Вы готовы сыграть со своей жизнью?

Мелочи не играют решающей роли, они играют всё.

        Из-за деревьев показалась чёрная крыша моего дома. В окнах первого этажа горел свет. Мокрая от воды футболка неприятно липла к телу. Я стала замерзать, поэтому увидев свой дом, несказанно обрадовалась. Тем временем дождь начал лить как из ведра.       Остановившись на некотором расстоянии от здания за деревьями так, чтобы нас не было видно, монстр замер. Чего он ждал, мне, увы, не известно. Единственное что заметила, так это то, что я была сильнее прижата к высокому телу. Щупалец, которые меня держали, стало больше. Я подняла голову, пытаясь понять, в чём дело. Он же стоял не двигаясь. Капли дождя стали бить сильнее, поэтому тяжело вздохнув, я уткнулась ему в изгиб между шеей и плечом, закрывая глаза. Хотелось уснуть и больше ничего не делать.       «Если он собрался стоять здесь до завтрашнего утра, то у меня хотя бы появится возможность выспаться. Даже если ради этого мне придётся намокнуть. Хотя, я ведь уже и так промокла до нитки.»       — Ты завтра будешь всё ещё здесь? — Поняв, что поспать мне не удастся, я грустно вздохнула и подняла к нему лицо.       — А ты хочешь, чтобы я была здесь ещё и завтра? — Задавая ему встречный вопрос, не особо надеялась на ответ. Он немного повернул голову в мою сторону. — Или ты думаешь над тем, как не выполнять моё отложенное желание?       Хмыкнув, он поставил меня на землю и стал наблюдать за происходящим в освещённой светом комнате. Поняв, что дальнейших действий с его стороны не последует, я лишь пожала плечами на это.       Казалось, дождь не может начать лить ещё сильнее. Но как же я ошибалась. Капли воды стали с удвоенной силой биться об землю. Не прошло это несчастье и меня с существом стороной. Вода противно лила за шиворот. Спасала лишь крона дерева под которым мы стояли, и то не сильно.       Чтобы хоть как-то уменьшить количество капающей на меня воды, я подступила поближе к существу. Вдалеке раздался раскат грома. Дёрнувшись от такого резкого звука, ухватилась ладонью за первое попавшееся, пытаясь таким способом подавить накатившую панику. Первым попавшимся оказалась рука монстра. Как же причудливо это смотрелось. Моя ладошка на фоне его руки казалась такой маленькой, всё равно, что сравнивать размеры кота и мыши. На это действие существо лишь немного повернуло голову в мою сторону.       В этот раз гром послышался где-то недалеко.       «Удивительно, насколько же человек зависит от природы. И если так подумать, то она единственная кто будет помнить о нас, когда от нашего бренного тела не останется даже пыли. Некоторые люди прекрасно понимают, что в конце, от них не останется ничего, ровно как и памяти. Память скоротечна, скоротечна и жизнь. Не успел оглянуться, и вот уже смерть стоит перед тобой, ожидая, когда ты ляжешь в могилу.       Почти все люди отчаянно цепляются за жизнь. Пытаясь удержать её, они забывают жить.»       — Ну и долго ты собираешься здесь стоять? — Раздражённо посмотрев на него, я пошла в сторону здания, гордо вскинув подбородок.       Стоило мне выйти из ненадёжного укрытия, как вода плотным потоком облепила всё моё тело. Пройдя несколько метров, я поняла, что шум от дождя перекрывал все возможные здесь звуки. Но кое-что, мне всё-таки удалось услышать.       — Почему ты не называешь меня по имени? — Развернувшись, я некоторое время смотрела на высокую фигуру, пытаясь понять, какими мыслями он руководствовался, задавая мне этот вопрос. Костюм облепил всё его тело, но из-за худобы это было не сильно заметно. Я снисходительно посмотрела на него.       — А меня почему не называешь? — Он замер, то ли не ожидая такого вопроса, то ли не зная, что сказать. В любом случае, не дожидаясь его реакции на мои слова и нежелательных вопросов, я поспешила к спасительной двери, решив не тянуть время перед взбучкой от родителей.       Ошибочно с моей стороны было думать о том, что какая-то деревяшка может его остановить. Но сейчас меня это не сильно волновало, моя голова была занята другими мыслями, далёкими от какой-то двери. Вопрос этого существа заставил меня хорошенько задуматься.       «А ведь действительно, где бы я не находилась, всегда старалась избегать упоминания его имени. Обычный страх, или уважение перед ним?.. Хотя, что там уважать? То, что он не убил меня как только увидел? Сомневаюсь, что именно так появляется уважение… Но ведь то, что он убивает ещё не доказано. По крайне мере я не видела этого своими глазами. Хах… Наверное я слишком наивна если так думаю.»       Ни разу не обернувшись, я дошла до двери. По ту сторону стояла тишина, в то время как сзади бушевал дождь. Толкнув дверь, я зашла в залитую мраком прихожую. Замок тихо щёлкнул, но никто не вышел. Либо родители просто забыли выключить свет и уже спят, либо готовятся к выносу моих мозгов. В моём случае, предпочтительнее было первое.       Скинув обувь, я старалась вести себя как можно тише, тая надежду остаться незамеченной, если они всё-таки на первом этаже. К сожалению, этой надежде не суждено было оправдать себя. За спиной послышались не громкие шаги. Я замерла, с обречённостью понимая, что сейчас придётся всё объяснять. У них наверняка в голове крутится множество вопросов. Почему с меня стекает вода. Что я делала под дождём. Что мне вообще понадобилось на улице ночью. Множество вопросов, на которые я с трудом могла бы ответить. Они не смогли б понять ни один мой ответ. Молчать. Нужно молчать. Не разобравшись в том, что здесь происходит, небезопасно давать кому-то какие-то ответы. Всегда есть риск, что меня упекут в психушку. Сейчас я почувствовала это особенно сильно.       Медленно повернувшись, я увидела стоявшую в дверях кухни маму. На её лице было видно облегчение, а в уголках глаз застыли так и не потёкшие слёзы. В открывшемся проходе было видно, как сзади неё за столом сидел угрюмый папа. Он сидел, обколотившись на стол скрещенными руками, уставившись в одну точку. В доме по-прежнему стояла тишина.       — Ты видела сколько сейчас времени? — Мамин тихий, уставший голос прозвучал в повисшей тишине слишком громко, от чего я невольно вздрогнула.       — Нет, — почему мы чуть ли не шепотом разговариваем?..       — А на звонки почему не отвечала? — я сжала перекинутую через плечо сумку-бананку. Она была полностью промокшей, поэтому шансов на то, что телефон выжил, почти не было. Мама проследила за моим движением и всё поняла без слов. Тяжело вздохнув, она бросила:       — Иди, — и немного помолчав, закончила, — к себе в комнату. Сходи в ванную, посиди в тёплой воде, и смени эту одежду на сухую, простынешь же, — развернувшись, она пошла в сторону сидящего мужчины.       Стоило мне повернуться к лестнице и сделать несколько шагов по направлению к ней, как я услышала короткий «приказ» отца:       — Стой, — остановившись, я в непонимании развернулась к нему, ожидая услышать продолжение и возможно, свой приговор. — Это первое и последнее предупреждение. Если ты ещё раз пойдёшь куда-нибудь, без нашего ведома, не предупредив нас, и ходя непонятно где в такое позднее время… В таком случае, мы вынуждены будем посадить тебя на домашний арест, который продлится месяц, без выхода на улицу за исключением крайней необходимости и только по нашим поручениям. До истечения этого срока ты не сможешь общаться со своими друзьями вживую, только через телефон. Это было первое и последнее предупреждение. Надеюсь, ты поняла всю серьёзность моих слов.       Молча кивнув, я пошла к "себе" в комнату. Поднявшись наверх, меня встретила темнота второго этажа. Я не смогла пройти и пары метров, поскольку замерла, не до конца понимая происходящее. Повернув голову обратно к лестнице, постаралась всмотреться в приглушенный свет, исходящий из кухни. Не исправно работающий все эти дни мозг, сейчас начал потихоньку крутить шестерёнками и уже во всю бил тревогу. Осознание всей абсурдности, фантастичности и опасности ситуации постепенно накрывало с головой. Мысли лихорадочно метались с одного угла в другой, сбивая при этом других. В груди начала подниматься паника.       «Тихо. Спокойно. Нельзя нервничать. Это может плохо кончиться для меня. Да блин, отвлекайся. Отвлекайся хоть на что-то. Найди чем себя занять. Вспомни таблицу умножения, посчитай шаги от лестницы до своей комнаты. Ни за что не думай о плохом. Отвлекай. Отвлекай себя…»       — Джон, я… я не уверена в том, что мы поступили правильно много лет назад… — из кухни послышался мамин голос, тихий, с едва заметной грустью. Он был для меня как глоток свежего воздуха, и я со всей внимательностью стала вслушиваться в её разговор с отцом, пытаясь таким способом отвлечься от накатившейся паники.       На некоторое время в доме воцарилась тишина, и в итоге отец ответил с тяжёлым вздохом:       — Всё будет хорошо. Мы знали, на что соглашались тогда. Мы справимся. Всегда старались справиться.       Эти слова можно было сравнить с ударом по голове. Из груди рвался судорожный всхлип, в глазах скапливались слёзы. Я начала понимать, что возможно с моим появлением здесь, у них появилось больше проблем и поводов для переживаний. Хотелось сесть и разреветься, как тогда на дереве. Только понимание, что ничего полезного мне эти слёзы не дадут, останавливало от желаемого.       Я поспешила в комнату, боясь быть услышанной. Но даже после того, как закрыла за собой дверь, не дала волю слезам. Пытаясь отвлечь себя от ненужных сейчас плохих мыслей, я взяла сухую одежду и поспешила в ванную.       Спустившись на первый этаж, увидела, что родителей уже нет на кухне. Свет был выключен, и ничего не указывало на то, что совсем недавно там кто-то находился. …       Стоя под тёплыми струями воды, память невольно подкидывала картинки разных моментов, что случились за всё моё пребывание здесь. Как ни старалась их прогнать, в итоге у меня так ничего и не получилось. Поэтому смирившись с этим, я просто постаралась ни о чём не думать, где-то глубоко внутри надеясь, что они просто исчезнут сами собой. Всё равно это просто надоедливые мысли, которые вскоре затеряются среди других. Главное верить в свою же ложь, и возможно она станет правдой.         Я перевела ранее уткнувшийся в стенку взгляд на продолговатую баночку шампуня, что стояла в углу душевой.       «После дождя волосы наверняка превратились в одну сплошную сосульку, которой не сможет помочь обычная вода.»       Стоило мне взять шампунь в руки, как сразу почувствовалась его лёгкость, означающая то, что пора выкидывать баночку и заменять новой. …       Вытирая полотенцем мокрые волосы одной рукой, другой я прицельно кинула шампунь в стоявшую в уголке мусорку.        «Если я выкинула эту, то тогда нужно достать другую, полную. Интересно, тут есть ещё одна баночка, или мне нужно будет завтра пойти за новой?»       Размышляя об этом, я открыла дверцу под раковиной. Тут стояли несколько баночек геля, две упаковки мыла, разные крема для рук, кондиционеры, бальзамы для волос, запасная мочалка, и почти в самом конце обнаружилось искомое. С таким завалом вытащить шампунь невозможно, поэтому пришлось почти всё вытаскивать.       Поставив баночку на предыдущее место его сородича, я посмотрела на заставленный около раковины пол. Тяжело вздохнув, поднялась. Стоило мне более внимательно осмотреть полки, как моё внимание привернула затиснутая в самый заставленный уголок коробочка краски. Вытащив её на свет, стало понятно, что это блондинистая краска для волос. Вопрос только, чья она? И зачем?       «Смысла краситься Маше я не вижу, ещё одна блондинка у нас только "мама". Седину что ли закрашивает?»       Поставив краску на место, разложила и всё остальное.       «Нужно будет завтра пересмотреть фотоальбом, а то что-то не припомню, чтобы там были хоть у кого-то светлые волосы. Ни в "папиной" линии, ни в "маминой", светлые макушки не проскальзывали. Тогда почему у нас всё по-другому? Пересмотреть альбом нужно срочно. Если не найду ответы там, тогда попытаюсь вытащить их у "родителей".» ***       Первой мыслью, когда я проснулась, было: «Утро начинается не с кофе». Утро начинается с тяжелой головы и судорожных хрипов, отдалённо напоминающие кашель. Голова раскалывалась, а в комнате стоял невыносимый холод. Сильнее закутавшись в одеяло, желая согреться, я попыталась открыть глаза, чтобы понять, почему так плохо. Свет больно резанул по ним, комната плавала и из-за этого всё казалось нечётким. Перевернувшись на другую сторону, я укрылась одеялом с головой, спасаясь от ослепительного и болезненного солнца.       Состояние было похоже на то, которое было около дома. Всё так же не было желания о чём-либо думать и жутко хотелось спать. Всё было так само, только усиленное в несколько десятков раз и ко всему этому добавился ещё и кашель с головной болью.       «Всё было так же само… Почему когда я попала сюда, некоторые моменты из прожитой здесь жизни стали повторяться? А моя ли сейчас это жизнь?.. Ведь именно в этот момент я нахожусь в теле Маши. Получается, живу за неё её же жизнь, да? Или нет?..       Интересно, она бы одобрила то, что я тут делаю? Или наоборот — начала б выражать ярый протест? Ну, как сказала Кети  — Маша была отличницей. Возможно это было бы не в её характере. Хотя… отличницы ведь разными бывают. Ну да… Некоторые над учебниками корпят, а другие по лесу ходят. Что же ей там могло так понадобится… Нужно будет поискать хоть какие-то зацепки… Во блин. Я ведь уже собиралась пересмотреть альбом. Скорее всего, мне не повезло, и я простыла из-за дождя. Как же не вовремя…        Ц. Дура. Могла ведь просто не встревать во всё это, просто плыть по течению и смотреть за тем, как судьба решает всё за меня, просто закрыть глаза на всё происходящее. Слишком много "просто" в словах. Но ни черта в этом мире не было простого. То же существо… монстр…»       Я уткнулась взглядом в стенку, с усиленным вниманием разглядывая узоры на ней, стараясь отвлечься от накатившейся паники. Руки и спина начали покрываться холодным потом. Плохих мыслей в голове становилось больше.       «Не понимаю… Я ничего не понимаю из того, что происходит в этом грёбаном мире. Ни того, откуда взялось это существо, ни того что мне теперь делать и как выжить. Я даже не уверена в том, что нахожусь в СВОЁМ мире.»       Кашель вывел меня на некоторое время из хоровода мрачных мыслей. Потом уже стало не до них. Я провалилась в темноту, лишь отдалённо напоминающую сон. Изредка мне удавалось выплывать из неё. В те случаи я чувствовала, как кто-то ходит около моей кровати, как сидит на ней и поэтому то место на матрасе немного опускалось под тяжестью другого человека, как дотрагивается ладонью до моего лба, как меряет мне температуру, а потом тяжело вздыхает и уходит куда-то.       В такие моменты я хотела крикнуть, чтобы тот, кто обо мне заботится — никуда не уходил, не оставлял меня одну в этом совершенно не знакомом месте, чтобы не рушил хрупкую надежду, что я хоть кому-то нужна тут…       Иногда после того как утихали первые шаги, потом появлялись другие, более тяжёлые. Не знаю, кто это был, но… Я благодарна ему. Обладатель тяжёлых шагов давал то, что не давал первый — чувства защищённости, того, что я на своём месте, а не в теле другого человека, которого судьба вернёт обратно через некоторое время. Он оказывал мне огромную помощь, просто держа за руку — это было единственное, что он позволял себе за все свои визиты сюда. Хотелось верить, что он поддерживает именно меня. Меня… а не какую-то там Машу. Возможно, я просто хотела утешиться иллюзией, что смогу быть действительно кому-то нужной здесь. ***       Проснувшись и с трудом открыв слипшиеся глаза, я продолжила лежать и просто вслушивалась в звуки дома. Заторможенная мысль, наконец, проскользнула в голову: «Почему так тихо?». Как ни напрягала слух, но ничего услышать так и не удалось. Ни звука шагов, ни звона столовых приборов, ни разговоров. Ни-че-го.       «Должно быть они на работе.»       Стоило мне подняться, как мир зашатался и поплыл, а затем на несколько секунд потемнел. Подождав пока это пройдет, я встала. В комнате царила полутьма. Мельком взглянув на, не до конца зашторенное окно, увидела, что по ту сторону была та же картина. В голове мелькнула вялая мысль: «Скорее всего, сейчас вечер. Интересно, сколько я проспала?» …       Спустившись на кухню, мой взгляд зацепился за висевшие на стене часы. Они показывали четыре утра.       «То есть, сейчас даже не вечер, а утро. Ну, нормально. Я думала, что проваляюсь в кровати дольше.»       Включив электрочайник с предварительно налитой туда водой, достала первую попавшуюся чашку, которая оказалась красной, насыпала две ложки сахара и кинула туда заварку чёрного чая. Заученные ещё до обмена действия успокаивали.        Я кашлянула. Было ощущение, словно лёгкие попытались вырваться наружу через горло. Тем временем за окном начался дождь. Налив воду в чашку, села за стол, став наблюдать за стекавшими по стеклу каплями.       От тёплой жидкости слипались глаза и жутко хотелось спать. Тряхнув головой в попытке отогнать подобные мысли, я напомнила себе, что должна ещё много чего сделать сегодня. Не зная сколько времени мне тут осталось, нужно было спешить. Не хотелось вернуться обратно, не до конца разобравшись во всём.         Монотонный стук дождя и слабое освещение уличных фонарей приносили уют, хотелось закутаться в плед и сидеть так вечно. Но, всему хорошему свойственно рано или поздно заканчиваться. Сбоку от меня послышался скрип чего-то тяжёлого об пол. Резко повернув голову, я увидела севшую за стол маму. Она молчала. Молчала и я.       — Как ты? Всё нормально? Как себя чувствуешь?       — Нормально, — даже не моргнув, соврала. Ничего не было нормально. Я оказалась в незнакомом мне месте, без малейшего шанса на поддержку и возможности выговориться. Хотелось домой. Пришлось выдавить из себя улыбку, чтобы она не придумала чего-то плохого.       — Ты проспала целый день, — мама вздохнула. — Хотя… сомневаюсь, что это можно назвать сном. Тебя лихорадило, а температура поднялась почти к 40 градусам. Мы с твоим отцом уже начали переживать, и собирались везти тебя утром в больницу, — она встрепенулась после того как я кашлянула. — Точно, тебе же нужно выпить лекарства, - встав из-за стола, мама принялась искать таблетки в аптечке, вытянутой из кухонного ящика.       — А папа где? — спросила я, не особо заинтересованная в ответе.       — Спит. Четыре часа как-никак. Все нормальные ещё спят, — мама ответила, не отвлекаясь от своего занятия.       Я хмыкнула.       — Когда мы с тобой перестали относиться к нормальным?       Призадумавшись, она замерла с какой-то коробкой в руках, а после улыбнулась.       — Наверное, после того, как проснулись в четыре утра? — я поддержала её улыбку своей.       Ожидая, когда она закончит искать нужное, я вновь принялась пить чай. Исходящий из чашки запах приятно щекотал нос. Я прикрыла глаза. Всегда обожала чёрный чай.       Рядом что-то стукнулось об стол. Открыв глаза, я увидела, как мама положила около меня какую-то таблетку и маленький пакетик чего-то.       — Вот, выпей таблетку жаропонижающего и микстуру от гриппа, — посмотрев на чашку в моей руке, она некоторое время помолчала. — Давно чай стала пить? Ты ж всегда только кофе пила? — я застыла в замешательстве, не зная, что сказать, в то время как на спине стал появляться холодный пот.       «Точно, как я могла забыть о том, что играю здесь совершенно другого человека, у которого могут быть другие привычки и вкусы. Но ведь с другой стороны у меня сейчас есть возможность скидывать всё на амнезию… Плохо, что я не могу сказать ей о том, что перед ней другой человек, а не их дочь. Если им рассказать, что случилось на самом деле… в таком случае, я могу смело собирать вещи в психбольницу. А такого мне не надо, как минимум сейчас.»       — Не знаю, — я пожала плечами. — Просто вдруг захотелось чая, — всё это было сказано с каменным лицом, которое не выражало никаких эмоций. По крайне мере я надеялась на это.       «В любом случае, упиваться ложью лучше, чем принять горькую правду.»       — Ну ладно. Но всё равно, не забудь выпить таблетки, — развернувшись, мама пошла к двери. Когда я уже хотела вздохнуть с облегчением, она вдруг остановилась, замерев в проходе. Не поворачивая ко мне голову, сказала, — и да, забыла сказать, не ходи по дому без обуви, надевай хотя бы тапочки, — закончив говорить, мама пошла на второй этаж.       Я же перевела недоумённый взгляд на свои босые ноги. На ум невольно пришла запоздалая мысль, из-за которой захотелось стукнуться головой об стол: в этом месте, где мне случилось оказаться — по дому ходят исключительно в обуви.