Гарри Поттер и Боги Магии

      Гарри Поттер тосковал.       Экзамены заставили немного напрячься, но парень не переживал — он не воспринимал волшебные предметы как действительно важные. Он, конечно, старался и выполнял все задания, а потом подробно расписывал адаптацию заклинаний под посох для Габриэля, но Мерлин подери — жрецам до всего этого дела нет.       Паства также не была причиной такого странного состояния. Прихожане не пропускали службы, Драко Малфой сходил с ума, Деннис Криви учился и разгребал отчётность, Неполное Воплощение просто развлекалось.       Друзья чуяли, что что-то изменилось, но списывали всё на странное поведение Гаррета Поттера и не обращали внимания. Странную тактичность проявляла даже Грейнджер, на пару с которой они написали уже четыре протеста против казни Клювокрыла, три из которых уже отклонили, а последний в данным момент находился на рассмотрении.       Ланселот немного развлекал своего ненаглядного хозяина, но его было слишком мало в жизни Гарри, да и игры с домашними питомцами порой только усугубляют меланхолию.       Добби чуяла проблемы всем своим собачьим чутьём, но всё, что было в её силах — перестать пытаться заменить жреческое вино на что-то менее вредное. Гарри не винил свою верную девочку — маги выводили домовиков не для помощи тоскующим хозяевам.       Профессор, обычно очень тактичный и чувствительный, был одним из немногих, кто ничего не замечал. Мужчина осунулся, побледнел и перешёл на бодрящие зелья — парень видел, как Северус Снейп выпивает характерный пузырёк. Гарри старался не вмешивать своего любимого профессора и в последнее время в подземельях не появлялся вовсе, только чтобы принести очередное заказанное зелье, которое сварил в Тайной Комнате.       Причина тоски была до смешного проста — Гаррет Джеймс Поттер хотел отца. Ну, или не отца, а дядю, дедушку, старшего брата — хоть какого-нибудь старшего родственника мужского пола. Парень недоумевал, откуда взялось это странное, иррациональное желание, без которого он жил все свои тринадцать лет. Жрец пытался убедить себя, что у него есть Вера, есть Темнейший Князь, есть Габриэль Хьюго и Профессор, но что-то бунтующее внутри вопило — "Нет! Не ври!! Не то!!! Найди!".       — Вот, только что пришло.       Поттер потянулся, развернулся на неудобном библиотечном стуле и взял пергамент из рук серьёзной Грейнджер.       — Значит, отказали.       — Казнь сегодня, сова слишком долго летела.       — Мда. Давай хоть сходим, может, удастся уговорить Министра.       Девушка кивнула, и они двинулись к выходу из замка — благо, было уже достаточно тепло, чтобы не бежать в гостиную за тёплой одеждой.       — Вы куда?       — Клювокрыла решено казнить. Мы надеемся поговорить с Фаджем, вдруг он нас послушает.       — Я с вами.       Рон встал около Гарри, пресекая возражения. С тех пор, как Невилл слёг с воспалением лёгких, Уизли было нечего делать, и он присоединялся к Заку и Гарри. Смита сегодня не было — переписывал проваленную Историю Магии — так что ребята отправились к Хагриду втроём.       Не успели.       Они дошли до начала тропки, когда палач занёс топор. Хагрид стоял и рыдал, шумно сморкаясь в скатерть, завывая и закрывая обзор на саму казнь — Поттер был ему за это благодарен.       — Как же так?       Растерянная Грейнджер, всё ещё уверенная, что мир живёт по книжкам.       — Не удивлён. Если в деле замешан Малфой... Вероятность успеха вашего мероприятия была меньше пяти процентов с самого начала.       Рон, как и всегда, сохранял спокойствие, но было видно, что и его произошедшее шокировало. Гермиона, услышав человеческую речь, со слезами бросилась ему на шею. Она ещё и в руку Гарри вцепилась, для восстановления своего спокойствия.       Ребят отвлёк жалобный кошачий плач.       Неподалёку любимый волкодав профессора Люпина рвал на части гермиониного Живоглота.       — Глотик?!       — Вы?! Что вы делаете, л...       Рон, ещё не отошедший от шока после казни гиппогрифа, почему-то начал разговаривать с Блэкфайром. Разгорячённая дракой псина набросилась на него и поволокла к Гремучей Иве.       — Блэкфайр, фу!       Гарри не знал, чего пыталась добиться Гермиона, но его это вывело из ступора. Парень бросился в погоню, но неудачно наступил больной ногой на землю. Бедро хрустнуло, жрец взвыл, и, хромая, продолжил погоню, помогая себе посохом. Грейнджер побежала следом, и вместе они добрались до дерева как раз вовремя, чтобы успеть заметить, как Рон и Блэкфайр исчезают в корнях.