***
Когда-то очень давно, когда солнце с луной сменяли друг друга, жила прекрасная принцесса, её имя давно затерялось в истоках, поэтому мы будем называть её просто Принцесса. Её древний род устал от правления могучей страной и позволил другому роду занять своё место. Новыми королями станут те, кто убедил простой народ и аристократию в своей важности. Наша Принцесса и её дети были последними королями из той эпохи, дальше став лишь герцогами. Она была красива, умна и сильна, у неё был любящий муж и ребёнок. Казалось, в их жизни нет трудностей или невзгод, кроме амбиций другого рода. Однако они не знали о том, что великий Бог Солнца, вновь получивший отказ от собственной супруги, вознамерился отомстить за нанесённую обиду. Его жена, древнейшая Богиня, покровительствовала роду нашей Принцессы. Бог Солнца направился к ней и овладел против её на то воли. Что смертные могут противопоставить Богу? Одна жалкая жизнь не разрушит то, что строили миллионы. Особенно веру. Из этой порочной связи родилось дитя. Принцесса не выдержала подобного позора и боли. Вскоре после родов она сбросилась с одной из крыш дворца. Муж Принцессы не любил дитя, считая своим позором. Только старший брат принимал незаконорожденного. Но обиженный отношением мужа Принцессы, наш герой отталкивал всех, кто находился рядом с ним, мальчик оттолкнул даже брата, того единственного, кто пытался его принять. Мальчик захотел получить уважение своего настоящего отца и отправился прямиком на Призрачную Гору, взывая к Богу Солнца. Попав на Гору, мальчик был поражён той красотой, что там была. Бескрайние облака и простирающийся под ними мир. Прекрасные Боги и Богини, рассматривающие мальчика словно редкую зверушку. Однако и в том сказочном месте мальчик потерпел жестокое разочарование. Великий Бог Солнца посчитал его дар бесполезным для себя. И он вновь остался один. Мальчик не хотел такого исхода, поэтому пытаясь заслужить уважение спустился на Изнанку, дабы прослыть великим героем. Там он встретил древнейшую Богиню. Ведь когда она узнала о предательстве мужа, то разозлилась настолько, что все Боги на несколько мгновений утратили контроль над своими дарами. Мир тогда едва не погиб. Богиня спустилась на Изнанку вместе со своим другом и отказалась подниматься на Призрачную Гору столетия. Когда наш герой предстал перед ней, Богиня лишь усмехнулась и приказала ему возвращаться к семье, не тратя время в пустую. Мальчик послушался, но вернулся уже на пепелище. Теперь уже старый брат оттолкнул его, утратившего возраст, но приобрётшего силу. И мальчик стал пытаться найти способ сделать брата бессмертным. Ведь он считал, что только так сможет заслужить прощение. Поиски вновь привели его к Богине. Мальчик умолял, стоял на коленях и Ужасная Богиня смилостивилась над ним. Она сказала, что существует лишь один способ стать бессмертным для людей — стать её жрецом, но тогда они утратят воспоминания и чувства, оставив лишь всепоглощающую преданность ей. Мальчик не хотел такого исхода и Богиня приняла его. Она почувствовала в герое что-то такое, что заставило её принять мальчика. Богиня стала обучать его вместе со своим другом. Научила ценить время. Мальчик провёл последние годы жизни брата вместе с ним и смог отпустить его. Богиня заменила мальчику мать, семью. Она ценила его дар, считая одним из самых сильных. Она разглядела в нём то, что не видел никто другой. А потом ушла, оставив. Всю жизнь она готовила своего друга к тому, что он займёт её место. Так и произошло. Солнце и Луна разъединились. Мальчику был дан второй дар, именно тот, который оказался так для него важен. Смерть. Мальчик получил знание о перерождении и времени чужих смертей. Он стал последним мостом между двумя сторонами, между смертными и Богами. Однажды друг Богини принёс своё дитя, сразу очаровавшее всю Изнанку и его жителей. Это дитя стало отдушиной уже не мальчика, но Бога в этом жестоком мире, пока он не встретил девочку, что хоронила брата, как и он когда-то. В её льдистых глазах было столько отчаяния, что наш герой вопреки всему не смог её оставить. Стал приходить, пообещал сказать, где и когда переродится её любимый брат. Ему хотелось утешить девочку, потому что в её глазах он видел ту потерю, что когда-то была и у него. Со временем он не заметил, как влюбился, покорился и привязался. Он прекрасно знал, что жизнь смертных скоротечна, но ушедшая Богиня научила его отпускать любимых, ведь когда-нибудь они обязательно вернутся.***
— Пусть не сразу, пусть пройдут года, но ты вновь переродишься и я вновь буду рядом с тобой, потому что я люблю тебя. Терри обхватил дрожащие плечи Иоланты, прижимая её к себе и не обращая внимания на то, как его плащ пропитался солёными слезами. — Я тебя тоже, — раздалось сквозь всхлипы. — Тш-ш, — он прижался губами к её макушке. Сколько они так просидели? Минуту, час? Никто из них не мог ответить. Однако вскоре Иоланта оторвалась от плеча Терри, прижимая холодные ладони к разгорячённым щекам. — Я всё ещё жду новости, — надрывно произнесла она, даже не пытаясь надеть привычную маску холодности и независимости. С мягкой улыбкой Терри положил свои ладони на её и на короткое мгновение прижался к холодным губам. — Ты так не хочешь рассказывать мне эти новости? — едва оторвавшись, тихо спросила она, всхлипнув. — Нечего рассказывать, — вновь продемонстрировав ямочку на левой щеке, произнёс Терри. — Райан всё ближе к своему пику, а Сиэль заперта на Изнанке. — Райан точно станет следующим Младшим Богом? — напряжённо спросила Иоланта. — В нём уже раскрылся огромный магический потенциал. Пусть он и продолжает расти и взрослеть, но он уже не может умереть. Только если его убьют. — И сказать, убьют его или нет ты мне не можешь? — Нельзя, — мотнул Терри головой. — И оградить мальчишку от становления мы не можем? — продолжала интересоваться Иоланта. — Три основных фактора: эмоциональное потрясение, столкновение с Божеством и развитие магии. Нужно убрать их все, но сделать подобное невозможно. — Тогда мне остаётся лишь надеятся, что он больше сюда не сунется. Раз он видел Долорес, то точно не поддастся пропаганде солнечной стороны, — выдохнула Иоланта, опуская голову на плечо Терри. — У Богов иное мышление и он уже давно задавался вопросом относительно смысла многих вещей, очевидных для смертных. — А Сиэль? — Хоть Дейл и не самый благородный мужчина, её он любит безмерно и никогда не причинит вреда. Он просто не умеет любить по-другому. Карлитту спрятать было нельзя и она ушла, Дейл боится, что если он будет отпускать Сиэль, то и она уйдёт из его жизни. — Бедняжка, — устало выдохнула Иоланта. Терри погладил её по волосам, мягко улыбнувшись, лишь во взгляде позволяя мелькнуть печали и страху.***
В другом крыле серебряного дворца, отражённый в окнах лунным светом мелькнул силуэт. Изящно подтянувшись на руках, он бесшумно спрыгнул через окно внутрь покоев. Прислушавшись, фигура прошла к одному из шкафов и вытащила оттуда спальную рубашку. Стянув мужские брюки вместе с поясом, на котором было прикреплено оружие, и тёмный короткий плащ, следом она скинула плотную рубашку без привычных широких рукавов. Накинув уже свежую спальную рубашку, она рассыпала пепельные локоны по плечам, которые до этого были туго стянуты на затылке, и спрятала «тайную» одежду вместе с грязными сапогами. Девушка босиком прошла в сторону собственной спальни. Только открыв дверь, она почувствовала чужое присутствие. Пусть подлунные жители великолепно видели в темноте, но маги могли умело скрываться. Вот и сейчас, проведя нехитрую логическую цепочку, девушка создала обычный светляк просто большого размера для эффектности и кинула его в сторону единственного стула в спальне. Раздался звук, похожий на разбившееся стекло. Светляк столкнулся с чужой защитой и самоуничтожился вместе с ней. — Что интересного узнала? — сохраняя внешнее спокойствие на лице, спросил Доминик, закидывая ногу на ногу и делая вид, будто увлечён какой-то толстой книгой в своих руках. — Ничего такого, что не могло бы подождать хотя бы до завтрака, — закатив глаза на очередную выходку брата, Вивиана проследовала к кровати. — Ви! — поднялся Доминик отбросив книгу и тут же подскочил к сестре. — Перед завтраком, — закрыв глаза и укутавшись в одеяло, ответила она. — Вивиана Иоланта Виринея де Дейллире, я с тобой разговариваю! — зашипел Доминик. — Не отстанешь — выброшу в окно, — абсолютно безэмоционально выдала Вивиана. — Неужели так сложно рассказать? — Доминик присел на край кровати. — Иди и любовницам своим рассказывай. Причём что хочешь, — не выдержав, произнесла Вивиана. — Да ты ревнуешь! — вскинув тонкие брови и растянув пухлые губы в улыбке, с лёгким ехидством в голосе сказал Доминик. — Принцесса с каменным сердцем умеет ревновать. — Сейчас полетишь в окно, — прошипела Вивиана, с головой укрываясь одеялом. — Ви, какая глупость, ты же знаешь, что только мы есть друг у друга и больше никто. Неужели ты думаешь, что я смогу променять тебя на какую-то придворную? — Доминик опустил руку на одеяло, под которым скрывалась сестра. — Дом, я хочу спать. Если так хочешь с кем-то поговорить, все рафинированные стервочки нашего двора к твоим услугам. — Ви-и, — протянул Доминик. — Твоя любимая Долорес опять заперлась в своих покоях, периодически бегая по оранжерее, мой милый женишок грозится вздёрнуться на ближайшей осине каждый раз, когда ему приносят новую пачку документов, король ещё не вернулся из охотничьего поместья, у королевы опять заседает её постоянный любовник, а теперь пшёл вон! — не выдержав, воскликнула Вивиана, пуще прежнего заматываясь в одеяло. — Я терпеть её не могу, — поморщился Доминик. — А ты видела лицо любовника Иоланты? Молчание. — Ви, я знаю, что ты ещё не спишь, ответь! — Где дверь, ты знаешь. — Ви… — Вон. — Вивиана! — Сейчас в окно полетишь. Простонав, Доминик поднялся с её кровати и направился в сторону двери, бросив напоследок: — Даже когда у нас появятся супруги, мы никогда не бросим друг друга. Вивиана только повернулась другим боком.***
Вырвавшись из липких щупалец беспокойного сна, Райан окончательно вернулся в реальность. Растерев лицо руками и не обращая внимания на саднящую боль от царапин, Рай внезапно осознал что-то тяжёлое на своих ногах. Оказалось, уже знакомый ему сокол, такой же потрёпанный, спал в его ногах, словно обычный кот. Будто почуяв что-то, птица встрепенулась и с визгливым клёкотом, сжимая что-то в лапе, бросилась к Райану. Резко дёрнувшись назад, Рай ударился затылком о стену. — Ай! — тут же приложил он руку к пострадавшему месту. Сокол застыл прямо перед ним. Отпустил доселе зажатое и, ковыляя, попытался отойти назад, но, не сумев справиться с равновесием, всё же упал на спину, закричав и замахав крыльями. Райан тут же потянулся к беспокойной птице и помог перевернуться. Он обратил внимание на «подарок». Это оказалась очень толстая и прочная перчатка. Осмотрев её со всех сторон и не найдя ничего подозрительного, Райан натянул её на правую руку. — И что? — начал он, но его прервал радостный визг сокола, приземлившегося прямо на руку и сжимающего острыми когтями плотную ткань. — Так вот оно что! Это ты так заботишься о моей сохранности? — Райан двумя пальцами погладил сокола по голове. — Да ты совсем ручной! Только почему до этого так кидался? Ответом ему было довольное курлыканье. — Ваша Милость! — без стука, что стало уже пагубной привычкой, ворвался в спальню Оскар и тут же застыл на пороге, сверля взглядом птицу. Сокол тоже сразу же встрепенулся, раскрыл крылья и принял угрожающую позу, продолжая удерживаться на руке удивлённого подобным поведением Райана. — Можно лорд Райан или просто Райан, Ваша Светлость, — как-то отрешённо произнёс он. — Лорд Оскар, — кивнул в ответ придворный маг и вновь вернул внимание птице. — Что сокол здесь делает? Не лучше ли его в куда более подходящее место отдать? — Куда, например? — только сейчас заметив, что на нём нет рубашки, Райан подтянул одеяло поближе. — На кухню. — Вы что?! — В птичник нельзя, это хищная птица, на свободе он снова вас найдёт, так что либо на кухню, либо избавится по-другому, — пожал плечами Оскар. — Даже не думайте! — нахмурился Райан, пока сокол, спустившись с его руки, стал пытаться обнять человека, обхватив крыльями. — Эт-то моя птица! Ручная! Можно же? — Вы уже прошли церемонию представления, так что вам не нужно ничьё одобрение, — недовольно произнёс Оскар. — Я про уместность нахождения такой птицы во дворце. — И не такие были. Может, всё же передумаете? Не то чтобы эта птица была здравомыслящей, учитывая ваши рассказы. — Нет-нет, я беру всю ответственность на себя, — замотал головой Райан и тут же поморщился от боли. — Я же должен ему имя ещё дать! И Оскар, и сокол одновременно странно скосили взгляд на Райана. Придворный маг смотрел так, словно убедился в нелестном диагнозе, а сокол — словно он самая счастливая птица в этом мире. — Такое красивое полумедное оперение, — задумчиво начал Райан. — медь, мед… Мёд! Твоё имя — Мёд! Оскар всем своим видом говорил, насколько это имя глупое, пока сокол, радостно крича, носился по всей кровати растопырив крылья.