***
Попрыгуний им в жопы.
***
— Я готов тебе помочь. Заявление поражает Чайльда, словно гром средь белого неба. Они только что вышли из подземелья, которое зачистили уже трижды, и отправились на постоялый двор «Ваншу» перекусить, и тут Итэр взял и сказал, что согласен стать третьей спицей в колесе. — О чём речь? — интересуется внезапно нарисовавшийся на веранде Кэйа. Одноглазый буквально только что отошёл «поторопить повара», а уже вернулся с алой с ног до головы служанкой. Поднос в руках девушки подрагивает, и ноги тоже, кажется, её еле держат. И когда только успели? — Ни о чём, — поднимает взгляд на подошедших Итэр. — Ты как? Осилишь ещё один заход? …спасибо. Вопрос, естественно, адресован Кэйе, а благодарность — официантке, однако сказанное заставляет одноглазого загадочно улыбнуться, а девушку — вздрогнуть. Быстро расставив всё по столу, она задевает мондштадтца бедром и убегает. Тот провожает её пышную юбку задумчивым взглядом. — Я-то нормально, а вот… Официантка сталкивается в проходе с прихрамывающим Син Цю, и Кэйа просто молча кивает на него. Гидро мечник сегодня впервые решился зайти в подземелье с копьём, искусство владения которым начал постигать всего месяц назад. Чайльд сначала счёл это нелепым позёрством, но совсем скоро был вынужден изменить своё мнение: «До меня парнишке, конечно, ещё далеко, но такими темпами с ним совсем скоро можно будет славно поиграть…» Впрочем, без травм тоже не обошлось. — Твоё электричество… — морщится Син Цю, залезая на стул. Он отлучался «освежиться», но, похоже, это не сильно ему помогло. — Сколько вообще стихий ты можешь использовать, Итэр? Путешественник пожимает плечами. Скромняга. А ведь наверняка планирует завладеть всеми семью. Чайльд с нетерпением ждёт этого дня — тогда они точно смогут сразиться на славу! И всё-таки, что он имел в виду под помощью? — Еда-еда! — вдруг прямо из воздуха появляется Паймон. Эта учуявшая аромат горячих блюд малышка слаба, словно травинка, однако может свободно летать и бесследно исчезать и появляться. Очень интересная способность. Окажись такая в руках кого-то из Предвестников… Нет, какого хиличурла Итэр задал тот вопрос? Теперь Чайльд ни о чём другом думать не может. — Прости, у них не продают глазированных слаймов… — тем временем Кэйа, слащаво растягивая слова, извиняется перед летающей девочкой. — Ничего! Всё равно никто не умеет готовить глазированных слаймов, как Паймон! — Ты приготовишь их для нас? Например, сегодня вечером? — Одна Паймон? На всех?! — Можно только для меня~ Продолжая флиртовать с несовершеннолетним маскотом путешественника, Кэйа вгрызается в куриный шашлык, и Чайльд наконец-то решается попробовать миндальный тофу. Впервые он попробовал обычный тофу в Ли Юэ, не нашёл в нём ничего примечательно, даже вкуса, и с тех пор больше не заказывал, но почему-то сегодня захотел повторить эксперимент. Говорят, один вредный копейщик с зелёной татуировкой просто обожает это блюдо. — Кстати, Итэр, ты сегодня свободен? — вдруг словно вспоминает о чём-то Альберих. — Смотря сколько заходов мы ещё сделаем… — Ты обещал сходить со мной за гидро слаймами! — обиженно восклицает Паймон с набитым лапшой ртом. «Долго они ещё собираются есть?» Чайльд разочарованно пережёвывает кусок оказавшегося всё таким же безвкусным тофу. Текстура, конечно, приятная, да и миндаль чувствуется — в общем, есть можно. С некоторых пор у него отсутствуют предпочтения в еде, но теперь Чайльд всё чаще заказывает то же, что и другие, или даже экспериментирует… а ведь раньше предпочитал быстренько перекусывать в одиночестве — вот такая вот перемена после знакомства с путешественником. Да, в компании весело, но не тогда, когда зудит поскорее оказаться наедине. — …на совести этих лоботрясов. Мне жуть как не хочется возиться с бумажками, а действующий магистр требует результатов. Займёшься? — Признайся, что просто не хочешь встречаться с Рагнвиндром. — Забавное предположение… пожалуй, оставлю его на твоей совести, Итэр. А ведь раньше Чайльду не с кем было ходить в подземелья и не с кем было вместе обедать: с подчинёнными необходимо держать «лицо», а другие Предвестники… Попрыгуний им в жопы. Зато теперь Чайльда почти постоянно окружают люди, с каждым из которых он не прочь «подружиться». Но почему-то на душе всё равно грустно. Как будто чего-то не хватает. — …простите… но кажется, я не переживу ещё один заход, — вдруг заявляет Син Цю ближе к концу трапезы. — Как это ни прискорбно… — Ох, наверное, я тоже должен извиниться, — покосившись на него признаётся Кэйа. — Я совсем забыл, что после обеда обещал явиться к действующему магистру с докладом. Со стороны может показаться, что парни о чём-то сговорились, но Чайльд лично видел, как мечнику досталось по спине щитом лавачурла — неудивительно, что он еле ходит. А уж сколько раз юношу било электро зарядами Итэра… Что же до Кэйи, то этот и правда вполне мог «забыть» о должностных обязанностях, а заскучав — «вспомнить». Такой вот он — капитан кавалерии без кавалерии. Кстати, перед уходом одноглазый не забывает оставить рядом с горой грязных тарелок кошелёк — всё дело в пари, которое он проиграл, согласившись поспорить с Чайльдом, кто уложит больше лавачурлов. Чайльд обошёл Кэйю на десять штук, хотя, кажется, серьёзно к этому спору отнёсся только он. Наконец даже Паймон, наевшись, исчезает. — Что ты имел в виду под помощью? — тут же интересуется Чайльд. Итэр не торопится отвечать, для начала будто бы прислушивается к чему-то и только потом придвигается ближе: — Ты правда не против, чтобы с вами был третий? — Я никогда не против лишний раз полюбоваться на твою попку, малыш, — хмыкает Чайльд, тоже склонившись к столу. Шея Итэра слегка розовеет, но он, как обычно, не подаёт вида. Этот парень очень упрям, и мучить его, доводя до исступления и заставляя умолять… очень волнительно. — Речь не обо мне, — Итэр понижает голос ещё больше. — А об Альбедо. — Об этом? Чайльду резко становится скучно. Не то чтобы алхимик из Монда уродлив или пахнет не очень… скорее, парень не пахнет ничем. Но иногда у Чайльда от него буквально мурашки по коже. — Нет, — мотает он головой. — Между Альбедо и Мораксом ни разу даже искорки не пробежало… К тому же, Альбедо интересуешь только ты. Зачем тебе это? — Хочу помочь ему попробовать себя… м-м-м… в разных амплуа. — Малец ни разу не был снизу? Итэр снова задумывается. Путешественник явно что-то недоговаривает. Стоит ли начинать беспокоиться?***
После завтрака дом опустел, Тома и не заметил, когда исчез наслаждающийся чаем Чжун Ли, а вот Итэра проводил лично. Вообще-то Тома был бы не против тоже отправиться в подземелье, но посчитал, что поставит путешественника в неудобное положение перед теми, с кем тот уже успел договориться. Альбедо не показывался со вчерашнего дня, как и остальные участники вчерашних посиделок, разве что Тарталья нашёлся на соседнем островке рано утром… В общем, перед тем как отправить оставшиеся после завтрака блюда в ящик с живым крио слаймом (интересное изобретение, нужно будет попробовать сделать такое дома), Тома поднялся на второй этаж и осторожно постучал во все двери — вдруг кто-то просто слишком заспал? А еда вкуснее, когда только приготовлена. Никого не нашлось. Его и правда оставили одного. Тогда Тома отправился изучать окрестности… но, как и утром, дошёл только до деревеньки с маленькими полями, больше смахивающими на декоративные клумбы. Подручные инструменты нашлись рядом в сарае, солнце начало припекать… Сбросив рубашку и подвернув рукава, Тома взялся за расширение сельскохозяйственных угодий. Но хоть он и взялся, земля просто отказывалась вскапываться, а трава сидела в ней, словно часть единого целого. «Ничего не понимаю» Безрезультатно провозившись до полудня, Тома сдаётся. Ополаскивается в колодце и понуро топает обратно к главному дому. Однако заходить внутрь не спешит, задержавшись у расписанного глазурью огромного чайника, парящего возле входа. «Забавная штука… интересно, зачем она?» — Добрый день, Тома. Когда за спиной раздался вежливый голос, Тома очень постарался не вздрогнуть. Ведь буквально только что во дворе не было никого. — И вам доброе, господин Чжун Ли… Открыв дверь, он отходит чуть в сторону, приглашая мужчину войти, но консультант ритуального бюро почему-то стопорится на пороге и вдруг оборачивается: — Вы же из Инадзумы? — Да, я… — Я слышал, что там есть одно издательство под руководством главной жрицы… — Верно, — Тому слегка передёргивает при воспоминании о Яэ Мико. — Вы хотите, чтобы я проводил вас туда? — Нет, — успокаивает его Чжун Ли. Однако уже следующие слова заставляют Тому похолодеть: — В силу некоторых обстоятельств мне было бы неудобно отправиться сейчас в Инадзуму… Не могли бы вы принести мне несколько современных романов, которые там издаются? Я спрашивал у Итэра, но он сказал, что только поставит мне ещё один шкаф, а по поводу книг я могу обратиться к вам. «Я ведь не мальчик на побегушках…» Тома привык, что малознакомые люди относятся к нему, как к слуге, но во взгляде Чжун Ли нет ни намёка на высокомерие. Кажется, он просто высказал просьбу, а теперь терпеливо ждёт, согласится Тома или нет. «Ну как тут отказать? Тем более, что Итэр за меня поручился…» — Хорошо, подождите немного, я принесу вам несколько популярных изданий. «Пресвятая Сёгун Райден, умоляю, только бы эта жрица не крутилась поблизости!» Пресвятая сёгун или нет, но молитву его всё же услышала: Томе удаётся без лишних проблем набрать книг. Правда, он забыл помолиться насчёт господина Аято, и, наверное, именно поэтому, когда Тома достаёт кошелёк, чтобы расплатиться, в толпе мелькает знакомый небесно-лиловый костюм с длинными рукавами. Даже не посчитав монеты, Тома бросает пригоршню на прилавок, прижимает к себе стопку книг и сжимает кулак, вливая энергию в знак-приглашение. Чжун Ли не обнаруживается ни во дворе, ни на первом этаже. Сгрузив книжки на барную стойку, Тома приходит в себя: вроде бы не бежал, а запыхался. Но тут за спиной распахивается дверь, вновь заставив вздрогнуть. Тома застывает, словно его заморозили. Но голос, раздавшийся на пороге, совершенно точно принадлежит не Аято, а незнакомому юноше: — …я же говорю, не хочу, чтобы отец узн- Тома с облегчением оглядывается и видит парочку подростков: один поддерживает второго, то ли раненного, то ли сильно ослабленного. У помощника светло-голубые волосы и вертикальные зрачки, а у раненого — тёмно-синие и длинная серьга-кисточка в правом ухе. Судя по одежде, оба из Ли Юэ. И этот раненый, едва заметив в полутьме холла Тому, замолкает на полуслове, словно совершенно не ожидал кого-то здесь встретить.