Film's

Это было так хорошо, что хотелось либо умереть, либо жить вечно, либо закричать в подушку. Но Лань Чжань просто продолжал жить и ни о чем не жалел. Вэй Ин ему нравился. Очень. С каждым днем все больше и больше, и это нельзя было больше игнорировать. Он был таким красивым, что Лань Чжань периодически залипал то на его глаза, то на руки, на пальцы, на изгиб шеи и слегка выпирающий кадык, когда Вэй Ин откидывал голову назад, смеясь, но чаще всего он засматривался на улыбку. Невероятную, счастливую, такую чертовски (Лань Чжань не побоится ругнуться) прекрасную. Ради нее он готов был умереть, пропустить занятия в школе, порвать драгоценные летописи дяди или сломать забор. Лань Чжань был уверен, что ничего из этого не понадобится делать, но в голове все равно прокручивал. Ему нравилось, когда Вэй Ин внезапно хватал его за руку или приобнимал в шутку или нет за плечи и талию, касался кончиками пальцев мимолетно, чтобы привлечь внимание. В жизни Лань Ванцзи было так мало физического контакта с людьми, что тело рефлекторно вздрагивало и замирало, а сердце вместе с ним, но уже точно не от непривычки. Уши, правда, предательски жгли, но все хорошо, постепенно Лань Чжань привыкнет. Привыкнет. Лань Чжаню очень хотелось, чтобы его тело привыкло к Вэй Ину. Ведь это будет значить, что они очень часто бывают вместе. Что Вэй Ин очень часто касается его. У Вэй Ина был потрясающий (в самом деле, Лань Ванцзи был удивлён, когда понял это) вкус в фильмах и музыке. При взгляде на него, так не скажешь, что он ярый поклонник фильмов восьмидесятых и девяностых, плачущий на всех мелодрамах, и ценитель страшных фильмов все тех же годов прошлого века. Он слушает джаз и с первых нот может определить песню и исполнителя, он любит The Lumineers и Лану Дель Рей, а на звонке у него стоит что-то из популярной попсы. Вэй Ин любит проводные наушники, потому что их сложнее потерять, и "есть что-то такое в этом вечном распутывании адского клубка проводов". Лань Чжань не совсем понимал его, но ему нравилось. Вэй Ин одевался неряшливо, любил одежду больших размеров и красный цвет. Он постоянно шутил, что внешний вид у него точно противоположен "идеальному господину Ланю". Лань Чжань хмурился и отводил взгляд каждый раз, когда Вэй Ин называл его так, а про себя думал, что этот парень выглядит очень хорошо. Непозволительно хорошо для того, у кого пятно от соуса на рукаве. ( — Вэй Ин, ешь аккуратнее. — Зачем, ты ведь тогда не будешь вытирать мне лицо салфетками, как в фильмах. — Бесстыдство. — И все равно ты продолжаешь это делать, Лань Чжань!) Они были знакомы уже почти месяц, и Лань Чжань знал о Вэй Ине очень и очень многое. Ему это нравилось. Нравилось знать Вэй Ина. Негласным правилом у них установилось гулять поздно, после девяти вечера. Они не обсуждали это, просто всегда приходили именно ночью. Было в этом что-то... Особенное. Будто это время принадлежит только им. И хотя Вэй Ин был в курсе комендантского часа в семье Лань Чжаня (это выяснилось случайно только через две недели после знакомства, и Вэй Ин был очень удивлён), но никогда не поднимал вопрос о том, будет ли что-то Ванцзи за то, что он нарушает. Конечно будет, если узнают. Но если Лань Чжань пришел, значит он этого хотел? Да? Они вообще не трогали тему правил семьи Лань. Лань Чжаню не хотелось, а Вэй Ину, на самом деле, было все равно. Они ходили в тот старенький кинотеатр добродушной старушки, которая почему-то вечно пыталась пропустить их без оплаты, но Лань Чжань каждый раз упрямо протягивал идеально ровные купюры. Пару раз заходили и в тот кинотеатр, в котором познакомились. ( — Ах, это снова вы! Вы так хорошо смотритесь вдвоём, — Дороти улыбнулась Лань Чжаню, пробивая места на компьютере, и поправила оправу очков. — Вы начали встречаться? Лань Чжань тихо выдохнул и посмотрел на ждущего в стороне Вэй Ина. — Нет.) И, конечно, они частенько заглядывали в кафе тётушки Крис. Она называла Лань Чжаня "славным мальчиком" и трепала его за щеки, а он потом стоял минуту в растерянности. Лань Ванцзи никогда не трепали за щеки. Однажды Вэй Ин заманил его на мотогонки за городом, и Лань Чжань впервые испытал такой восторг и прилив адреналина. Запах резины и рёв моторов прочно въелись в его память. С того дня он все время грезил мотоциклом. Хотелось сесть на него, ощутить под собой эту мощь, обхватить руками руль, провести трепетно ладонью по блестящему чёрному боку. На следующую их встречу Вэй Ин принес Лань Чжаню маленький игрушечный мотоцикл не больше пальца длиной. Теперь эта игрушка стояла у него на тумбочке возле кровати. Вэй Ин был внимательным к Лань Чжаню. Но еще внимательнее он был к реакции на его подразнивания. Бесконечные, постоянные, непрекращающиеся подразнивания. — Так значит, твои родители работают, а ты под крылом дяди растешь? — Да. — Тухляяяк... Давай обниму тебя, если тебе одиноко. — ...не стоит. — Ты наверняка соскучился по маме! Хочешь поцелую в лобик? — Вэй Ин, прекрати! И Вэй Ин смеялся в ответ и прекращал тянуться к нему. Больше всего ему нравилось сравнивать их двоих с персонажами из просмотренных фильмов. Точнее... С главной парой. То они чем-то напоминали Вэй Ину Розу и Джека из "Титаника", и тогда он шутил, что так просто не снимет одежду для картины, то ему показалось, что они вылитые Вивиан и Эдвард ("Честно, Лань Чжань, я бы ради тебя ушел из эскортниц"), то Феррис и Камерон (каким образом, если они даже не пара, а лучшие друзья? Это намёк? Как Лань Чжаню реагировать?!) Вэй Ину нравились горящие уши Лань Чжаня в такие моменты ("Лань Чжань, это очень смешно, ну правда, твои уши сейчас, как нос у Рудольфа!"), он приходил в восторг от хмурого взгляда и короткого "вздор!", он не мог перестать, а Лань Чжань... пожалуй, не мог больше сдерживаться. Рано или поздно, но нужно было бы признаться, да? Это случилось действительно внезапно, совершенно неожиданно даже для самого Лань Чжаня. Просто Вэй Ин снова что-то говорил глупое, а Лань Чжань снова краснел, а потом, вместо привычного "вздор", из его рта вылетело случайно нечто другое, и он решил идти до конца. Они сидели на какой-то детской площадке недалеко от кафе Крис. Вэй Ин раскачивался на качелях, взмывая вверх настолько высоко, насколько это вообще возможно, и говорил, говорил, говорил. Лань Чжань же просто слушал и медленно закипал на соседних качелях, уставившись в землю. Они только что смотрели "Гордость и Предубеждение", из-за которого после выхода из зала ожидаемо начали спорить. Лань Чжань действительно считал, что фильм хорош, но герои из книги не переданы правильно, а Вэй Ин ему яростно возражал. Потом они перешли на разные экранизации книги, обсуждая, какая вышла лучше. И внезапно Вэй Ин просто..: — Хахаха, а знаешь, Лань Чжань, мы с тобой очень похожи на них. — На кого? — Элизабет и Дарси. — Вэ... — Нет! Ты только подумай об этом, ну! Смотри: я — Элизабет, а ты — Дарси. Ух, ну помолчи, не перебивай, Лань Чжань! Дарси молчалив, холоден и высокомерен. Не хмурься, я знаю, ты этим грешишь. Но внутри он совершенно не такой, как снаружи! Элизабет весёлая, очаровательная девушка. Разве я не подхожу под это описание? Ну да, я не девушка, но я весёлый и очаровательный! А еще, хм... Дарси строго воспитан, в отличие от Элизабет. Ну правда же, ни одна пара до этого не была так похожа на нас, как мистер Дарси и Элизабет Беннет! Вэй Ин рассмеялся, а у Лань Чжаня в голове все кипело. И в груди что-то отчаянно жгло. Он еле смог взять себя в руки и встать вслед за вскочившим Вэй Ином ("опять он спрыгнул с качели на лету, дурак неосторожный!"). Они медленно двинулись по тихой улице; где-то вдалеке загавкала собака, и Вэй Ин повёл плечами, придвигаясь ближе к Лань Чжаню, но говорить продолжил все тем же весёлым голосом. — И мистер Дарси влюбился в очаровательные глаза мисс Беннет! — сказал Вэй Ин и повернулся к Лань Чжаню, пакостно улыбнувшись. — Очень похоже на нас, правда же? — добавил он полушепотом, продвигаясь еще ближе, касаясь плечом. Лань Чжань нахмурился: — Не похоже. Вэй Ин рассмеялся было, считая, что у него снова получить подразниться, но тут Ванцзи внезапно продолжил: — Я влюбился в улыбку, а не глаза. Вэй Ин застыл, вытаращившись на Лань Чжаня. А тот, внешне совершенно спокойный, смотрел в серые удивлённые глаза и медленно умирал. В ушах шумело, пальцы на руках подрагивали, в голове судорожно билась одна единственная мысль: "Ну зачем? Зачем ты это сказал? Ты все испортил, жалкий идиот." Хотелось закрыть глаза, отвернуться, убежать куда-нибудь подальше, может быть, даже домой, или шагнуть ближе, нагнуться совсем немного, впиться в эти приоткрытые губы, зарыться пальцами в чёрные волосы, прижать к ближайшей стене и целовать, целовать, целовать. До звезд, до птичек, до нехватки дыхания, до колик в, черт возьми, боку. До умопомрачения. Но из всех возможных вариантов дальнейшего развития событий Лань Чжань почему-то выбрал зарыться в самое дно, зачем-то снова открыв чертов рот! — Я люблю вас со всей страстностью. Преодолевая волнительную дрожь пальцев, Лань Чжань тянется и аккуратно берет ладонь Вэй Ина в свою. Она тоже дрожит, и Ванцзи слегка поглаживает большим пальцем прохладную кожу. Он все еще внимательно смотрит в серые глаза и следит за реакцией, чтобы немедленно отступить в случае неприязни. Лань Чжань действительно готов отпустить, уйти, скрыться в любой момент, если только Вэй Ин скажет. Он внутренне готовится к этому, особо не рассчитывая на взаимность. Хотя надежда была. Не мог же Вэй Ин просто так дразнить его, касаться все время, обнимать, брать за руку? Или он так делает со всеми? Лань Чжань не знал, правда не знал, они никогда не встречались днем, когда Вэй Ин уделяет внимание не одному только Лань Ванцзи, но и своим друзьям, сверстникам. Но в его памяти все еще был жив тот день, когда они лежали на пыльном асфальте, и то, как они потянулись друг к другу... это давало надежду, но совсем крохотную. Потому дрожали руки, гулко и часто билось в груди сердце, в горле стоял ком. Лань Чжань боялся. Но вот белые щеки загораются румянцем, и Вэй Ин начинает быстро-быстро моргать, поворачивая голову и отводя взгляд. Лань Чжань чуть крепче сжимает его руку, едва заметно становясь ближе. Еще маленький шаг и он бы прижался к нему вплотную. — Я же надеюсь, хаха, — начинает Вэй Ин и нервно смеётся. — Я надеюсь, что ты не дашь мне сейчас письмо с перечислением моих недостатков или типа того? О боже, что я несу... Он глубоко вдыхает и медленно выдыхает, а потом решительно поворачивается к Лань Чжаню, сжимая ладонь в ответ. Его рука вспотела, и это немного беспокоило Вэй Ина, но Лань Чжаню было все равно, весь мир сузился до одного конкретного человека. Он затаил дыхание. — Я тоже! Я тоже люблю тебя! И раз уж у нас нет здесь бумаги и перьев, я прекрасно обойдусь и так. Лань Чжань! Ты потрясающий. Ты такой красивый, заботливый, интересный, я так ужасно тобой очарован, что тётя Юй пыталась натравить на меня свою собаку, если я не прекращу говорить о тебе! Представляешь, она думает, что ты маньяк. Не хмурься, гэгэ. Хотя ты даже хмурый красивый. Любой красивый. Я хочу и дальше ходить с тобой гулять и смотреть фильмы. Я... Вэй Ин первый сделал этот последний шаг между ними, уткнулся в шею холодным носом, обнял одной рукой за талию. Лань Чжань чувствовал, как сильно бьётся его сердце, так ужасно сильно! Но его сердце билось точно так же. Вэй Ин любил его... Боже. — Я люблю тебя, — шёпотом прозвучало совсем рядом с ухом. — Я хочу тебя. Я что угодно тебя, Лань Чжань, гэгэ. Лань Чжань обнимает его в ответ, обхватывает руками, вжимается, словно врасти в Вэй Ина хочет, и все же зарывается лицом в его волосы, вдыхая аромат какого-то одеколона, корицы и вишнёвого сиропа, и чувствует, как сжимаются тисками чужие руки на его талии. Он так безумно счастлив, что уже не в силах контролировать хоть что-то. — Я люблю тебя, — повторяет он. — Да. Гладит осторожно спину, целует висок. — Я хочу тебя. — Да! Щеки, веки, подбородок, кончик носа, брови. — Я все что угодно тебя. — Да, Лань Чжань! Вэй Ин смеётся так счастливо, что сердце щемит от нежности, и открывает глаза, смотрит лукаво и ласково. Лань Чжань бы прямо сейчас упал и умер, если бы не был счастлив точно так же! Он так давно не улыбался, что поначалу как-то непривычно, но сдерживать чувства больше сил нет. И его губы медленно растягиваются в улыбке, и Вэй Ин поражено выдыхает. Но не успевает он закончить: "Ты улыб...", как его затыкают. Не то чтобы он был против. Его целует самый красивый и самый лучший парень в мире, с которым они так безумно познакомились, который любит молочный улун и сладости, но скрывает это, который смотрит фильмы с Робертом Уильямсом в главной роли, слушает Cavetown и, кажется, в восторге от мотоциклов. Этот парень краснеет только ушами, легко раздражается от подразниваний и так ужасно мило жмурится, когда смотрит на что-то вдалеке. У него красивые янтарные глаза, потрясающий глубокий голос и длинные пальцы. Он вытирает сопли и слезы Вэй Ину во время грустных сцен, покупает ему карамельный попкорн, всегда поддерживает под локоть в сплошной темноте, танцует с ним посреди улицы и лежит на проезжей части ради него. Этот невероятный парень нарушает комендантский час, сбегая из дома через окно (Вэй Ин знает, он видел это), ради него и его глупых фильмов! Этот парень настолько в него влюблен, что хочется кричать об этом на весь мир. ("Посмотрите! Никто не может быть счастливее, чем я, когда он со мной!") И Вэй Ин так чертовски отвратительно ужасно сильно влюблён в него в ответ.