало много хуже, потому что увидеть его снова, посмотреть в его глаза, многотонной плитой обрушило понимание — ничего не изменилось. Цзосян все так же сводит его с ума, все так же нужен ему. Если не больше. Стоит только шагнуть, и… И тогда все вокруг узнают, что между ними происходит, потому что только слепой не заметил бы, как они смотрят друг на друга. Мерзкий страх затопил горло. Сюэцяо, дрожа всем телом, почти заставил себя отвести от него взгляд. Да, черт возьми, ничего не изменилось. Он по-прежнему хочет Чжай Цзосяна, и по-прежнему в ужасе от этого. Проклятое наваждение! За что ему все это?.. — Ты где там? — голос Юйци, приостановившегося в ожидании, вернул Сюэцяо к действительности. Он дрожащими руками поправил лямку рюкзака на плече и решительно прошел мимо Цзосяна, даже не взглянув более в его сторону. Сердце грозило выпрыгнуть через горло, но Сюэцяо постарался ничем не выдать своего состояния, почти на грани нервного срыва. Он не представлял, что делать с собственной реакцией на Чжай Цзосяна, но точно знал, что сейчас ему с этим делать ничего не хотелось. Хотел увидеть — увидел, молодец, а теперь бежать, как можно быстрее. Пробираясь через толпу студентов, он все дальше уходил от того, к кому постыдно стремилось все его существо. И, лишь перед тем, как свернуть за угол, не справившись с собой, все-таки обернулся. Цзосян, застыв на месте, смотрел ему вслед. И в его взгляде, потерянном, почти больном, Сюэцяо прочел все, что он сделал с ним. «Прости», — пронеслось внутри, а потом он повернулся и зашагал прочь. *** Когда за Сюэцяо и остальными членами группы закрылись двери конференц-зала, ему хотелось летать. Их подписали! Черт побери, теперь все по-настоящему! У них реальный контракт, согласно которому они будут записывать альбом, выступать на концертных площадках, участвовать в рекламных кампаниях, словом, делать все, что делают профессиональные музыканты. Они смогли! Месяцы упорных репетиций, написания песен, притирок и споров, а потом окрыляющих решений сделали свое дело. Сюэцяо никогда не сомневался в их таланте, но сейчас этому имелось наглядное подтверждение. «Wild soul» признали, теперь он, Ван Ибо и остальные стали частью музыкального мира. Мечта почти сбылась, дело за малым — развить творчество до небес, которые оказались очень близки. Конечно, о контракте говорили не первую неделю, но до решающего момента Сюэцяо запрещал себе расслабляться. И сейчас счастье и эйфория настолько захватили его и других, что за спиной словно выросли крылья. — Черт, парни… У меня нет слов! — Сюэцяо не сдержал широкой улыбки. — Какие же мы молодцы! Пошлите, отметим, а? Напьемся, отдохнем! — Какое неожиданное предложение, — усмехнулся Ибо, но, несмотря на сдержанно-отстраненный вид, глаза его сияли. — Конечно, пойдем, и даже не думайте слинять! В голосе вокалиста появились угрожающие нотки, но никто и не собирался отнекиваться. Все, даже спокойный обычно Чжуан Тин, буквально вибрировали от переполняющих радостных эмоций. К этому событию они шли с юности, и каждый из них, целиком отдавшись страсти к музыке, помог другим исполнить свою мечту. Это чувство было слишком сложным, но позволяло сделать простой, единственно верный вывод — они стали друг другу близкими людьми. За это нужно было выпить. Выбор места не занял много времени — в паре кварталов от здания офиса рекорд-компании находился довольно известный и крутой бар. Не из дешевых, но сейчас никто не считал юани по кошелькам, всем хотелось оторваться в классном месте, чтобы оставить этот день в памяти навсегда. Со смехом и подколами, они уже собирались выдвигаться, когда в коридоре показалась другая группа. Ван Ибо их уже видел — когда ездил на предварительные обсуждения контракта, те как раз вносили правки в свой, их подписали на пару недель раньше. «Torchers», как сказал потом Ибо. Сюэцяо только хмыкнул над названием, честно пропустив мимо ушей половину того, о чем рассказывал лидер. А стоило бы послушать, потому что они оказались, как ни крути, прямыми конкурентами «Wild soul». Тоже играли рок, причем в несколько похожем стиле, да и вокалиста Фаньчана Ибо знал прежде. Не сказать, чтобы отзывался о нем хорошо. Даже странно было слышать от Ван Ибо определение «заносчивый», потому что самого Ибо таковым считали многие. Но его мнению Сюэцяо доверял безоговорочно, поэтому, увидев незнакомых парней, тут же подобрался, догадавшись, кто они. К слову, не он один. Юйци слегка нахмурился, встречая глазами пришедших. Сюэцяо оглядел с головы до ног каждого, но тут из-за широкой спины одного из музыкантов «Torchers» шагнул ударник. Как Сюэцяо определил, что перед ним «коллега»? Нет, палочек на шее у того не висело, и ударную установку на колесиках он тоже не катил. Просто ударником «Torchers» оказался ни кто иной, как Чжай Цзосян. Впрочем, насчет палочек он поспешил — та самая подвеска, которая так понравилась Сюэцяо при первой встрече, по-прежнему была при Цзосяне. Только тупо залипнув на нее, Сюэцяо смог сдержать эмоции, едва не сбившие с ног при виде Чжай Цзосяна. Сказать, что он не ожидал встретить его здесь, значит, не сказать ничего. В мгновение ока, из состояния почти эйфории его выбило в такой нервяк, что затрясло всем телом. В голове стремительно складывался паззл, от которого натурально не хотелось жить. Чжай Цзосян в группе, подписанной его компанией. Его соперник. Его наваждение, которое никак не желало оставлять завоеванных позиций. Вашу мать, вот это подстава… Сюэцяо пытался забыть его. Это он делал с таким же завидным упорством, как и занимался музыкой. Только если второе приносило результаты, еще какие, то тут по всем фронтам было поражение. Нет, Сюэцяо не искал с ним встречи. После того столкновения в университете они пересекались еще от силы пару раз, оказываясь довольно далеко друг от друга, что позволяло прятать чувства и сбегать быстро, как только возможно. Но вот из головы выкинуть Чжай Цзосяна оказалось сложнее. Сюэцяо даже пару раз заподозрил у себя помешательство — ну, не мог ему настолько нравиться парень! Чтобы думать о нем почти постоянно, по-прежнему хотеть его и обманывать самого себя, что Сюэцяо это, на самом деле, не нужно. Тем не менее, нравился. Одетый в простую черную футболку и свободные спортивные штаны, чуть взъерошенный, Цзосян даже в таких простых шмотках казался неземным созданием. В один миг Сюэцяо охватил взглядом шелковистые черные волосы, стройную фигуру, острые скулы и соблазнительно пухлые губы. Не просто соблазнительные — блядские, черт подери! Как Цзосян может быть столь сексуальным? Как парень вообще может быть таким? Чжай Цзосян не замечал его до последнего момента, пока шел, лениво переговариваясь с лидером, высоченным худым «павлином». Чему-то рассмеялся, и нежный смех вонзился Сюэцяо в самое сердце. Надо же, а он и не подозревал, что этот орган у него такой чувствительный. Потом Чжай Цзосян, наконец, перевел на него взгляд, и Сюэцяо готов был поклясться, что в его глазах он прочел свои собственные мысли. Шок, панику, неверие. И, самое главное: «Он здесь». Они оба точно отделились от друзей и застыли в собственном колком холодном пространстве. Кто-то что-то говорил; кажется, Ибо и Фаньчан сдержанно поздоровались, а Сюэцяо и Цзосян буравили друг друга взглядами, острыми, точно заточенные кинжалы. Цзосян каждым своим появлением вдребезги разносил картину мира Сюэцяо, и тот чувствовал слишком многое, чтобы оставаться в порядке. За что ему только это все?.. Несмотря на весь ужас, который Сюэцяо испытывал при мысли об отношениях с мужчиной, Цзосян настолько влек его к себе, что остальной мир словно исчезал, оставляя его наедине со своими постыдными, неудержимыми желаниями. Какого демона Цзосян такой красивый… Почему от каждого его движения пронизывает сладкое и больное чувство, а тело словно само собой тянется к нему? Почему, черт возьми, это не проходит… Сколько же еще нужно времени, чтобы забыть тот вечер и невыносимо желанного парня в своих объятиях? Ответов не было, но реальность оставалась. Юйци тронул его за рукав, кивая идти следом, и Сюэцяо, сглотнув, отвел взгляд от Цзосяна. Гребаное дежавю, каждый раз одно и то же. Рвать себя напополам, заставляя уходить, при этом душу оставляя Цзосяну. Дышать стало легче, только когда Цзосян исчез из виду. Сюэцяо смотрел перед собой, ничего не видя, и сильно вздрогнул, услышав голос Ибо: — Сюэцяо, ты вообще с нами? Чего грузанулся? — А… — Тот прокашлялся. — Да просто не ожидал встречи с этими… — Забей, — махнул рукой Юйци. — Скоро надерем им зад! Ну, и пусть у них опыта побольше, зато у нас есть гениальный вокалист. Ибо что-то ответил, все разразились смехом, а у Сюэцяо осело в голове расхожее выражение про зад. Он почти не удивился тому, какую ассоциацию оно у него вызвало. И тело отреагировало почти мгновенно, стоило представить Цзосяна, если с ним… Ну… Едва оказавшись на свежем воздухе, Сюэцяо дрожащими пальцами потянулся за сигаретами. Парни потянули его за угол здания, устроив совместный перекур, и, слава всем богам, на него особо не обращали внимания. Конечно, присмотревшись, Юйци бы заметил, что его друг точно контуженный, но Сюэцяо успешно прятался за широкой спиной Ван Ибо. Втягивая дым до щекотки в легких, он силился прийти в себя. Получалось, по правде говоря, не очень. И, чем больше он обо думал о Цзосяне и своих желаниях в его отношении, тем хуже становилось. А, может, все-таки… Зародившись, мысль неотступно крутилась в голове, а еще где-то в области ниже пояса. Сюэцяо клял себя за долгое отсутствие секса — давно стоило найти подружку. Сейчас поди пойми, что именно в нем говорит. То ли так тянет к Цзосяну, то ли просто недотрах. Ага, и поэтому влечение оформилось к парню, прям чистая случайность. Разбившись на группки, они направились в сторону выбранного места кутежа. Ибо, Тин и Кай впереди, Юйци и Сюэцяо чуть отстали. И, конечно, оставшись без «защитного поля» в лице вокалиста, Сюэцяо тут же спалил свое состояние. — Серьезно, что с тобой? Ты в лице поменялся, как этих «Torchers» увидел. — В голосе Юйци слышалась столь явная забота, что проигнорировать было нельзя. Сюэцяо на ходу зажег еще одну сигарету, глубоко затянулся, и лишь потом ответил: — Мне просто показалось, что один из них — знакомый, но я ошибся. И вспомнил кое о чем, с чем этот человек был связан. — О чем же? — приподнял брови Юйци, но тут же стушевался: — Извини, лезу не в свое дело… Просто ты такой потерянный стал, на тебя не похоже. — Все нормально. — Сюэцяо подумал минутку и выдавил: — Слушай, как ты думаешь… Если бы тебе понравился человек, но он был бы не тот, как бы ты поступил? Ну, то есть, например… Двоюродная сестра. От души, конечно, пример, но больше ему ничего не пришло в голову, а хотелось как-то выплеснуть свои сомнения. Пусть даже в искаженном виде. Юйци бросил на него внимательный взгляд, но Сюэцяо его стойко выдержал. Раз уж начал говорить, идти надо до конца. — Сложный вопрос… — Друг явно озадачился. — Знаешь, ситуации всякие бывают, и чувства нам неподвластны. Иногда даже в таких случаях люди находят выход, если хотят быть друг с другом. Терпят реакцию окружающих на их отношения, осуждение и все в таком роде. Но тут есть момент, готов ли ты сам принять это. Если изнутри тебя коробит подобное, то такая любовь долго не продлится. Самое главное, с самим собой жить в согласии. Ну, вот и все. Юйци озвучил то, о чем Сюэцяо размышлял все минувшие месяцы. Неважно, чего он хочет сейчас — его раздирают внутренние противоречия. О какой любви тут может идти речь, если после фантазий о Цзосяне вперемешку с самоудовлетворением его тошнит от самого себя? Поблагодарив Юйци за его мнение, Сюэцяо поспешил сменить тему. Что ж, подтверждение правильности своего решения он услышал. Только отчего-то все внутри болело. Уже входя вслед за парнями в бар, он осознал, что применил к своему чувству то самое слово — любовь. Едва не зарычав, Сюэцяо сжал кулаки в бессильной ярости. «Возьми уже себя в руки, идиот! — кричало сознание. — Ты станешь музыкантом, ты почти исполнил свою мечту, вот о чем тебе следует думать!» Что ж, он попытается. Заняв столик, они углубились в меню, и Сюэцяо понял, насколько ему повезло, что сегодня у них попойка. Позволит хоть немного отвлечься от хрени, что плотно угнездилась в башке. Заказав кучу закусок, море выпивки и кальян в придачу, теперь уже официальный состав «Wild soul» приступил к важной миссии, а именно — накачаться до слюней, как того требовала душа. Культурной программы действительно не получилось — они оглушительно хохотали, пили, курили и были, пожалуй, просто счастливы. Не благодаря стимуляторам, а тому одуряющему счастью и перспективам, что огнем горели внутри. Сюэцяо знал, что легко не будет, что их ждут свои сложности и перипетии, но, главное, что они все получили шанс заниматься любимым делом — этого дорогого стоило. В легком уже дурмане, он почувствовал, что его, наконец, немного отпустило, когда Ван Ибо, скосив глаза на вход, нахмурился и процедил: — Только их не хватало. Остальные машинально повернулись туда, и Сюэцяо показалось, что его внутренности запустили в острую неумолимую мясорубку. Потому что в бар зашли «Torchers» в составе вокалиста, какого-то хрена, имени которого Сюэцяо не знал, и, конечно, Чжай, мать его, Цзосяна. — Да вы издеваетесь! — простонал он, не сдержавшись. Но его поняли по-своему и тут же подхватили: — Вот-вот, что, другого бара не нашлось? — Не терпится на нас посмотреть? — Глаза решили помозолить, по-любому… Самому Сюэцяо ничуть не хотелось выдвигать версий по поводу причин прихода «Torchers», он точно знал, что дело не в нем — глаза Чжай Цзосяна, второй раз за день неожиданно увидевшего его, едва не вылезли из орбит. А потом похолодели, точно куски неровного мерзлого льда. Перекинувшись парой слов, «Torchers», все-таки, прошли в зал. Сперва разместились у барной стойки, но потом, коротко посовещавшись, направились к «Wild soul». Двое, а вот Цзосян остался сидеть за стойкой с независимым видом. Сюэцяо знал, что стоит быть ему благодарным за это, но отчего-то его внезапно придушила иррациональная злость. Что, даже подойти со всеми поздороваться переломится? Он продолжал буравить тяжелым взглядом стройную гибкую спину, чувствуя почти непреодолимое желание прикоснуться к ней, но голос Фаньчана удержал его от столь необдуманного поступка. — Привет еще раз! Что, отмечаете контракт? Несмотря на нейтральный тон и вполне дружелюбные слова, в тоне вокалиста конкурирующей группы явно чувствовался подтекст. Легкое пренебрежение, мерцающее между строк: «Уже побежали праздновать победу?». Почувствовал его и Ван Ибо, мгновенно подобравшись. Он так и остался сидеть, полуразвалившись на диванчике, но Сюэцяо достаточно хорошо его знал, чтобы понять — лидер напряжен, точно струна. — Да, всё так. А вас сюда каким ветром занесло? Репетиций мало? Фаньчан чуть дернул худыми плечами, а лицо стоящего рядом парня неприятно ожесточилось. — Репетиций достаточно, мы давно нашли свой график. А вам, наверное, еще сложно? Раньше были свободны, как дикари, а сейчас менеджер, обязательства, условия… Сюэцяо дернулся, было, но Юйци положил руку ему на предплечье, молча призывая не поддаваться на провокацию. — У нас с этим и без менеджера проблем не было, — процедил Ван Ибо, глаза которого опасно сузились. — Сами-то как так профессионалами за пару недель стали? Ускоренный курс? Только не говори, что ты коуч — у меня пока бабла нет оплатить твои услуги. Фаньчан деланно рассмеялся. — Нет-нет, Ибо, я продаю только свою музыку. И, надеюсь, довольно успешно. Чего и вам желаю, несмотря на все обстоятельства. — Это какие же? — не сдержался-таки Сюэцяо, которого мерзкий «павлин» бесил донельзя. И с этим человеком Чжай Цзосян дружит! «Может, потому, что ты сам с ним дружить не захотел» — Ну-у-у… — почти мягко протянул Фаньчан, изящным жестом поправив прядь непослушных волос, и принялся вдохновленно перечислять: — Малый опыт. Несыгранность. Слабые успехи и крайне небольшая фан-база. Отсутствие четкого стиля… Мне продолжать? — Ты, я смотрю, статистику по нам ведешь. — На сей раз, не утерпел Юйци. Фаньчан тонко рассмеялся. — Да нет, просто это все очевидно. Но, похоже, не вам. — Допустим, все так. — Ван Ибо, казалось, мог придушить лидера «Torchers» одним только взглядом. — Но ты, и правда, слишком за нас переживаешь. Мы справимся, не волнуйся. Получше некоторых. — Ты меня раскрыл, — премило улыбнулся его оппонент. — Что ж, жду с нетерпением. — Договорились, — мрачно изрек Ибо, и «Torchers» покинули их, с крайне независимым видом удалившись обратно к стойке. Чжай Цзосян обернулся на приход друзей, и, метнув на Сюэцяо быстрый взгляд, что-то спросил у лидера своей группы. Тот с ухмылкой пересказал, очевидно, содержание разговора, и у Сюэцяо засвербило внутри. Хотелось подойти, выдрать Цзосяна из рук этих придурков и утащить в свою берлогу. И плевать на все… Отложив на время свои смелые планы, он повернулся к своим, обнаружив, что градус веселья существенно понизился. Еще бы, после такого «приветствия». — Наглые выскочки, — прокомментировал Чжуан Тин, и Сюэцяо чуть усмехнулся — даже этого тихоню проняло. — Да пошли они в пень! — Гао Кай тоненько верещал из своего угла. — Тоже мне, звезды нашлись! За собой бы лучше следили! — За нами теперь много, кто будет следить. — Ван Ибо щедро глотнул из стакана, отчего острый кадык подпрыгнул. Со стуком поставив пустой бокал на стол, он медленно обвел друзей неумолимым взглядом. — Но мы не ударим в грязь лицом. Сделаем все, что в наших силах, и даже больше. Вы ведь не подведете? Он вытянул вперед руку со сжатым кулаком, и все последовали его примеру, соединив кисти. Гаркнув их личное приветствие, они встряхнули руками и резко вскинули кулаки вверх. Как ни странно, от этого простого ритуала Сюэцяо стало лучше, как и всем остальным. А еще от уверенности Ибо, которая всегда придавала им сил. Мало-помалу, атмосфера разряжалась. «Wild soul» все меньше обращали внимание на раздражающих соперников, снова расслабились, и веселая беседа потекла по прежнему руслу. Только Сюэцяо никак не мог оторвать взгляд от барной стойки. Вид выпившего Цзосяна разом окунул его в воспоминания, которые он силился подавить столько недель… Чуть раскрасневшийся, смеющийся, с мягкими плавными движениями, он завораживал, манил. Заставлял задыхаться от ревности, на которую Сюэцяо не имел никакого права. Каждое мимолетное прикосновение к нему одногруппников вызывало такую удушающую ярость, что Сюэцяо едва зубами не скрипел. Вот же черт… И даже, несмотря на бурю эмоций, Сюэцяо не мог не признать, что в Цзосяне что-то изменилось, будто звучание расстроенной гитары, а он помнил, как звучала прежняя. Смех его казался неискренним, плечи то и дело опускались, а еще Цзосян постоянно прикладывался к стакану, в котором было что-то, судя по всему, намного крепче пива. В груди заболело. Так хотелось подойти к нему, обнять, прижать к себе и прошептать, что все хорошо, что он с ним… Только чтобы Чжай Цзосян снова улыбнулся! — Эй, чувак! — послышался визгливый голос Гао Кая. — Ты чего на «Torchers» продолжаешь залипать? Запал, что ли, на кого-то из них? Вокруг грянул смех — все прекрасно знали отношение Сюэцяо к геям. Только они даже не представляли, что мальчишка-гитарист оказался совершенно прав. Сюэцяо на миг представил их реакцию, если он сейчас встанет и пойдет к Цзосяну, и его замутило. Весь бар будет смотреть, как он обнимает парня, и все поймут, что он, на самом деле, позорный извращенец. Друзья после такого точно не смогут смотреть на него по-старому. Да что же это он, в самом деле? Поставил на кон свою будущую карьеру, которая только начинала развиваться, ради низменных желаний? Робкий шепоток внутри, что Чжай Цзосян для него — вовсе не просто сексуальный объект, заглушила паника. Нет, нет, Хуан Сюэцяо не такой! Он нормальный! Стиснув зубы, Сюэцяо повернулся спиной к барной стойке. — Да просто бесят, — бросил он, и залпом допил оставшуюся в стакане выпивку. — Тогда надо поднять тебе настроение! — заявил Юйци и громко прокричал официантке: — Девушка! Можно вас? — Эй, мне ее не надо, — испуганно запротестовал Сюэцяо, и друг расхохотался, рухнув ему на плечо. — Да я бухла тебе заказать хочу, — сквозь слезы смеха выдавил Юйци, и снова все грохнули, а Сюэцяо захотелось испариться от стыда. — Не снимаю я для тебя никого, не переживай! Думаю, ты и сам справишься, при желании. А ведь, правда — почему бы и нет? Сюэцяо огляделся. На танцполе обнаружилось несколько симпатичных девчонок, которые явно уже подогрелись алкоголем и периодически стреляли глазами в группу эффектных парней-музыкантов. Отличный вариант познакомиться с кем-нибудь. Сюэцяо решительно встал и, подмигнув Юйци, под одобрительное улюлюканье друзей направился в толпу танцующих. Давно бы так… И больше никаких мыслей о Цзосяне! Даже не позволяя себе смотреть в сторону стойки, Сюэцяо выбрал девушку в его вкусе — тоненькую, миловидную, с большими темными глазами. Одарил улыбкой, мягко приобнял за талию, привлекая к себе, и плавно задвигался в танце под томный ритмичный эмбиент. Незнакомка была, очевидно, не против. Улыбнулась в ответ, обвивая руками его шею, чуть подалась вперед. Настойчивый аромат цветочных духов привлекал внимание, призывно приоткрытые губы невольно притягивали взгляд. Красивая… Как раз таких Сюэцяо любил. Когда-то давно. Вот блядь! Шла уже вторая композиция, а ему по-прежнему было плевать. Ни мягкое тело в руках, ни призывные взгляды не вызывали и толики желания. Напротив, ощущение чего-то неправильного давило все сильнее, и Сюэцяо изводился от зуда взглянуть в сторону Чжай Цзосяна. И все-таки взглянул. Поймал взгляд, тяжелый, раненый, убийственный, а потом Цзосян резко, едва не опрокинув высокий барный стул, соскочил с места и быстрым шагом устремился в сторону туалетов. Сюэцяо рванул за ним раньше, чем успел понять, что, собственно, делает. Пробормотал какие-то извинения девушке, отодвинул ее в сторону и принялся пробираться через толпу танцующих. Мыслей в голове не осталось никаких, только желание догнать его. Вырвавшись из душной толпы, сразу стало легче, но только на миг — едва он увидел Цзосяна, который стоял в коридоре, ведущем к туалетам, дыхание мгновенно сбилось к чертям. Чжай Цзосян уперся ладонями в стену и тяжело дышал, опустив голову, плечи его вздымались. Сюэцяо подлетел к нему и схватил — за руку, за плечо, разворачивая к себе. От прикосновения к нему повело до головокружения. Все потаенное рванулось, сметая преграды, которые он выстраивал неделями, и сдержаться уже было просто невозможно. Цзосян резко вскинул голову, а, увидев его, ошеломленно распахнул глаза. Какие красивые, святые небеса… Сюэцяо утонул в них за секунду. — Ты… — потрясенно выдохнул он, а потом неверными руками попытался оттолкнуть Сюэцяо, но тот не выпустил бы его ни за что. Не сейчас, когда он, наконец, дорвался до желанного человека. Сюэцяо не стал тратить время на разговоры — заметив приоткрытую служебную дверь, он решительно сгреб Цзосяна и втолкнул его в подсобку. Закрыл и запер за собой, а когда повернулся, его тут же схватили за грудки и прижали к этой самой двери. — Какого хера?.. — прошипел Чжай Цзосян. Его трясло, глаза метали молнии — первоначальный шок явно уступил место гневу. — Что тебе надо?! — Тебя, — выпалил Сюэцяо, чем снова на миг оглушил Цзосяна. Воспользовавшись его секундным замешательством, он перехватил тонкие запястья и оттащил его к противоположной стене. А потом наклонился и поцеловал в губы. Сюэцяо показалось, что мир вокруг взорвался сияющими звездами, когда он снова ощутил его нежные губы на своих. Застонав, точно умирающий от жажды путник, неудержимо впился поцелуем в этот живительный источник, сильнее и глубже. Проникнув внутрь языком, Сюэцяо почувствовал слабый ответ, и тело буквально вспыхнуло неукротимым огнем. Этот огонь заставил его прижать Цзосяна к стене всем телом, жадно и исступленно целовать, заламывая ему руки. Тот сопротивлялся, то и дело, пытаясь оттолкнуть, отвернуться, но тут же всхлипывал и покорялся снова. Не одного Сюэцяо изводило желание. Он так невыносимо по нему скучал! Гладил, сжимал ладонями горячее стройное тело, и прикосновений все равно не хватало. Хотелось сжать его в руках, вдавить в себя и никогда не отпускать. Горячий рот, скользкий умелый язык, сладкие губы Цзосяна сводили с ума. Как же Сюэцяо его хотел… Пусть сейчас он тоже был нетрезв, но его страсть к этому парню давно перешагнула порог, за которым робко топталась при первой встрече. Сейчас она стремилась подчинять и обладать, немедленно. И, почувствовав, что Цзосян все менее настойчиво пытается вырваться, Сюэцяо отнял одну руку и скользнул ей под резинку его штанов. Он как-то разом забыл, что никогда не трогал парня в таком месте. Будь у него время, Сюэцяо бы начал не с этого, но сейчас уже все барьеры внутри оказались сметены, и ему хотелось только одного — взять Цзосяна. Пусть не до конца, но никаких больше скромных ласк. Он хочет его, и будь все проклято… Его ладонь ощутила тонкие мягкие волоски внизу горячего влажного живота и решительно устремилась ниже. Сюэцяо трясло всем телом, когда он забрался в трусы и, нащупав, решительно сжал в руке упругий член, стоявший, как камень. Цзосян простонал, разом ослабев в его руках, и его стон был самым чудесным, что Сюэцяо слышал за минувшее время. Голова от стремительно усилившегося возбуждения закружилась так, что он едва не упал, но Сюэцяо не собирался останавливаться. Перехватив удобнее, он задвигал рукой в четком ритме, сходя с ума от осознания, что он ласкает Чжай Цзосяна. Тот шумно и прерывисто дышал, дрожа, но потом вдруг дернулся и попытался оттолкнуть. У Цзосяна не вышло, и тогда он ударил Сюэцяо в плечо, сильно и довольно болезненно. Только Сюэцяо и на это было плевать, он лишь крепче вдавил Цзосяна в стену и быстрее заработал рукой. Чжай Цзосян снова застонал, нежно и мучительно. Безвольно уронив руку, он зажмурился и прошептал: — Пусти, Цяо… Пожалуйста, отпусти… «Цяо» — его голосом, с его горячим дыханием, обжигающим щеку… Сюэцяо, уже почти полностью невменяемый, нашел его губы и снова вжался в них жарким поцелуем. Сладкий, отзывчивый… Самый лучший на свете! Джинсы до боли давили на собственный пах, но Сюэцяо не мог оторваться от ласк. Цзосян то снова пытался отпихнуть его, даже укусить задумал, то обмякал и бессильно стонал, горячо реагируя на движения руки в его штанах. А Сюэцяо просто сходил с ума от его близости, от безумного желания, от ощущений, которые обрушились лавиной и погребли под собой. Снова Цзосян заслонил собой весь мир, и сам стал для него этим миром. Целуя пухлые губы, нежное лицо, Сюэцяо не мог насытиться чувством обладания. Как же долго он этого хотел… Перед глазами уже все плыло, и он невольно принялся тереться промежностью о бедро Цзосяна. Было не слишком удобно, но Сюэцяо не думал о своем удовольствии. Он чувствовал, что Сян в его руках уже близко — постанывал, дрожал, задыхался, и даже один раз сам поцеловал его. Именно в этот момент он вдруг резко напрягся в руках Сюэцяо, а потом протяжно застонал в его губы, содрогаясь от наслаждения. По кисти Сюэцяо побежали горячие густые капли, и он едва не кончил сам. Потрясающе… Почувствовав, что член в его ладони начал обмякать, а сам Сян уронил голову на его плечо и пытался отдышаться, Сюэцяо почти с сожалением вытянул руку из его штанов. Едва соображая, что делает, он с силой прижался к Цзосяну и двинул пахом по его твердому бедру, а потом снова и снова. От удовольствия из груди вырвался стон, но много ему было не нужно — всего несколько толчков, и судорога острого наслаждения пробежала по телу… Сюэцяо кончал, как никогда в жизни, просто притираясь членом через одежду к ноге другого парня. В глазах потемнело, все звуки исчезли — остался только этот невозможный человек в его руках… Когда горячая волна сошла, он обнаружил себя практически упавшим на Цзосяна и цепляющимся за его плечо чистой рукой. Надо же, даже в такой момент сообразил не испачкать его. От его запаха, сладкого, дурманящего, все еще кружилась голова. Сюэцяо не знал, что делать и говорить дальше, он просто не мог заставить себя выпустить Цзосяна из объятий. Уткнулся лицом в его шею, о которой так долго мечтал, и пытался успокоить дыхание. Цзосян прислонился головой к нему и молчал. Не обнимал особо, но и не отталкивал. Сюэцяо хотелось продлить этот сладкий миг навечно, но такого быть не могло — вскоре Чжай Цзосян слабыми руками отстранил его. Опершись плечом о стену, Сюэцяо еще мутным зрением смотрел, как Сян, увидев на полке упаковку бумажных полотенец, вскрыл ее и отмотал немного. Сунул ему в испачканную руку, потом отмотал еще и, оттянув пояс штанов, сунул руку туда. Если бы Сюэцяо не кончил только что, он бы непременно сделал это сейчас, просто глядя, как Сян вытирает с себя сперму. Но, вместе с остаточным желанием, пришло понимание, что между ними произошло. И не то, что бы Сюэцяо жалел — как он мог жалеть о том, к чему стремилось все его существо с момента знакомства? Но не знал, как теперь быть, ведь выйти отсюда за ручку с Сяном просто не мог. Но, может, тот поймет, и… — Что дальше, Цяо? Голос Цзосяна резко прозвучал в душной подсобке, ставшей на эти минуты для Сюэцяо его личным раем. Сян уже выбросил скомканную салфетку, поправил одежду, и сейчас, раскрасневшийся, с влажно поблескивающей от пота кожей, взъерошенный и невыносимо прекрасный, смотрел на него. Тяжело и выжидающе. Сюэцяо чувствовал, как утекает томная нега. Вот и расплата — он поддался желанию, почти силой заставил Цзосяна, а теперь не знал, что ответить. Точнее, знал: «Ничего». Только не мог сказать этого вслух. Но Цзосян дураком не был, он и без слов прекрасно все понял. Сюэцяо мучительно наблюдал, как задрожали его губы, а в глазах отразилось острое понимание. — То есть, ты хотел только этого, да? И больше ничего тебе от меня не надо? И это после того, как ты тогда… весь вечер ты… Голос Цзосяна сорвался, а сам он с такой болью смотрел на Сюэцяо, что у того зашлось сердце. Ну, зачем он так… — Сян… Я не могу, — сумел выдавить Сюэцяо, понимая, что молчать нельзя. Цзосян застыл. — Что — не можешь? — Его голос царапал появившейся в нем ледяной крошкой. — Лезть ко мне в штаны ты можешь, а все остальное — нет? Я тебе, блядь, что — шлюха?! Чжай Цзосян взорвался так резко, что Сюэцяо вздрогнул. Таким взбешенным он его еще не видел. Мучительно соображая, что сказать, он забормотал, как ему казалось, самое верное — правду: — Просто ты … Я очень хотел. Но я… не такой. Давай оставим все между нами, и… Скула внезапно взорвалась обжигающей болью, а в голове зазвенело. Сюэцяо отлетел к стене, едва устояв на ногах, и машинально схватился за место, по которому только что Цзосян приложился кулаком. — Иди ты к дьяволу!.. — прошипел тот, дрожа всем телом, а потом открыл дверь и вылетел в коридор. Обратный удар двери о косяк колоколом шибанул по голове Сюэцяо, и тот сполз по стене на пол, зажмурившись. Он будто тонул в ужасном водовороте чувств, и вина была только на нем.