Подземье

…Хок очнулся на мягкой моховой подстилке, сопровождаемый громовыми раскатами собственного дыхания. Пока глаза привыкали к мягкому рассеянному свету подземья, он подивился тому, что и здесь грохочет металл. Через пару секунд, когда мозги вернулись на место, он понял, что плеер жив и здоров. Даже не поцарапан! «Вот так живучесть», подумал парень, сматывая пробочки наушников и пряча их во внутренний карман куртки. Лапа привычно скользнула за спину, где на поясе висел нож. Короткое движение, и светлое полированное лезвие уже у глаз, собирая крохи света в темном подземелье. Пока глаза привыкают к новому освещению, терпкий запах моховой подстилки и грунтовых вод щекочет ноздри. Этого и чего-то или кого-то еще… Мягко и неслышно ступая, Ник подкрался к выступу, за которым начиналась крупная пустота, похожая на зал. Под землей было прохладно, и дыхание оседало на холодном металле клинка легкой морозной пленкой. За углом точно кто-то был. Будоражащий запах чужака возбуждал Хока и одновременно понуждал его к действию. Убрав нож, он собрался, как пружина, и, учуяв легкое движение воздуха, прянул вперед. Его лапы встретились с чем-то живым и пушистым ,что коротко пискнуло, пытаясь вырваться. Но Хок был настороже. Выкатившись клубком к пятну света, он все-таки сумел нашарить какую-то конечность и заломить ее назад. Но то, что предстало его глазам, заставило его обомлеть от изумления. Перед ним сидела лайка. Антропоморфная лайка, ростом чуть ниже его самого, одетая во вполне приличные серые джинсы, из которых торчал закрученный баранкой хвостик. Серо-голубой окрас, черная кисточка на конце хвоста, белые «перчатки» на лапках, мокрая кнопка носа, зеленые глаза, наполненные слезами – и – как анахронизм – старая, застиранная, но чистая тряпка, повязанная на груди подобно повязке. -Отпусти, пожалуйста, большой и сильный охотник, - тихим голосом взмолилась фурька. – Я ничего плохого не хотела, просто услышала, как просела земля и что-то упало. Ник ослабил хватку, но лапы не отпустил. -Кто ты? Как тебя зовут, и где мы находимся? -Я Тии’Ра, живу здесь. А кто ты? -Ник. С поверхности. – Парень помог девушке встать на ноги. Доселе он не замечал, какая у нее красивая фигура – хрупкие плечи, округлая тяжелая грудь, тонкая талия, крутые бедра, переходящие в мощные лапы. Знакомая волна, начавшись от кадыка, пошла вниз, но Хок подавил ее усилием воли. -Тии’Ра, кто ты? Откуда ты здесь вообще? -Я живу здесь уже очень долго… «Так вот откуда растут ноги местных легенд об оборотнях…» -Ясно. Послушай, ты сказала, здесь есть подобные тебе? -Фурри? Конечно, есть. И немало. – Тии даже удивилась абсурдности вопроса. «Вот дела… А мне не снится все это, не?». Ник тихо потянул нож из ножен, чтобы проверить, сон ли это или нет. Холодная сталь приятно щекотала пальцы. Тонкий порез, полыхнувшая боль – нет, он не спит, это реальность. Запах крови наполнил узкий проход. Хок увидел, как расширились зрачки Тии. Она подошла, вывалив язык, сверкая глазами. Хок стал остерегаться. -Ты не против?... – Тии опустилась на колени, слизывая капли крови парня, которые в рассеянном свете подземья были подобны рубинам… …Наконец, рана была чиста. Тии оторвала полосу от своей повязки, подала Хоку. Рана была забинтована. Скоро там не останется и шрама. -Пойдем! – призывный мах бубликом хвоста, и фурька растворилась в полумраке залы. Хок, ориентируясь по оставляемому ей запаху, последовал за лайкой. Пара минут петляния по извилистым коридорам вывели его к уютной пещерке, забитой всяческими механическими мелочами. Тии’Ра уже суетилась в углу, наполняя из фляги помятый котелок, недавно начищенный до блеска. Ее мордочка светилась воодушевлением. -Присаживайся, где тебе удобно, лучше всего – на лежанке, - фурька махнула лапкой в сторону кучи мха, настеленного в углу. Мягкий и теплый, он принял парня в свои объятия, пока Тии возилась с очагом. А он сидел в некоей прострации. Пока не поймал себя на мысли, что недвусмысленно пялится на зад девушки, которая возится с костром. Парень вовремя взял себя в руки, а иначе пришлось бы в срочном порядке забиваться в мох. Костерок в очаге разгораться не желал, и Хок решил взять дело в свои лапы. Пара минут возни в дыму и матерков пополам с откашливанием под восхищенным взором Тии – и огонь весело затрещал в очаге. В котелке кипятился местный чай, а Тии расспрашивала Ника о жизни хуманов. После четырехчасовой беседы, когда фурька куда-то отлучилась, Ник уселся на лежак. И только сейчас понял, как он устал. Перед глазами закружились цветные искры, голова загудела и парень кулем рухнул в мох…