Гарри Поттер и Боги Магии

      — Добби плохой, Добби плохой, Добби плохой...       Гарри с трудом открыл глаза — голова была тяжёлой, думалось плохо и конечности почти не слушались. Опоили... — отстранённо подумал Поттер, силясь заставить непослушную руку вытянуться и достать очки. Когда ему это удалось, мальчик потратил ещё некоторое время на борьбу с пальцами, и наконец обрёл нормальное зрение.       Прямо перед его кроватью сидел домовой эльф и бился лбом об пол.       — Добби плохой, Добби плохой, Добби плох...       — Стоп. Кто такой? Хозяин? Причины?       Гарри точно знал — с домовыми надо разговаривать именно так. Больше всего домовые эльфы напоминали больших бойцовских собак — им была нужна тяжёлая рука, полный контроль со стороны хозяина и скупая похвала. Так, по крайней мере, было пока домовики служили магам, но, судя по всему, времена не сильно изменились.       — Добби, жрец! Домовой эльф Добби! Хозяин — Малфои, жрец! Приказ, жрец!       — И кто тебе приказал?       — Малфой Драко, жрец.       — И с чего он приказал тебе меня навестить?       — Нет, жрец, приказа подобного рода не было, Добби знать.       Ещё тогда, когда Северус Снейп призвал домовика, Гарри понял — у них что-то не так с речью, и это не могло не удивлять. Домовиков вывели искусственно, как особую породу гоблинов, ещё до того, как последние были признаны разумными. Главным отличием от гоблинов стала именно способность безупречно говорить на человеческом языке, без малейшего акцента. Почему волшебные домовики, идеальная смесь слуги и охранника, почти утратили возможность речи, маленький жрец понять не мог. Добби сначала говорил нормально, а потом снова сбился на свой ломаный.       — Почему ты так говоришь?       — Приказ, Гаррет Поттер, жрец. Добби сначала забывать. Добби себя наказать.       Гаррет задумчиво сощурился — голова всё ещё была тяжёлой — и посмотрел на вновь бьющегося об пол домовика. Интересно, кто и когда отдал такой приказ? Впрочем, это не его, Гарри, дело. Если местные домовики почти утратили речь и, скорее всего, ещё кое-какую специфику, пусть волшебники плачут.       — Зачем пришёл?       — Гаррет Поттер маг, жрец. Малфой — волшебник, жрец. Добби стыдить себя. Добби любить магов. Мама Добби рассказывать, маги любить домовиков давно. Домовики любить магов. Добби плохой...       — Какой именно приказ тебе отдан? Категория?       — Категория Е, жрец. Приказ — сделать крупную гадость, жрец.       — Зачем тогда столкнул?       — Хозяин сказать "Хоть с лестницы его скинь". Добби не мочь ослушаться.       — Добби, так просто домовик с приказом не придёт. Чего ты хочешь?       Домовик покраснел, и ушки его зашевелились. Гарри удовлетворённо смотрел — это верный признак, что самая главная мутация не утеряна. По сути, домовиков создавали с одной целью — первая линия обороны дома, в мирное время способная заменять прислугу. Для этой цели гоблинов скрестили с оборотнями, помажили и получили тех, кого со временем начали высокопарно именовать "домовыми эльфами". Выведенные как охранники, больше всего домовики ценились за свою боевую форму — лысого волка с идеальной верностью и быстрой регенерацией, да за полную готовность умереть за хозяина. Почему на обернувшемся домовике не росла шерсть, не знал никто. Почему на обычных домовиках волосы не росли, не знали тем более. Гарри усмехнулся — было бы забавно, если бы домовики, созданные для охраны имущества, утратили боевую форму.       — Добби хотеть сменить хозяина. Добби хотеть в хозяина мага, жрец. Жрец возьмёт Добби?       Гарри поперхнулся слюной. Подумать только, домовик сам просит о смене хозяев! На самом деле, кроме своих посохов и книг, маги горевали об утрате эльфов — венца их одомашнивания животных. И вот теперь домовик сам предлагает сменить хозяина! Тут Гарри серьёзно задумался — что бы там волшебники ни говорили, домовики это всё-таки псы, и маги называли их эльфийскими собаками. Если он примет домовика, с Мрачным придётся распрощаться. Крысиный волк — не то создание, которое будет терпеть под боком кого-то постороннего. Тут Гарри улыбнулся. Воистину, Мрачный уже давно просится к Северусу Снейпу. Похоже, подарок на Новый Год можно и не искать, а у него появится всамделишний домовик!       — Конечно, Добби. Давай начнём ритуал.       Гарри встал и, оперевшись на посох, тяжело подошёл к пустому участку пола. Зелья ещё не до конца вышли, мальчика шатало. Интуитивно он начал пропускать магию сквозь посох, возвращая в тело, и стало полегче. Наконец он смог стоять без опоры на посох. Поттер встал на середину комнаты, домовик скорчился рядом.       — Я, Гаррет Джеймс Поттер, тёмный жрец Темнейшего Князя Нуитари, Чёрной Луны, принимаю к себе и для себя домовика...       — Я, Добби домовой эльф, клянусь...       Гарри не слушал — его задачей было идеально точно запеленать своей магией домовика, тем самым подтверждая клятву. Что-то подобное было и с ним, на Клеймении, но сейчас был несколько другой случай — Гарри не закреплял физическую оболочку, не лез в мозг и даже не охватывал саму магию — просто создавал кокон. Подсознательно он ждал, что что-то будет не так, но ничего не произошло.       Наконец, всё закончилось, и домовик выпрямился, встав идеально прямо. Начинась последняя часть ритуала — не магическая, но самая важная.       — Как имя твоё, домовой эльф?       — Добби, жрец.       — Кто ты для стаи, Добби?       — Детородная самка, жрец.       Гарри едва сдержал изумлённый возглас. Подумать только, самка! И куда смотрели её предыдущие хозяева? У домовиков, в отличие от гоблинов, отличить женщину от мужчины невозможно в принципе — строение тела незначительно меняется только на период течки, и для не домовика разницы не будет вообще — и хозяева, дабы избежать конфузов, спрашивали пол. Похоже, Малфои посчитали это глупой формальностью — и редчайшая детородная самка, стоящая как небольшой особняк с куском земли, стала никому не нужным самцом. Домовики прекрасно размножались мажеским почкованием, и самок среди них почти не было — приблизительно одна на сотню. Они были абсолютно бесполезны — те же мужчины, только с немного другим направлением магии и полной невозможностью почковаться — такая самка обычно следила за маленькими домовиками и тоже стоила немало — слишком большая диковина. Но иногда, среди сотни таких самок, встречалась детородная — уникальная особь, способная рожать. Домовики, полученные таким способом, были на порядок сильнее как в мажеском, так и в физическом плане. Похоже, волшебники окончательно забыли о подобном феномене.       — Принимаю в дом и, как хозяин, говорю — слово моё есть приказ твой отныне и навсегда.       — Слушаюсь, жрец.       — И вот первый приказ мой — вспомни, как должно себя держать домовому эльфу мага, и будь такой, Добби.       — Слушаюсь, хозяин!       Лёгкий хлопок — и перед Гарри стоял всё тот же эльф, но неумолимо изменившийся. Полная забитость исчезла — плечи вытянулись вперёд, глаза сузились и стали гораздо жёстче. Опасный хищник выбрался из овечьей шкуры и теперь с удовольствием ощущал себя естественно. "Волшебники — самоубийцы, — флегматично думал Гарри, с удовольствием наблюдая за маленькой хищницей. — Эльфам нельзя приказывать вести себя забито, они могут поверить в это. А, поверив, будут защищаться".