Кисть и кровь

Нагахидэ закатил глаза, слушая очередного монаха, что загородил ему путь. Отталкивая идиота, пытавшегося вымолить себе прощения за свершённый поступок, или проклинавшего вампиров, парень не разбирал, он недовольно закатывал глаза. Нива не понимал, к чему вообще господин озаботился той девчонкой. Неужели её мазня действительно пришлась ему по вкусу? Не особо в это верилось — господин ценил за полезность. Сам вампир не то чтобы вникал в искусство, но красоту момента ценить умел, как и любой другой в клане. Неужели девчонка это умела? Впрочем, дела милорда Нагахидэ предпочитал не трогать, если тот не разрешит, иначе есть вероятность, как Мицухидэ понять что-то неправильно. Поэтому он молча принял приказ и сейчас рассматривает очередных храмовых дураков, которые пытались сопротивляться какое-то время, но быстро бросили эту затею. Никчёмные слабаки, сдающиеся один за другим. К чему было пытаться показать, будто они представляют что-то из себя, когда на самом деле… Вампир закатил глаза, рассматривая происходящее. Теперь он даже понял, почему именно его послали сюда — Ранмару нужен был в замке рядом с девчонкой, Мицухидэ тоже был занят кое-каким делом, к тому же, весьма негативно реагировал на подобное, а Кацуиэ просто перебил бы всех сдавшихся в плен, когда те могут понадобится. Когда один из парнишек-послушников вежливо склонился, подойдя к вампиру, он заинтересовался, но не настолько, чтобы заниматься им лично. Лишь услышав слова того, он прислушался и скосил взгляд на парня, весьма молодого, что не отложил оружие, собираясь сражаться за свою вотчину, храм, что дал ему дом. — Простите, просто я слышал, что госпожу художницу везли на суд к вам. Прошу вас, передайте своему господину, что она ни в чём не виновата — просто зарисовала меня не по канонам.- вежливо продолжил он, когда заметил внимание вампира, отбиваясь от стража. — Она должна быть мертва сейчас, если монахи привели достаточные аргументы, чтобы её не оставили в живых, — усмехнулся Нагахидэ, вспоминая, что наговорили те люди, пока не зашёл Ранмару. Без него — девушке бы не сносить головы, обложили её со всех сторон и аргументы были приведены интересные. Парнишка, кажется, искренне расстроился, но ничем особо этого не показал, продолжая отбиваться от настойчивого солдата и говорить с вампиром. — Тогда простите, но я хотел бы попросить вас об одолжении.- твёрдо сказал он, смотря прямо на вассала их дайме. Нагахидэ кивнул, заинтересованный и усмехающийся из-за ситуации и показал стражу, что тот может отступить пока что. — Говори, — властно кивнул парень, махая ладонью. — Могу ли я попросить вас обелить её честь хотя бы после смерти и похоронить по всём правилам? У нас остались её вещи, хотя не всё сохранилось… Я видел её работы, хотелось бы хотя бы после смерти отдать такому Творцу дань уважения, — с сожалением произнёс он, мягко прикрывая глаза и складывая руки в молебном жесте за благополучие. Нагахидэ усмехнулся и кивнул, повелительно взмахивая рукой и позволяя парню принести вещи гостьи. Так самому не придётся искать, так что даже отлично. Парень вежливо склонился и ушёл степенным шагом за вещами. Про себя посланник господина Оды покивал — отлично, кажется, и со второй частью задания господина, можно считать, он справился. Когда юноша вернулся, протягивая вещи девушки — все упакованные, красиво сложенные, в компактной сумке, Нагахидэ кивнул очередному солдату, чтобы тот забрал и подошёл ближе к монаху, внимательно его осматривая. — Извините меня, но я буду вынужден защищать свой дом и свою веру. Вы напали на нас, — с глубоким проникновенным сожалением сказал парень. — Мы караем лишь виновных, — махнул рукой вампир, не воспринимая юношу всерьёз, — так что принимай управление, благородный монах, — спокойно глянул Нагахидэ, наслаждаясь удивлением, — наш господин благороден и щедр на милости к благородным и полезным людям. Поклянись, что не пойдёшь против клана Ода и спасёшь свой дом. Юноша глубоко склонился перед вампиром и дрожащим голосом начал благодарить его за то, что им позволили жить, их монастырю и это против постоянных-то выступлений против господина Нобунаги! Невероятно… Не будь той госпожи их, без сомнений, уничтожили бы! Она — их удача. Монах улыбнулся, провожая господина вампира и солдат. Он будет бережно беречь рисунок той госпожи, доставшийся ему. К его ноге жался самый младший послушник, восхищённо наблюдавший за колонной, его по голове потрепали солдаты, смеясь и предлагая паровые булочки. Нагахидэ возвращался в замок на рассвете, не зная, что за время его отсутствия незнакомка уже успела очаровать Ранмару и подружиться с Кацуиэ. В замке было спокойно, несмотря на некоторое волнение из-за нового лица. Нобунага косился на двоих своих подчинённых немного непонимающе. Недоверчивые… Гордые… Сильные… Страшные… Дети. Рядом с художницей они выглядели подобно детям, он даже удивлялся подобным переменам, когда случайно замечал кого-то из них в коридорах. Сама девушка была немного подозрительной — постоянно гуляла по замкам и окрестностям с сияющим взглядом, но учитывая её сферу деятельности это было не особо удивительно. С ним она предпочитала не сталкиваться — Асакура Айко опасалась его, как и все обычные люди и многие Гегга. Хотя изначально реагировала будто на божество, снизошедшее с небес. Так на него многие реагировали, его клан во главе, но эго приятно потешило. Сама Айко если и замечала господина Оду после той, первой, встречи, то замирала сусликом испуганно. Боялась выдать неподобающую реакцию, на самом деле, слишком красив был мужчина, такой восхищающий, что хотелось зарисовать прямо тут и на месте со всех ракурсов и положений. Интересовал он её сугубо как натурщик, так что она опасалась попросить его что-то не то… Раздеться например — как настоящего натурщика где-то в иностранных странах. Она могла в порыве вдохновения… Кхм. Потрусив вновь выпавшими из причёски прядями, Айко вновь включилась в разговор с Кацуиэ, улыбаясь. Тот о чём-то воодушевлённо рассказывал, размахивая руками, кажется, об охоте на кабанах. Айко знала об охоте чуть больше чем ничего, так что внимательно слушала, узнавая много нового, и наблюдала за парнем, нежно улыбаясь своим мыслям. Вдруг он неожиданно остановился, внимательно глядя вперёд. Айко тоже глянула туда и увидела красивого юношу с нежным цветом волос — светло-розовый? Прямо совсем нежный цвет, ближе к розовому, нежели к голубому, но всё же больше белый, чем цветной. Довольно интересный цвет, девушка даже замерла, рассматривая его и пытаясь в голове намешать похожий из красок, которые могли быть в её палитре. Он повернул к ним лицо и художница поняла, что это вновь вампир — бледная кожа и утончённые черты лица, вкупе с красивыми глазами, чуть грустными, как показалось Айко. — Здравствуй, Кацуиэ. Приветствую леди, — поздоровался он и девушка чуть отмерла, смущённо опуская взгляд. — Мицухидэ, с возвращением, — недовольно пробормотал красноволосый, что был недоволен тем, что теперь его отвлекли от общения с Айко-чан. Она его не перебивала и искренне интересовалась! Единственная девушка, причём милая, которая его слушала, да и с таким интересом! Его даже соклановцы редко слушали… — Приветствую, — склонилась в вежливом поклоне девушка. — Не стоит проявлять такую вежливость по отношению по мне, госпожа, — вежливо произнёс Мицухидэ и Айко тут же поняла, что это, вероятнее всего — идеальный партнёр для словесных пикировок — вежлив так же как она, если не вежливее, значит этикету обучен хорошо. — Тогда вам тоже не стоит так утруждаться, — приулыбнулась она, выпрямляя спину, — Моё имя Асакура Айко. — Акэчи Мицухидэ, — чуть сильнее похолодел тон вампира и девушка замерла. Акэчи. Прикрыв глаза, она холодно выпрямилась, прищурившись. — Очень приятно познакомиться. — Аналогично. Заметив похолодевшую атмосферу между ними двумя, Кацуиэ удивлённо глянул на них. Неужели что-то случилось? Они же только познакомились… — Эээ… Что-то не так?..- спросил он, неловко вороша алые пряди. — Нет, что ты, — спокойно ответил Мицухидэ, отводя взгляд от девушки, — просто неудачное знакомство с семьёй. — Семьёй? — приподнял брови парень, метаясь взглядом с одного на другую. — Мы не совсем семья… Дальние родственники. Если можно так сказать.- отвела взгляд девушка. — Наши семьи не признают родство.- кивнул Мицухидэ.- Отец хотел объединить рода, но юная госпожа сбежала из дома. — Будто вы были за этот брак.- всё же посмотрела на него Айко.- Но я не знала, что вы вампир. Да и о том, что меня хотели выдать замуж узнала вовсе из письма матушки уже когда покинула территорию рода. — Я тоже много чего не знал, госпожа Айко.- кивнул Мицухидэ.- Надеюсь, вы счастливы, что избежали этой свадьбы. Не представляете моё облегчение от того, что мне не пришлось жениться на незнакомке, к тому же, дальней родственнице. Поняв, что оба были против навязанного брака, девушка и вампир расслабились и более дружелюбно начали смотреть друг на друга, оглядывая незнакомые черты лиц. Признавая, что они оба миленькие, они даже улыбнулись, осторожно и приветственно. Кацуиэ с широко раскрытыми глазами смотрел на них обоих. И что это было? Он очевидно не понимал этого. Айко неудавшаяся невеста Мицухидэ? И они нормально относятся ко встрече? Кацуиэ не понимал. Определённо. Это было слишком сложно. Вздохнув, он опёрся о стену, наблюдая за осторожным разговором. — Какова же причина вашего посещения этого замка? — спросил вампир, чуть приулыбаясь, чувствуя себя в безопасности, теперь, когда он сам стал себе хозяином — в том плане, что теперь на него не давил отец, да и девушка не имела желания выходить за него. — Это известная художница, — недовольно буркнул Кацуиэ, увидев, что Айко зависла вновь, рассматривая и запоминая, как Мицухидэ чуть склонил голову набок. Красноволосый парень уже знал, что она так задумывается, когда прикидывает, как написать картину или запоминает понравившуюся позу. Сейчас она не могла рисовать, так что только старалась запомнить всё-всё-всё. — О, не знал об этом, — удивлённо произнёс Мицухидэ. Он улыбнулся, мягко оглядывая теперь знакомую девушку. Выглядела та до жути задумчивой и это в её вид вселяло потустороннее ощущение, будто перед ним дух стоял, а не обычная девушка. Хотелось посмотреть на её работы, но он боялся ощутить разочарование — их всех разочаровывали нынешние художники и он знал лишь одного, который бы смог привлечь внимание господина — видел как-то мельком, но не придал большого значения. К тому же, живопись немного бесполезное для господина умение, так он сам говорил, так что даже удивительно приглашение художника в замок. Впрочем, сейчас это было не столь важно, стоило оказать дальней родственнице гостеприимный приём, ведь, судя по расшибленной губе, она уже успела куда-то вляпаться. В вампире пробудились родственные чувства, всё же, не совсем она посторонний человек, да и показывает свою зрелость и понимание ситуации и не думает давить на него неудавшейся помолвкой. К тому же, на самом деле Мицухидэ даже был рад, что она тогда так поступила — сам бы он ни за что не смог поступить столь смело, пока был жив отец. Действительно, пойти против воли отца для него было чём-то невероятным, пусть он и был недоволен будущей женитьбой. Когда пришло письмо с известием о замене невесты он был удивлён, а отец в ярости и парень счастливо прыгал до потолка в своей комнате, когда помолвку из-за сбежавшей невесты отменили. Айко хмыкнула. Всё же партнёр для словесных пикировок нашелся. Пусть и не совсем обычный. Она наконец рассмотрела Мицухидэ так внимательно, как могла, поэтому отмечает и улыбнулась обиженному Кацуиэ. Тихо усмехнувшись, девушка потянулась. — Вы обещали мне показать как тренируетесь! — воскликнула она, хитро щурясь и Кацуиэ тут же воодушевился. Действительно, обещал, а обещания стоит сдерживать. Мицухидэ тихо хмыкнул и кивнул на прощание вновь разговорившимся парню и девушке. Он должен был ещё доложить о своём возвращении господину и расспросить обо всём, что тут происходило Ранмару. Тем временем, Кацуиэ со сверкающим глазами потащил Айко на тренировочные площадки. Действительно, ведь лучше места, чтобы продемонстрировать свои навыки нет. Она задумчиво оглядывалась — в этой части замка она ещё не бывала, и запоминала окружение. Когда её вытащили во двор, она даже удивилась. Замок кажется цельным сооружением, без внутреннего открытого пространства, но оно есть и довольно большое. Конюшни, как она уже узнала, находились за замком и были довольно близки к этому месту, но всё же существенно дальше, нежели плацы. Оглядываясь вокруг она ощутила интерес — это ведь настолько большое пространство. — Обычно мы тренируемся и тренируем солдат за территорией — это скорее место для прогулок, но сейчас там идёт тренировка без моего участия, не хочу тебя туда вести, — сказал парень, потягиваясь и начиная слегка разминаться. Айко кивнула — эта информация была довольно интересной, как и всё, что говорили вампиры. Она улыбнулась и осторожно опустилась чуть в стороне от парня, доставая пергаменты. Ей с трудом, но удалось выпросить их у Ранмару, напирая на то, что всё же стоит постепенно восстанавливать руки и нагрузку, теперь всегда носила с собой, опасаясь, что кто-то может испортить. Кисть или чернила было не столь жаль, хотя тоже жаль, но их она могла забыть в комнате, прямо как сейчас, а вот пергаменты опасалась. Она ведь служанкам с первого взгляда не понравилась. Спустя время она даже нашла почти логичное для них оправдание — они считали её выскочкой, привлекающей внимание господ. Айко задумчиво наблюдала за движениями Кацуиэ, всё сильнее прикусывая губу, сдерживая себя от попыток зарисовать — рисовать-то было не чем. Но чем дольше парень занимался, тем нестерпимее становилось желание Айко накидать хоть линиями его движения. Это было эстетически прекрасно, движения были отточены и идеальны, так что она всё же достала бумагу. Прикусив губу, случайно, через чур задумавшись, девушка даже поняла, чем можно заменить чернила. Слизав с губы кровавую капельку, она прищурилась и прикусила в творческом сумасшествии палец. Тот отозвался болью и она даже вздрогнула, так задумалась, что не заметила своих действий. Тем не менее, это все же было идеей, стоило лишь чуть надрезать палец кинжалом, которым она затачивала перья, и всё. Улыбнувшись, она помахала рукой Кацуиэ, который обернулся на неё, проверяя, всё ли в порядке, и достала одолженный, опять же, кинжал. Ей не нравилось отсутствие личных вещей, но жаловаться она не могла, тут уж ничего не поделаешь. Она с интересом попробовала провести пальчиком по пергаменты — вышло, след остался. Улыбнувшись, она продолжила посматривать на Кацуиэ и выводить не совсем ровные линии. Рисовать подобным образом ей ещё не доводилось, поэтому девушка даже не рассчитывала на хороший результат, но всё она старалась передать всю идею, задумку, а так же движения парня и резкую грацию, с которой он всё делал. Через некоторое время, немного выдохшись, вампир подошёл к не очень довольной Айко, которая что-то малевала по пергаменту. Услышав его, она подняла взгляд и чуть нахмурилась. Не понимая такой реакции и где кисть, Кацуиэ подошёл ближе, когда чуть запахло кровью. Запах был приятным и не особо сильным, но тем не менее, он был! Нахмурившись, парень уже хотел спросить, что произошло, как девушка сама открыла рот. — Я рисовала. — Но пахнет кровью, что произошло?! — непонимающе воскликнул вампир. — Я рисовала, — нахмурившись и чуть не плача ответила Айко. Кацуиэ так и не понял, но присел рядом на корточки и протянул ладонь к рисунку. Всегда радостно делящаяся своим творчеством Айко в этот раз прижала пергамент к груди и шмыгнула носом, на что-то дуясь. Парень прицокнул языком и все же забрал из рук девушки несчастный лист. Та надулась сильнее и попыталась забрать его обратно. Кацуиэ же, тем временем, рассматривал что вышло у их художницы, держа её на расстоянии своей вытянутой руки от себя. Изображён был он, вампир даже польщенно улыбнулся этому, но краска явственно пахла засохшей кровью и была буроватой. — Кацуиэ, отдайте! У меня не вышло нарисовать, я переделаю! — воскликнула Айко. — Э, нет. Глупая твоя голова, ты чего сделала! — рявкнул парень и резко дал девушке щелбан по лбу.- Дура! Зачем кровь-то свою использовать.- забурчал он, смотря на надувшуюся словно хомячок художницу. — Краски не было.- ответила она.- Отдайте, я потом лучше сделаю! Ну пожалуйста, — шмыгнула она, дуясь и забавно сложив руки на груди. — А с этим ты что сделаешь? — задумчиво спросил парень. Ему понравилось то, что вышло, не смотря на то, что он злился за использование девушкой крови. Резкие штрихи и не совсем ровные прерывистые линии — точно его стиль боя. — Порву, — буркнула в ответ Айко, — зачем хранить совсем не удавшуюся работу? К тому же, кровь высохла и получилось даже хуже, чем мне казалось сначала, — вздохнула она грустно, — простите за такое изображение… Послышался глубокий вздох вампира, звук очередного щелбана и тихий ойк. Забрать свою работу девушка так и не смогла — Кацуиэ сохранил её и потом ехидно хвалиться перед Нагахидэ, что ради желания нарисовать его девушка даже на такое шла.