Грелль
Прошло не так много времени, когда мы отправились на поиски Джули. Но наш маршрут внезапно изменился. Выяснилось, что Алан окончательно уволился из Департамента и, вместо того, чтобы пойти со мной, переехал в деревушку в тридцати километрах от Лондона. Там был его дом, в котором он жил раньше, будучи стажером Академии Шинигами. Теперь он перебрался туда навсегда. И мне никак не стало понятно, почему Алан отказался от всего. Отказался спасать Джулию, отказался от своего лечения… Это всё было сделано ради него. Ради него моя Джули, моя малышка Джули пошла на сделку с Себастьяном… И это все… получается зря? Выходя из тени арки, я оказался в саду, в том месте, где слаще всего пахнет воздух. Взгляд тут же переметнулся на цветы, за которыми спиной ко мне суетился Алан. Я позвал и он, обвешанный на поясе садовыми принадлежностями, обернулся ко мне. — Грелль… Я опустил глаза, коснувшись пальцем белых лепестков. — Вижу, ты от цветов ни на шаг не отходишь. — И не говори, — по-юношески рассмеявшись, Алан вернулся к своей работе. Закатанные рукава открывали грязные от усердного труда локти. Я осмотрел все, что вокруг меня. Неохватный сад, сочетаясь гаммой цветочных оттенков, растянулся примерно на два десятка метров. Рядом с нами порхали две белые бабочки. Фонтан из шланга шумел, разбиваясь каплями о бутоны и листья. Мои губы сложились в имя. — Алан… — Я не успел себя остановить вовремя, но эти слова как нарочно скатились с языка. — Неужели ты уже не вернешься к Джули, ко всем нам? Он чуть повернулся ко мне, исполненный нерешимости, но так или иначе откровенности ему не занимать. — Чего греха таить, — пожал плечами Алан, поворачивая ручку на шланге. — Я жалею, что тянул… я не хотел делать Джули больно, она так привязалась ко мне, как и я к ней. — Еще как представляю… — Знаешь, Грелль, но на самом деле я слаб во всем. И я даже не хочу бороться. И то, как Джули поступила… это неправильно. Я не заслуживаю таких жертв. Полагаю, Эрик был прав: каким был, таким и останусь. На я рад, что нашел свой смысл улыбаться. В этих цветах. Мой Шип останется со мной до конца. И я не хочу, чтобы Джули погибла из-за меня. Я хочу, чтобы никто не жертвовал собой ради меня. Ведь это только моя проблема. — Она любит тебя, Алан. А я тебя уважаю. Ты ценный сотрудник. — Я знаю… Но это неизбежно. И мне придется все отпустить. В том числе Джули. Грелль… — Да? — Она дорога тебе? — Очень. Ты не представляешь насколько. Алан на мгновение задумался. — Мы вместе с ней видели твою книгу воспоминаний, и Джули была так удивлена, узнав, что она, сама того не зная, хранит твои утраченные моменты из книги жизни. И за это время вы сблизились. Грелль… я хочу, чтобы ты остался с ней. — Но… я и так с ней. Она же малышка Джули. — Ты не понял. Будь с ней. Вместо меня. Я не могу ей дать ту любовь и заботу, я не смогу ее защитить. Я слабый шинигами. Слабохарактерный. И даже если ее это устраивает, то я все равно рано или поздно покинул бы ее, не выдержав отношений. Я ужасен, я знаю. Но я искренне в этом тебе признаюсь. А Джули не решался сказать. Видишь, какой я трус… — Тебя не изменить… — вздохнул я. — Пожалуйста, Грелль. Обещай, что не покинешь ее. — Я… обещаю. Я буду рядом с ней.Джулия
— Может, хотите поужинать? — предложил Себастьян. — Не нужно… Я хочу побыть одной. Демон, не спуская глаз, смотрел на меня и на вопросе приподнял одну бровь: — Вы точно уверены в том, что этой ночью вам не нужна моя охрана? — Пока не нужна. На сегодня ты свободен. Себастьян лишь развернулся и бросил через плечо с таинственной улыбкой: — Отдыхайте, госпожа. Его голос опять застревает у меня эхом в ушах; я встряхнула голову, чтобы не зацикливаться на этом. Когда он закрыл за собой дверь, казалось, что пустота зазвенела в ушах. Не включая свет, я проникла в комнату и сразу узнала тень силуэта, слегка уменьшенного дистанцией. — Грелль… — моя ладонь стиснула ручку двери. Он бездвижно сидел на подоконнике. Наконец напряженная тишина разодралась, когда голос жнеца, пугающий своей холодностью, озвучил: — Есть новости насчет Алана. Грелль слышал мое взволнованное дыхание, но не бросил взгляда. — И как он? На это Грелль выдохнул, начиная рассказ. Он поведал все, что сказал ему Алан. Все до единого слова. И соединяя все это, я поняла, что теперь это все бессмысленно. Что всё, чем я пожертвовала ради Алана, было зря. В груди с большей силой начало распирать, как от ножей. Теперь я не слышала стука сердца — одна пустота. И наверное, если бы не утраченные воспоминания, украденные мною из прошлого, я бы не узнала, что это случится. Это только что случилось. И теперь не смысла бороться за Алана, который сбежал. Который отказался от моей помощи. Который думает только о том, как бы сбежать. Теперь злилась на него. Злилась на себя, потому что выбрала Алана и доверилась ему. Он хороший. Но он оказался просто ребенком… Сбежавшим, трусливым ребенком, оставив нас наедине с проблемой, которая возникла лишь потому, что я хотела спасти его. Помочь… Я идиотка. Я такая идиотка… Мне не хотелось истерить и плакать, но было больно до жути. И единственный, кто сейчас со мной — это Грелль. Даже в такой ситуации он остается со мной. И это еще больше привязало меня к Алому Шинигами. Привязало гораздо сильнее, чем раньше.***
Пальцы медленно коснулись края одежды, ловко опустили замок. Юбка упала, волнами растекаясь у моих ног. Я переступила через нее. С минуту меня окатывает вода. Стёкла накрыл слой пара. Под голыми пятками было мокро и тепло. С опущенных пальцев срываются капли. Как же хочется забыть это все… Ну почем я захотела остаться. Почему я не вернулась к жизни обычного человека. Почему…***
— Грелль? Он навис надо мной, как в ту первую ночь, когда мы познакомились. Когда он хотел забрать мою душу. А сейчас… все стало так запутано. Стало все совершенно иначе. — Да? — отозвалась я, пытающаяся уснуть. — Я хочу обнять тебя. — Ну давай… — улыбнулась, — я же малышка Джули. — Не в том смысле. — А? Грелль обнял меня иначе. Крепче, ближе, чувственнее. Я была в его руках… расслаблена. И на удивление — очень спокойна. Я обхватила его в ответ. Наши объятия были не теми, которыми одаривает гипер-заботливый родитель свою дочурку. Они были совсем другие. Это казалось странным, учитывая тот факт, что в далеком прошлом Грелль был моим родственником. Но теперь мне было все равно. Я не хотела скрывать, что чувствую по-настоящему. Грелль стал мне ближе за полгода настолько, насколько дальше был Алан, несмотря на то, что мы с последним проводили время вместе, жили вместе, ходили на свидания и я… отдала себя демону в обмен на месть. За что получила в благодарность… Но Грелль всегда был рядом. Он всегда помогал мне. И я не могу забыть тот факт, что после нашего знакомства он остался один в человеческом мире, пока я искала выход из Департамента. Жнец поливал мои цветы, заботился обо мне даже тогда, когда не знал, что я — его утраченное, но такое важное воспоминание. И пусть это будет неправильно. Пусть разрывает все каноны семьи, пусть эта грань сотрется и я переступлю ее. Потому что не могу держать в себе. — Грелль… — я нашла губами его губы и смущенно, но нежно прильнула к ним. Мне хотелось этого. Я хочу быть с Греллем. Я хочу быть неправильной, сумасшедшей, но я хочу быть с ним. Он частица меня. Готовая к тому, что шинигами оттолкнет меня и скажет, что так делать не стоит, я получила нечто иное… Он разорвал поцелуй, улыбнулся, погладил меня по щеке и перехватил инициативу — теперь он впивался в меня губами, только увереннее и жарче. Все, что было с нами дальше — наше желание. Не хочу останавливаться и ставить какие-то между нами стены. Он больше, чем просто близкий. Я люблю его. Я люблю ёё.