ты - моя лучшая мечта

-а откуда этот шрам? — наконец решаюсь спросить, но уже готова к любому ответу, в том числе и к походу куда подальше. Снова вижу грусть в ее глазах. Ей не хочется говорить об этом. Медленно проводит пальцами по тонкой полосе на щеке, а затем прикрывает ее волосами. -это с детства, случайно получилось, — чувствую, больше информации мне узнать не удастся, но я, наверное, и не стану пытаться, потому что не хочу лезть не в свое дело. Повисает молчание. Блондинка задумчиво рассматривает тротуар, выложенный мелким красным кирпичом, а я смотрю на нее. Хочется задать ещё пару вопросов, но она за все время не дала мне ни одного точного ответа, похоже, и правда не хочет посвящать меня в свою жизнь, да она в принципе и не обязана делать это, имеет полное право, только таким образом у меня никогда не получится узнать её ближе, довериться ей, я чувствую напряжение, мне тяжёло находиться в такой обстановке. -а что значит твой кулон? Блять, забетонируйте мне рот, пожалуйста… -напоминает об очень близком человеке, — быстро прячет его под футболку, а я опять не могу понять причину ее скрытности, она вообще ничего говорить не хочет, меня это бесит, честно говоря. Да, я понимаю, что я, по сути, для нее никто, но если уж ты, дорогая моя, буквально влезла в мою жизнь, то будь добра, дай мне хоть каплю информации о себе, ибо мне неизвестно, чего можно ожидать от тебя дальше. -почему ты не рассказываешь ничего о себе? Почему все так секретно? Наверное, я начинаю раздражать ее своей навязчивостью, но пока она лично не скажет мне об этом, я продолжу пытаться. -нет никаких секретов, глупышка, просто моя жизнь похожа на ебаный ужастик, поэтому я не хочу говорить об этом, все? -кулон тоже как-то связан с этим «ужастиком»? -да, больше всего остального, все, давай закроем тему, — резко встаёт с лавки и идёт в противоположную сторону от меня. Ладно, как хочет, мое отношение к ней теперь будет соответствующее. Не догоняю ее, а иду ровно через пару метров. Пару раз оборачивается, чтобы убедиться в моем присутствии рядом, но молчит, а ещё нервничает, это видно. Что же такого произошло в ее жизни, раз она так реагирует на вопросы о ней? Убила кого что ли? Да на убийцу то вроде не похожа, скорее наоборот… Вообще, тут кучу всего придумать можно, но зная мою фантазию, лучше не стоит. На подходе к отелю снова оборачивается и останавливается, дожидаясь, пока я подойду к ней, а затем открывает дверь и пропускает меня вперёд. Блин, походу реально собралась контролить по полной программе… и как мне теперь сгонять до ребят? Может, попросить Курьера привезти? Доплачу сверху, но зато самой из отеля сваливать не придется. Надо попробовать, надеюсь поможет. Захожу в номер, а блондинка следом. Сваливает утренний салат в мусорку и смотрит на меня, прикидывая что-то в голове. -что же тебе купить то, чтобы ты хоть немного поела… — ходит по комнате туда-сюда и выглядит так, будто пытается решить проблему мирового масштаба, — что ты обычно ела до того, как потеряла аппетит? -много чего, но это не имеет значения, сейчас то я вообще ничего не хочу, забей, просто забей, правда, ну не лезет в меня, понимаешь? -ладно, скоро вернусь, — быстро выходит из номера, а я не теряя времени уже тыкаю по экрану телефона и быстро набираю номер Курьера. Подхожу к двери, чтобы в случае чего услышать приближающиеся шаги, и вот на другом конце трубки раздается хрипловатый голос, но я тут же перебиваю: -слушай, можешь пожалуйста привезти мне шприцы и пару пакетиков того, что я брала в прошлый раз? Я доплачу тебе, сколько скажешь, просто у меня сейчас нет возможности приехать самой. -куда ехать? — облегчённо выдыхаю и диктую адрес, — так, понял, а как принимать будешь? А вот хрен знает… В номер то его вряд ли пустят, а сама я не пойду к нему навстречу, и, собственно, что же делать? -возьми верёвку какую-нибудь с собой, на месте разберемся.

***

Стою возле распахнутого окна и смотрю на Курьера, что готовится кинуть мне небольшой камень, к которому привязан темный пакетик, но благо это всего лишь третий этаж, из-за чего все проходит максимально гладко. Я же в свою очередь бросаю ему деньги, засунутые в старый шприц. Показывает большой палец и скрывается за углом здания. Не знаю, видел ли кто-нибудь эту картину, но главное, чтобы не видела Холли, ибо ее окно соседнее. Прячу все в трубу крана и плотно закручиваю фильтр, а шприцы кладу под ванную, к самой стене. От входа не видно, ну все, дело сделано. Даже настроение улучшилось, удивительно! Жду блондинку и снова рассматриваю рисунок. Блин, даже шрам такой же, только чуть светлее. Хотя нет, есть различия, форма лица разная, опять же нос, у Холли губы пухлее, форма глаз тоже разная, но у обеих неестественно яркие, как будто ненастоящие, не думала, что такие существуют. Какого-то хера не замечаю, как отрывается дверь. -сейчас поешь, — мельком кидает взгляд на рисунок, которой я как дебилка просто бросила на кровать и моментально бледнеет, — что это? Это кто? Трясущимися руками поднимает его и смотрит так, будто увидела что-то такое, чего ни в коем случае видеть нельзя. -это ты, похоже? -я? Это не я, это… как ты нарисовала её? -да это ты, вчера нарисовала… -а почему глаза зелёные? — всматривается в рисунок и медленно переводит на меня взгляд, — где ты видела ее? -зеленые потому что голубого цвета не было, это ты, Холли, отдай, пожалуйста, — тяну руку и медленно забираю блокнот. Стоит не двигаясь и смотрит на меня как на сумасшедшую. Она напугана, но это понятно, все выглядит слишком тупо. -так, ладно, вот, это овсянка на кокосовом молоке, — сует мне в руки контейнер и ложечку, — каша тоже не считается тяжелой едой, и ты вполне можешь попытаться немного поесть. -я ненавижу овсянку. Ага, хуй там, раньше я могла есть ее в огромных количествах, но мне не нравится эта скрытность со стороны блондинки, поэтому можно немного повыебываться. -ну так ты скажи мне, что ты любишь, я схожу за другим, — убирает овсянку обратно, а я так то ожидала немного другой реакции, по крайней мере не такой спокойной, — что ты любишь? М? -ничего, я не буду есть, хватит бегать за мной как за ребенком, я сама знаю, что мне нужно и сама решу, когда мне поесть, ладно? -все, что ты можешь, это окончательно сторчаться, а остального без чужой помощи у тебя сделать не получится, разве ты не понимаешь этого? — говорит так, будто я пиздюк какой-то, а не взрослый человек. -а можно нормально себя вести? Почему я должна делать все, что ты скажешь, а ты не можешь даже элементарно рассказать мне хоть что-нибудь о своей жизни? Почему? -потому что я не хочу, я имею право не делать этого, точно так же, как и ты, ты немного неправильно сейчас выразилась, ты не обязана делать все, что я скажу, а должна понимать, что все это в твоих же интересах, в твоих же интересах вернуться к нормальной жизни, или ты не хочешь этого? Опять отчитала, вот сука… -давай сюда свою овсянку, — не глядя тяну руку и забираю контейнер, но знаю, что опять не впихну в себя ни крошки. Запах отвратный, как и зрелище. Еда теперь воспринимается как ебаная отрава. Смотрю на содержимое контейнера и даже не знаю каким образом подступиться. -Билли, давай, хотя бы пару ложек, этого пока будет достаточно, — гладит меня по плечам, стоя сзади, но я уже думаю о том, как она выйдет отсюда, а я добавлю ещё один прокол к остальным. -кому принадлежит вторая половина кулона? Скажи, и я поем, обещаю. Шумно выдыхает и сдавленно смеётся. -не ставь мне ультиматумы, ладно? -да что блять такого в этом кулоне? Ты задушила им кого-то или что? Почему ты не можешь сказать? -ну не ешь, твое дело, только от тебя скоро вообще ничего не останется, — говорит так спокойно, будто и не услышала моих слов, — ты этого добиваешься? Демонстративно двигаю овсянку в сторону и молча ложусь на кровать, отвернувшись от блондинки. Больше не хочу говорить с ней, заебала. -и что это? — чувствую, что улыбается, но не реагирую, — эй, милая, я вообще-то с собой разговариваю, не соизволишь ответить? -у меня к тебе такой же вопрос, — полностью накрываюсь одеялом и слышу тихое шебуршание за спиной, уже совсем рядом. -одни косточки остались, — какого-то хуя незаметно забирается рукой под одеяло и быстро перебирает пальцами по моим ребрам, отчего сразу же верчусь в разные стороны, — хаха, щекотки боишься? -я же просила не трогать меня, — отвечаю довольно грубо, но ее это, видимо, не волнует, — да блять, не трогай меня! Быстро разворачиваюсь и встречаюсь с голубыми глазами. Светятся, сильнее обычного. Тут же затыкаюсь и испуганно смотрю в них. -в чем дело? — на секунду прикрывает их, и они снова «гаснут». Ебать, что это? Мне даже ответить нечего, ибо я понятия не имею, что здесь происходит. -Билли? — дёргаюсь, но боюсь смотреть в ее глаза, поэтому начинаю расправлять одеяло, пытаясь не обращать внимания на блондинку, — ну чего ты? Обиделась? -на что? На то, что ты меня отчитываешь как школьницу? Уж точно нет. -ну а в чем дело тогда? Что не так? Это из-за того, что я не хочу рассказывать тебе о кулоне? Ну, время придет, возможно расскажу, мы слишком мало знакомы, об этой истории знают далеко не все, кого я знаю, это слишком личное, пойми меня правильно, не выеживайся, я хочу помочь тебе. -да что же такого в этой истории то? — спрашиваю отчасти у самой себя, но ответа жду от нее. -будешь хорошо себя вести — расскажу, может быть, — по-доброму улыбается и треплет меня по голове, — договорились? -даже не знаю верить ли тебе, — сижу с дохера важным лицом, из-за чего блондинка заразительно смеётся, — что ты смеёшься? Весело тебе? -ты смешная, даже очень, ведёшь себя как ребенок, избалованный ребенок, на минуточку, но я думаю это может помочь тебе справиться с собой, ты целеустремленная, это видно, осталось только расшатать тебя, а дальше дело за малым, давай ешь. Не спуская с нее взгляда сажусь за стол и набираю в ложку немного каши. Похоже на говно, а говно я не ем, поэтому лепёшкой кидаю ее обратно. Блондинка закатывает глаза, но продолжает наблюдать за мной. Вторая попытка — нихрена. -давай я тебя покормлю, ложечку за маму, ложечку за папу, м? — делает милейшее личико и подходит к столу. -если бы это так работало, то покормила бы, — отвечаю вполне серьезно, но если честно это и правда звучало смешно, только я не должна показывать этого. Ладно, я поняла, она не отстанет от меня, я могу обложить ее матом, послать нахуй и ещё что угодно, но ей будет все равно, вцепилась в меня как клещ, только вот вреда не причиняет, а совсем наоборот.