Гарри Поттер и Боги Магии

      — Левее, ещё... Гарри, это зелье, а не суп!       Поттер не отвечал — он, чуть высунув язык, старательно помешивал вязкую жижу. Зелье пахло болотом и гнилью, оно было отвратительного грязно-коричневого цвета, и за один флакон правильно сваренной субстанции можно было купить хороший кусок земли. Неофициально, конечно. По любым данным, рецепт утерян лет триста назад, и Зелье Беггшота не существует.       — Гарри, не спи!       Мальчик тут же судорожно начал пересчитывать повороты ложки, вроде всё даже совпало. Гарри в последний раз повернул ложку...       Профессор успел в последний момент схватить ученика за шкирку и вышвырнуть за дверь. Котёл даже не взорвался — содержимое взметнулось к потолку гейзером и кислотным дождём опустилось на пол. Северус Снейп и Гарри Поттер наблюдали это через ставшую прозрачной стену, и жрец с ужасом представлял себе последствия. Потолка уже не было, котёл с тихим свистом рухнул в дыру в полу. А если бы Профессор не успел? "Чушь, — одернул сам себя Гаррет. — Профессор не мог не успеть". Они открыли дверь и замерли на пороге, терпеливо дожидаясь, пока Хогвартс восстановит комнату. Действительно, пол уже начал срастаться, потолок слегка прогнулся и заскрипел.       — Ты почти закончил первую фазу. Что за зелье ты варил?       — Зелье Беггшота, сэр. Самый опасный яд от Мерлина до наших дней по опросу аристократов-ветеранов первой магической. Аналогов нет, противоядия нет, действие необратимо, мажескому анализу не поддаётся. Для магглов и сквибов безвредно.       — Магическому. Пожалуйста, не коверкай. Хорошо. В чём именно опасность?       — Это зелье подмешивается в напитки, но не в сок. При попадании в организм сразу всасывается в кровь, выявлению не поддаётся. Активируется при третьем — четвёртом использовании волшебства. Действие заключается в том, что ткани и органы отравленного начинают распадаться, преобразовываясь в магические частицы, которые уходят к отравителю. Остановить процесс невозможно, замедлить — невозможно, отследить отравителя по убывающей магии — невозможно, удалить из организма на покоящийся стадии — невозможно.       Северус Снейп одобрительно кивнул, в его глазах Гарри видел гордость.       — Всё верно. Сам понимаешь, пытаться ещё раз сварить его мы не будем. Сегодня не будем. К концу этого года ты должен будешь сварить его и два других зелья безукоризненно. Мы ведь оба понимаем, что с этого момента, когда я доверил тебе тайну запретного зелья, отступать некуда. Теперь ты связан с этим миром навсегда.       Гарри только кивнул. Он и так связан по рукам и ногам. Одной цепью больше, одной меньше — как будто это что-то меняет для него. Рассказывать о Зелье Беггшота в волшебном мире ему некому, а в мажеском о нём знают и так — ведь это они создали эту смесь. Частицы на самом деле уходят не к отравителю — это было одним из видов наказания, и жреческое выражение "построен на душах грешников" никогда не было эвфемизмом. Все храмы Богов Магии построены из тех, кто был казнён Зельем Беггшота.       — Я знаю, профессор. Не сомневайтесь во мне.       Гарри хотел сказать, что никогда не подводил своего учителя, но слова застряли в горле. По коридору тихо шёл, стараясь остаться незамеченным, Гилдерой Локхарт. Поттер даже учуял дезиллюминационные чары — слабенькие и халтурные, конечно, но всё-таки учеников провести при должной осторожности можно. Северус Снейп тоже, наверно, учуял что-то неладное. Мужчина весь подобрался, выпрямился и скрестил руки на груди.       — Гарри, зайдешь ко мне на чашечку цикория?       — Конечно, профессор Снейп. Вы же знаете, я никогда не отказываюсь от ваших приглашений.       Они дружелюбно кивнули друг другу и направились к лестнице, ведущей на первый уровень, где и располагались комната декана и гостиная Слизерина. Была глубокая ночь, но профессор сам позвал мальчика для первой практической работы по тайным зельям, знания о которых передавались в устной форме от учителя к ученику. Записывать ничего было нельзя — всё это считалось забытым знанием. Разумеется, пятнадцать лет Азкабана тоже играли свою роль, но на самом деле для всех зельеваров принципиальным был именно факт тайны. Поттер ни на секунду не удивился, что Северус Снейп варит эти зелья проверенным волшебникам на заказ. Все зелья, о которых рассказал ему профессор (всего три, но мальчик знал, потом их будет больше и это самые простенькие) были довольно сильно усовершенствованными жреческими. Они решили, что разбирать школьную программу нет смысла и стоит начать настоящее обучение. Это и была та причина, по которой жрец отдал оборотное зелье Невиллу. Он всё ещё жрец, и интересы Темнейшего Князя превыше всего. Сердце уже привычно кольнуло — он всё ещё не помог Заку.       — Гарри, всё в порядке?       Они вошли в комнаты профессора и мужчина уже гремел на крохотной кухоньке чашками. Гарри встряхнулся и выкинул мысли о Смите из головы. Мальчик вспомнил о Локхарте и быстро проверил первый уровень подземелий — профессор ЗОТИ быстрым шагом удалялся наверх.       — Профессор, что Локхарт забыл в подземельях?       — Локхарт?       — Тот человек под дезиллюминационными чарами.       — Уверен, что это он?       — Да сэр. Я не могу сказать вам, как именно это понял, но это он.       — Хорошо.       Профессор привычно облокотился на тумбочку и взял кончиками пальцев дымящуюся кружку. Гаррет кивнул сам себе, сидя в уютной тишине и проговаривая в уме отчёт Габриэлю. Этим двоим безумно нравилось проводить свои совместные вечера именно так — в уютном молчании или коротких, почти сразу затихающих разговорах.       Через пару недель в Хогвартсе начнутся рождественские каникулы.