evil.

сонхва встал с кровати и накинул на себя халат. бросив быстрый взгляд на хонджуна, лицо которого снова утратило всякое выражение, он подпоясался и вышел, захлопнув дверь. звонок раздался снова, на этот раз громче и продолжительнее, и виконт с запозданием вспомнил, что отпустил свою горничную домой. он подошел к двери, откидывая волосы с глаз, и открыл дверь как раз в тот момент, когда человек, стоявший по ту сторону порога, поднял руку, чтобы позвонить в третий раз. это был лорд чон юнхо, как всегда, сдержанный и безупречно одетый. сонхва насторожился и отступил в сторону. — входи. я не ждал посетителей так рано. — мужчина и не старался скрыть раздражение. юнхо вальяжно вошел, снял пальто, шляпу и перчатки. — пак сонхва. — он окинул виконта с ног до головы взглядом. — куда ты подевал этого мальчишку? — понятия не имею, о ком ты говоришь, — ответил сонхва, складывая руки на груди. в ответ юнхо только фыркнул. бросив на консольный столик [1] верхнюю одежду, он прошел в гостиную и распахнул дверь в кабинет сонхва, а потом и в его спальню. никого там не обнаружив, он направился к двери, ведущей в комнату комердинера, распахнул ее, бросил взгляд на юношу, лежавшего на кровати, и снова закрыл дверь. — развяжи его, пожалуйста, лорд пак, и вели ему одеться, — сказал он, возвращаясь в гостиную, и расположился на большом диване. — скоро придет полиция, и чем более прилично ты будешь выглядеть, тем лучше для тебя. — кто вызвал полицию, черт побери? — осведомился пак. — откуда мне знать? — возразил юнхо, подняв бровь. — половина гостей на обеде знала, что ты погнался за этим ясновидящим, едва леди пак упала в обморок, а когда ты привез его сюда... — он покачал головой. — ты, должно быть, спятил, дружище, пустившись с таким пылом в дебаты по поводу законопроекта о реформах. это весьма оживило сезон [2], которому пора уже заканчиваться. сонхва не стал спрашивать, откуда юнхо узнал, что он привез хонджуна к себе на квартиру. у него в голове мелькнула очень хорошая мысль. он хмыкнул, повернулся спиной к посетителю и направился в свой кабинет, взял одежду кима с дивана, после чего вошел в комнату своего камердинера. закрыл за собой дверь. хонджун лежал нагой, как он его оставил, свернувшись калачиком и зарывшись лицом в матрас. — это я, — сказал виконт, кладя одежду на стул и шагнув к нему. хон повернулся и посмотрел на него. — прошу прощения за вторжение чон юнхо, — чопорно проговорил сонхва, чувствуя, что должен что-то сказать. — кажется, от этого человека ничего нельзя сохранить в тайне. — я слышал, что он пришел, — сказал медиум. и спрятал лицо, словно нагота его ничего не значила. лорд пак сжал губы. он был уверен, что было время, когда природное смущение было присуще этому юноше в полной мере. обращался ли с ним тот домовладелец-насильник так, что ему уже стало все равно, кто видит его тело, распростертое перед сонхва сейчас? или это произошло как-то постепенно? он вынул из кармана тот самый нож, которым хон перерезал себе ладонь, и принялся осторожно разрезать узы вокруг бледных рук. большая часть партнеров, которые были у сонхва, выбрали бы стезю добродетели — не от избытка душевной тонкости, а просто потому, что столь гнусное предложение потрясло бы их до глубины души. им бы в голову не пришло, что такое предложение можно принять, даже если бы потом им пришлось горько пожалеть о своей неприступности. но что-то ворвалось в порядочную, защищенную жизнь, в которой, без сомнения, вырос хонджун. и если его кто-то сломал, то он, сонхва, раздавил эти обломки в пыль... он оборвал ход своих мыслей. — я слышал ваш разговор, — продолжил ким. — значит, мне не придется его пересказывать. почему вы не позвали на помощь, когда я только впустил его? вас остановила скромность? хон наклонил голову. — я подумал, что это может быть ваш сообщник — кто бы это ни был. сонхва остановился — первый узел подался под ножом, высвободив запястье. хон развязал один узел и тотчал же принялся развязывать пальцами второй. — и потому что вам не хотелось, чтобы кто-то видел ваше лицо, — предположил мужчина. — почему это так важно для вас? — это важно, — ответ прозвучал сдержанно, и пак заметил, что хонджун договорил его фразу не до конца. не для него важно — важно в некоем абсолютном смысле. — вы не хотите, чтобы кто-то узнал, кто вы такой, — не унимался сонхва. второе запястье было свободно, и медиум улыбнулся во весь рот. — тройное ура вашсиятельству! — хонджун заговорил с нелепым простонародным акцентом. — он раскрыл настоящую тайну, во как! хон сел, потирая запястья. сонхва пропустил его слова мимо ушей. — ваш костюм, — сказал он, вставая и кивая головой в сторону кучи одежды на стуле. — я удивлен, что вы не сожгли его, чтобы я ни в коем случае не мог сбежать. — хон натянул на себя белье. — я могу одеться без посторонней помощи. ступайте займитесь бароном. мало мне неприятностей от вас, так еще будут от полиции. сонхва сомневался. хонджун взял в руки рубашку, и его улыбка стала почти жестокой. — я отдам жизнь за ту игру, в которую играю. небольшое удовлетворение при виде того, как вас посадят за решетку, пустяки по сравнению с этим. сонхва коротко кивнул ему и вышел, закрыв за собой дверь. юнхо сидел на диване, вертя в ладонях свою трость и глядя, как поворачивается при этом бронзовый орел на набалдашнике. когда виконт вошел в гостиную, барон посмотрел на него. — я не знаю, чем ты с ним занимался здесь, но мне это не нравится, — сказал чон решительно. сонхва пристально смотрел на него, прислонившись к стене. юнхо никогда не был его другом, даже в детстве, хотя теперь они по меньшей мере номинально были политическими союзниками. — это личное дело. он пытается втянуть мою мать во что-то серьезное. — ныне все становится предметом публичного интереса с замечательной быстротой, особенно когда речь идет о вещах, достаточно пошлых, — возразил барон. пак фыркнул: — а кто все это начал? юнхо пропустил его слова мимо ушей. — я не вижу связи между твоей матерью и тем, что видел здесь, и я не сомневаюсь, что любой другой непредвзятый наблюдатель не увидит этой связи, не говоря уже о тех, кто желает тебе зла. — юнхо сжал руки, и трость тут же перестала вращаться. — как это было? ты посадил его в свою машину, привез его на свою квартиру, связал и сделал с ним то, что хотел? по тону юнхо ничего нельзя было понять, но у сонхва появилось ощущение, что его ответ может навлечь на него большую опасность. — клянусь тебе, что я его не насиловал, — сказал он напряженным голосом. — а веревки — это тоже его идея, не так ли? — с глубоким сарказмом спросил барон. — ну да не важно. тебе достаточно знать, что моя жена принимает некоторое участие в благополучии хонджуна. — я не видел, чтобы твоя жена хотя бы разговаривала с ним. почему ее интересует его благополучие? — спросил виконт. — моя жена не верит в существование медиумов. но она верит в существование отчаявшихся — и неосторожных — молодых людей. достаточно будет сказать, что она придумала, как сделать так, чтобы мальчишке ничего не грозило. кажется, она уверена, что вреда от хонджуна нет никакого. во всяком случае, почти никакого, — поправился юнхо. — этого достаточно, чтобы я принял ее интересы близко к сердцу. под этими словами подразумевалось недвусмысленное предостережение. — понятно. а что, если — ведь такое может быть — он угрожал твоей жене, а не вызывал к ее жалости? юнхо улыбнулся сбивающей с толку улыбкой, — он был мастер на улыбки, в которых в одинаковых долях содержались многообещающий шарм и безжизненный лед. — это, дорогой мой, было бы совершенно другим делом. в дверь опять позвонили. — думаю, это полиция, — легко сказал юнхо. — я попытаюсь задержать их на какое-то время, чтобы вы по крайней мере успели надеть штаны. заявления о невинности звучат гораздо правдоподобнее, когда человек полностью одет. с этими словами барон пошел к входной двери, предоставив сонхва уйти в спальню прежде, чем тот услышал, как открывается дверной замок и как юнхо сухо приветствует кого-то, судя по грубому голосу отвечающего — офицера полиции. виконт начал было надевать свежую рубашку и брюки, а потом, подумав, как должен выглядеть джунни в своем грязном костюме, надел вчерашнюю одежду. будет труднее допустить безобидность их занятий, если он будет одет в свежую одежду, а медиум — в лохмотья, в которые превратился его винного цвета костюм прошлой ночью. пак задержался перед зеркалом, чтобы поправить волосы. причесываясь, он услышал, как открылась дверь в соседнюю спальню, и услышал спокойный голос джунни. — доброе утро, господин полицейский. офицер произнес что-то нечленораздельное, и юноша ответил: — по дороге со мной произошел несчастный случай, и лорд пак был так любезен, что спас меня. взамен за его услугу он попросил меня предсказать ему будущее — я, знаете ли, медиум, — и я с радостью сделал это. боюсь, что мы отчасти утратили ощущение времени. только когда пришел лорд чон, мы поняли, что уже утро. сонхва понял, что ему следует говорить, и вышел из спальни. хонджун стоял, выпрямившись, его маска скрывала лицо. костюм был измят и в пятнах, но он выглядел уверенно. полицейский сник перед этой ледяной величественностью. — могу ли я быть вам полезен, господин офицер? — спросил сонхва с преувеличенной уверенностью. полицейский стоял у входной двери. — не знаю, так ли, сэр. этот молодой человек говорит правду? — я думаю, что он совершенно ясно изложил главные пункты, — сказал пак, стараясь, чтобы его не втянули в прямую ложь. — тогда ладно. — офицер откашлялся. ладно, — повторил он. — хотите ли вы, сэр, написать заявление по поводу этого несчастного случая? — обратился он уже к хонджуну. — нет, вряд ли. я совсем не рассмотрел тех мерзавцев, что напали на меня, так что вряд ли от этого будет толк, и все это будет очень обременительно. — ну, тогда я пошел, да? — он снова помешкал, окинул хонджуна взглядом сверху донизу, словно ища скрытые признаки насилия и страдания. — разрешите, я с вами, — сказал медиум, вмешавшись в разговор так плавно, что лорд пак не успел возразить, как хон уже оказался в дверях. — я как раз сам собирался идти. — конечно, сэр, — ответил полицейский. — замечательно, — пробормотал хон, оглянувшись через плечо на сонхва. — это было очень беспечно с моей стороны — прийти сюда и задержаться до утра. с этими словами хонджун вышел, и офицер закрыл за ними дверь. сонхва с шумом выдохнул воздух, повернулся и пошел в спальню. — тебя не затруднит сообщить мне, что все это значит? — спокойно спросил юнхо. — думаю, что затруднит, — ответил виконт, быстро сбросив с себя вчерашнюю одежду. — ты идешь за ним, не так ли? — конечно, — бросил сонхва. — я еще не покончил с ним. — так покончи, — сказал чон. — хотя я не знаю, куда ты намерен идти. вряд ли он вернется на свою квартиру. — он — одинокий молодой человек, одетый в дорогой, но испачканный костюм в... — он надел на правую руку часы, — в девять часов утра. конечно, он пойдет домой. у юнхо был такой вид, будто он хотел что-то сказать. некоторое время он молчал и в конце концов проговорил: — надеюсь, ты понимаешь, что делаешь. — я тоже на это надеюсь, — ответил сонхва, натягивая свежий пиджак. — я тоже надеюсь.