Какое-то время в комнате было тихо.
Все ждали, когда дети уснут окончательно, чтобы им не помешали возможные будущие разговоры.
Мери подумала, что ей тоже неплохо бы немного отдохнуть. Она не знала, сможет ли уснуть, но просто прикрыть глаза не помешает.
Она с интересом потянулась к рычагу сбоку кресла, видимо, специальному механизму. Представлял он из себя, как она поняла, систему шестеренок, которые приводили в движение спинку кресла.
Откинувшись назад, она прикрыла глаза. Сегодня и правда был очень странный, богатый на события и впечатления день. Она совершенно не ожидала, что, когда — вчера? — проснулась, окажется в комнате, которая покажет ей мир, который она так хотела увидеть. За двадцать четыре с хвостиком часа она увидела так много всего, чего даже обычный человек мог всю жизнь не увидеть. Несколько городов, даже стран, морское побережье, которое могло бы напомнить ей пустыню, если бы не было таким бурным, морское дно, которое оказалось столь ярким, и даже Запретную территорию. И все это, не вставая с кресла в относительной безопасности и в довольно колоритной компании.
Мери была рада наконец-то познакомиться с наследным принцем Альберу. Таша очень много про него рассказывала. Он оказался именно таким: красивым, умным и заботливым. Она была рада, что его приняли. И это порождало уже другие мысли.
Её очень удивило, когда Розалин неожиданно подняла вопрос о некромантах в благоприятном свете. Она узнала, непонятно как, но узнала. И все же до сих пор ничего не сказала открыто. Также была удивительна поддержка светловолосого эльфа. Он очень отличался от того, что рассказывал ей дедушка Обанте об эльфах с поверхности. Она не знала, знал ли эльф о том, что она некромант, но сама профессия проблем у него вроде не вызывала.
Ей нужно было все это переварить. В душе зарождалось нетерпение. Она хотела увидеть, как познакомилась в том мире с этими людьми.
Бикрос смотрел на костер и не мог избавиться от какой-то смутной тревоги. Он хоть и следил за происходящим на экране, но не сильно вникал в суть. Это была не его работа. Приключения нового молодого мастера, конечно, были забавными, но о чем-то много размышлять было не в его характере. Он с удивлением вспоминал, как его назначили смотрящим за десятком диких детишек, которые оказались не такими уж и дикими. Его двойник хорошо справился с задачей. Хотя другого он от себя и не ожидал.
Его беспокоило другое. «Рука» оказалась сильнее, чем они думали, и его отец в другом мире отправился искать их в одиночку. Вот об этом он и размышлял.
Но он в любом случае был благодарен за передышку. Он не привык к такому уровню шума вокруг себя.
— Онни? — Розалин, видя, что в комнате все были заняты своими мыслями, обратилась к человеку, который, казалось, не застрял в своей голове.
— М? — тихо отозвалась Витира, глядя на подругу с любопытством.
— Расскажи немного о жизни в океане. Каково это? — магесса решила завести абсолютно светский разговор на отвлеченную тему. Ей показалось неправильным сейчас обсуждать события, показанные ранее, пока в этом не могли участвовать все. Да и ей действительно было любопытно.
— О! Это так интересно! Ты обязательно должна как-нибудь побывать…
Пока принцессы приглушенно обсуждали прелести жизни в открытом океане, чем заинтересовали бывшего дворецкого, который тоже внимательно их слушал — решил еще и морских котиков запугать? — Чхве Хан смотрел на костер невидящим взглядом, гладил Лока и думал.
Такое внезапное изменение темпа сбило его с толку, он не станет это отрицать.
Он привык идти вперед и действовать, и он ожидал, что тут будет так же. Бог Смерти предупреждал, что у них будут перерывы, но мастер меча решил, что это были перерывы между фрагментами, ведь они сами просили включать следующий. Бог Смерти вмешался, когда дети уже с трудом держались в сознании. Могли ли они дать им отдохнуть пораньше, если бы больше обращали внимания на то, что происходит в комнате, а не на экране? Им нужно быть в будущем более внимательными.
— А еще с нами живут зверолюди-пингвины! Они могли бы посоревноваться с Гансом в исполнительности...
Отбросив навеянный тихими голосами двух принцесс образ Ганса в костюме пингвина, Чхве Хан решил воспользоваться паузой и привести мысли в какое-то подобие порядка.
Для него этот день тоже был чертовски длинным. Казалось, что они провели здесь так много времени, а прошел всего день.
С такими перепадами эмоционального состояния было не удивительно, что время здесь казалось бесконечным. Всего несколько дней прошло с того момента, как он положил последний подписанный камень на самодельную могилу. Еще меньше с момента ссоры с Кейлом Хэнитьюзом.
Этот человек вообще занял отдельный уголок мыслей мастера меча и взмахом бутылки отгонял все лишние мысли с захваченной территории. Он был первым, кто пострадал от темперамента мечника. И пока единственный, потому что Чхве Хан выйдет из комнаты совсем другим человеком.
Чхве Хан признал, что ушел из деревни Харрис, пусть и ослепленный потерей, гневом и местью, все же наивным глупцом. Он видел только то, что видели его глаза, и не вникал глубже. Это было видно по его двойнику.
Кейлу, который новый, не пришлось даже усилий прилагать, чтобы Чхве Хан к нему привязался. Был бы он таким же, если бы кто-то помог ему в тот первый день в Вестерне? Скорее всего, да. Пример перед глазами.
За этот невероятно длинный день Чхве Хан успел почти погрузиться в отчаяние, снова окунуться в гнев, взять себя в руки и подумать. Возможно, само пребывание в этой комнате было неким необходимым перерывом для него, какие бы шокирующие вещи тут ни показывали.
Мастер меча очень пристально следил за действиями своего земляка. Если раньше он не мог решить, хороший Кейл человек или плохой, то сейчас он больше склонялся, что Кейл — просто человек.
Героем тот не являлся, в понимании мечника он просто хотел обезопасить сам себя и тех, кого взял под опеку. Эгоистичное желание, но именно такими люди и были. Не всем не терпится исправить любую несправедливость по пути, как самому Чхве Хану. Но и это могло быть опасным. Эрухабен очень доходчиво это объяснил на примере старика и Вениона Стана. Кстати, как он и думал, как выглядел старик, он уже не мог сказать точно. А прошел день.
Новый Кейл, Ким Рок Су, был простым человеком, явно от чего-то уставшим, который знал, что с несправедливостью бороться бесполезно. Он даже как-то обозначил свою жизненную позицию как: тут смирись, тут забей, а между этим — живи, как хочешь. Он использовал свои знания, интеллект и обстоятельства и выжимал из них максимум, попутно помогая всем по мере возможности. Он уже спас больше существ с меньшим шумом, чем это сделал бы он сам.
Чхве Хан прекрасно понимал, что у того было больше информации, но это мало что меняло. Ею еще надо уметь воспользоваться. Ему было интересно, как Кейл начнет действовать, когда его знания о будущем закончатся? Реальность уже будет другой, он сам ее неплохо меняет.
— На самом деле, трудно объяснить, как человек-кит ощущает силу окружающей его воды. Она может успокоить, а может подавить.
— Это напоминает мне ману. В окружающей среде она ощущается как нечто само собой разумеющееся, но, если что-то назревает, она может захлестнуть тебя, лишая возможности даже пошевелиться.
— Да. Да. Да. Я именно об этом и говорю!
Наблюдая за путешествием земляка по зеркалу их мира, Чхве Хан увидел много вещей, на которые в своем изначальном состоянии даже бы не додумался смотреть.
Мир был не черно-белым. Секретная организация все еще была кончеными ублюдками, независимо от их целей, но люди в большинстве своем были серыми существами. Любой мог оказаться не тем, кем казался на первый взгляд.
Билос был не таким простым торговцем чаем, каким выглядел на территории Хэнитьюзов; граф Дерут — не таким сопереживающим; графиня Виолан — не такой холодной; младшие Хэнитьюза — не такими отстраненными; старший — не таким мусором.
Что бы подумал Чхве Хан, если бы впервые увидел Вениона в столице среди других дворян? Каково было бы первое впечатление? Скорее всего, именно то, что писали о нем информационные гильдии — типичный и властный дворянин. Просто прошелся бы взглядом по блондину и не подумал бы, что под красивой оберткой скрывается чудовище. А Кейл Хэнитьюз, человек — знак вопроса, который хоть и поступил по-свински, вроде ничего плохого не делал. Ну, кроме порчи имущества и нервов окружающих. Из того, что он понял, граф был довольно щедр на покрытие ущерба, причинённого сыном, и люди не так уж сильно от него страдали. Иначе всё не заканчивалось бы просто преувеличенными слухами.
Смотря дальше, можно отметить и наследного принца, и Розалин, и Витиру, и Рона, и Раона, и даже Тунку. Все оказались не такими, как можно было бы подумать, и у всех была на то причина.
За эти сутки он научился думать прежде, чем делать. Ну…почти. По крайней мере он делал хорошие успехи в этом направлении, как он сам думал. А также смотреть на мир чуть шире, чем он привык. И это возвращало мечника к ссоре с Кейлом Хэнитьюзом, оригинальная версия очень загадочная.
Если бы он просто отдохнул подольше, вздохнул поглубже, смог бы он проигнорировать раздражающего парня? Даже не зная о его странном поведении, тот был подростком. Эрухабен был прав, когда сказал, что все это могло закончиться очень плохо для самого Чхве Хана.
Сейчас, когда он узнал о нем побольше, а с другой стороны, вообще ничего не узнал, он уже не так злился. На самом деле, когда злость ушла, проснулась совесть.
Кейл Хэнитьюз стал для него неким олицетворением старого себя, символом его «книжной» версии. Он не хотел становиться таким. Он хотел стать лучше. А чтобы стать лучше, надо признавать свои ошибки и работать над их исправлением. Ему нужно будет поговорить с этим парнем, чтобы двигаться дальше без груза на душе. С учетом личных чувств Кейла к деревне Харрис мечник не сильно надеялся на адекватное отношение с его стороны, но он должен сделать это в первую очередь для себя самого.
А еще он ощутил какое-то странное чувство разочарования. Ким Рок Су занял место Кейла в том мире, и никто этого до сих пор не заметил. Если правда вскроется, будет ли хоть кто-то скучать по настоящему Кейлу? Если его тело заняли, то куда пропал он сам? Он хоть тогда на эмоциях и подумал всякого, смерти ему на самом деле не желал.
Решив немного расслабиться, пока есть такая возможность, Чхве Хан, продолжая успокаивающе гладить Лока по голове, обратил внимание на двух принцесс, которые продолжали негромко о чем-то разговаривать. Спать он не хотел, привык обходиться без сна в стрессовых ситуациях, но не думать о чем-то серьезном какое-то время, звучало как хорошая идея. А дискуссия слева от него протекала вполне мирно.
— А я еще в детстве решила, что мой путь — это магия, а не трон.
— А я не могу представить себя никем другим, кроме как будущей королевой китов, — задумалась Витира.
— Ваше Высочество?
— Мисс Розалин? — ответил Альберу, не повышая голоса, чтобы не потревожить спящего дракона.
— А вы когда-нибудь думали о том, чем могли бы заняться, если бы не были наследником.
Альберу удивленно поднял бровь, он не ожидал, что его вовлекут в разговор таким образом, но, немного подумав, ответил:
— На самом деле, я всегда хотел стать королём Роана. Хотел стать тем, кто может помочь королевству выйти на новый уровень. Я никогда не думал, что могу заняться чем-то еще.
— А вы, Чхве Хан-ним? — Витира повернулась к удивленному мастеру меча. — В вашем родном мире кем хотели стать? Если это не секрет.
Вспоминать родной мир было грустно. И сложно. Просто потому, что воспоминаний было мало. Это было так давно. Но он не думал, что это какая-то тайна, которую нужно хранить за семью печатями.
— Я хотел стать преподавателем боевых искусств, — ответил он с улыбкой, — хотел знакомить детей с путем меча.
— Вот почему дети-волчата вернулись с вами такими энергичными, — вспомнила Витира и улыбнулась. — Кейл, скорее всего, предупредил рыцарей, чтобы не учили детей чему не надо, но к вам-то это не относилось.
Мечник тоже вспомнил лица детей и себя самого, когда они вернулись из деревни Харрис. Он тогда тоже подумал, что дело было не в ремонте.
— То есть в вашем мире тоже есть мечники? — полюбопытствовала Розалин. Чхве Хан говорил, что магии в их мире нет, но сам хотел учить детей обращаться с мечом, и Кейл, осматривая Лили, отметил, что у той хорошая комплекция для фехтования. Значит, это было им знакомо и в родном мире.
На черноволосого все смотрели с любопытством. Про другой мир узнать интересно было даже Бикросу.
— Есть, но это не совсем так, как здесь, — Чхве Хан замялся, не зная, как объяснить, — это довольно редкое явление. Этому скорее учатся…для себя. Оружие в нашем мире давно ушло вперед, и мечами никто не пользуется уже давно. Это скорее хобби с огромной историей.
— Ты и в родном мире учился фехтованию? — спросил Альберу.
— Владение мечом передавалось в нашей семье из поколения в поколение. Но, к сожалению, я попал в Лес Тьмы до того, как выучил этот стиль меча. Куда большему я учился уже в практических условиях.
Ответом ему были неровный строй понимающих кивков. Так как они решили отдохнуть и расслабиться, данную тему решили дальше не развивать.
Потолок внезапно успокоился и вернулся в свое обычное состояние полного штиля. Не прошло и получаса.
Все перевели взгляд наверх. Особенно Эрухабен. Но никаких комментариев не последовало. Но стоило им опустить взгляд, как они увидели семь красивых чёрных чашек с горячим чаем. По одной чашке на неспящего человека. Выходит, Мери все-таки уснула. Мантия очень мешала понять это раньше.
Так как отказываться было глупо, если предлагают, почему бы и нет? — все потянулись за своей чашкой. Только Альберу расстроенно дернул бровью. Если он сильно наклонится, может разбудить спящего на его коленках ребенка, а этого не хотелось. Но и не пришлось. На помощь пришел бывший дворецкий, с неизменной жутковатой улыбкой протягивая Его Высочеству чай. Тот благодарно улыбнулся и подумал, что правила комнаты еще можно пересмотреть. Дворецкий может не только улыбаться и смотреть, он может что-то тебе предлагать.
Пока неспешная беседа обо всем и ни о чем продолжалась уже за чашечкой чая, Эрухабен откинулся на спинку кресла, сделал глоток вкусного — где такой можно купить? — напитка и задумчиво уставился в пространство.
Он до сих пор не совсем понимал, что он вообще тут делал. Жить ему осталось совсем недолго. Как раз года два-три. Возраст берет свое. Но его двойник в другом мире все-таки умудрился ввязаться во что-то с этими странными людьми под конец жизни. Причем ввязался настолько, что его считают семьей. Он был уверен, что изначально им двигало любопытство. Человек с несколькими древними силами и маленьким драконом за спиной. Он бы мимо не прошел. Но, как бы он ни ждал их встречи на экране, об этом можно будет подумать и попозже. Пока его интересовало это пространство с его странностями и намеки на истинную личность трансмигратора.
Он был крайне интересной личностью. Как минимум потому, что старательно не думал о прошлой жизни. Даже просто поехав в путешествие, ты волей-неволей будешь сравнивать всё с привычной обстановкой. А тот об этом особо не раздумывал. Эрухабен мог припомнить только момент на рынке еще в первые дни. В остальном он как будто вообще забыл о своей родине и прошлой жизни, погрузившись в новую реальность.
Также парень был умен, находчив, умел держать себя в руках, а в моменты полного хаоса вообще превращался в эталон непоколебимости. Умение повернуть любую ситуацию в свою пользу служило доказательством того, что знания этого человека в самых разных областях были крайне обширны. Он быстро анализировал окружение и подстраивался под него. Он знал, как эффективно командовать людьми. И как эффективно пудрить людям мозги он тоже знал отлично. Воспитание мастера меча шло отлично. С единственной разницей — тот не спешил куда-либо уходить.
Но уже и Кейл, кажется, смирился и пользуется этим.
Он уже подозревал, что душа, пришедшая в этот мир, была куда старше тех восемнадцати лет. Бог Смерти, в принципе, и не говорил, что он молод. Он вообще ничего не говорил. Они просто привыкли смотреть на лицо молодого аристократа и особо не задавались вопросом.
Этот человек уже видел хаос. Он уже бывал в подобных ситуациях. И как бы он когда-то ни говорил, что не любит, когда вокруг него люди умирают, они могли понять его неправильно.
Кейл довольно спокойно относится к смерти. В некоторых случаях почти равнодушно. Такое отношение не появляется на ровном месте.
Ему было очень интересно узнать, что случилось с несчастным ублюдком в прошлом. Что заставило смотреть на мир таким равнодушно-прагматичным взглядом, но все равно сохранить какую-то доброту?
Он почему-то был уверен, что ему это не понравится.
Альберу спокойно сделал еще глоток чая, когда Раон внезапно дернулся и проснулся, бешено оглядываясь по сторонам в явном непонимании, где он находится. Чашку пришлось срочно вручить дворецкому.
— Раон-ним, все в порядке, — спокойно сказал Альберу, положив руку на чешуйчатую голову.
Резко развернувшись, ребенок смотрел на принца огромными мокрыми глазами, в которых начало появляться осознание. Ему явно приснилось что-то очень неприятное.
— …Вы…
— Мы все еще здесь, — подтвердил наследный принц, — все хорошо. Вы можете еще немного поспать. Лок и Мери еще спят, без вас ничего не начнется.
Маленький дракон еще какое-то время смотрел на спокойного принца, потом оглянулся на остальных. Принцессы что-то обсуждали, делая вид, что ничего не видели; мечник улыбнулся дракону, показывая, что все хорошо; дуэт отца и сына просто пили чай, хотя у страшного дедушки было сразу две чашки; старший дракон просто смотрел на него с приподнятой бровью.
Поняв, что это был не сон, Раон заметно расслабился. Немного поколебавшись между желанием еще немного отдохнуть и присоединиться ко всем, костер выглядел очень уютно, он решил все же еще немного поспать. Правда, он решил сменить положение. Он переполз в пространство между подлокотником и ногой Его высочества, как в тот раз, когда его спасали, положил голову на эту самую ногу и, глядя на пламя, позволил сну снова накатывать на него волнами.
Смотря на дракона и вернув свою чашку чая, Альберу поразился тому, как может обернуться жизнь.
До того, как оказаться в черной комнате, он начал свой день как обычно, не думая, что он может чем-то отличаться от череды других. Все те же подковёрные игры, злобные взгляды братьев, заискивающие улыбки дворян. Разве что подготовка к празднику была чем-то новым в расписании. И каких-то двадцать четыре часа спустя братья — это последнее, о чем он думает.
Его секрет был раскрыт. Самым нелепейшим образом. На секунду он впал в отчаяние. Он подумал, что для него все закончено. Он боялся этого всю жизнь. Но обошлось. Случилось то, что не было в его расчетах — его приняли.
Это все еще было дико для него. В это верилось с трудом. Но тем не менее было правдой. Когда он выйдет отсюда, он уже не будет один против всех. На его стороне будут люди, с которыми можно не держать привычную маску так крепко. Это было очень освежающее чувство.
Также, глядя со стороны, он мог сказать, что королевству нужны какие-то реформы. Беспризорники, охрана и тому подобное. Из дворца этого не видно. Но с этим нужно было что-то делать.
Кстати про «не видно из дворца».
Наблюдать за Кейлом было до крайности полезным занятием. В тот мир попал очень умный человек. Его двойнику придется пострадать от мигрени с таким подельником. Но, сколько ни ворчи, это взаимовыгодное сотрудничество. Кейл укреплял его положение, и было бы глупо этим не воспользоваться.
«А вот у нас возникают проблемы уже другого рода».
Альберу тяжело вздохнул, отпивая из чашки.
У него такой помощи не будет.
Рон скосил глаза на вздыхающего принца.
Это был очень знакомый вздох. Он слышал подобные вздохи от молодого мастера время от времени. Интересно, о чем он думал, когда вздыхал? И имел ли он право интересоваться? Он этого не сделал, когда была возможность, теперь вообще ушел, разорвав все связи.
Когда-то этот ребенок был так же важен для него, как и родной сын. В какой момент все это превратилось в простой набор воспоминаний?
Он не понимал действий своего двойника. Прошло не так много времени, так что произошло? Он хотел и не хотел знать одновременно.
Он решил пока откинуть эти бесполезные чувства, что вызывали горечь во рту, и сосредоточиться на том, что ему стало известно об организации. А известно стало не так много, к сожалению. Он хотел, чтобы его двойник поскорее вернулся. Он не мог явиться с пустыми руками, он себя знал.
Время тянулось неспешно, и все признали, что это был действительно полезный перерыв. Дети и Мери спали уже пару часов.
Принцессы тем временем перешли к обсуждению младших братьев.
— Пасетон как-то раз своим мечом состриг Арчи волосы под горшок! Тот потом еще неделю орал на весь ледник, что он думает о нем, пока это не услышал отец.
— Хи-хи-хи, — Розалин веселилась, заглушив смех рукой.
— Когда отец сказал, что такая прическа, цитирую: «невероятно подчеркивает его скулы», — Арчи пришлось заткнуться и даже попросить у Пасетона прощения за то, что не понял его благого замысла, — продолжала улыбающаяся Витира.
Розалин затряслась еще сильнее. Она пыталась представить Арчи с такой прической. У Альберу и Чхве Хана на лицах тоже сияли ухмылки.
Чай давно допили, и чашки пропали так же мистически незаметно, как и появились. Бог Смерти никаких признаков присутствия тоже не подавал. Но горящий на экране костер создавал атмосферу посиделок в путешествии.
— А я своего младшего воспитываю на тренировочной площадке. Он по-другому не понимает.
— Которого из них, если не секрет, — спросил Альберу.
— Четвертый принц, Пенн, — Розалин и не думала это скрывать.
— Все так плохо? — приподнял бровь наследный принц.
— Он одержим идеей, что я должна стать королевой, и совершенно не понимает, что это не мое, — поморщилась магесса. — Он хочет лучшего для меня, по его мнению, не понимая, что делает только хуже. Как я поняла, у вас с братьями не такие отношения?
— Верно… — вздохнул Кроссман, — мы все родились от разных матерей. Между нами всегда была конкуренция. А мне так вообще опасно сближаться с кем-либо из них. Они воспользуются любым моим промахом.
Розалин поморщилась, но кивнула. Тяжело жить в таких обстоятельствах, но королевские семьи бывали еще хуже. И тут ей в голову пришел еще один вопрос.
— Ваше Высочество!
— Да?
— Если это не какая-нибудь тайна, можете рассказать, как живут темные эльфы?
Все повернулись к принцу. Интересно все-таки.
Альберу немного помолчал, задумавшись над этим вопросом, но в конце концов ответил:
— У них есть целый город. Там они и живут уже очень долго.
— Да? — глаза магессы загорелись. — И как там?
Она не стала спрашивать, где он находится, решив, что это не совсем та информация, которую он сможет спокойно рассказать даже тем, кто знает о его происхождении. Но как они живут — было вполне безопасной информацией.
— Не могу точно сказать, — наследный принц немного печально улыбнулся, — я никогда там не был. Но очень хотел. Тетя рассказывала про него очень много хороших вещей.
Чхве Хан, Витира и Розалин задумались, какого это, когда ты не можешь отправиться на свою вторую родину, даже будучи принцем целого королевства.
— Тетя рассказывала, что там огромные сады, позитивный народ. Единственный некромант тоже живет там, — закончил он, многозначительно глядя на Розалин.
Та быстро смекнула, что если она хочет узнать побольше, надо спросить Мери. Приняв эту информацию, она кивнула принцу с благодарной улыбкой.
— А как вам удается поддерживать свой публичный внешний вид? Инструмент разрушения маны на ваш облик не повлиял.
— У меня есть вещь, артефакт, который мне в этом помогает. Держать магию смены внешности самостоятельно чревато случайными ошибками, так что это подстраховка. А работает это на мёртвой мане. Как я уже говорил, на нее инструмент не действует, — пояснил принц.
И эльф, и магесса слушали с неподдельным интересом, а остальные просто с любопытством. Они не сильно разбирались в магии, чтобы понять такие тонкости.
Они продолжали убивать время, дожидаясь пробуждения детей, за разговорами о несерьезном.
Альберу даже был вынужден нарушить негласные правила комнаты, неожиданно разговорившись с Бикросом о нестандартных способах заварки черного чая. К обсуждению даже присоединился Чхве Хан, сказав, что в их мире есть целая чайная церемония, но он не помнит детали, зато точно помнит, что там существует зеленый чай в порошке, который надо заваривать кисточкой. Розалин решила, что это больше похоже на зелье, чем на чай.
Когда Раон начал просыпаться и услышал приглушенные голоса, он испугался. Ему показалось, что он снова в пещере, и за решеткой палач разговаривал с другими охранниками, как он часто делал. Но следующим, что он осознал, было ощущения мягкой ткани, на которой лежала его голова, и знакомый голос, доносившийся сверху. Это был голос Его Высочества.
— А есть еще какие-нибудь странные продукты в вашем мире?
Он уже просыпался один раз. Тогда он тоже не сразу понял, где именно находится, но принц его успокоил. Как он и обещал — они были там. И сейчас они были здесь. Он больше не черная непослушная тварь, теперь он — великий и могучий Раон Миру.
Он расслабился.
Было странно так спокойно проснуться и знать, что с тобой ничего не случится. Это было для него в новинку. Это было приятное чувство. И ему однозначно было удобнее в кресле с Мягким принцем вместо подушки, чем его двойнику на дереве. Раон предчувствовал, что впереди его ждет еще больше новых приятных ощущений.
Он потерся мордочкой о венценосную ногу в дорогих брюках, прогоняя остатки сна.
— Раон-ним? — Альберу опустил взгляд на ребенка, прервав рассказ Чхве Хана о сухой пасте в стаканчиках, которые просто надо залить горячей водой. Что за любовь к сухой пище в том мире?
— Всем привет! Великий и могучий я снова с вами, — поздоровался дракон, потягиваясь и расправляя крылья. С нагретого места, впрочем, он уходить не спешил.
Принцессы умилялись с такого поведения. Как Кейл справляется с таким уровнем миловидности ребенка, особенно когда у него есть еще двое таких же милых? Его хоть что-нибудь вообще берёт?
— Вы хорошо отдохнули, господин Раон? — спросила Витира ребенка, который как раз прекратил зевать.
— Да! Я снова готов узнавать что-то новое! — Раон, казалось, был готов начать хоть прямо сейчас, но Лок и Мери еще спали, Бог Смерти все это время молчал, а значит, надо занять ребенка чем-нибудь другим.
— Если вы не против, я могу помочь с изучением языка королевства Роан, — предложил Альберу.
— Правда? Прямо сейчас? — сияющие детские глаза уставились на наследного принца в попытке понять, не шутит ли он.
— Правда, — Альберу взял лист бумаги с подготовленным алфавитом и показал дракону.
— Хорошо, Мягкий принц! Ты должен быть счастлив, что тебе выпала честь учить меня твоему языку, — заявил ребенок, прищурив глаза, намекая на проблемы, если он не будет счастлив от этого факта.
— Это навсегда останется одним из величайших достижений в моей жизни, — улыбнулся принц, и он даже не шутил. Сначала дракон его утешал, потом на нем спал, теперь он будет учить его читать. Его дедушка не поверит, а Таша сойдет с ума. — Мисс Розалин в свою очередь позже объяснит вам основы общего языка Западного континента.
Ребенок сел поудобнее, чтобы видеть лист, и внимательно слушал объяснения темного эльфа. Он быстро учился, и некоторые символы ему уже были знакомы, так что он не думал, что это займет у него много времени.
Эрухабен незаметно наблюдал за ребенком. Его второе пробуждение было куда спокойнее первого. Это радовало. Ребенок расслаблялся. Ему становилось лучше.
Чхве Хан проверил спящего Лока и снова вернул внимание к горящему огню.
Две девушки замолчали, не желая мешать дракону учиться, и думали о чем-то своем.
Мастер меча решил, что это были одни из самых расслабляющих часов за долгое время. Под треск огня и тихие объяснения наследного принца он даже немного задремал.
Разбудило его движение под рукой. Лок начал просыпаться. Моментально стряхнув сон, Чхве Хан оценил окружение. А окружение изменилось.
Вместо костра на экране было изображение утреннего леса. Мери ровно сидела на своем месте, а маленький дракон уже что-то писал под диктовку Его Высочества. Сколько он проспал, если Раон так далеко продвинулся в своем обучении?
— Доброе «утро», Чхве Хан и Лок, — поздоровались принцессы.
— Доброе утро, Маленький волк и Сильный Чхве Хан! — Раон тоже в стороне не остался.
— Привет, — поздоровался Лок, потирая сонные глаза.
— С тобой все нормально? — спросил мастер меча тихо.
Застенчиво улыбнувшись, мальчик только кивнул.
— Смотри, Сильный Чхве Хан, — Раон протянул ему бумагу, где около десяти раз было написано о величии, могуществе и красоте одного определенного дракона. Причем от верхней цитаты к нижней почерк заметно улучшался.
— Ты очень умный, Раон-ним, — улыбнулся мечник.
— Еще бы, я же дракон! Самое умное в мире существо. Так не только человек говорит.
С этим, отчасти, был готов согласиться и древний дракон. Ребенок действительно очень быстро воспринимал информацию.
Как только все наблюдатели, так сказать, собрались вместе, туман начал клубиться, правда, заговорил далеко не сразу.
— Надеюсь, этот отдых пошел вам на пользу?
Все кивнули. Пусть и не все из них спали, но это помогло расслабиться и узнать друг друга получше.
— Спасибо, Добрый Боженька, мы потратили время с пользой!
— Прелесть моя, для тебя все, что угодно.
Раон снова выглядел чрезвычайно гордым собой, на что все просто улыбались.
— Вы готовы продолжать, или вам еще нужно время для обсуждения?
Переглянувшись со всеми, Альберу ответил:
— Наверное, мы все-таки продолжим. Мы еще придумаем, как нам поступить. Возможно, информация, которая сможет нам помочь, будет показана дальше.
Черный туман был сильно взволнован и смахивал на черное море в сильный шторм. Гребни клубящегося под потолком тумана практически доставали до голов сидящих, но было тихо. Эрухабен подозрительно осмотрелся, но в комнате ничего не происходило.
Через примерно полминуты странной молчаливой активности туман привел себя в некое подобие порядка, и снова отовсюду раздался уже привычный неопределимый голос:
— Раз таково ваше желание, тогда продолжим.
Картина утреннего леса медленно погасла, и на месте растаявшей стены появилось название следующего фрагмента:
«Глава 75-78. Хороший человек»
Весьма сомнительное название.
