~
Намджун возвращается домой с неким облегчением в душе. Спустя столько времени ожидания Тэхен наконец-то открыл глаза. Намджуна в палату не пустили, но Чонгук словно светился от счастья. Они даже поговорили. Ну как поговорили… Чонгук остыл и признал, что тут нет вины Намджуна и пожал брату руку, а Джун в очередной раз извинился. Возможно, они встретятся ещё раз, но это не точно, потому что в ту же злосчастную ночь Намджун принял решение как можно скорее продать дом и уехать куда-нибудь в Европу. Он хочет сбежать от самого себя. Первое, чему альфа удивляется — не закрытая калитка. Странно, он ведь закрывал. Мужчина выходит из машины и видит на обочине свежие следы от шин. Кто-то приезжал без предупреждения? Он в спешке идёт к дому, видит, что порог и дверь испачканы грязными следами от обуви. — Кто это блядь был? Он ругается себе под нос и тут же на телефон приходит оповещение. Он недовольно лезет за мобильным в карман и читает, нахмурив брови. «У вас одно не прослушанное голосовое сообщение.» Видимо, пока он ехал, на время пропала связь. Джун жмет кнопку «прослушать» и перестаёт дышать. Чимин не звонил и не писал после того ни разу, а сейчас происходит непонятно что. Намджун смирился, что он не нужен любимому омеге и сам себе понемногу зашивал зияющую дыру в груди. Голос Пака такой… Неживой. У альфы все внутри сжимается, тянет неприятно. Сердце щемит, и он поджимает губы. Намджун растерян, он хотел пропустить всё это мимо, вычеркнуть Чимина навсегда из своей жизни, забыть его предательство, да только сердце не позволяет. Намджун шумно вдыхает носом морозный воздух и, сплюнув в сторону, возвращается в машину. Он Чимина либо простит, либо сам убьёт. И этот выбор ужасен. Джун не звонит, решает обсудить всё на месте. Он едет к омеге домой с надеждой, что тот там. Педаль газа вжимается в пол всё сильнее, альфа сжимает в руках руль, кусает от нервов губы. Он впервые испытывает страх, боится этого разговора, не знает, чего ожидать. Да, Джун всё ещё любит Чимина так же сильно, несмотря на такую болезненную рану, что в последнее время уже начала гнить, пожирая Кима изнутри. Намджуна бесит то, насколько медленно поднимается лифт. Он хочет поскорее к Чимину, хочет узнать, что такого тот пытался сказать. Он стучит в дверь квартиры Пака и по инерции дёргает ручку, а та оказывается открытой. Альфа, не разувшись, входит внутрь, оглядывается по комнатам и резко чувствует холод, что просачивается внутрь с открытого балкона. — Чимин! Намджун в ужасе кричит во весь голос и срывается к омеге, уже отпустившему руки. Если сейчас не успеет, жизнь Намджуна закончится так же следом. Он это только сейчас понимает. Джун все готов ему простить, лишь бы видеть рядом. — Чимин! Когда рука омеги пролетает рядом, Намджун уже не помнит каким образом успел поймать его за запястье и уберечь от верной смерти. Видимо, это его пожизненное предназначение — спасать и оберегать Чимина в независимости от их отношений. Чимин начинает кричать, когда глаза открывает. Поверить не может, что это Намджун, что он тут, рядом, вновь спасает его, но безумно сильно не хочет сейчас упасть вниз. Вот он, Намджун, рядом, его возлюбленный, его альфа, его ангел-хранитель. — Не отпускай, пожалуйста… Омега плачет, со всей силы держится за руку Джуна и вторую тянет, чтобы ухватиться за ограждение. Рука альфы будто каменная стала, хватку ни капли не ослабляет, а лишь тянет вверх. Чимин болтает ногами в воздухе, пока не смог достать одной до балкона. Джун окольцовывает рукой тонкую талию и падает рядом с омегой на пол. Только сейчас он вновь чувствует своё тело, сердце делает новые удары, кровь течет по венам, а на виске можно увидеть одинокую стекающую слезу. — Как ты посмел? Как решился бросить меня? — альфа почти что кричит, со всей силы Чимина обнимая. — Я ведь не смогу без тебя… Чимин взахлёб рыдает. Он потерял надежду побывать в этих объятиях ещё раз, почувствовать этот запах, ощутить такое приятное тепло. Чимин едва ли не лишил себя всего этого в один миг. Намджун снова его спас. — Люблю, люблю, люблю!.. Омега бормочет без остановки, цепляется за плечи, обнимает. Джун ногой пихает дверь, тем самым закрывая балкон, и омегу на руки поднимает. Кладет на кровать, в лоб целует и ответное шепчет: — И я тебя люблю. Несмотря ни на что, вопреки всему миру, я люблю тебя. Прости, что не справился тогда с эмоциями, что не защитил, прости что выгнал, прости… Я не могу без тебя. — Не извиняйся, пожалуйста… — Чимин головой мотает, не понимает, почему перед виновником извиняются, целует в губы того, кого любит всем сердцем. Искренне любит. Намджун ответить не успевает. Он в ответ сминает пухлые губки, с болью смотрит на не до конца сошедшие с лица синяки. Он готов себя убить за то, что не заступился за своего омегу, вновь Чонгука ненавидеть начинает. Чимин сделал ужасную вещь, но за ним должен быть тот, кто его защитит от всех и даже от самого себя. Намджун им будет. — Буду. Я должен был не допустить всего этого. Я теперь защищу тебя, не бойся. — Намджун целует его в макушку и к себе крепче прижимает. — Тебя больше никто не тронет, не позволю. Я найду место, где ты будешь в безопасности. Чимин прижимается к нему, совсем не двигается. Сидит, скрутившись в комочек, тихо плачет. Веки с каждой минутой становятся все тяжелее и глаза постепенно закрываются. Чимин сам не замечает, как засыпает в уютных объятиях, а Джун лишь приподнимает уголки губ и укладывает омегу получше на мягкие подушки. Он впервые видит его таким разбитым. Даже в ту ночь, уходя с разбитым лицом после ужасного унижения, Чимин сохранял остатки гордости, а сейчас от неё ничего не осталось. Пак потерял свою силу, стал слабым, уязвимым, голым. Он сломлен. Намджун тяжело вздыхает и окидывает взглядом комнату. Стоит убрать этот жуткий бардак. Пока Чимин спит, альфа именно это решил и сделать. Уборка как минимум должна облегчить нахождение здесь. Он тихо и неспешно складывает одежду в шкаф, убирает мусор, протирает пыль, уносит грязные чашки на кухню. Омега явно был в ужасном состоянии, раз допустил в спальне такой бардак. Убирая комод, взгляд Намджуна падает на раскрытый блокнот. И он бы закрыл и положил на место, если бы в первой строчке не увидел своё имя. Он чувствует, что это разобьёт его сердце еще раз, но не останавливается, читает дальше и задыхается, давится своей любовью. Строки режут глаза, вместо слез по щекам льётся кровь, а вены пустеют, тело теряет свою форму, становится тяжёлым, опадает на пол. Дыра в груди Намджуна становится ещё больше, но теперь она не пустая, а заполнена болью Чимина. Он понял, он всё понял. И свои ошибки, и чужие. Руки коченеют от внезапного холода, Намджун заканчивает читать и идёт в ванную. Не хочет Чимина случайно разбудить. В планах включить воду, да погорячее, чтобы холодные руки согреть и прийти в чувство, но в сердце вонзают ещё один нож. По полу разбросаны тесты, и мужчина в панике берет один за другим. Все положительные, все до единого. Дышать уже невозможно. Какой срок? Как долго внутри Чимина растёт новая жизнь? И… кто отец? Намджун отчаянно надеется, что этот ребёнок его. Он его хочет и до одури любит Чимина. Ждать сил нет. Чимин мог изменять ему лишь с одним человеком, чей номер Намджун уже набирает. — Что-то случилось? — голос Чонгука встревоженный, ведь утром они виделись. — Пообещай, что скажешь мне правду. Я не хочу от тебя ничего, кроме честности сейчас. — Что? О чём ты говоришь? — Когда ты в последний раз спал с Чимином? Скажи мне правду! — злость на брата вновь наполняет альфу, как только он представляет Чимина в его руках. — Намджун, что за вопросы? — Чонгук не довольствует на том конце провода, но поведению брата совсем не удивляется. — Блядь, просто скажи мне, когда вы трахались в последний раз! — он едва себя сдерживает, чтобы не закричать и не разбудить омегу. — Чёрт, Джун… Это было месяца три назад… Ещё до того, как вы начали встречаться. Ты ведь знаешь, что потом появился Тэхен, и я… — А мне плевать, что потом, — кулаки альфы сжимаются и он упирается лбом в холодную стену. — Мне плевать, выживет твой Тэхен или умрёт. Похуй. Мне похуй на тебя, потому что в тебе нет ничего человеческого. Ты всех используешь, ты не думаешь о чьих-то чувствах, тебе всё равно. Ты думаешь лишь о себе, о своём комфорте и удовольствии. Ты поиздевался над ним морально, довёл до этого состояния, а потом посмел поднять руку. Лучше бы ты себя избил, потому что это ты во всём виноват, а Тэхен расплачивается за твой эгоизм. Тебе похуй на всех вокруг, а теперь мне нет дела до тебя. Я воспитывал тебя Чонгуком, хотел привить что-то человеческое, но ошибся. Ты стал копией отца, так и оставшись Ингуком. — А ты? — слышно после многозначного молчания. — Разве ты не хотел убить моего истинного? Разве не пришёл в мой дом с оружием в руках? Чем ты лучше меня? — Тем, что смог остановиться и принять твою сторону, наперекор Чимину. Я выбрал тебя и твоего истинного. Хотя не стоило. Продолжать этот разговор не было смысла. Намджун вовсе телефон отключил, больше ни с кем не желая разговаривать. Он не знает, вёл бы себя также, если бы Тэхен умер, но в состоянии Чимина он винит одного лишь Чонгука, что бездумно пользовался им, словно игрушкой. Три месяца… Это половина срока. Живот Чимина еще незаметный, а значит беременность явно длится меньше. Точно меньше. Это его ребёнок. Его, не Чонгука. Чонгук такого счастья не заслужил. Намджун в спальню возвращается, тихо на край кровати садится и смотрит на мирно спящего возлюбленного. Грудная клетка медленно поднимается и опускается. В розовый он красился не так давно, но краска уже вымылась и короткие локоны стали безобразного бледного оттенка. На омеге ни капли макияжа, чёрная, совсем не модная толстовка, ногти без яркого маникюра и обкусаны до невозможного, но сейчас он для Намджуна самый прекрасный омега в мире, потому что любимый, потому что носит под сердцем его ребёнка.~месяц спустя~
Только сегодня Тэхен смог заставить Чонгука всё ему рассказать, и то лишь прибегнув к шантажу. Услышав дословный разговор, омега первым за Гука догадался, что Чимин беременный, и потребовал телефон. Чонгук долго упирался, не хотел возобновлять какие-либо связи с этой парочкой, но Тэ заявил, что откажется от еды, и у альфы просто не осталось выбора. Пусть он и лежал ещё в больничной кровати с дырой в груди, понял, что ситуацию нужно спасать немедленно и мирить братьев. Чимин приходит в больницу через два дня после разговора с Тэхеном. Омега медленно открывает дверь и попадает под прицел злых чонгуковых глаз. Живот еще почти незаметен, если только Пак не одевает плотно облегающие вещи. — Чонгук, сходи мне за шоколадкой. — тихо просит Тэхен, и недовольный Чон выходит из палаты. — Как самочувствие? — единственное, что сейчас может спросить Чимин, пряча от стыда взгляд. — Уже намного лучше. — Не сказать, что Тэхену приятно начинать этот разговор, но его добрая и мягкая душа на этом настаивает. — Как твоё? Уже привык к беременности? Чимина такой вопрос удивляет, ведь он не был в курсе, что Тэхен об этом знает, но лишь кивает головой. — Да, всё в порядке. — омега кусает губы. — Ты хотел поговорить… — А ты нет? После того, что произошло, я как минимум жду извинений. Если, конечно же, у тебя есть хоть капля совести. — Да… Я… Мне правда жаль. — Чимин в руках сжимает край своего свитера, не может подобрать нужных слов, чтобы выразить свои чувства и как следует попросить прощения. — Извини, я не очень хорошо к тебе относился. Я был влюблен в Чонгука, а твоё внезапное появление… — Я не хочу слышать, что ты чувствовал к моему истинному, но во всяком случае, я рад, что у тебя есть альфа и будет ребенок. Хотя бы потому, что Чонгук тебя больше не интересует. Так ведь? — Тэхен выгибает бровь и искренне надеется, что у Чимина больше нет этих чувств. — Да, я… Я понял, что люблю другого человека. — Отлично. Как минимум одна из причин выстрелить в меня исчезает. Но я позвал тебя не для этого. Я хочу, чтобы Чонгук с Намджуном помирились. — Они больше месяца не разговаривают… — Пака такое предложение удивляет. — Вот именно. Знаешь, рано или поздно у меня тоже будет ребенок и я хочу, чтобы у него были оба дяди. Я могу тебе не нравиться, но ради наших любимых мы должны это сделать. Мне больно наблюдать за Чонгуком. Поговори с Намджуном. Убеди его, что ссоры ни к чему, тем более, перед рождением твоего ребенка. Сделай на это ставку, используй любовь. Я хочу, чтобы у Чонгука был брат. Надеюсь, ты понимаешь, что нельзя разрушать семью из-за одного твоего глупого поступка. Мне будет сложно простить тебя, но я хочу это сделать. Если ты и правда раскаиваешься, то сделай то, о чём я говорю. Чимин молча слушает и после молчит в ответ. Он думает от том, как заставить Намджуна пойти на примирение. — Хорошо, я поговорю с Джуном. Ещё раз извини меня… Чимин в знак уважения поклонился перед Тэхеном и ушёл из палаты. Конечно же, обида из души Тэ никуда не делась. Он был обижен на Пака за попытку убийства, за ужасное обращение, за настырные попытки забрать его истинного, но всё это Тэхен вытеснил желанием вернуть любимому брата. Он знал, что Чонгук любит Намджуна, что хочет видеть брата рядом, и Тэхен не может быть эгоистом, ведь всё зависит именно от него. В тот же вечер Тэхен говорил с Гуком. Также умолял позвонить Намджуну и помириться, встретиться, поговорить, но тот был непреклонен и никакой шантаж не помогал. Каким же огромным было его счастье, когда первым позвонил Намджун спустя неделю. Видимо, беременность Чимина была козырем, и альфа сдался. Оба сдались, потому что после очень напряженной встречи, где братья еле не поубивали друг друга, звонки звучали всё чаще. Каждый извинился за свои ошибки и простил виновных, враги пожали друг другу руки и отношения, пусть и не сразу, но начали складываться по-новому. По-семейному. Даже Чимин несколько раз в месяц приходил навестить Тэхена. Омега постепенно шёл на поправку и об ужасных событиях напоминал лишь небольшой шрам на груди омеги. Слева, там, где у нормальных людей сердце. Тэхен за эти несколько месяцев изменился до неузнаваемости. Рядом с Чонгуком у него появилась возможность увидеть и попробовать то, о чём он лишь мечтал, он мог позволить себе купить всё что угодно. Тэхен впервые влюбился, так ещё и в своего истинного, с которым строит счастливые планы на будущее. Он научился не только всё отдавать, но и получать в ответ любовь, ласку и заботу, не только страдать, но и жить счастливо. У него появилась семья. На пути к этому было слишком много тяжёлых препятствий, но Тэхен с уверенностью может сказать, что оно точно того стоило.