Ударная волна

Очередной концерт прошел. Стихли овации, погасли лампы, смолкла музыка, оставляя тянущую пустоту. Яркие и радостные эмоции спустя два часа уже почти растаяли. Стандартная процедура раздачи автографов, фото, потом ужин в отеле и тишина номера, которая давила на уши. Сюэцяо прихватил телефон, вышел в коридор и буквально столкнулся с Юйци. — Куда намылился? — удивился друг. — Я думал, посидим втроем — Ибо и Сяо Чжань гулять ушли. — Тоже хочу пройтись. — Сюэцяо улыбнулся, но Юйци было не обмануть — под его внимательным взглядом Сюэцяо отвел глаза в сторону. Юйци всегда понимал его с полуслова, а потому не стал настаивать. Только спросил: — Уверен, что не нужна компания? — Да. Я ненадолго, просто проветрюсь, голова гудит. — Для ударника это прискорбно, — усмехнулся Юйци и хлопнул его по плечу. — Ладно, звони, если что. Сюэцяо был благодарен ему за заботу, но сейчас хотелось остаться одному. Подумать обо всем, в который раз. Улица бурлила жизнью, переливалась вечерними огнями, оглушала шумом большого города. Влажный теплый воздух Шанхая наполнил легкие. Сюэцяо глубоко вздохнул и, поведя плечами, побрел в сторону набережной — отель находился неподалеку. Тур подходил к концу. Несколько недель минуло с самого первого и едва не ставшего трагическим выступления в Циндао. И Сюэцяо мог бы назвать прошедшее время самым счастливым в жизни, если бы его личное счастье не дожидалось его дома. Впрочем, ждал ли его Цзосян, он не знал. С того разговора общаться больше не пришлось — Сян ему не звонил, а его телефона у Сюэцяо по-прежнему не было. Да и не хотелось искать, честно говоря. Цзосян бы сам оставил ему номер, если бы хотел, но дело было даже не в этом — просто Сюэцяо хотел поговорить с ним лично, глядя в глаза. По телефону их проблему не решишь… Сюэцяо на полном серьезе подумывал подписаться на него в Вейбо, но популярность их обоих сыграла с ним злую шутку, ведь такое «событие» не осталось бы незамеченным фанатами. Будь Цзосян кем угодно, но не музыкантом в конкурирующей группе, о противостоянии с которой уже ходили легенды, Сюэцяо бы ни минуты не сомневался. А так, оставалось снова и снова шерстить его аккаунты на Вейбо и Оазис, ловя не принадлежащие ему моменты жизни Сяна, о которых тот соизволил поведать. Первое время после звонка Цзосяна ему было хорошо. Казалось, что Сян совсем рядом, стоит только протянуть руку. Ведь он сам позвонил ему, тревожился… Но потом, буквально на языке ощутив вкус возможности быть вместе, Сюэцяо испугался. Нет, не отношений с парнем, а потерять его окончательно. Время играло против него — кто знает, как Сян встретит его по приезде? Захочет ли вообще говорить? Ведь тогда он так и не дал четкого ответа. Но сделать Сюэцяо ничего не мог, с каждым днем мрачнея все сильнее. Совсем не скатиться в тревожное ожидание помогали только друзья, которых он снова обрел. Отношения в группе почти наладились. Поначалу между ними еще чувствовалась легкая скованность, но постепенно она проходила, уступая место тому, что было прежде. Ибо и Сяо Чжань помирились, слава всем богам, были счастливы, и Сюэцяо искренне радовался, глядя на них. Извинения они с Юйци, конечно, принесли, и он до сих пор помнил, как Ибо сжимал в руке ладонь любимого человека, уверенно сообщая, они снова вместе. Друзья простили их, оставили позади случившееся, но Сюэцяо отчетливо понимал, что не заслужил такой доброты. Он натворил столько дел, и, подчас, даже не верилось, что все закончилось так хорошо. Только… Как бы у него самого все не закончилось, и совсем на другой ноте. Давило осознание, что он сам виноват в случившемся. Мог бы быть таким же счастливым, как эти двое, а вместо этого, будто сталкер, пасет чужие страницы и ждет. Знать бы, чего… Сюэцяо бы солгал, если бы сказал, что ему не страшно. Не только потерять Цзосяна, но и быть с ним — только страх был иной, не как раньше. Не волновали уже мнение окружающих, сам факт отношений с человеком своего пола. Тревожили мысли о том, сможет ли он сделать Сяна счастливым. Сюэцяо с тоской признавал, что, по сути, они совсем не знают друг друга. Чем Цзосян жил все это время? О чем он теперь думает, чего хочет? Сюэцяо не имел понятия, только знал, что хочет быть с ним, потому что никого другого рядом с собой не видел. Разумеется, он прекратил свои «случайные» связи. Пусть между ним и Цзосяном все оставалось крайне неопределенно, Сюэцяо никогда не изменил бы ему. Даже если эта «измена» была таковой лишь в его сознании. Он просто не хотел никого, кроме Сяна, и лишь удивлялся, как мог не понимать этого раньше. Дойдя до набережной, он спустился к воде. Море колыхалось бирюзовыми волнами, набегало на галечный берег, шумело — самый прекрасный звук на свете. Глядя на бескрайние воды, уходящие за горизонт, Сюэцяо вдруг вспомнил, как, еще на той вечеринке, пригласил Цзосяна поехать вместе на море. В груди стало так больно, что он зажмурился. Словно наяву перед глазами встало лицо Сяна, улыбающееся, с сияющими глазами. Каким же подонком надо быть, чтобы так обойтись с ним… Закусив губу, Сюэцяо плюхнулся прямо на гальку и устремил невидящий взгляд вперед. Интересно, Сяну бы здесь понравилось? Вероятно, хотя, он наверняка уже много раз был в Шанхае — концертных туров у «Torcher» прошло куда больше, чем у «Wild soul». И все свои поездки на море он совершил без Сюэцяо, который, тем временем, варился в котле собственных ядовитых мыслей. Достойное купание для такого, как он. Вытащив телефон, Сюэцяо кропотливо настроил камеру и сделал несколько фотографий моря на фоне заката. Выложил одно из них на Вейбо, отметив локацию, и, после некоторого колебания, приписал: «Отличное место, чтобы понять себя. Правда?». Запостив фото, он грустно улыбнулся сам себе. Хотелось, чтобы Цзосян увидел его пост и понял, что спрашивал он не аудиторию, а его. Но такое было из области фантастики. Даже если Сян смотрит его страницу, он точно не подумает, что этот остолоп может мечтать о нем, сидя на берегу за несколько сотен километров. Когда почти стемнело, Сюэцяо нехотя покинул набережную. Не спеша дошел до отеля, прихватил в баре пару бутылок пива и поднялся к себе. Из-за двери номера Юйци слышался шум — видимо, вернулись Ван Ибо и Сяо Чжань, и теперь все тусили вместе, но Сюэцяо не стал присоединяться к ним. Конечно, он бы отвлекся от невеселых мыслей, но, сказать по правде, не хотелось от них отвлекаться. Прежде, чем идти к Цзосяну по возвращении, Сюэцяо должен четко понять, чего желает и на что готов. Чтобы больше никогда самые прекрасные глаза в мире не полнились болью по его вине. Коротко написав Юйци, что вернулся и останется у себя, Сюэцяо открыл бутылку и сделал глоток. Снова залез на страницу Сяна и, повинуясь порыву, пролистал фото далеко вниз. Вот они — ранние фотографии, на заре карьеры, когда Сян выглядел так же, как и при знакомстве с Сюэцяо. Тому, конечно, нравились и его последующие образы — какая разница, какого цвета у него волосы? Это же Сян. Но фото того времени словно возвращали в прошлое, когда Сюэцяо еще мог пойти по пути, по которому вело его сердце. Взгляд Цзосяна, теплый, не «на камеру», взъерошенные черные волосы, будто несмелая улыбка. Его А-Сян… — Прости… — прошептал Сюэцяо в пустоту и, не задумываясь, поставил «лайк» на фотографию, а потом еще и еще. Теперь уже точно плевать, кто увидит. Он просто хотел дать знать Цзосяну, что скучает. Возможно, тот действительно еще ждет его… В дверь послышался негромкий стук. Вздохнув, Сюэцяо пошел открывать. На пороге стоял Юйци — кто бы сомневался. — Не помешал? — вежливо поинтересовался он, и Сюэцяо коротко усмехнулся: — Чего так официально? В Нанкине ты мне всю кровать пивом уделал, и даже не подумал извиниться. Юйци закатил глаза, проходя в номер. — Можно подумать, ты тогда в лучшем состоянии был… — Его взгляд скользнул по недопитой бутылке пива, стоящей на полу. — Бухаешь в одиночку? — Типа того. — Сюэцяо плюхнулся на кровать и, подняв бутылку, глотнул, а друг наблюдал за ним. — Садись, раз пришел. — Сплошное радушие, — прыснул Юйци, но быстро посерьезнел. Сев рядом, он чуть толкнул Сюэцяо плечом: — Ну, чего ты грузишься? Думаешь, я не вижу? Сюэцяо пожал плечами и допил пиво. В голове слегка зашумело, но лучше не становилось. Напротив, тянуло сделать какую-нибудь глупость — например, выложить Юйци все, что его гложет. В конце концов, лучший друг заслужил откровенности. Останавливало одно — все это касалось не только Сюэцяо. Захотел бы Цзосян, чтобы их отношения, точнее, недоотношения, стали известны другим людям? Сюэцяо этого не знал и не готов был рисковать. Но и молчать он тоже не мог. Юйци ждал ответа, и не из праздного любопытства — он действительно тревожился за Сюэцяо, как и всегда. — Да знаешь… — наконец, проговорил Сюэцяо. — Что делать, если ты накосячил, и не уверен, что сможешь исправить ситуацию? — Все так серьезно? — тихо спросил Юйци, и Сюэцяо кивнул: — Да. А исправить надо, иначе я просто не знаю, как мне жить. Юйци вздохнул и чуть потрепал его по руке. — Ты же не о ссоре с Ибо и Сяо Чжанем говоришь? С ними, вроде, все нормально теперь. — Нет, не об этом. — Сюэцяо с шипением вскрыл вторую бутылку пива. — Я очень обидел человека, которого… Который мне важен. Не знаю, захочет ли он простить меня. Я частенько творю херню, тебе ли не знать. Сюэцяо невесело усмехнулся, а друг нахмурился. — Все мы делаем ошибки. Про тебя я знаю, что ты никогда никому ничего плохого не желал. Даже когда злился на Ибо, я видел, что ты по нему скучаешь. — Ты обо мне слишком хорошего мнения. — Сюэцяо протянул Юйци бутылку: — Будешь? Тот взял и, сделав глоток, вернул обратно. — Даже если и так, имею на это право. — Юйци чуть поколебался, но все же спросил: — Ты когда-то спрашивал меня о том, что делать, если нельзя любить человека. Дело в этом, да? Сюэцяо кивнул, чуть улыбнувшись. — Давно это было, а ты помнишь. — Скажем так — ты меня тогда очень удивил своим вопросом. С тех пор проблема так и не решилась? — Я ее не решал. — Сюэцяо снова присосался к бутылке. — А вот сейчас, возможно, слишком поздно. — Ты… — Юйци на миг словно перестал дышать. — Только не говори, что запал на Ван Ибо! Сюэцяо поперхнулся и изумленно вскинул глаза. — Что?.. Нет, конечно! Друг облегченно рассмеялся, а Сюэцяо чуть поежился. Юйци ведь мыслил в правильную сторону… Он действительно знал его лучше, чем кто бы то ни было. Даже лучше, чем Цзосян. — Извини, херню ляпнул. — Юйци снова устремил на него внимательный взгляд. — Конечно, я не знаю, что именно у тебя стряслось… Но хочу сказать вот что — ты должен сделать все, что можешь, чтобы исправить ситуацию. А на остальное — воля Небес, как говорится. Знаешь, моя мама всегда говорит — все, что случается, к лучшему. И, со временем, я убедился в ее правоте. Даже если в какой-то момент мы этого не понимаем, и нам кажется, что вокруг сплошной мрак. Так что все сложится, как надо, вот увидишь. Сюэцяо молча глядел перед собой. В этом есть смысл… Он готов отдать Цзосяну всего себя, но если тот не примет, это будет его решением. И придется принять его и жить дальше. — Все, что мы делаем, навсегда остается с нами, — проговорил Сюэцяо вслух. — Согласен. — Юйци вздохнул. — Именно поэтому стоит принять свое прошлое, чтобы не делать ошибок в будущем. Смотри вперед, Сюэцяо, не оглядывайся. И тогда все сложится именно так, как должно быть. Сморгнув некстати выступившие слезы, Сюэцяо толкнул его плечом и тихо рассмеялся: — Меня под градусом и волнением несет на пафос, а тебя — на заумные речи. Юйци чуть смущенно засмеялся следом и потер шею. — Такие уж мы… Слушай, парни еще не разошлись — может, посидишь с нами? Сюэцяо качнул головой. — Спасибо, но не хочу. — Тогда хочешь, останусь с тобой? — предложил Юйци. — Можем фильм какой глянуть, чем тупее — тем лучше. Зато поржем. Сюэцяо открыл, было, рот, чтобы отказаться, но внезапно передумал. В присутствии друга становилось немного теплее, и не хотелось снова погружаться в тяжелые мысли. Он действительно сделает все возможное, чтобы вернуть Сяна, а пока не стоит себя накручивать. — Давай, — согласился он, и Юйци просиял улыбкой. — Отлично! Врубай ящик, посмотрим, что там есть… Когда, спустя пару часов, Юйци ушел к себе, Сюэцяо потушил свет и забрался в постель. Покрутился, а потом лег на бок, устремив взгляд на окно. За полупрозрачными занавесками сиял огнями ночной Шанхай, и эти огоньки завораживали. Манили волшебством, обещали что-то новое и прекрасное. По крайней мере, Сюэцяо хотелось в это верить. — Дождись меня, пожалуйста… — прошептал он в темноту. *** В день возвращения в Пекин Сюэцяо натурально трясло. Утром перед выездом он даже не смог поесть и лишь курил одну сигарету за другой, от чего мутило, но не мог перестать. Юйци, конечно, заметил его состояние, а еще, как ни странно, Ван Ибо — обычно лидер был так занят любимым, что остальное перед его взором явно расплывалось в мутное пятно. — Бледный, как поганка, — прокомментировал Ибо, оглядев Сюэцяо критическим взором. — Перепил вчера, что ли? Вроде мы особо на бухло не налегали… — Просто устал, — выдавил Сюэцяо. Ибо хмыкнул, машинально оглядываясь и выискивая глазами Сяо Чжаня. Найдя искомое, весело болтающее с Чжуан Тином, чуть улыбнулся. — Долгий был тур… — пробормотал он, а Сюэцяо про себя с ним от души согласился. И тут же встрепенулся, услышав продолжение: — Даже немного завидую «Torcher» — у них на этой неделе короткий выезд, а потом студийная работа. Я даже по ней соскучился. Никогда бы не подумал, что мне понравится просиживать зад в студии целыми днями, но хочется какого-то спокойствия… — А ты откуда знаешь про их тур? — перебил его Сюэцяо, кусая губы от волнения. Ибо метнул на него хмурый взгляд, но ответил: — Чао Эр по телефону обсуждал. Думаешь, я с ними общаюсь тайком? — О таком никто из нас не думает, уж поверь. — Рядом нарисовался Юйци, широкой улыбкой разрядив атмосферу. — Пора, народ, хватит трепаться. Вняв совету, все направились к автобусу, а Сюэцяо всей кожей чувствовал взгляд Юйци. Друг в очередной раз ему помог и явно подозревал, что интерес Сюэцяо к «Torcher» отнюдь не праздный. Но, как и всегда, ничего не спросил. Глядя в окно на проносившиеся пейзажи, Сюэцяо с тоской думал, что, возможно, они с Цзосяном разминутся, раз тот вот-вот уезжает. Что за ерунда такая… Словно само провидение не хочет их встречи. Но, как бы то ни было, если Чжай Цзосян по его возвращении все еще будет в городе, Сюэцяо знал, что из кожи вылезет, но встретится с ним. Дорога утомила и окончательно вывернула мозги наизнанку. Под конец пути Сюэцяо делал вид, что спит, потому что поддерживать разговор уже не мог. Волнение сжирало изнутри, заставляло дрожать каждую клеточку. Как же он хотел увидеть Сяна… И ничуть не меньше боялся предстоящей встречи. Но прятать голову в песок больше не получится — слишком долго Сюэцяо это делал во вред им обоим. По приезде менеджер затребовал их на встречу, от чего «Wild soul» буквально взвыли. Всем хотелось домой, принять душ и, наконец, отдохнуть, а не отчитываться о проделанной работе и слушать новые указания. Всем, кроме Сюэцяо, которому надо было выцарапать из Ю Хоу максимально возможную информацию, где найти Чжай Цзосяна. Ему тупо не к кому было больше обратиться. Общих друзей у него с «Torcher» не имелось, и даже с Лином, тем самым приятелем, в доме которого они с Цзосяном познакомились, он не общался с тех самых пор. Впрочем, Сюэцяо не был уверен, что и Сян с ним общается. Слишком много времени и сил требовала их работа. В коридоре он тормознул, отвечая на звонок матери. Та хотела убедиться, что сын добрался нормально и вскоре почтит родителей своим присутствием. Сюэцяо не был особенно близок с отцом, который категорически противился его занятиям музыкой, но мама всегда о нем тревожилась. Сюэцяо даже поймал себя на мысли, что соскучился по ним, обоим. Хотелось немного тепла и любви, пусть даже они и не подозревали, что творится в его душе. После разговора он открыл пару пришедших сообщений, когда послышался звук открываемой двери. Сюэцяо машинально поднял глаза и застыл: из кабинета своего менеджера выходили «Torcher», всем составом. Сердце замолотило так, что перед глазами потемнело. Сюэцяо едва верил глазам — не может быть, чтобы ему так повезло! Именно в этот, черт подери, момент! Так не бывает, ну, правда… Участники конкурирующей группы, без сомнения, заметили его сразу. Сюэцяо почти физически чувствовал волну неприязни, которая устремилась на него, едва он попал в поле их зрения. Но сейчас ему было плевать на разборки — он жадно окидывал взглядом каждого выходящего из кабинета. Цзосян, ну, где же ты… Когда за последним из парней закрылась дверь, а Чжай Цзосян так и не появился, у Сюэцяо засосало под ложечкой. Что за черт, куда он делся? Может, задержался у менеджера зачем-то… Но «Torcher» явно не ждали больше никого, вполголоса обсуждая, кто куда поедет, и окидывая Сюэцяо холодными взглядами. Никто к нему не обращался и не нарывался на ссору, они подчеркнуто игнорировали барабанщика чужой группы. А вот у самого Сюэцяо сорвало все тормоза, иначе, как объяснить, что он на негнущихся ногах подошел к ним и требовательно выпалил: — Где Цзосян? Разговоры разом стихли. Сюэцяо мог бы поежиться, словно окруженный туманом концентрированной ненависти, но сейчас почти не замечал ее. Ему нужен был Сян, какого хера они молчат? — Где он? — настойчиво повторил он, и парни, наконец, отмерли. — А ты не охуел с такими вопросами? — Басист, особенно крепко его не переваривающий, набычился и двинулся с места. — Больше тебе ничего не сказать? Пока ты еще слушать можешь… — Остынь, — махнул рукой Ли Фаньчан, не сводя с Сюэцяо суженных глаз. — Не трать время, нам пора. Пробурчав что-то невнятное, басист направился к выходу следом за остальными. Сюэцяо, стиснув зубы, бессильно проводил их взглядом. Ну, да, глупо было спрашивать. Но он хотя бы попытался. Тревога сжала сердце. Куда же делся его мальчик?.. Неужели ушел из группы? Или с ним что-то случилось… Сюэцяо не успел как следует испугаться, как дверь снова открылась, а на пороге показался менеджер «Torcher», разговаривающий по телефону. Он запер за собой дверь, развеяв последнюю надежду Сюэцяо, что Сян оставался внутри. Договорив и скинув звонок, менеджер зашагал к выходу. Погруженный в свои мысли и заботы, он даже не заметил Сюэцяо, а потому вздрогнул, когда тот рванул ему наперерез: — Господин! Извините за беспокойство, а где Чжай Цзосян? С ним что-то случилось? Менеджер метнул на него хмурый взгляд и раздраженно проговорил: — Случилось! Умудрился подхватить простуду и валяется дома с температурой. Очень вовремя, с учетом, что им завтра выезжать! Сколько можно говорить, чтоб не сидели мокрыми под кондерами? Третий десяток пошел, а ума не набрались! Сюэцяо, у которого сердце перестало биться на первых словах, а потом снова замолотило с удвоенной скоростью, проговорил самым проникновенным тоном, на какой был способен: — И, наверное, выезд рано утром, да? — В семь часов! — скривился менеджер. — Если завтра не увижу его морду на автостоянке внизу, лично поеду доставать из теплой постельки… — Его взгляд неожиданно сфокусировался на Сюэцяо. — Так, а ты?.. Сюэцяо не понадобилось придумывать, зачем ему понадобился Чжай Цзосян — у менеджера снова зазвонил телефон, и он раздраженно забубнил в трубку, покидая коридор и больше не замечая Сюэцяо. А у того в голове лихорадочно складывался паззл — Цзосян заболел, но завтра утром уезжает, причем отсюда. Можно его поймать… А еще можно раздобыть адрес, пойти к нему домой и поухаживать за ним. От одной только мысли внутри растеклось сладкое тепло и непреодолимое желание позаботиться о нем. Принести поесть, купить лекарства… Но Сюэцяо усилием воли подавил эти абсурдные желания. Они с Цзосяном были в отношениях немногим лучше, чем на ножах, и его визит к нему домой был бы крайне неуместен. Закусив губу, Сюэцяо напряженно думал, как поступить, когда дверь кабинета Ю Хоу открылась, и оттуда выглянул Юйци. — Эй, ты чего тут зависаешь? Все тебя ждут. — Прости, мама звонила, — торопливо проговорил Сюэцяо и зашагал к кабинету. Стоило немного успокоиться и придумать, что делать дальше. Главное, что есть, от чего двигаться. *** Сюэцяо толком не спал всю ночь. Крутился с боку на бок, то проваливаясь в полудрему, то снова выныривая из нее. Навязчивые мысли не давали покоя, а еще он страшно боялся проспать и то и дело проверял телефон. Наконец, в пять утра прозвонил будильник. Сюэцяо вынесло из постели, он метнулся в душ, дрожа не столько от прохладной воды, сколько от волнения. Скоро он увидит Сяна… Одевшись, лихорадочно проверил телефон, банковскую карту, оглядел себя в зеркало. Честное слово, и что тогда нашел в нем Чжай Цзосян? Обычный, вроде, парень, симпатичный, но не более. Не то, что сам Сян, который красивый, как картинка. Сглотнув, Сюэцяо вылетел из дома и прыгнул в машину. Он не так давно приобрел собственный автомобиль и сейчас радовался, что не надо заказывать и ждать такси, потому что ему предстояло объехать несколько мест. Первым делом, он заскочил в аптеку, где скупил все, что было можно, от простуды и ее симптомов. Потом в пекарню, где набрал разной выпечки — в дороге Сяну нужно будет поесть, кто знает, успел ли он утром? Сложив это все в один пакет побольше, Сюэцяо помедлил, но опустил туда еще кое-что — брелок в виде ракушки, который купил в Шанхае. Пусть Цзосян его хоть выкинет, но покупал он для него. По дороге к офису его штормило так, что руки на руле вспотели. Сюэцяо столько недель ждал этой встречи… И столько хотел сказать ему. Только отчего-то казалось, что язык откажет при одном только взгляде на Цзосяна. До чего же волнительно оказалось быть влюбленным идиотом. Но Сюэцяо не имел ничего против. Когда он припарковался на стоянке, часы показывали шесть сорок. Автобус был здесь — Сюэцяо сразу заметил белую громадину, стоящую чуть в стороне. У автобуса сновал персонал, виднелись и участники группы. И Цзосян рядом с ними. У Сюэцяо до боли заколотилось сердце, когда он разглядел высокую стройную фигурку в большой синей куртке «оверсайз» и белых штанах. Он узнал Сяна сразу, и сейчас умирал от желания броситься к нему. Но вокруг по-прежнему кружили треклятые «Torcher». Сюэцяо отчетливо представлял, какой скандал вызовет его появление, но выбора не оставалось. Стиснув зубы, он прихватил пакет с пассажирского сидения и решительно выбрался из машины. В этот момент не иначе, как Небеса услышали его молитвы, потому что «Torcher» внезапно куда-то направились всем составом. У автобуса остался только Цзосян, и даже персонал разошелся. Ноги разом отяжелели, идти стало труднее, хотя времени было в обрез. Куда бы ни ушли дружки Сяна, они вскоре вернутся, а Сюэцяо надо было поговорить с ним наедине. Хотя бы пару слов… Поэтому он преодолел сумасшедшее волнение и зашагал вперед. Будь что будет, он примет любой исход. Только бы увидеть его глаза еще раз… Цзосян не сразу заметил, что кто-то приближается к нему. Хмуро глядел в телефон, опираясь спиной о борт автобуса, и поднял глаза, лишь когда шаги Сюэцяо зазвучали совсем рядом с ним. Встретив его ошеломленный взгляд, Сюэцяо едва не запнулся. И тут же впился в него глазами — Небеса, какой же красивый… Как давно он не видел лица Сяна! По телу словно прошел жаркий, болезненный огонь, заставляя сбиться дыхание. Тонкие черты Сяна, чуть выдающаяся верхняя полная губа, огромные прекрасные глаза просто сводили с ума. Сюэцяо жадно оглядывал каждый сантиметр красивого стройного тела, задержав взгляд на длинных ногах, даже частично задрапированных широкими спортивными штанами. Изящный и по-мужски угловатый… Как можно быть таким совершенным? У Чжай Цзосяна получалось. Когда он, наконец, сумел посмотреть Цзосяну в глаза, в горле немедленно пересохло. Сян, явно пораженный его появлением, похоже, сумел прийти в себя и теперь смотрел довольно холодно. — Что ты здесь делаешь? — резко прозвучал его голос в утренней почти что тишине. Сюэцяо сглотнул, переступив с ноги на ногу. Только сейчас он понял, что Цзосян действительно болен — его голос звучал хрипло, на высоком чистом лбу выступила испарина, а нос слегка покраснел. Как и веки — похоже, Сян очень плохо себя чувствовал. Именно поэтому Сюэцяо ничуть не задел холодный прием — он и сам, когда болел, был той еще занозой. — Пришел увидеть тебя, — тихо отозвался он. — Привет. Цзосян закусил губу и отвел взгляд, нервно перебирая пальцами край куртки. Его шелковистые волосы были собраны на макушке резинкой в смешную «пальмочку», и это показалось Сюэцяо таким трогательным, что до боли захотелось сжать Цзосяна в объятиях. Не дождавшись ответа, он уже снова раскрыл рот, но Цзосян, наконец, тихо проговорил: — Когда ты вернулся? — Вчера, — немедленно отозвался Сюэцяо. — А тебе разве твои друзья не сказали, что я о тебе спрашивал? Цзосян обхватил себя руками. — Сказали. — Он смотрел перед собой. — И зачем ты меня искал? Сюэцяо шагнул к нему. До Цзосяна все равно оставалось слишком далеко, даже, вытянув руку, не коснуться. Но он не смел подходить ближе. — Как ты? — тихо спросил Сюэцяо. — Лучше всех. — Губы Цзосяна чуть дрожали, он упорно избегал взгляда Сюэцяо. — Все, выяснил, что хотел? Можешь идти. — Не могу. — Сюэцяо сделал еще шаг к нему. — Сян… Я очень скучал по тебе. Чжай Цзосян обхватил себя руками, которые явно дрожали. — Какое ты имеешь право говорить мне такие вещи? — тихо вопросил он. — Когда ты, наконец, поймешь, что нельзя издеваться над чувствами других людей? Цяо, я тебе не собачка, которую можно приласкать и выпнуть, когда надоест. — Я никогда не относился к тебе так. — Сюэцяо сглотнул. Невыносимо больно было слышать это от Цзосяна. — Да, я был дебилом, вел себя, как скотина, потому что сам не понимал, чего хочу. Но ты всегда был важен для меня. Цзосян закатил глаза, шумно выдохнув. — Когда я был важен? Когда ты буквально поимел меня в подсобке, а потом сообщил, что ты «не такой»? Ты хоть понимаешь, что я тогда чувствовал? И чего теперь хочешь от меня? Что я раздвину ноги при первом твоем появлении? Чжай Цзосян явно начал закипать, и Сюэцяо, протянув руку, чуть коснулся его плеча. Тот тут же отшатнулся. — Тихо, ну, перестань… — попросил Сюэцяо, кусая губы почти до крови. — Я знаю, что вел себя, как последнее дерьмо. Но больше не хочу так. Я хочу тебя, Сян… Не могу без тебя. Мне ничего не нужно, если ты не рядом. Пожалуйста, дай мне шанс! Цзосян нервно рассмеялся. — Господи, какие слова… Любая девчонка растеклась бы. Только я — не девчонка, Цяо. Я парень, а ты собираешься встречаться со мной? Стать геем, потерять репутацию, которой дорожишь больше всего на свете? — Да откуда ты знаешь, чем я дорожу? — внезапно взорвался Сюэцяо. Он не злился, просто его душило то непонимание, которым Цзосян от него отгородился. — Ты же сам звонил мне тогда, в Циндао! И хочешь сказать, что тебе на меня насрать? Да я каждую, блядь, секунду думал о тебе все эти сраные недели! Ну, что, что мне сделать? Хочешь, порежу себя в лоскуты? Мне все равно без тебя не жить! — Псих… — Цзосян побледнел, руки его заходили ходуном. — Цяо, ты вообще понимаешь, что несешь? Ты вычеркнул меня из жизни два года назад, после того, как залез в душу! Это, по-твоему, нормально? Думаешь, я каждому так раскрываюсь? Ты меня уничтожил! А потом, как член встал, еще и отымел, как уличную девку! И сейчас хочешь, чтобы я тебе поверил! А если ты снова меня кинешь, что, мне в петлю лезть? Да я сдохну, если ты опять… Сюэцяо не дал ему договорить — он шагнул к Сяну и прижал его к себе. Тот напрягся всем телом, пытался вырваться из объятий, но Сюэцяо держал его крепко, как мог. — Прости меня… — лихорадочно шептал он. — Я ничего не понимал тогда, был эгоистом… Но я осознал. Может быть, слишком поздно, но если ты хоть что-то ко мне чувствуешь, пожалуйста, давай попробуем! Я на все готов ради тебя… Цзосян не то поперхнулся, не то всхлипнул, и обмяк в его руках. — Хоть что-то… — горько прошептал он. — Ты даже не представляешь, что я чувствую, Цяо. И не дай тебе Бог представить. Твоя тонкая душевная организация этого не выдержит. Сюэцяо зажмурился. Каждое слово Сяна жгло, точно огнем. Его стройное теплое тело в объятиях сводило с ума, но он знал, понимал, что не имеет никакого права заставлять. Поэтому, стиснув зубы, разжал руки и позволил Цзосяну шагнуть назад. — Сян, я… — начал он снова, но Цзосян жестом заставил его замолчать. — Сейчас не время и не место для подобных разговоров, — бесцветно проговорил он, снова кутаясь в свою безразмерную куртку. Такой ранимый, нежный и притягательный… Сюэцяо бы все отдал сию же минуту, чтобы прижать его к себе и никогда не отпускать. Но сам Цзосян явно был против этой сделки. — Скоро парни вернутся. Ты же наверняка не хочешь с ними сталкиваться? Вдруг поймут, что ты гей. — Я не гей, — внезапно покраснел Сюэцяо. — Да? — Цзосян холодно усмехнулся. — Чего ж тогда сосался со мной, как в последний раз в жизни, и в трусы полез? По пьяни, скажешь? — Нет, не поэтому. — Сюэцяо не сводил с него глаз. — Мне никогда не нравились парни. Только ты. Цзосян сглотнул, от чего кадык на длинной красивой шее судорожно подпрыгнул. — Я хочу, чтобы ты понимал, о чем говоришь, — тихо прозвучал его голос. — Держу пари, ты уже представил себе жизнь, полную тайных встреч, в перерывах между концертами и записями. Для разрядки, так сказать. Но так не получится, Цяо — об отношениях, какими бы секретными они ни были, все равно узнают другие, рано или поздно. И что ты сделаешь? Снова открестишься от меня? Прости, но мне это не надо. Я не собираюсь тратить время на того, кто боится самому себе признаться в том, что чувствует. Даже если я сам схожу с ума… Сюэцяо едва не пошатнулся. Все внутри задрожало с удвоенной силой, а слова полились сами собой. — Сян, я тоже… Тоже схожу с ума без тебя. Не могу так больше… Я не знаю, что ты со мной сделал, но это сильнее меня. Сильнее всего, что было прежде. Я никого и ничего не хочу, кроме тебя. Пожалуйста, Сян, поверь мне… Цзосян глядел перед собой невидящим взглядом, побледнев еще сильнее. Сюэцяо, как бы его самого не трясло от переживаний, вдруг четко понял, что пора заканчивать — Сян явно не в том состоянии, чтобы продолжать. Сожаление ядовитым потоком затопило горло — опять он его мучает… — Я с тобой сделал… — эхом повторил Чжай Цзосян. — Знаешь, классную фотку ты сделал в Шанхае. Я люблю море, хотя ты, наверное, уже и не помнишь. И не помнишь, что позвал меня с собой. Только так и не взял. А я… — он вскинул на Сюэцяо больной взгляд. — А я, знаешь, не ездил. Потому что хотел только с одним человеком, которому на меня наплевать. Думаешь, я не сходил с ума все это время?.. Хотел тебя до боли, до ломоты в костях, и понимал, что на хрен тебе не нужен — от этого хотелось сдохнуть. Напивался на вечеринках до полной отключки, парни замучались меня откачивать. Змеей шипел на твою группу, нарываясь на драку. Трахал девок, пытаясь забыть, что, на самом деле, хотел быть оттраханным тобой. Да, видишь, я готов сказать это вслух, — усмехнулся он трясущимися губами. — Ничего не помогало, Цяо… И сейчас я больше всего хочу тебе поверить. Но когда ты снова кинешь меня, я этого не переживу. Если я тебе хоть сколько-нибудь важен, пожалуйста, не ломай мою жизнь окончательно. Горечь и боль в каждом слове Цзосяна выедала Сюэцяо изнутри. Он видел, как покраснели от набежавших слез обожаемые глаза, и в горле встал ком. — Прости… — повторил он, в который раз. — Мне очень жаль, что я поступил с тобой так. Если бы мог, я бы изменил прошлое, но не могу. Могу только попросить тебя поверить. Сян… — Подумай о своих родителях, — внезапно перебил его Цзосян, и Сюэцяо округлил глаза. — В каком смысле? — В прямом. Ты можешь себе представить, что они скажут, узнав о твоих предпочтениях? Вряд ли. Так что представь, глядишь, и снова передумаешь. В отдалении послышались голоса, и Сюэцяо, вздрогнув, метнул взгляд через плечо. Парни из группы Цзосяна, похоже, были недалеко — разговор стоило заканчивать, потому что вряд ли такая встреча не закончится дракой. А Сяну сейчас это нужно меньше всего. — Вот видишь. — Голос Цзосяна снова сорвался. — Ты даже с моими боишься столкнуться. О чем тогда вообще говорить? Иди, Цяо, тебе пора. Сян повернулся спиной, взявшись за поручень на входе в автобус, и Сюэцяо отмер. — Подожди! — выпалил он и, не дожидаясь ответа, метнулся в сторону. Схватив пакет, который он отставил на один из чемоданов, Сюэцяо всунул его в руки Цзосяну. — Это тебе. Ешь, принимай лекарства и поправляйся, пожалуйста. Удачно тебе съездить. А я… — Он едва смог договорить: — Я буду тебя ждать. Не дожидаясь, пока Цзосян придет в себя и начнет впихивать ему пакет обратно, Сюэцяо повернулся и зашагал прочь, чувствуя, что оставил свое сердце в этих тонких дрожащих руках. Отойдя на приличное расстояние, он, все же, оглянулся. Пришедшие «Torcher» уже толпились вокруг Цзосяна, но тот стоял на ступеньках автобуса, выше остальных. Поэтому Сюэцяо отчетливо разглядел, как Сян растерянно смотрит в раскрытый пакет. И не торопится его выбрасывать. Боль в груди стала чуть слабее, и Сюэцяо нашел в себе силы уйти. Но слова о родителях все еще звучали в его голове. Что ж, по крайней мере, Сян дал ему подсказку. Теперь Сюэцяо знал, каким будет его следующий шаг.