Дом мой на двух ногах...

Парадокс мечты заключается в том, что одним исполненная мечта приносит радость и счастье, а другим- горе и страдания. Вот Гитлер, например. Мечтал чтобы в мире воцарилась высшая раса, и это принесло бы ему счастье. Но эта мечта принесла только горе и страдания. Подобное случилось и в семье Шклярских - Корчемных. Исполненная мечта Эдмунда принесла радость, по сути, только ему самому, а всей семье- только головную боль. И в первую очередь, тому кто любил его безумно. Марату было совсем не до парадоксальных перподвыпертов. Ежемесячный платеж по ипотеке повис камнем на шее. Пришлось расширять географию концертов, брать дополнительные выступления, быть Пикнику везде где только можно. Зато Эдмунд был доволен! И проводил в новом доме все больше времени, сам расчищал дорожки от весеннего снежка, консультировался со снохой (она же дизайнер!) насчет цвета обоев и мебели. Надо же теперь обживаться на новом месте. Этот дом стал стеной между ним и Маратом, сведя на нет все их отношения. Ссоры и стычки стали неотъемлемой частью их жизни. Иногда, правда, Корчемный задумывался - а вдруг Эдмунда обманули? Видят, человек в возрасте, значит можно объегорить, подсунуть липовый ипотечный договор. Тогда он пытался говорить тепло и ласково: - Эдик, родной мой, ну может тебя обманули? Может тебя запугали? Ты мне скажи, я мигом этих гадов найду. - Никто меня не пугал,- огрызался музыкант,- я сам в здравом уме купил дом. И я не такой уж безмозглый старый хрыч, каким ты меня считаешь. - Я тебя не считаю хрычом. - А старым значит считаешь? Новая ругань тут же не заставляла себя ждать. Но и их отношения тоже были парадоксальными. Сцепившись словесно, покрыв друг друга всевозможными матами, послав друг друга в тридесятые царства, через какое то время, успокоившись, они на полусогнутых бежали друг к другу. Так случилось после концерта в Нижнем Новгороде. В автобусе, по дороге к отелю, Марату снова попало на язык слово «ипотека», ну и пошло-поехало словесное перегавкивание. Вмешаться и успокоить их ринулся было директор, но Стас остановил его: - Не надо, не лезьте. Сейчас поорут, а потом все равно друг к другу прибегут. - Откуда ты знаешь? - А что я, в первый раз их ссору вижу!? Все равно потом будут как ни в чём не бывало. - ответил башковитый сын своего отца. В отеле, выражая друг к другу полное равнодушие с легкими нотками презрения, они разошлись каждый по разным номерам. Марат сразу завалился спать. Но дверь в номер оставил открытой! Ровно в полночь к нему в номер шмыгнула тень и легла рядом. Нетрудно было догадаться кто это. Широким жестом басист сгреб к себе свое чудище. Теплые объятия быстро перешли в жаркие поцелуи, а жаркие поцелуи- в бурное примирение. Уснули лишь под утро. Как ни в чём не бывало. И вроде все более-менее успокоилось, Марат даже согласился поехать и посмотреть какой очаровательный кухонный гарнитур в дом купил Эдмунд непонятно на чьи деньги. Но в купе поезда, мчащего на всех парах до дому, Корчемному в руки попала статья о бесчинствах коллекторов, как они ломают кости и жгут детей живьем за долги. Марат показал эту статью Шклярскому: - Вот, смотри, до чего эти ипотеки доводят. Смотри! - Что ты ко мне привязался с этой ипотекой? Ты мне еще спасибо скажешь. - За что? За то что ты хуйнул, прости за выражение, все наши деньги? Стас с верхней полки потихоньку высунул голову, наблюдая как опять разгорается ссора. Уже пятнадцатая за этот гастрольный отрезок. Так и до ножей дело дойдет. - Ты совершенно невозможен,- в сердцах выкрикнул Эд,- ты ведешь себя как…как…как… Станислав задержал дыхание, ожидая что отец выпалит. Это будет грандиозная фраза, ее надо будет записать. - Нуу,- сверху вниз посмотрел на партнера Марат,- допевайте, Маэстро, вашу коронную песню, раз начали. - КАК АЛЧНЫЙ БЕССЕРДЕЧНЫЙ УБЛЮДОК! - Вау!- тихо выдохнул Стас.- Сильно. Марат конечно отшатнулся от такой отповеди, но устоял. Эдмунд пулей вылетел из купе, уже в тамбуре звенел его чарующий голос: - И на меня тебе наплевать! Марат высунул взъерошенную голову из дверей: - Да, наплевать! И на твой сарай за одиннадцать лямов тоже наплевать! Чтоб он к херам сгорел! Последнее он произнес уже в купе, бахая со всей дури свое злое тело на полку. Стас вздохнул и уткнулся в телефон. Весь остаток пути Эдмунд лечил душу в купе у барабанщика. Леонид лил солисту в уши елей, что он правильно сделал, что все соседи-козлы, что надо уметь отстаивать свои границы и вообще какое Марат имеет право на него, лидера Пикника, орать и тем более- матом. Лил елей в уши и коктейль «Земля, прощай» (водка+чай+коньяк) в дорожные стаканы. Шклярскому хватило одного стакана такого «коктейля» чтобы отключиться до самого Питера.