Гарри Поттер и Боги Магии

      Сегодня Мрачный принёс Гарри крысу. Она лежала на подушке с перегрызенным горлом, и наволочка уже пропиталась кровью. Сам Мрачный горделиво сидел рядом, вылизывая спину. Гарри задумчиво посмотрел на крысу Рона Уизли.       — Я ведь просил тебя не убивать чьих-то крыс. Неужели тебе мало подвальных?       Мрачный обиженно повёл ухом — ну как же, хозяин, смотри что я принёс, а ты не рад — и принялся за не самую аппетитную трапезу. Гарри брезгливо отвернулся и вышел из общего больничного зала — сначала в душ, а затем молиться.       Мальчик вообще был удивлён, увидев Мрачного около себя. В последнее время крысиный волк жил в подземельях, у профессора Северуса Снейпа, и Гарри иногда задумывался, кто же на самом деле из них двоих хозяин крысюка. Профессор же привязался к Мрачному даже сильнее, чем к Поттеру, и теперь крысюк жил припеваючи. А уж чтобы крысиный волк поднимался к нему в больничное крыло — такого ещё ни разу не было.       Как Гарри и предполагал, он попал в больничное крыло. Мадам Помфри долго ругалась, но Поттеру было всё равно — главное, в больничном крыле есть камин, а значит, можно писать отчёты Габриэлю. Про философский камень мальчик ещё, правда, ни разу не сказал, даже из доклада про Дамблдора всё убрал — он хотел показать уже готовый, уничтоженный артефакт, а не просто какие-то глупые слухи о нём.       Норберт — Хагридов дракончик — вылупился через три дня после всего, и сейчас уже наслаждался жизнью — это рассказал ему Зак. Смит списал вспышку гнева на разболевшуюся ногу и даже не подумал обижаться. Зато обиделась Гермиона, но тут уж Поттеру было всё равно — они с ней не в одном общежитии живут, без поучений и жизнь лучше. Как ни странно, Невилл и Рон тоже обиделись — только уже на саму Гермиону. Всем было известно, что Гарри сломал ногу только потому, что девочка не смогла ему помочь, и оба мальчика вспомнили об этом. Даже Хагрид, и тот сторонился гриффиндорки — как объяснил Невилл, когда Поттер ушёл из хижины, Грейнджер разразилась лекцией о чёрной неблагодарности, и лесник попросил её больше не приходить — дескать, дракончику вредно. О них с Роном и Заком Хагрид, понятное дело, ничего не сказал, и теперь заучка была вне игры.       Гарри грустно улыбнулся — он понимал, что, как воспитанный мальчик, должен извиниться за свои слова, но без Грейнджер было так хорошо...       — Аккуратнее, мистер Уизли, тут порожек.       — Да...       Гарри приподнялся на локтях — в больничное крыло вошёл постанывающий Рон Уизли, держась за окровавленную руку.       — Рон?!       — Гарри...       Поттер вскочил, сорвал уже измазанную в крысиной крови наволочку и приложил её чистым концом к руке. Ткань тут же стала красной и тяжёлой. Мадам Помфри неодобрительно покосилась на ногу Гарри, но промолчала — прошло уже полторы недели, и колдомедик понимала, что уже всё в порядке, кризис миновал. Вдвоём они подвели Рона к свободной койке — почему-то соседней с Гарри, но мальчик не придал этому значения — и Помфри пошла за лекарствами и новой наволочкой.       — Что это, Рон?       — Он меня укусил! — Рон вытянул руку, обмотанную окровавленным носовым платком и наволочку. — А наутро всё раздулось и теперь болит. Как думаешь, Помфри сразу поймёт, что это драконьи зубы?       — Лучше ври про мантикору, — посоветовал Гарри — они точно есть в запретном лесу, да и прикус должен быть похожим.       Наконец, вернулась мадам Помфри. Бросив чистую ткань на кровать к Гарри и цыкнув на Мрачного — крысюк сидел на тумбочке, нахохлившись, и у его лап лежали кости, которые Гарри поспешил незаметно распылить — женщина принялась обрабатывать руку рыжего.       — Я в запретном лесу... ай... шишки собирал, а там... ой... мантикора...       Помфри неодобрительно цыкнула и облила рану особенно едким составом — Рон завопил, по комнате поплыл запах гноя и ромашки.       — Это неважно, мистер Уизли. Рана серьёзная — будем выводить яд. Придётся вам полежать здесь ещё пару недель.

***

      — Гарри, Рон!       — Невилл? Что ты тут делаешь?!       Мальчики, до этого игравшие в карты, подняли глаза на запыхавшегося друга. Невилл был потным, уставшим, с синяками под глазами. А ещё на его лице застыло выражение ужаса и отчаяния.       — Малфой, оказывается, всё узнал! Он рассказал про дракона Снейпу и МагГонаголл, и теперь Хагриду грозит разбирательство!       Гарри пожал плечами. Ничего удивительного — эта затея не могла хорошо закончиться. Вот если бы он был знаком хоть с одним драконологом, то дело бы выгорело, но Поттер не обладал подобными волшебными связями, а магам драконы не нужны — жутко неудобные тупые зверюги, поедающие слишком много мяса.       — И что теперь?       — С нами, как со свидетелями, будет беседовать аврорат!       Рон покраснел, затем побледнел и принялся комкать руками одеяло — за ту неделю, что он здесь лежал, раны уже зажили, и он, как и Гарри, торчал здесь исключительно "на всякий случай" — а потом громко сглотнул.       — И...когда?       — Уже сейчас, Уизли. Сделайте милость, приведите себя в надлежащий вид.       Северус Снейп, как и всегда, появился абсолютно бесшумно и в нужный момент. Гарри восторженно пискнул и с обожанием уставился на Профессора. Тот ухмыльнулся и сел на пустующую койку с другой стороны.       — Поттер, как ваша нога? Близится новолуние, скоро надо будет собирать растения в Запретном Лесу.       — Профессор, неужели вы возьмёте меня с собой?!       — Конечно. Не всё же мне одному ползать с фонарём на карачках.       Гарри радостно взвизгнул и с ещё большим обожанием уставился на профессора. Тот ухмыльнулся своей самой тёплой ухмылкой — Гарри уже научился их различать, а вот все остальные наверняка увидели крайнее злорадство — и заметил Мрачного.       — Что, этот наглый крысюк иногда вспоминает, чей питомец?       — Сегодня в первый раз за полгода, сэр.       — Я так и понял.       Снейп подставил руку, и Мрачный почти моментально забрался мужчине на плечо. Получилось внушительно и мрачно — именно так, как Снейпа и привыкли представлять ученики. Для полноты картины не хватало связки человеческих ушей в руках, а так вылитый Злобный Маг.       — Поттер, минут через десять сюда поднимется следователь, чтобы поговорить с вами о хагридовом драконе. Постарайтесь не сильно нарываться — вы так и не доварили то зелье.       Профессор ещё раз ухмыльнулся и летучей мышью вышел из больничного крыла.       Невилл, до этого спрятавшийся за ширму, изумлённо и благоговейно уставился на Гарри.       — Ты не боишься Снейпа?       Тут уж Гарри понесло на любимую тему — он тут же принялся описывать Лонгботтому доброту и прекрасный педагогический талант профессора.       — Мерлином клянусь, ты не человек.       Рон, слышавший весь разговор, не смог удержаться от комментария. Гарри резко погрустнел. "Я не человек, я маг! А вы — волшебники, и мы не можем быть друзьями!" — так хотелось крикнуть Гарри, но он сдержался. Может, ему удастся сохранить дружбу с этими тремя? С весёлым Роном, до сих пор косящимся на его Мрачного, с робким Невиллом, с забавным Заком...       Дверь больничного крыла распахнулась, и внутрь вошёл человек в мантии со значком на груди.

***

      — Мистер Гарольд Джеймс Поттер, полагаю?       — Вы заблуждаетесь, сэр.       — Простите?       — Меня зовут Гаррет.       — По всем документам...       — В письме моей матери к её сестре сказано, что меня зовут Гаррет. Пожалуйста, не коверкайте моё имя.       — Хорошо. Итак, к делу. Знали ли вы про то, что Рубеус Хагрид выращивал у себя в хижине дракона?       — Да, сэр.       — И вас это не насторожило?       — Нет, сэр. Я думал, это для школьного зверинца по приказу Дамблдора, сэр.       — Почему вы так решили?       — Он ведь директор, сэр. Значит, должен знать всё о происходящем в школе.       — Дракона выращивали тайно. Почему вы думаете, что Альбус Дамблдор знал об этом?       — Хагрид ходил в библиотеку за книгами по разведению драконов, сэр. Думаю, директор должен знать о подобном, если учесть, что о любви Хагрида к драконам знают все. Он не виноват, сэр.       — Вы защищаете его.       — Да. Он мой друг, сэр.       — Что-нибудь ещё?       — Больше я ничего не знаю, сэр.       — Благодарю. Мы учтём ваши показания.

***

      Когда аврорские служащие покинули больничное крыло, Гарри вздохнул с облегчением. Он уже давно придумал легенду, которую и рассказал. Поттер решил, что директору, с его чудаковатостью, это не повредит — к тому же, именно он открыл способы применения крови дракона, так что никто не удивится — а вот Хагриду могут грозить неприятности. Мальчик не знал, что рассказали другие, да и не хотел знать — он и так сделал больше, чем любой порядочный маг сделает для волшебника.       На следующий день Гарри покинул больничное крыло.