Гарри Поттер и Боги Магии

      Невилл Лонгботтом оторвался от эссе по ЗОТИ и привычным жалобно-наивным взглядом окинул гостиную. Тренированное лицо уже давно не предавало своего хозяина — окружающие видели именно то, что хотели видеть. "Будь наивным. Будь глупым. Будь поверхностным, — так говорила бабушка, — был бы девушкой, мог бы глупо хихикать и неумело шутить, но ты парень, а значит, должен быть тупым и забитым мямлей". Бабушкины советы Невилл всегда исполнял, и исполнял весьма успешно.       — Невилл, ты уже сделал зелья?       — Ещё нет, Рон.       Рыжий Уизли, тощий как щепка, сел рядом, жуя бутерброд. Как-то Рон, отчаянно краснея, сказал Невиллу, что он поздний ребёнок, поэтому какие-то проблемы с магией, и теперь рыжему приходится постоянно есть, чтобы не стать сквибом. Лонгботтом так и не понял, как оно работает, но к чавканью по ночам в спальне теперь относился на порядок спокойнее. Он не представлял себе мир без магии — сам он начал колдовать в три, под присмотром Бабушки. Невилл с нежностью вспоминал Бабушку — его лучшую, самую сильную и умную Бабушку.       — Вы снова бездельничаете! Невилл, давай я тебе помогу.       Гермиона бесцеремонно выхватила из рук Лонгботтома пергамент и начала что-то увлечённо объяснять. Говоря по справедливости, Невилл так и не понял, почему она относится к нему так покровительственно. Вроде, ничего не сделал — и на тебе. Разумеется, девочку он прогонять не стал. "Выжидай. Весь этот сброд, что будет шататься вокруг тебя, может быть полезен. Выкинуть всегда успеешь" — приговаривала Бабушка, разливая традиционный вечерний чай в перерывах между уроками этикета. "Снизойди до их уровня, но никогда не забывай свой" — крошка Невилл кивал и запоминал, как запоминал всё, что говорила Бабушка. Лонгботтом обожал свою Бабушку — и не верил ей. Он вообще никому не верил.       Закончив эссе, мальчик нарочито неуклюже поднялся с кресла и, пожелав всем спокойной ночи, лёг спать. Скоро пришли и остальные.

***

      Рон, наконец, перестал чавкать и затих. Невилл угрём выскользнул из постели, а потом и за дверь. Мальчику хотелось подумать — и ходьба всегда была лучшим средством для этого. Не забывая натыкаться на все углы, мальчик выскользнул из своей гостиной и направился бродить. Он свёл дружбу с миссис Норрис, поэтому мог ходить свободно, как днём.       Мальчик плавно шёл по, казалось, вымершим коридорам. "Будь внимательным, Невилл. Хороший политик никогда не поворачивается к опасности спиной. Ты ведь хочешь стать новым министром?" О да, Невилл Лонгботтом хотел. И его ничто не могло остановить. Бабушка знала его и понимала. Даже на прошедшее всего неделю назад рождество подарила крайне увлекательные мемуары одного деятеля.       Ему вдруг показалось, что кто-то идёт. Одним слитным движением, как учила Бабушка, он ушёл в тень — и никого не увидел. Интуиция вопила — кто-то здесь, но глаза ничего не видели. Впрочем, Невилл никогда не верил глазам. Чуткий нос чуть дрогнул — мальчик уловил запах цикория и тыквенного вина — так пах Поттер. Невилл ухмыльнулся. Можно стать невидимым, можно быть беззвучным — но чуткий нос не обмануть никому!       Так, странной цепочкой, мальчики пришли к двери. Невидимый Гарри толкнул дверь, и Невилл успел проскочить в самый последний момент. Мальчик осмотрелся — самая обычная, на первый взгляд, классная комната — если не смотреть на огромное зеркало у стены. Гарри сбросил кусок прозрачной ткани, и Невилл увидел худую спину с выпирающими рёбрами и чёткой линией позвонков — Поттер был полуобнажён, он стоял в комнате в старомодных подштанниках. Вот мальчик повернулся спиной к зеркалу и начал что-то пристально разглядывать, периодически весело смеясь. Невилл замер у двери, не шевелясь — он любил так стоять, видимой невидимкой наблюдая за остальными.       Минут через пятнадцать Гарри вдруг произнёс:       — Так и будешь стоять у стенки, Невилл? Не хочешь посмотреть?       Лонгботтом удивлённо втянул носом воздух.       — Как ты заметил меня?       Гарри беспечно рассмеялся. Невилл с удивлением понял, что это первый раз, когда Поттер смеётся — тот никогда даже не улыбался в полном смысле этого слова — круглолицый знал точно, он помнил всё, что видел.       — Ты прекрасно научился бесшумно перемещаться. Я никогда не заметил бы тебя глазами. Только вот моя магия почувствовала тебя ещё в коридоре. Точно не хочешь заглянуть?       Лонгботтом заинтересованно подошёл поближе.       — Что это такое?       — Зеркало, показывающее самое сокровенное желание. Забавная штука, знаешь ли.       Невилл подошёл ещё ближе — и всё вокруг переменилось. Вот он стоит в костюме министра магии — все кланяются ему, он главный, и даже Визенгамот подчиняется ему. Зеркало, казалось, засасывало. "Не верь зеркалам" — шепнул в голове бабушкин голос, и Невилл отшатнулся.       — Оно плохое, Гарри. Оно пытается поработить душу.       Гарри изумлённо посмотрел на зеркало, а потом на мальчика.       — Почему ты так думаешь?       — Я знаю, бабушка рассказывала.       Поттер задумчиво посмотрел на зеркало, потом лицо его исказилось от ужаса, он подхватил прозрачную мантию с пола и, схватив Невилла за руку, выскользнул в коридор.       — Больше никогда сюда не приду. Спасибо, Невилл.       Лонгботтом улыбнулся — не сильно дружелюбно, не слишком застенчиво, только уголками губ, чтобы появились ямочки на щеках — и привычно потупил глаза. Гарри хлопнул его по плечу, надел свою мантию и с лёгким шорохом пошёл прочь.       Если бы Поттер сейчас обернулся, он бы увидел холодный и оценивающий взгляд. Увы, Невилл пока что не умел контролировать глаза так хорошо, как мимику. Ничего, скоро он научится. Его бабушка ведь научилась, верно?