Гарри Поттер и Боги Магии

      Сириус Блэк вздрогнул, услышав, как хлопнула закрывшаяся дверь. Буквально секунда — и любимый чёрный волкодав профессора Люпина исчез, уступив место тут же закашлявшемуся мужчине. Пожалуй, он даже уже почти привык к этой боли в груди.       — Да что с тобой такое?!       Ремус, как и всегда в эти дни, был до жути раздражённым. Мужчина ещё раз проверил запирающие заклинания и теперь просто носился по комнате, то и дело запуская руки в волосы или распахивая мантию. Блэк по стеночке добрался до стула, чтобы рухнуть на него и пережить ещё один приступ кашля.       Резкая боль в груди всё не прекращалась, и Сириус боролся за каждый вдох. Ну почему, почему так не вовремя? Он мог терпеть хоть четыре часа подряд, но только не в полнолуние. Не тогда, когда злющий Ремус готов убивать за слишком громкое дыхание.       — Прекращай уже!       Люпин рявкал, слишком по-волчьи поворачивая голову и потряхивая ногами. Сириус всё прекрасно понимал — плевать, что обернуться мужчина сможет только часов через восемь, нервничать и готовиться Ремус начинал задолго до того. Обычно Блэк, как мог, успокаивал его и помогал, но не тогда, когда твои лёгкие решили выпрыгнуть из грудной клетки!       Наконец, кошмар закончился. Сириус даже не сразу это понял — просто в какой-то момент осознал, что опять может нормально дышать. Он тут же расслабился и откинулся на жёсткую спинку. Ремус тут же это заметил и кинулся к старому соратнику, нависнув над ним и всматриваясь больными глазами в уставшее лицо. Веки тяжелели, но Сириус старался не дать им упасть и держался за этот больной взгляд. Ремус неожиданно успокился.       — Ложись спать. Разбужу ближе к делу.       Сириус удивился. Удивился настолько, что даже попытался возразить, из-за чего Ремус снова взбесился.       — Перекидываться и спать!       Оборотень проорал это анимагу в лицо. Из его рта пахнуло чем-то сладковатым, но Блэк и не заметил этого — он сполз со стула прямо на пол и свернулся в клубочек. Люпин ласково подпихнул его ногой.       — Перекинуться не забудь. Ты ведь мой волкодав, помнишь?       Рычащий голос успокаивал, и Блэк заснул, уронив тяжёлую голову на вытянутые вперёд лапы.       Враки это всё, что анимагическая форма не изменяет человеческой сущности. Сириус заметил это сразу после первого удачного превращения — теперь он делил всех на своих и чужих, а потом  своих ещё и классифицировал, ища им местечко в появившейся из ниоткуда иерархии. Он даже не сразу рискнул сказать это друзьям — а когда всё же смог перебороть стыд, узнал, что Джеймс теперь ненавидит запах мяса и хочет нескольких девушек сразу, а Питер совершенно не может оставлять спину беззащитной. Так они со временем подметили несколько очень кошачьих повадок МакГонагалл, и теория о влиянии анимагии на сознание окончательно подтвердилась. Так Сириус решил, что вполне сможет жить дальше, и мучился, стараясь быть вежливым и не посылать куда подальше окружающих. А затем случилось полнолуние, и Блэк впервые в жизни увидел Ремуса Люпина. Нет, понятное дело, старый соратник был верным товарищем, но в таком, волчьем облике он был совершенно иным. В тот момент Блэк всё для себя решил — и склонился перед Вожаком.       Уже потом выяснилось, что Зверь к Ремусу отношения не имеет, и они только смутно подозревают о существовании друг друга, но это ничего не изменило — Сириус Блэк стал бетой. Лично он был счастлив — никаких мучений, никакой иерархии, и ни разу за прошедшие годы не пожалел о своём решении. Что думал Люпин, никто не знал — но такие моменты грубоватой заботы, как сейчас, оставляли надежду, что он тоже доволен союзом.       — Просыпайся.       Напряжённый голос, выдавленное сквозь зубы короткое слово — даже спросонок Блэк понял, что до полнолуния осталось не больше получаса. Открыв глаза, волкодав извернулся и посмотрел на оборотня — Люпин сидел на том самом стуле, с которого сполз сам Сириус, и мужчина ощущал спиной тепло худых ног. Ремус откинулся на спинку и сполз как можно ниже. Его глаза были закрыты, по шее стекал пот, а грудь тяжело вздымалась. Блэк сел и положил свою тяжёлую голову на затянутые в ткань колени. Люпин приоткрыл один глаз, чуть усмехнулся и, с трудом подняв руку, начал трепать мягкие чёрные уши. Сириус не возражал — ощущение было приятным, а оборотня это успокаивало.       Наконец, мужчина задышал тяжелее, а потом стиснул зубы и напрягся. Ничего не произошло, и он снова тяжело задышал, чтобы затем снова напрячься изо всех сил. Сириусу процесс больше всего напоминал роды — постоянное мучение, перерывы перед схватками и напряжённое ожидание. Говорят, в стрессовых ситуациях оборотень способен перекинуться за пару минут, но Сириусу не верилось — у Рема на переход в четвероногое состояние уходило часа три.       Когда Зверь встал на ноги, чуть потянувшись и настороженно принюхиваясь, Сириус тяжело вздохнул и присоединился к Вожаку. Волчье Зелье было уничтожено почти сразу, как его принесли — Рем ненавидел любую форму контроля над собой, и предпочитал терпеть. Блэк тряхнул головой, выкидывая лишние мысли, и полностью отдавая себя инстинктам.       Эту ночь только предстояло пережить.       Где-то в Запретном Лесу эльфийская гончая вскинулась, а потом резко повернула назад, к замку и Хозяину.